Культура китая

КУЛЬТУРА КИТАЯ

История китайской цивилизации  – одной из древнейшей в мире – насчитывает уже несколько  тысячелетий. Как считают сами китайцы, история страны начинается с совершенномудрых правителей Яо, Шуня и Юя, царствование которых относится к концу III тысячелетия до н.э., однако первые вещественные свидетельства старины китайского государства относятся лишь к эпохе династии Шан (1766 – 1123 гг. до н.э.).

На протяжении всего столь длительного  пути развития китайская цивилизация  сформировала совершенно уникальный тип культуры.  В отличие от культур западных или соседней индийской, китайская цивилизация была и есть намного более рациональная и прагматичная. Для китайца на первом месте всегда была социальная этика и административная практика, а не оторванные от реальности абстракции или индивидуализм. Эталонами для подражания в Китае до сих пор считаются прежде всего те, кто учил жить достойно и в соответствии с принятыми нормами, жить ради жизни, а не во имя блаженства на том свете или спасения от страданий.

Вся специфика китайской духовной культуры с древнейших времен чрезвычайно  рациональна. В китайских перворелигиях  мы не найдем живых и человеческих описаний богов, подобных греческой  мифологии. Здесь роль Зевса играет некая абстрактная и холодная субстанция – Небо. Оно безразлично к человеку и, безусловно, лишено каких-либо человеческих страстей и переживаний. Хотя более поздние времена и привнесли в духовную культуру страны более гуманные идеалы и мистические воззрения, однако их трансформация на китайской рационалистической почве привела к весьма прагматическому результату.

В этой ситуации уже неудивительна  сравнительно незначительная роль в  китайской культуре мифологии. Мифотворчество в Китае относится к самым  древнейшим временам, о чем, кстати говоря, известно из гораздо более поздних источников, а с развитием общества все большее распространение получают мифоподобные историзованные легенды о мудрых и справедливых правителях. Место многочисленных почитаемых богов в китайской культуре занимается легендарными мудрецами Яо, Шунем и Юем, а затем культурными героями типа Хуанди и Шэньнуна. Характерно, что основной упор в этих легендах делается на этических положительных качествах героев (справедливость, мудрость, добродетель, стремление к социальной гармонии), а не на каких-либо религиозных идеях, сверхъестественной мощи и мистической непознаваемости высших сил. По словам известного историка Л.С.Васильева, в древнем Китае с весьма раннего времени шел заметный процесс демифологизации и десакрализации религиозного восприятия мира. Божества как бы спускались на землю и превращались в мудрых и справедливых деятелей, культ которых в Китае с веками возрастал. И хотя с эпохи Хань (III в. до н.э. – III в. н. э.) ситуация в этом плане стала меняться, на характере китайской культуры это уже мало сказалось. Этически детерминированный рационализм, обрамленный десакрализованным ритуалом, уже с древности стал основой основ китайского образа жизни. Не религия как таковая, но прежде всего ритуализованная этика сформировала облик китайской традиционной культуры¹.

Появившиеся позднее философские  учения – конфуцианство, даосизм  и буддизм – несомненно, обогатили  описанный выше тип китайской  культуры, однако и они с течением времени подверглись рационалистической трансформации. Особая роль, безусловно, принадлежит конфуцианству, способствовавшему окончательному подчинению религиозно-этических норм требованиям социальной политики и администрации. Даже мистические и, по крайней мере, изначально, иррациональные даосизм и буддизм со временем заняли в китайском обществе нишу, отведенную им конфуцианством, и нишу достаточно скромную. Более того, заполнив пустоты в культуре и образе жизни народа, даосизм постепенно превратился из преследуемой секты в даже необходимую стране религию. Даосами, в частности, были разработаны протонауки – астрология, алхимия, геомантия, китайская медицина. Их исследования в духовной, иррациональной, сфере привлекали к себе мыслящих людей, особенно тех, чья индивидуальность была выражена более ярко и выходила за рамки официальных норм. Открывавшиеся даосизмом возможности в сфере самовыражения мысли и чувства привлекали многих поэтов, художников и мыслителей. Но это не было оттоком от конфуцианства – просто даосские идеи и принципы наслаивались на конфуцианскую основу и тем обогащали ее, открывая новые возможности для творчества.

Несколько иное, но тем не менее  весьма существенное воздействие на китайскую традиционную культуру оказал и буддизм², пришедший в Китай в своей северной форме Махаяны во I - II в³. Особенно наглядно это видно в искусстве, литературе и особенно архитектуре Китая. Многочисленные храмы и монастыри, величественные пещерные и скальные комплексы, изящные, порой ажурные и всегда великолепные по своей художественной цельности пагоды придали китайской архитектуре совершенно новый облик, фактически преобразили ее. Первый буддистский храм в Китае – храм Белой лошади в Лояне – был построен в 67 году н.э. во время правления императора Мин-ди. Согласно легенде, два индийских монаха – Касьяна-Матанга и Дхармаракша привезли в Лоян на белой лошади буддистские сутры из далекого западного края. В честь этого события и было инициировано строительство храма, участие в котором принимали и сами индийские монахи. Однако подлинно золотым веком китайской буддистской архитектуры стали III – IV вв., когда было сооружено множество пагод, многоярусных сооружений, символизирующих буддистские небеса, а также пещерных комплексов. И поныне они остаются ценнейшими памятниками китайской культуры, национальной гордостью Китая. Среди наиболее известных - пещерные комплексы Лунмэня, Юньгана и Дунхуана, где органической частью архитектуры являются фрески, барельефы и особенно круглая скульптура.

