Нравственность в феодальном
обществе.
Классическое Рабство в его
наиболее зрелых формах существовало
далеко не везде. Гораздо большее
распространение имело медленное и постепенное
разложение родового общества, его расслоение
и социальная дифференциация по сферам
деятельности, власти, собственности правам
и обязанностям, своему социальному статусу.В
результате расслоения родового общества
в нем выделялась родоплеменная знать,
захватывающая все больше общинной собственности
и распространяющая свою власть на определенную
территорию и населяющих ее людей. Из нее
формируется военная и земледельческая
аристократия, чье господствующее положение
определялось собственностью на основное
средство производства- землю и природные
угодья- и военной силой, дающей власть
над населяющими эту землю людьми. Обедневшие
же общинники, попадающие во все большую
кабалу и зависимость от аристократов,
наряду с захваченными и покоренными племенами
и их потомками, образуют основную массу
населения , находящуюся под властью господствующего
класса.Земельные владения, принадлежащие
представителям господствующего класса,
назывались феодом, а их владельцы, имеющие
власть над населявшими эту землю людьми,-
феодалами. Среди них выделялись наиболее
сильные, владевшие наибольшими земельными
владениями и обладающие военной силой,
которые подчиняли себе более мелких феодалов,-
князья и короли. Они окружали себя приближенными-
военной дружиной, зависимыми от них феодалами-
герцогами, графами, баронами, у которых
также имелась своя свита. Все вместе они
образовывали военное рыцарство, которое
вследствие его приближенности ко двору
крупнейшего феодала стало называться
дворянством.
Возникающее на развалинах родового
строя государство становиться орудием
осуществления господства класса феодалов,
при помощи которого удерживается установившийся
порядок общественных взаимоотношений.
Значительную эволюцию в связи с разложением
родового строя претерпевает и сама община,
которая в связи с объединением племен
в результате роста населения постпенно
превращается из родовой в территориальную,
соседскую общины, где живут и трудятся
сообща уже только родственники, но и соседи.
Однако соседская община строится также
по принципу «большой семьи»и во многом
наследует присущие родовому обществу
обычаи, традиции и порядки. Основным занятием
общинников оставлся труд на земле. А так
как земля становилась собственностью
феодалов или государства, то за пользование
ею крестьяне должны были работать на
феодалов. Они не имели права уходить из
селений, да фактически и не могли прожить
вне общины. Поэтому они как бы «прикреплялись»
к земле и стали называться крепостными.
Так постепенно крестьяне лишались воли
и превращались в подневольных, зависимых
людей, обязанных выполнять по отношению
к феодалу различные «повинности» и «службы»-
отрабатывать барщину, платить оброк и
т.д. Феодализм, таким образом, подобно
рабству можно отнести ко второму типу
общественных отношений- непосредственного
господства и подчинения и личной зависимости.
Однако если раб в качестве «говорящего
орудия» был полностью подчинен господину,
то крестьянин относительно более свободен,
имеет свое хозяйство, семью, защиту от
произвола феодала или стихияйных бедствий
в виде соседской, сельскохозяйственной
общины. Его труд значительно производительнее
рабского, что создает предпосылки для
дальнейшего общественного развития,
но одновременно разжигает аппетит феодалов,
стремящихся ко все большему подчинению
и закабалению крестьян.
Острота общественного противостояния
усиливается, и для ее сглаживания,
для предотвращения открытого
столкновения между господствующим
и угнетенным классом возникает
необходимость прибавить к прямому
политическому, военному и правовому
принуждению принуждение духовно - религиозное
и моральное. Как известно, особенность
религии и морали как раз и является способность
накладывать на человека обязательства
не извне, а изнутри.
В Европе такой религией
стало христианство, возникшее в
качестве иллюзорной формы выражения
интересов униженных порабощенных
классов, но быстро превратившеся
в официальную религию господствующих
классов, чьим интересам оно реально отвечало
в гораздо большей степени. На смену языческой,
народной религии многобожия с ее неорганизованными
беспорядочными отношениями между богами
пришла монотеистическая религия, отражавшая
в своих представлениях об организации
всей системы господства и подчинения
по иерархическому принципу.При этом сама
христианская церковь стала крупнейшим
феодалом, а ее представители- духовенство
образовали второе сословие господствующего
класса феодалов. Христианская же религия
стала способом осмысления моральных
проблем и освящения складывающихся в
феодальном обществе нравов.Таким образом,
социальная структура феодального общества
состояла из господствующего класса феодалов,
включающего два сословия светское дворянство
и духовенство, и угнетенного класса, включающего
крепостных крестьян, а позже ремесленников,
лавочников, торговцев, мастеров и подмастерьев,
ростовщиков и меняли и прочих городских
жителей, образующих третье сословие.
Взаимоотношения между классами, как,
впрочем, и внутри классов и сословий,
строились по принципу господства и подчинения,
личной зависимости и прямого внеэкономического
принуждения к труду, если речь шла о взаимоотношениях
внутри одного сословия, к другому виду
деятельности.
Во главе всех феодалов
стоял наиболее родовитый, сильный
и влиятельный князь, позже- король.
Он владел большей частью лучших земель
и многими крпеостными крестьянами. Рядом
с ним, но чуть ниже стояли его ближайшие
родственники и сподвижники- герцоги,
графы, которые уступали ему в могуществе
и в земельных владениях. Каждый крупный
феодал мог пожаловать часть земель феодалам
помельче, выступая по отношению к ним
в качестве старшего- сеньора. Те, кто получал
земли или находился в зависимоти от могущества
крупного феодала, были его военнвми дружинниками,
вассалами, обязанными служить господину
в ратных делах, а он был их сюзереном,
сеньором.
Такие отношения складывались
между геруогами и графами и баронами,
между баронами и мелкими рыцарями. Один
и тот же феодал был сеньором более мелкого
феодала и вассалом более крупного. Вассалы
были обязаны подчиняться только своим
Развитие феодальных отношений
в Западной Европе охватывает
период с V по X- XI вв. Оно совершалось
на основе своеобразного синтеза отношений
позднеантичного общества и экономического
уклада родоплеменных объединений варваров.
Постепенно формируется иерархическая
струтура, которая становиться типичной
социально- политической организацией
господствующего класса в феодальной
Европе.
Все сословие феодалов было
связано системой вассальных
отношений: крупнейшие феодалы
( князья ) были вассалами короля,
в свою очередь вассалами князей
были графы и бароны- и так до рыцарей-
самого многочисленного и низшего разряда
среди светских феодалов. Взаимоотношения
между представителями сословия феодалов
были строго ритуализированы и регулировались
нормами рыцарского кодекса чести, восходящего
к правилам взаимоотношений в княжеской
дружине эпохи варварства, с включением
некоторых христианских заповедей.
На рубеже XI- XII вв. окончательно
сложилась характерная для развитого
феодализма экономическая и политическая
структура, с четко выраженным социальным
статусом каждого из сословий.
Светские и духовные феодалы
господствовали экономически, политически
и духовно.
Безраздельное господство в
духовной жизни средневековья
религиозной, христианской идеологии
закреплялось интересами господствующих
классов и монополией духовенства
во всех сферах духовной культуры.
«Средневековье развивалось на
совершенно примитивной основе.
Оно стерло с лица земли
древнюю цивилизацию, древнюю
философию, политику и юриспруденцию,
чтобы начать во всем с самого
начала. Единственным, что оно заимствовало
от погибшего древнего мира, было
христианство и несколько полуразрушенных,
утративших всю свою прежнюю
цивилизацию городов. В результате,
как это бывает на всех ранних
ступенях развития, монополия на
интеллектуальное образование досталась
попам, и само образование приняло
тем характер. В руках попов политика и
юриспруденция, как и все остальные науки,
оставались простыми отраслями богословия
и к ним были применены те же принципы,
которые господствовали внем. Догматы
церкви стали одновременно и политическими
аксиомами, а библейские тексты получили
во ском суде силу закона… А это верховное
господство богословия во всех областях
умственной деятельности было в тоже время
необходимым следствием того положения,
которое занимала церковь в качестве наиболее
общей санкции существующего феодального
строя ».Религиозно- этическая концепция
католицизма, получившая завершение в
этическом учении Августина Блаженного
в начале V в., стала официальной доктриной,
господствовавшей без существенных изменений
до конца XIII в., когда она была реформирована
и приспособлана к условиям позднего средневековья
Фомой Аквинским. Борьба против этой концепции
неизбежно оказывалась антифеодальной,
а в оценке ортодоксального духовенства-
ересью, поскольку свое идеолгическое
оформление получала в том или другом
еретическом учении. Философско- этическим
отражением еретических, антифеодальных
движений было средневековое европейское
свободомыслие ( Пьер Абеляр, Сигер Брабантский
).
В истории этики европейского
средневековья невозможно ограничится
только борьбой ортодоксов и
представителей свободомыслия, поскольку
и те и другие принадлежали
к относительно замкнутому кругу
университетски образованных латинистов.
Нормы светской морали, весьма различны
для разных сословий феодального общества,
равно как и народная критика господствующей
морали находили выражение в героическом
эпосе, рыцарском романе, поэзии трубадуров
и миннезингеров, в народных сказках, фабльо,
шванках. Изложение практических правил
рыцарской морали содержалось в «Зерцалах»,
прототипом которых послужило «Зерцало
воина», составленное в VI в. Как правило,
в «Зерцалах» сочетались христианская
мораль и мораль воина, служившего своему
сюзерену. К VIII- IX вв. широкое распространение
получил кодекс рыцарской чести, а со времен
первых крестовых походов XII-XIII вв.- уставы
рыцарских орденов. Предписания, касающиеся
поведения и образа жизни монашества,
оформлялись в монастырских уставах. Развитие
средневеовых городов, разнообразие ремесленной
деятельности и все более широкое распротранение
торговли обусловили появление устаово
ремесленных цехов и купеческих гильдий.
В документах подобного рода правовые
и моральные нормы соединялись с профессионально-
производственными правилами ирегламентациями.
Своеобразное сочетание житейских правил,
этических норм и рекомендаций врачебно-
профилактического характера отличало
“Салернский кодекс здоровья”, составленный
Арнольдом из Виллановы на рубуже XIII- XIV
вв. В этих сочинениях, не вступавших в
прямое противоречие или отрицание христианской
морали, нормы которой теоретически обосновывались
в ортодоксальных и неортодоксальных
религиозно- этических концепциях, нередко
содержались предписания весьма отличные
от закрепленных церковной традицией.
Причина такого несоответствия была связана
с тем, что нормы светской морали касались
практической деятельности членов определенных
сословий, обращались непосредственно
к земным интересам людей. Однако важнейшим
элементом идеологии и обыденного сознания
европейского средневековья оставалась
христианская мораль.
Мораль раннефеодального
общества (V- IX вв.)
В период складывания раннефеодальных
отношений в Европе совершался переход
от обычного права и родоплеменной морали
к нормам морали феодального общества.
Если этика христианства, как часть вероучения,
была тщательно разработана отцами церкви
к VI в., практическая мораль, которой следовали
племена в эпоху великого переселения
народов и позднее, получила отражение
в эпосе - от исландских саг до «Песни о
Роланде», «Песни о Нибелунгах», цикле
сказаний о короле Артуре и рыцарях Круглого
стола. Последовательное рассмотрение
этих памятников литературы дает достаточно
полное представление о характере перехода
от позднего родоплеменного общества,
уже затронутого появлением имущественного
и социального неравенства к нормам раннефеодальной
морали, зафиксированным в «Варварских
правдах» и эпических поэмах.В наиболее
раннем произведении скандинавского эпоса-
«Речи Высокого»- получила выражение практическая
мораль, свободная от религиозности. В
ней нет и следа христианской морали, вместе
с тем нет и упоминаний языческих богов,
веры в магию или силу судьбы. Это стих
тех моральных наставлений, которые сложились
в гуще жизни, выразив не идеал, но, скорее,
житейские правила. В «Речах Высокого»
одобрялись смелые, щедрые, гостеприимные,
осмотрительные, умные и осуждались трусливые,
жадные, неосторожные, глупые. Утверждалось
в них правило равного воздаяния: даром
за дар, добром за добро и злом за зло.В
«Речах Высокого» жизнь расценивалась
как бесспорное благо:
Лучше живым быть,
Нежели мертвым…
Ездить может хромой,
Безрукий - пасти,
Сражаться - глухой;
даже слепец
до сожженья полезен-
Что толку от трупа!
Вместе с тем признание
ценности жизни не означало
оправдания трусливого цепляния
за жизнь. Напротив, спокойное
убеждение в том, что все
люди смертны, рождало презрение
к смерти и уважение к тому,
кто без страха и сожаления
встречал смерть. Выше жизни - посмертная
память и слава о подвигах.Счастье многообразно
и надо увидеть лучшие строны жизни. Продолжние
рода, связь с родом необходимы для счастья.
Уязвленная родовая честь, непочтительное
высказывание о женщинах, просто отсрое
слово воспринималось болезненно. Оскорбительный
намек, «поносный стих» ( «нид» ) могли,
по мнению людей раннего ( да и позднего
) средневековья, вызвать беду.Своеобразие
соединения принятого христианства с
требованиями родо- племенной морали наиболее
ярко проявлялось в отношении к закону
родовой мести. Так, в «Саге о названных
братьях» пятнадцатилетний Торгейр отомстил
за убийство отца: «Всем, кто слышал эту
новость, казалось удивительным, что юнец
убил такого воинственного хёвдинга и
такого доблестного воина, как Ёдур. Однако
это не было удивительным, ибо творец мира
создал и вложил в грудь Торгейра такое
бесстрашное и твердое сердце, что он ничего
не боялся и был так же бесстрашен во всех
испытаниях, как лев. И поскольку все хорошее
создано Богом, то и бесстрашие создано
им и вложено в грудь храбрецам вместе
со свободой делать, что они хотят, добро
и зло. Ибо Христос сделал христиан своими
сыновьями, а не своими рабами, и он награждает
всех по заслугам». В подобной инетрпретации
могущества Христа нет ничего ни от непротивления
злу насилием, ни от униженности и смирения,
ни от августновского отрицания свободы
воли в добре. В Ирландии христианство
распространилось в IV- V вв., а в Исландии-
на рубеже VIII- IX вв., одновременно с ее заселением,
и в обоих случаях оно мирно уживалось
с язычеством, освящая старые установления
родоплеменной морали. Напротив, в Дании
и Норвегии, где в распространении христианства
были заинтересованны конунги (короли),
они насаждали его огнем и мечом. В древнеисландских
сагах о королях и епископах “не рассказывается
ничего, что могло бы свидетельствовать
о том, что христианство производило на
язычников впечатление превосходством
своей морали…язычники принимали христианство…
потому, что король пытками, казнями и
запугиванием, адскими мучениями принуждал
их принять христианство или как- нибудь
иначе убеждал их в том, что христианский
бог сильнее языческих богов или просто
что он, Олав, сильнее язычников”.
Для раннего средневековья
типично приспособление христианского
вероучения к пониманию системы
ценностей родоплеменной морали.
При оценке житейских ситуаций
нередко это оказывались возможным.
Значительно сложнее обстояло
дело с пониманием счастья,
смысла жизни, смерти и бессмертия ,честь
и слава считались высшими ценностями
в исландских сагах и в песнях викингов.
Отстаивание чести часто вело к вражде.
Гибель отца, сына, брата, оскорбление
матери или сестры требовали воздаяния
по принципу- жизнь за жизнь. Так, в “Песне
Креки”, сложенной, по преданию, женой
Рагнара Ладброка, чтобы воодушевить своих
детей на месть отца за отца, убитого королем
Нортумбрии Эллой ( IX в. ), прославлялись
кровавые деяния норманнов в Ирландии: