Формирование образа террориста-смертника в Российских СМИ

Поскольку позже пришло опровержение, сообщение было воспринято как дезинформация, и никаких мер для проверки и предупреждения последующих событий принято не было. Журналистам сообщил о записке непосредственно после заседания Совета Думы в понедельник Владимир Рыжков. На вопрос об источнике информации Геннадий Селезнев конкретного ответа не дал.

«Терроризм в России имеет женское лицо»

Интервью с Заремой Мужахоевой существенно изменило общественное мнение к смертницам. Появилось множество материалов, в которых тщательно или поверхностно рассматривались причины, побудившие стать смертницами.

Очень трогательно и душещипательно пишет о девушках-смертницах Юлия Юзик всвоей книге «Невесты Аллаха»[26].

Дмитрий Быков (первое интервью)  «НЕ ВЕЗЕТ МНЕ В СМЕРТИ».  Зарема Мужахоева — о себе, войне и чеченском характере[27].

Вадим Речкалов (второе интервью, взятое после Д. Быкова) "Я догадывалась, что должна совершить теракт путем самоубийства"[28].

Екатерина Сажнева, Московский Комсомолец «Замужем за джихадом»[29].

Монолог  агента ФСБ,  проведшей несколько месяцев в одной камере с террористкой Мужахоевой, записал Вячеслав Измайлов[30].

Вадим Речкалов (Документальная повесть (Премия имени Артема Боровика 2004 года за лучшее журналистское расследование.)  «Живых смертниц не бывает»[31].

Ещё ряд ссылок:

                 http://www.utro.ru/articles/2011/02/02/953498.shtml - Смертница рассказала правду о терактах

                 http://www.online812.ru/2010/03/30/016/pda.html  - Как готовят террористок-смертниц

                 http://www.lifenews.ru/news/49686 - Смертница раскололась: готовили 2 теракта

                 http://www.inosmi.ru/social/20100403/158996798.html -  Психология мести: как становятся шахидками  ("Русская служба RFI", Франция)

                 http://evartist.narod.ru/text2/45.htm#з_03 - КАВКАЗСКИЕ ЗАМЕТКИ. Вадим Речкалов

                 http://supol.narod.ru/archive/2003/8/SU7251.HTM  - ДЕВУШКИ-ДЕЛЬФИHЫ. Борис Палеев

                 http://www.antiterror.kz/chechnya/news_2010-03-31-22-37-29-622.html - Почему чеченские женщины так опасны?

«Власть ничего не может сделать или бессилие по-кремлевски»

Набирает обороты именно это направление. Такое настроение встречается в очень многих публикациях, особенно явно это читается в последних публикациях после совершения теракта в Домодедово.  Встречаются две точки зрения: либо истеричные заявления, что власти в России ничего не могут сделать, либо оправдывающие действия правоохранительных органов[32].

Каждый теракт выявляет все новые и новые проблемные зоны, которые становятся удобным и эффективным предметом пиара политика или общественной фигуры. В материале  «Хроника терактов в России. Кто виноват?» высказаны  открытые обвинения в адрес  спецслужб в причастности проведения терактов[33].

Таким образом, основными тенденциями освещения террористических актов являются: журналистские протесты на террор, обвинение в возникновении террористических актов в сторону власти, запуск информационной волны об увеличении роли женщин в террористической деятельности и критика действий власти в безрезультатной антитеррористической деятельности и бессилия по отношению к террору.

2.2. Проблема подмены понятий и, как следствие, формирование образа «Ислам – религия террора» средствами массовой информации

Велика роль российских средств массовой информации в распространении устоявшегося образа ислама как религии террора. Можно выделить несколько аспектов, способствующих позиционированию увеличения числа приверженцев исламизма.

Во-первых, необходимо определить разницу между исламом и исламизмом.

Анализ материалов печатных и электронных СМИ по данной тематике позволяет сделать неутешительный вывод, что в большинстве публикаций уже почти стираются грани между исламом и исламизмом, когда речь идет о сути исламской религии. Между тем, ислам – это мировая религия более полуторамиллиардного населения Земли. А исламизм – идеология и практика построения всемирного мусульманского государства отдельных течений политического ислама, чьи базовые установки редко озвучиваются в российском массмедийном пространстве.

Во-вторых, одним из стереотипов мусульманской тематики является понимание джихада (араб. «усилие» или «борьба» (за веру)) как обязательной священной войны против неверных. Многие авторы, желая представить джихад как святую обязанность каждого мусульманина, забывают некоторые существенные нюансы. Прежде всего концепция джихада была разработана в эпоху мусульманских завоеваний (673 – 752 гг.), когда весь мир был разделен на три сферы:

– «область Ислама» (дар ал-Ислам), т.е. страны, исповедующие Ислам, находившиеся под властью мусульманских правителей и мусульманского права;

– «область мирного договора» (дар ас-сулх), т.е. области, подчинявшиеся мусульманам путем договора (сулх), немусульманское население которых (ахл аз-зимма) находилось под покровительством Ислама платя за это подушную подать (джизйа).

– «область войны» (дар ал-харб), т.е. немусульманские страны, не имевшие мирного договора с мусульманами, а, следовательно, находившиеся с Исламом в состоянии вечной войны, где отсутствие военных действий рассматривалось как временное затишье.

Законники-факихи подразделяли джихад на несколько видов: «джихад сердца» (борьба со своими собственными недостатками), «джихад языка» (разрешение одобряемого и запрет порицаемого) и «джихад меча» (вооруженная борьба с неверными, падшие в которой обретают вечное блаженство). Последний вид джихада называют также «газават» (мн.ч. от газа – «набег») или «фатх» («завоевание», «победа»). В такой войне запрещается убивать женщин, детей, стариков и невооруженных священнослужителей любого вероисповедания. Воинам противника можно оказывать пощаду (аман) без каких-либо дальнейших обязательств (ср. с мирным договором сулх), население и движимая собственность вражеской страны могут быть получены победителем как добыча (ганима, фай).

«За последние несколько десятилетий никакой другой термин не был столь превратно и неверно истолкован мусульманами и немусульманами как слово «джихад». Как в мусульманских странах, так и на Западе, джихад прежде всего связывают с военными конфликтами, применением силы, принуждением в вопросах веры и отсутствием всякой толерантности. Все концепции джихада радикально противоречат кораническому тексту. Именно это одно из главных препятствий на пути диалога между мусульманами и Запада»[34].

Кроме религиозного нигилизма, как естественного, так и искусственно введенного в работу журналистов, средства массовой информации злоупотребляют несоответствием концепции  светского государства.

Наше общество, к сожалению, пока хорошо освоило только монологическую форму восприятия иных культур. Особенно заметно это в религиозной тематике, где христианство рассматривается как изначально миролюбивая религия терпимости, а ислам характеризуется врожденной воинственностью с обязательной установкой на джихад. Абсолютно идентифицируется международный терроризм – мусульмане России. Понятно, что эти вопросы не должна обходить пресса, но при этом СМИ обязаны представить адекватный образ российского ислама и рядового российского мусульманина. Пока мы можем констатировать отсутствие равного признания ислама и православия, двух схожих между собой цивилизаций, каждая из которых внесла свой вклад в мировую культуру. Это тем более важно для России, где доминирующими цивилизационными компонентами являются культурно-религиозные восточно-христианские и тюрко-исламские ценности. Отождествление терроризма и мусульманской религии отбрасывают ислам на задворки истории.

Как самая молодая мировая религия она переживает идею экспорта своих ценностей, будучи при этом значительно пассионарней православия и католицизма. Напомнить при этом, что происходило с христианской религией в Средневековье, когда она находилась в том же возрастном периоде: костры инквизиции унесли десятки тысяч европейских жизней, столько же – Крестовые походы за утверждение веры в мировом масштабе.

Давайте попробуем расставить все точки над i: ни одна религия, кроме буддизма, мир не проповедует. И Христос, и Магомет призывают к борьбе, а не к смирению, и борьба эта сопровождается реками крови. Жестокости христиан в средние века происходили не только от грубых нравов. Не будет милости к нераскаявшимся грешникам – об этом недвусмысленно написано в Апокалипсисе. И пылали костры инквизиции, и совершались дикие Крестовые походы. Только в сравнительно недавнее время христиане начали понимать, что слова Христа нельзя трактовать буквально, не вникая в их скрытый смысл, и что истинное христианство еще только выходит из возраста безрассудного отрочества. Таким образом, сегодняшний образ ислама – это суть образ христианства нескольковековой давности, до Возрождения и Гуманизма, Реформации и Просвещения, великих революций и секуляризации.[35].

Приведем отрывок из материала В. Речкалова, подчеркивающий важность употребления верных формулировок в области терроризма и освещения деятельности смертников: «Японцы — лучшие репортеры в мире. Им все любопытно. Даже то, что их, казалось бы, не касается. Когда в августе 2004-го Сацита Джебирханова и Амнат Нагаева взорвали два пассажирских самолета, мне позвонили из Токио с телеканала ASAHI.

— Меня зовут Идзуми. Мне рекомендовали вас как специалиста по чеченским смертницам. Но сначала ответьте, почему вы называете их камикадзе? Ведь это ж совсем… совсем другое!

В голосе Идзуми угадывалась обида.

— Камикадзе — это еще ничего, — ответил я.

— В одной газете вообще написали: “Шахидка направилась к автобусной остановке”.

— И что?

— А то, что у слова “шахид” нет женского рода. И шахидами становятся после смерти. Если ты ходишь, значит, еще не шахид. А если шахид, то уже никогда никуда не пойдешь. Нет у нас в России специалистов по смертницам. И я не специалист. Вот мы и называем их камикадзе. Пока эти женщины живы, никто не догадывается, что они смертницы. А когда мы об этом узнаем, поздно их изучать. После взрыва от смертниц мало что остается.

— Но ведь есть и живые смертницы, — возразила Идзуми.

— Те, которые отказались взрываться.

— Помилуйте, Идзуми-сан! Живых смертниц не бывает»[36].

Журналистское сообщество, а точнее центральные издания являются соучастниками в процессе индустриализации радикального ислама.

«Радикальный ислам уже давно обрел инструментальный характер и вовсю используется светскими лидерами для достижения своих целей. Таким же образом его разыгрывают разного рода силовые структуры, использующие исламистскую угрозу как способ высасывания денег из госбюджета».[37]

Таким образом, пока средства массовой информации будут создавать образ «Ислам – религия террора», федеральный бюджет будет выделять немалые средства для финансирования антитеррористических кампаний. Это бизнес. «Многих в республиках Кавказа статус-кво вполне устраивает. Ведь проблемные районы деньги получают в первую очередь. А по устоявшемуся мнению, до цели доходит процентов 10. Остальное разворовывается по пути. Под определенным углом зрения - это рэкет. Только платит вся страна. 26, 36, 47 миллиардов перечислено в 2007, 2008 и 2009 годах. В последние два года цифры немного снизились. В то же время данные по террористической активности растут из года в год»[38].

Образ Кавказа как воплощение терроризма на руку и местному криминалитету. В подтверждении этого тезиса приведем отрывки интервью с начальником пресс-службы МВД Дагестана Вячеславом Гасановым: «У вас в Москве есть бандиты? - спрашивает меня начальник пресс-службы МВД Дагестана Вячеслав Гасанов. - Вот и у нас есть. Своеобразные, но суть та же. Мы как-то сопоставляли два розыскных списка. Первый - общефедеральный, по разным уголовным статьям. Второй - наш, по терроризму и участию в незаконных формированиях. Совпадений - через раз. Кстати, если этих "лесных братьев" убрать, то у нас получится очень спокойная республика. Уличной преступности почти нет. Были проблемы с угонами, взяли пять банд, все успокоилось. Вот на дорогах много гибнет - это да, проблема»1.

О том, что под маской сепаратизма на Северном Кавказе зачастую скрывается обычный криминал, первым заявил полпред Александр Хлопонин. Мысль показалась странной и потерялась. Но вот на Эльбрусе взрывают подъемник, и среди прочего выясняется, что боевики Кабардино-Балкарии - это просто люди, собирающие дань с курортных заведений.

В Дагестане религиозный терроризм постепенно переходит в разряд рэкета. Говорит оперативник ФСБ: «Эта коммерциализация началась несколько лет назад, и теперь боевики, наверно, сами могут финансировать Саудовскую Аравию. И когда речь заходит о деньгах, они все готовы простить. Например, торгует человек алкоголем и платить не хочет. К его магазину направляют "пехотинцев" - пацанов, которые убеждены, что борются за веру. Ведь продавать алкоголь - грех. И они поджигают склады. А заплатил - алкоголь, сигареты - торгуй на здоровье. Был харам - грех, стал халяль - благое дело. Шамиля Гасанова, кстати, убили свои. За то, что "скрысил" деньги».

Терроризм на Кавказе, нападения на милиционеров, обстрелы постов, по мнению ФСБ, переходит в разряд имиджевых акций: «Рядовые милиционеры - это же обычно сельские парни, глубоко верующие. Но на них форма, они самые уязвимые. Одним выстрелом в милиционера боевики показывают, что "ведут работу", а бизнесменов заставляют себя бояться и платить.