Буддизм познакомил Китай с зачатками  художественной прозы – жанра, до того почти неизвестного там. Новеллы, восходящие к буддистским прототипам, со временем стали излюбленным видом художественной прозы и в свою очередь сыграли определенную роль в становлении более крупных жанров, в том числе классического китайского романа.

Буддизм, особенно чань-буддизм, сыграл немалую роль в расцвете классической китайской живописи, в том числе эпохи Сун (Х – ХIII вв.). Тезис чань-буддизма о том, что Истина и Будда везде и во всем – в молчании гор, в журчании ручья, сиянии солнца или щебетании, а также о том, что главное в природе – это Великая Бескрайняя Пустота, оказал большое влияние на художников сунской школы. Для них, например, не существовало линейной перспективы, а горы, в обилии присутствовавшие на их картинах, воспринимались как символ, иллюстрировавший Великую Пустоту природы.

Буддистские, как и даосские, монастыри  долгими веками были одним из центров  китайской культуры. Здесь проводили  свое время, искали вдохновения и  творили поколения поэтов, художников, ученых и философов. В архивах  и библиотеках монастырей были накоплены бесценные сокровища письменной культуры, регулярно копировавшиеся и умножавшиеся усилиями многих поколений трудолюбивых монахов – переводчиков, компиляторов, переписчиков. Очень важно и еще одно: именно китайские буддистские монахи изобрели искусство ксилографии, т.е. книгопечатания, размножения текста с помощью матриц – досками с вырезанными на них зеркальными иероглифами.

Заметное влияние на культуру китайского народа оказали буддистская философия  и мифология. Многое в этой философии и мифологии, начиная от практики гимнастики йогов и кончая представлениями об аде и рае, было воспринято в Китае, причем рассказы и легенды из жизней будд и святых на китайской рационалистической почве смешивались с реальными историческими событиями, героями и деятелями прошлого (та же Гуаньинь (бодхисатва Авалокитешвара), например, получила в Китае новую биографию, превратившую ее в почтительную дочь одного из малопочтенных чжоусских князей).

С буддизмом связано в истории  китайской культуры очень многое, в том числе и, казалось бы, специфически китайское. Вот, например, легенда о возникновении чая и чаепития⁴. Чань-буддисты в состоянии медитации должны были уметь бодрствовать, оставаясь неподвижными в течение долгих часов. При этом уснуть в таком состоянии считалась недопустимым и постыдным. Но однажды знаменитый патриарх Бодхидхарма во время медитации уснул. Проснувшись, он в гневе отрезал свои ресницы. Упавшие на землю, они дали ростки чайного куста, из листьев которого и стали готовить бодрящий напиток. Конечно, это легенда, однако фактом остается то, что искусство чаепития действительно впервые возникло именно в буддистских монастырях, откуда и распространилось среди обычных китайцев, а затем и по всему миру.

Как видим, основной особенностью китайской духовной культуры стал синкретизм⁵. Каждая из доктрин находила свое место в сложной системе китайской культуры.

Жизнеспособность сложившегося феномена очевидна. Именно сформировавшийся в  Китае тип культуры стал основным источником духовного влияния на окружавшие его страны, будь то Япония, Корея или государства Юго-Восточной Азии. В течение длительного времени основным атрибутом действительно образованного человека большинства азиатских государств и обществ, их элит, было знание китайского искусства, литературы и музыки.

ЛИТЕРАТУРА

Художественная  литература Китая уходит своими корнями  в глубокую старину. Сокровищница созданных  произведений поистине колоссальна. В  соответствии с хронологическим  принципом традиционная китайская  литература делится на пять периодов: до 206 г. до н.э., 206 до н.э. – 618 н.э., 618 – 1279, 1279 – 1911 и с 1911 г. по настоящее время (с разделением на подгруппы 1911 – 1949 гг. и 1949 – настоящее время).

 Древнейшим  китайским литературным памятником  является поэтическая антология  «Шицзин» («Книга песен»). В ней содержится 305 стихотворений, представляющих три группы гимнов (сун), две группы од (я) и 15 песней (гофэн). Оды, в свою очередь, делятся на т.н. да-я (великие), посвященные воспеванию дворцовой жизни и сяо-я (малые), исполняемые на разных празднованиях и зачастую критиковавших общество. Первые из стихотворений датируются эпохой Западная Чжоу (XI век до н.э.), а последние – серединой эпохи Весны и Осени (VI в. до н.э.).

Традиции «Книги песен» были продолжены 300 лет спустя первым в истории китайской литературы великим поэтом Цюй Юанем (348 – 278).  Стихи его отличаются изысканностью формы и глубиной содержания, насыщены красочными мифологическими образами. Цюй Юань считается основоположником авторской поэзии в Китае. Его знаменитая ода «Скорбь изгнанника» заложила основу жанру «фу» – лирическим и лирико-эпическим одам  с прозаическим вступлением⁶. В развитие одической поэзии внес свой вклад и другой поэт – Сун Юй (290 – 223). В отличие от скорбно-пессимистических стихов изгнанника Цюй Юаня лирика Сун Юя исполнена радости жизни. Он считается первым в Китае певцом любви и женской красоты. Поэзия любовного томления нашла отражение в одах «Горы высокие Таи», «Ода о бессмертной» и др.

Литература Китая достаточно необычна и по своему жанровому разнообразию. Известны, например, рифмованная проза «фу» династии Хань (206 г. до н.э. – 220 г. н.э.), стихи «ши» династии Тан (618 - 906), стихи «цы» династии Сун (960 – 1279), романы династий Мин (1368 – 1643) и Цин (1644 – 1911). В частности, ханьские «фу» имеют две основные разновидности: «сяофу» и «дафу». К первой относятся главным образом лирические творения, вторая же носит одический характер и обычно посвящается описанию императорских подвигов и дворцовой жизни. Танские «ши» и сунские «цы» в большинстве случаев создавались литераторами, которые следовали строгим канонам стихосложения.

Среди блестящей плеяды ханьских литераторов  выделяется выдающийся поэт Сыма Сянжу (179 – 118 гг. до н.э.). Высоким, торжественным  стилем он воспевал могущество империи и «великого человека» - императора У-ди.

Во времена династии Хань был  написан главный китайский исторический труд – «Исторические записки» Сыма Цяня, состоявший из 130 частей и 520 тыс. иероглифов. Для этого произведения характерно детальное, но отнюдь не затянутое описание выдающихся личностей и событий. Это – высокохудожественный образец исторической литературы, оказавший глубокое влияние на последующую китайскую прозу и драму.

В эти же годы появились т.н. «юэфу» («стихи из музыкальной платы»), представлявшие собой как лаконичные поэтические миниатюры, так и длинные, тщательно написанные поэмы.

Дальнейшее развитие китайская  поэзия получает в эпохи династий Вэй (220 – 265) и Цзинь (265 – 420). Наиболее выдающиеся поэты этого периода  – Цао Цао, Цао Пи, Цао Чжи, Жуань Цзи, Цзи Кан и Тао Юаньмин. Творчество последнего оказало значительное влияние на поэтов последующих эпох. В годы Южных и Северных династий (420 – 589) популярными становятся народные песни, среди которых встречаются как лирические произведения (более характерно для южных народов), так и воинственные. Такова, например, «Песнь о Мулань», в которой рассказывается о бесстрашной девушке, заменившей на поле боя своего престарелого отца.

Апогеем культурного развития страны по праву считаются времена династий Суй (590 – 617), Тан и Сун. Так, в «Полное собрание танских стихов» вошли произведения 2300 поэтов. Именно в эти годы стихосложение буквально пронизало практически все образованное китайское общество, от важных генералов и чиновников до бедных ученых. Стихи дарили друзьям, родственникам, покровителям; их посылали по почте; в сочинении стихов состязались на пирах. Не менее 50 тыс. стихотворений дошли до наших дней. Наиболее известными поэтами этой эпохи были Ли Бо (701-762), Ду Фу (712-770), Бо Цзюйи (772-846), Сыкун Ту (837-908), Ван Вэй (699 или 701-759 или 761). Среди поэтов сунской эпохи такие имена, как Оуян Сю, Ван Аньши, Су Дунпо.

Интересна разница в поэтических  стилях двух величайших поэтов того времени - Ли Бо и Ду Фу. Оговорясь, что к китайской поэзии вряд ли применимо определение «стиль – это человек» (скорее, «стиль – это традиция») тем не менее, даже неискушенному читателю очевидно различие в их творчестве.  Ли Бо – приверженец даосизма – и Ду Фу – по преимуществу конфуцианец – совершенно по-разному воспринимают окружающий мир. Первый, в соответствии с даосским принципом, «самоестественен», его манит все удивительное и необычное: редкие камни, таинственный свет луны, странные очертания гор. Поэт един с природой, он чрезвычайно романтичен и пылок. Не таков Ду Фу. Он ищет поэзию в самых будничных вещах – играх мальчишек, крестьянском труде, торговле на рынках, молениях в храмах. Он не боится покоробить слух знатока «грубостью» и «простонародностью» своих стихов, и оказывается, что его поэзия ничем не уступает той, которая воспевает красоту природы. Сравните, например: