Озабоченность мирового
сообщества ростом террористической активности
обусловлена как многочисленностью жертв
террористов и огромным материальным
ущербом, наносимым террором, так и тем,
что благодаря развитию новейших технологий,
имеющих двойное назначение, деятельности
средств массовой информации и глобальных
компьютерных сетей, крайней коммерциализации
в сфере т.н. масс культуры, где культивируются
насилие и жестокость, у все большего числа
людей появляется возможность получить,
а затем и использовать информацию о создании
самых изощренных средств уничтожения
и способах их применения. Не застрахованы
от вспышек терроризма ни высокоразвитые,
ни отстающие в экономическом и социальном
развитии страны с различными политическими
режимами и государственным устройством.
Только за последнее время
людские и материальные потери в связи
с террористическими актами зафиксированы
в Северной Ирландии, США, России, Кении,
Танзании, Японии, Аргентине, Индии, Пакистане,
Алжире, Израиле, Египте, Турции, Албании,
Югославии, Колумбии, Иране и в ряде других
стран. Интернациональный характер жизни
людей, новые средства связи и информации,
новые виды вооружений резко снижают значимость
государственных границ и иных средств
защиты от терроризма. Возрастает многообразие
террористической деятельности, которая
все больше увязывается с национальными,
религиозными, этническими конфликтами,
сепаратистскими и освободительными движениями.
Эпицентр террористической
активности в течение ряда
лет смещался от стран Латинской
Америки к Японии, ФРГ, Турции,
Испании, Италии. Одновременно с
разной степенью интенсивности
осуществлялись террористические
акции таких организаций, как
ИРА в Англии и Северной
Ирландии, ЭТА в Испании. Активизировались
палестинские и израильские террористы,
террористические организации в
ряде стран Африки и Азии, а
также в США. В последние
годы на Ближнем Востоке большую
активность развили исламские
военизированные террористические
группы ориентации "Хамас" и "Хезболлах",
сикхские террористические движения и
группы в Индии, алжирские и другие террористы.
Активно действует, широко используя террористические
методы, наркомафия, отвоевывая у официальной
власти все новые позиции. Появилось немало
новых регионов, где террористическая
угроза стала особенно масштабной и опасной.
На территории бывшего СССР в условиях
обострения социальных, политических,
межнациональных и религиозных противоречий
и конфликтов, разгула преступности и
коррупции, внешнего вмешательства в дела
большинства стран СНГ пышным цветов расцвел
постсоветский терроризм.
Россия и другие
страны СНГ, ставшие в последнее
время едва ли не главными
объектами международного терроризма,
сегодня, возможно, больше других
понимают важность задачи организации
коллективных усилий по пресечению
дальнейшего расползания зоны
активного террора на своих
территориях. В развитие этого
понимания странами СНГ предпринимаются
конкретные меры по организации
взаимодействия в отражении атак
внутреннего и внешнего террора
против основ государственности
и общественно-политической стабильности.
С этой целью разработана и
принята программа по борьбе
с международным терроризмом
и иными проявлениями экстремизма,
также учрежден специальный антитеррористический
центр СНГ. Представляется, что
эти инициативы и усилий, предпринимаемые
на постсоветском пространстве
в целях защиты национальной
безопасности и суверенитета
наших государств, должны с пониманием
встречаться мировым сообществом,
что бы там ни говорили о
несоразмерном использовании Россией
силы в отношении чеченских
сепаратистов и т.п.
Внутренние вооруженные
конфликты перестанут быть опасными
для стран и народов только
тогда, когда будет покончено
с практикой использования этих
конфликтов третьими странами
для решения своих крупных
геополитических и иных задач.
ГЛАВА 4 ИССЛЕДОВАНИЕ ПРОБЛЕМЫ
КОМБАТАНТОВ.
§ 1 Категории комбатантов.
Теперь необходимо
дать характеристику лицам, непосредственно
принимающим участие в военных
действиях. Следует разъяснить
два понятия: “комбатант” и
“покровительствуемые лица”. Все
положения Женевских конвенций
и Дополнительных протоколов
к ним строятся вокруг этих
двух ключевых определений. Несмотря
на то, что право войны существует
много веков, термин “комбатант”
был определен лишь в 1977 году.
Пункт 2 ст. 43 Протокола 1 гласит:
“Лица, входящие в
состав вооруженных сил стороны,
находящейся в конфликте (кроме
медицинского и духовного персонала),
являются комбатантами, т.е. они
имеют право принимать непосредственное
участие в военных действиях”.
Это право, равно как и статус
комбатантов, напрямую связаны
с их правом считаться военнопленными
в случае, если они попадут во власть противной
стороны (п. 1 ст. 44). Статус комбатанта отнюдь
не означает, что ему дается карт-бланш.
Разумеется, он “обязан соблюдать нормы
международного права, применяемого в
период вооруженных конфликтов” и несет
индивидуальную ответственность за любые
совершенные им нарушения этих норм. Но
даже такие нарушения “не лишают комбатанта
его права считаться комбатантом или,
если он попадет во власть противной стороны,
его права считаться военнопленным”.
Однако, правило, зафиксированное в п.
2 ст. 44, не лишено исключения, суть которого
сводится к обязанности комбатанта “отличать
себя от гражданского населения форменной
одеждой или другими отличительными знаками
в то время, когда они участвуют в нападении
или военной операции, являющейся подготовкой
к нападению”. Далее п. 3 ст. 44 Протокола
1 предусматривает, что “во время вооруженных
конфликтов бывают такие ситуации, когда
вследствие военных действий вооруженный
комбатант не может отличать себя от гражданского
населения”. В таком случае он сохраняет
свой статус комбатанта, если открыто
носит оружие во время каждого военного
столкновения и в то время, когда находится
на виду у противника в ходе развертывания
в боевые порядки, предшествующего началу
нападения, в котором он должен принять
участие. Напротив, если комбатант попадает
в плен в то время, когда он не выполняет
данные требования, то он лишается права
считаться военнопленным. Справедливости
ради, указанное суровое правило смягчается
содержащимся в п. 4 ст. 44 Протокола 1 утверждением:
“тем не менее ему предоставляется защита,
равноценная во всех отношениях той, которая
предоставляется военнопленным в соответствии
с III Конвенцией и настоящим Протоколом”.
И здесь же уточняется, что эта равноценная
защита предоставляется даже “в случае,
если такое лицо предается суду и несет
наказания за любые правонарушения, которые
оно совершило”. Как уже отмечалось выше,
статус комбатантов тесно связывается
со статусом военнопленных.
На основе ст. 4 III Конвенции
можно выделить следующие категории
комбатантов:
- личный состав вооруженных
сил стороны, находящейся в
конфликте, причем даже в том
случае, если он считает себя
находящимся в подчинении правительства
или власти, не признанных противником;
- личный состав других
ополчений или добровольческих
отрядов, включая личный состав
организованных движений сопротивления,
принадлежащих стороне в конфликте
и действующих на их собственной
территории или вне ее, даже
если эта территория оккупирована,
если все эти группы отвечают
четырем условиям:
а) имеют во главе
лицо, ответственное за своих
подчиненных;
б) имеют определенный
и явственно видимый издали
отличительный знак;
в) открыто носят
оружие;
г) соблюдают в своих
действиях законы и обычаи
войны.
На статус военнопленных
имеют право различные категории
лиц, которые не подпадают под
определение комбатантов, приведенное
выше, или не являются комбатантами1.
К ним относятся:
- лица, принимающие участие
в спонтанных массовых вооруженных
выступлениях, когда население неоккупированной
территории при приближении противника
добровольно берется за оружие для борьбы
с вторгающимися войсками, не успев сформироваться
в регулярные войска, если они открыто
носят оружие и соблюдают законы и обычаи
войны;
- лица, следующие за вооруженными
силами, но не входящие в их
состав непосредственно (например,
аккредитованные военные корреспонденты);
- члены экипажей судов
торгового флота и экипажей
гражданской авиации сторон, находящихся
в конфликте;
- лица, входящие в состав
вооруженных сил и служащие
в организациях гражданской обороны
(ст. 67 Протокола I).
§ 2 Партизаны.
Рассматривая вопрос
о комбатантах, следует специально
выделить лиц, действующих в
составе так называемых нерегулярных
вооруженных сил, и прежде всего
участников партизанской войны.
Под партизанами понимаются лица,
организованные в отряды, не входящие
в состав регулярных армий,
сражающиеся преимущественно в
тылу неприятеля в процессе
справедливой войны против иноземных
захватчиков и опирающиеся на
сочувствие и поддержку народа.
Международное право связывает
закрепление за каждым партизаном
в отдельности статуса законного
комбатанта с выполнением им
ряда конкретных условий, выше
упомянутых мною при рассмотрении
вопроса о категориях комбатантов.
Прежде чем перейти к подробному
изложению условий, соблюдение
которых необходимо для признания
партизана законным комбатантом,
следует коснуться исторического
аспекта данной проблемы. Дело в
том, что в 19 веке западная доктрина международного
права либо вообще умалчивала о партизанской
борьбе, либо по примеру американского
профессора Ф.Либера (автора известной
“Инструкции 1863 г. для действующей армии
США” и единственной в 19 веке специальной
работы “Партизаны и партизанские группы”)
выдвигала требование о всяческом ограничении
этой формы борьбы и выражала надежду,
что с улучшением современных обычаев
войны партизаны будут рассматриваться
как разбойники” .
Однако на рубеже 19-20
веков по инициативе России
и лично благодаря стараниям
профессора Ф.Мартенса законность партизанской
борьбы нашла полное и безоговорочное
подтверждение. Правила ведения партизанской
борьбы, впервые сформулированные в Гаагской
конвенции 1899 г., нашли свое отражение
в преамбуле Конвенции о законах и обычаях
сухопутной войны (IV Гаагская конвенция)
и ст. 1 и 2 Положения о законах и обычаях
сухопутной войны, являющегося приложением
к названной конвенции. С принятием Гаагских
конвенций каждый отдельный партизан
объявлялся законным комбатантом, поставленным
под защиту норм международного права,
но при соблюдении им 4 упомянутых условий.
1. Для того чтобы обладать
статусом комбатанта, партизан должен
принадлежать к какому-либо военным
образом организованному отряду,
действующему от имени государства,
во главе которого стоит ответственное
лицо. Данное требование является
бесспорным, поскольку наличие ответственного
командира является свидетельством
организованности партизанского
движения и служит гарантией
соблюдения его участниками правил
ведения войны. Однако условие
об ответственном командире не
должно абсолютизироваться и
тем более толковаться расширительно1.
Международному праву безразлично, кем
будет возглавляющий партизан командир:
офицером, правительственным чиновником
или лицом, выбранным на этот пост самими
партизанами. Важно лишь, чтобы он был
ответственным за выполнение его подчиненными
правил ведения войны.
2. Партизан должен иметь
отличительный знак, позволяющий
провести внешнее различие между
комбатантом и гражданским лицом.
Необходимость ношения отличительного
знака, с одной стороны, указывает
на намерение данного лица
принимать активное участие в
боевых действиях, а с другой
- позволяет воюющим соблюдать
законы и обычаи войны (в
данном случае - не вести военные
действия против гражданского
населения). Предусмотренное Гаагскими
конвенциями, а затем дословно
воспроизведенное Женевскими конвенциями
1949 года требование “иметь определенный
и явственно видимый издали
отличительный знак” вызвало
массу споров и разночтений
среди ученых, занимающихся данной
проблематикой2. Суть их, однако, сводится
к тому, что, во-первых, партизан нельзя
ставить в худшее положение, чем солдат
регулярной армии, следовательно - не может
быть и речи о расширительном толковании
“явственно видимого” отличительного
знака; во-вторых, определенный отличительный
знак не должен препятствовать маскировке
партизан, поскольку в современных условиях
тщательная маскировка войск является
одним из важнейших принципов ведения
войны.
3. Партизан должен открыто
носить оружие. Данное условие тесно связано
с предыдущим, поскольку при его выполнении
также нельзя пренебрегать задачами маскировки
партизан. Необходимо отметить, что требование
“открыто носить оружие” всегда подвергалось
критике в международно-правовой литературе.
Эта критика сводилась к тому, что если
партизаны уже имеют отличительный знак,
то этого достаточно для того, чтобы рассматривать
их как комбатантов. Вместе с тем, лицо,
открыто носящее оружие, но не имеющее
отличительного знака партизанского движения,
не обязательно относится к партизанскому
отряду. При этом следует иметь в виду,
что партизаны используют такие же методы
ведения боевых действий, какими пользуются
регулярные войска.
4. В своих действиях
партизан обязан соблюдать законы
и обычаи войны. Данное условие
является бесспорным и наиболее
важным из всех перечисленных.
Направленное на гуманизацию вооруженных
конфликтов требование соблюдения партизанами
законов и обычаев войны имеет целью пресечение
попыток превращения войны в вакханалию.
В то же время требование это нисколько
не связано со спецификой партизанской
борьбы. Оно обязательно и для других комбатантов,
в том числе и лиц, входящих в состав регулярных
вооруженных сил. Отсюда вытекает, что
нарушение законов и обычаев войны, совершаемые
отдельными партизанами, влекут за собой
соответствующие правовые последствия
лишь в отношении нарушителя. Но эти нарушения
нисколько не отражаются на правовом статусе
партизанского отряда в целом.
Подводя итог вышеисследованному,
нетрудно заметить, что в отличие от требований
соблюдать в своих действиях законы и
обычаи войны, а также иметь ответственного
командира - являющихся незыблемыми - два
других условия, при которых партизаны
признаются законными комбатантами, носят
дискуссионный характер. При всей слабости
норм об открытом ношении оружия и отличительном
знаке полностью отрицать их нельзя. Дело
в том, что отказ от этих условий может
ликвидировать основу, на которой базируется
основной принцип,- проводить различие
между комбатантами и гражданским населением.
Более того, он может поставить в невыгодные
условия гражданское население, которое
в любое время может оказаться объектом
нападения. Наконец, такой отказ разрушил
бы равновесие прав и обязанностей комбатантов
и гражданского населения, что затруднило
бы регулирование их правового статуса
и нанесло ущерб защите мирного населения.
В противовес данному утверждению сторонники
отказа от условий об отличительном знаке
и открытом ношении оружия приводят следующие
доводы. Во-первых, принимая во внимание
характер средств ведения войны, используемых
партизанами в современных вооруженных
конфликтах (от автоматов до танков, артиллерии
и ракет), указанные условия являются,
по их мнению, бессмысленными. Во-вторых,
они считают, что попытки доказать, что
отсутствие у партизан отличительного
знака или носимого на виду оружия ведет
к ослаблению иммунитета мирных жителей,
сводят на нет индивидуальный характер
ответственности, и, следовательно, окольным
путем восстанавливают запрещенные международным
правом репрессалии1. Итогом такой острой
дискуссии явилось включение в Дополнительный
протокол I 1977 года пункта 3 ст. 44 следующего
содержания: