Международный договор как источник права Киевской Руси

     О Рюрике мы имеем немного сведений в наших летописях. В западноевропейских источниках мы видели Рорика Датского. Но отождествлять его с летописным Рюриком не решаемся, пока не будут произведены по этому предмету дополнительные разыскания. Рюрикова преемника (если верить летописи) Олега знают и византийские и хазарские источники.

     Есть  большое основание сомневаться  в точности предания о Рюрике, о котором так настойчиво и быть может не без основания говорят наши летописи. Но, с другой стороны, едва ли необходимо отвергать целиком его призвание. В факте «призвания», во всяком случае, нет ничего невероятного (эю не исключает постоянных столкновений с варягами и их военных предприятий против славянских и финских народов). Оно очень похоже на те призвания, которые мы знаем при Владимире и Ярославе. При Владимире призванные варяги чуть-чуть было не повторили той же программы, которую, повидимому, удалось выполнить Рюрику. Приглашенные Владимиром варяги, если верить летописному рассказу, помогли ему занять Киев, но они же и заявили Владимиру: «се град наш, мы прияхом и...». Только ловкость Владимира спасла положение, и приглашенные проследовали дальше на Царьград, покинув Киев. А ведь они могли и остаться в Киеве. Повторилось бы буквально то же, что, по летописному преданию, было при Рюрике.

     Если  быть очень осторожным и не доверять деталям, сообщаемым летописью, то все  же можно сделать из изьестных нам фактов вывод о том, что варяжские викинги, — допустим, даже и призванные на помощь одной из борющихся сторон, — из приглашенных превратились в хозяев и частью истребили местных князей и местную знать, частью слились с местной знатью в один господствующий класс. Но сколачивание аляповатого по форме и огромного по терригории  Киевского  государства началось с момента объединения земель вокруг Киева и, в частности, с включения Новгорода под власть князя, сделавшего Киев центром своих владений.⁶

     Если  верить летописной традиции, то именно северные князья заняли Киев, который  с этого времени и делается «матерью городов русских», центром  Киевского государства. Это событие, согласно летописным данным, произошло  в 882 г. (конечно, датировка весьма относительная), когда новгородский князь Олег собрал большое войско из варягов, чуди, мери, веси, кривичей и новгородских славян, хитростью захватил Киев, предварительно заняв Смоленск и Любеч.

     Олег  проявляет энергичную завоевательную деятельность. Прежде всего он старается укрепиться в новой своей столице и огораживается сетью крепостей. Он устанавливает определенные дани с ильменских славян, кривичей и мери, на Новгород налагает ежегодную денежную дань, и после этого начинает покорять соседние славянские племена — древлян, северян и радимичей.

     Согласно  летописным данным, олеговы дружины  ходили на Царь-град. Летописец рассказывает, что Олег собрал для этого похода огромные полчища из ильменских славян, кривичей, древлян, радимичей, полян, северян, хорват, дулебов, тиверцев, чуди и мерян, т. е. из племен, подчиненных Олегу, и примкнувших к нему союзников (напр., хорваты и дулебы). Поход, по летописным данным, был одновременно морской и сухопутный. Греки, повидимому, не сумели защититься и вынуждены были пойти на невыгодный для себя мир, после чего был заключен письменный  договор, определяющий отношения между  Киевским  государством и Византией.

     Итак, в 907 г. князь Олег организовал поход  морем на Константинополь. В русском  флоте, по сообщению летописей, было 2 тыс. ладей, в каждой из них находилось по 40 человек. Византийцы вынуждены были просить русских о заключении мира и заплатить контрибуцию. По мирному  договору  911 г.  Русь  получила право беспошлинной торговли в Константинополе.⁷

     Русские послы и купцы в течение б месяцев получают в Царьграде хлеб» вино, мясо, рыбу и овощи; имеют право мыться в греческих банях «елико хотят», получают на обратный путь провизию, якоря, веревки, паруса и все, что им нужно. Но в то же время Византия выговаривает условия, гарантирующие ей безопасность от приезжающей  Руси : русские купцы должны останавливаться в предместье города, там их переписывали поименно греческие чиновники и затем уже впускали в город без оружия в одни ворота партиями по 50 человек.

     На  этом  договоре  поклялись обе стороны; Русь  присягала по своему обряду (клялась славянскими богами Перуном и Волосом) греки по своему — христианскому.

     В год смерти Олега Киевское государство  охватывало уже значительную территорию.⁸

     Как только не стало Олега, древляне поднялись против Киева, и преемник Олега Игорь снова идет покорять их, снова их побеждает, налагает на них дань еще большую, чем Олег, и сажает здесь своего мужа Свенельда, недавнего победителя уличей. У Свенельда, таким образом, оказалась в руках большая территория — уличей и древлян. Сам находясь под рукою киевского князя, он представлял собой тип богатейшего из бояр. У него свои владения, своя прекрасно вооруженная и снабженная всем необходимым многочисленная дружина. Даже дружинники самого князя Игоря указывали своему князю на свенельдову дружину, говоря: «отроци Свенельжи изоделися суть оружием и порты, а мы нази». Этими словами они якобы подбивали своего князя в поход.

     Дважды, в 941 и 944 гг., Игорь ходил на Царь-град. Первый раз очень неудачно. Его ладьи были сожжены: «греческим огнем». Спаслись немногие. Они потом рассказывали, что «греческий огонь» словно молния спускался на их суда и зажигал их. По всем признакам греки применили взрывчатые вещества, тогда уже известные. Взятые в плен воины Игоря были казнены в Константинополе. Второй поход был несколько удачнее. До боя дело не дошло, так как греки, как утверждает летописец, предложили выкуп, после чего, в 945 году был заключен между греками и  Русью   договор  «на все лета, пока солнце сияет и весь мир стоит».

     Этот  новый  договор Руси с греками  отразил в себе новое соотношение  сил между договаривающимися  сторонами.  Русь  вынуждена была отказаться от прежних своих преимуществ, между прочим, должна была платить  торговые пошлины и взять на себя ряд обязательств по отношению к грекам. Игорь обязался защищать Византию от других врагов и, в частности, не пускать в Крым, где были византийские владения, болгар (намек на наличие русских владений в Крыму), вынужден был обещать и сам не нападать на эти византийские владения (Корсунская страна). После смерти Игоря его жена Ольга в 957 г. сама с большой свитой ездила в Константинополь. Мы не знаем точно, какие именно цели в данном случае руководили Ольгой. Но нам известно, что она ездила в Константинополь с большим числом купцов, и что она обещала Византийскому императору Константину прислать «вой в помощь», т. е. мы можем догадаться, что Ольга ездила тоже договариваться с Византией, и что условия ее  договора  заключали, по крайней мере, главнейшие пункты  договора  ее мужа.

     Особенной силы достигло  Киевское  государство  при Святославе умер в 973 г.) и его  сыне Владимире (978—1015).⁹

     Растущая  киевская держава стремится распространить свои владения возможно шире и в  этом отношении достигает значительных успехов.

     Политика кн. Святослава Игоревича в этом направлении ничем не отличается от политики его отца. Святослав только вел ее с еще большей настойчивостью и неутомимостью. Он со своими дружинами передвигался быстро и в своих военных предприятиях не знал неудач. Он ходил на Оку и Волгу, к вятичам, к болгарам (камским и дунайским), на хазар, в Царьград и на Кавказ.

     Святославом интересуется весь тогдашний мир, что  его хорошо знают и на Западе и  на Востоке говорит о серьезной  роли  Руси  в тогдашних    международных  отношениях.

     В отличие от первых князей — Олега  и Игоря — Святослав более  заметно и глубоко включился  в  международные  отношения Европы и Азии. Он является одним из участников крупнейших  международных  событий, причем часто действует не по собственной  инициативе, а по соглашению с другими государствами, участвуя таким образом в разрешении задач европейской, а отчасти и азиатской политики.

     Договор, заключенный Святославом с Византией  в 972г.3 (это последний из  договоров   Руси  с греками, совсем иного  типа, чем договоры  Олега и Игоря), уже не говорит об обязательствах Византии по отношению к Руси , а лишь о ненападении Святослава на страну греческую, корсунскую и болгарскую и о помощи, которую Святослав обещает грекам в случае нападения неприятеля на Византию.

     Содержание  договора  ясно говорит о крушении надежд Святослава, связанных с обладанием Болгарией. 

2.2. Международные  отношения Киевской Руси с  Волжской Булгарией 

     Интересно, что “прямоезжего” пути из Киева  на Среднюю Волгу не было до конца XI века: путь лежал через Смоленск и далее на Верхнюю Волгу. Иными словами, торговля с Волжской Булгарией долгое время ориентировалась на Новгород и Новгородскую землю, а позднее на Суздальско-Владимирское княжество. Отношения Киевской Руси с Волжской Булгарией были в основном мирными, торговыми. После похода Владимира Святославича следующий большой конфликт меду Русью и Волжской Булгарией разразится только в конце XII века. ¹⁰

     Сложнее складывались отношения с другим восточным соседом — Хазарским  каганатом. Согласно Повести временных лет, поляне, северяне и вятичи платили дань хазарам “по белей веверице от дыма”. В других известиях хазарская дань исчисляется в “щелягах” (польское произнесение западных шиллингов). О хазарской дани с полян сообщает и киевский летописец, хотя и в сказочной форме: хазары потребовали дани, а поляне, “съдумавши”, выдали по мечу с дыма. Дань напугала хазарских старейшин: меч обоюдоострый, а хазарская сабля остра только с одной стороны. Старейшины предсказали, что киевляне будут брать дань с других стран. Летописец заключает, что так и случилось: ранее хазары брали с полян, теперь русские князья берут дань с хазар. По летописи, дань на хазар наложил в начале 80-х гг. IX в. Владимир.

     С западными соседями отношения традиционно  были более интенсивными, поскольку в течение почти пятисот лет — с конца V-го до Х века — на Средний Днепр было несколько переселений из Центральной Европы. ¹¹

     Первое  упоминание о волжских булгарах в  повествовании «Истории Российской»  отмечено под 986 годом, когда булгарские послы прибыли к киевскому князю Владимиру Святославичу с предложением веры: Пришли болгары от Волги (бахмиты) веры магометанской, говоря: “Ты князь мудрый и смышленый весьма, но не закона истинного, прими закон наш и почитай пророка Магомета”.

     Событие это отмечается практически во всех летописных сводах. Предшествует ему поход дружин Владимира на болгар. Некоторые летописи, например, Типографская, четко отмечает, что это были болгары волжские, другие не заостряют внимание на этой проблеме, ставшей камнем преткновения для большинства исследователей. В.Н. Татищев видит в этих болгарах исключительно дунайских болгар. Б.А. Рыбаков, присоединяясь к точке зрения историка, пишет: «Болгары, которые соединены с Киевом одним берегом, это, конечно, не волжские, а дунайские болгары или же так называемые черные болгары в низовьях Днепра».

     Однако  Б.Д. Греков считал, что это были болгары  именно камско-волжские, потому что  в походе вместе с Владимиром участвуют  торки, которых в изучаемое время  нельзя представить себе живущими около Дуная. Плюс к этому «невероятно, чтобы Владимир, будучи в это время врагом Византии, стал бы помогать ей громить дунайских болгар». ¹²

     В пользу волжских булгар высказываются  в своих исследованиях В.Т. Пашуто, А.Х. Халиков, С.П. Толстов. Их аргументация полностью аннулирует какие-либо суждения по данному вопросу. Многие факты действительно доказывают, что это были волжские булгары, а основная причина похода Владимира на Волгу кроется в вятичах, которые, следуя в фарватере булгарских внешнеполитических устремлений, постоянно проявляли сепаратизм по отношению к Киеву.

     Результатом этого грандиозного похода явилось  подписание мирного договора между  Киевом и Булгаром. «…И рhша Болгаре: “толи не буди мира межи нами, оли  же камень начнеть плавати, а хмель  грязнути”». Уже в те времена Среднее Поволжье славилось обилием хмеля, на основе которого изготовлялись хмельные напитки. И сегодня 80% промышленного хмеля России производится в Чувашии и Татарии, поэтому уверение, что, скорее камень поплывет, а хмель потонет, наиболее свойственно именно для этого региона, а не низовий Днепра или Дуная.

     Причина, по которой В.Н. Татищев «отправил» Владимира в поход на дунайских  болгар, кроется, скорее всего, в сербах, отмеченных в источнике, которым  пользовался историк. Вполне возможно, что монах-переписчик, составляя свод, разделил серебряных болгар, под которыми понимались тогда волжские болгары, на сербов и болгар, что и послужило основой исторического недоразумения.¹³ Отметим, что древняя «Память и похвала Владимиру», на которую ссылается при составлении комментариев к «Повести временных лет» Д.С. Лихачев, также свидетельствует в пользу волжских болгар, так как в ней говорится о походе Владимира именно на серебряных болгар. ¹⁴