В нашей церковной практике
была еще одна несообразность, удивлявшая
иностранцев, против которой восставали
многие пастыри церкви. У нас существовал
обычай, согласно которому каждый присутствующий
на службе молился своей иконе. Между тем
этот обычай вел к большой неблагопристойности
при богослужении: присутствующие в церкви
заняты были не столько общим церковным
пением и чтением, сколько своими частными
молитвами, которые каждый обращал к собственной
иконе, так что во время богослужения все
собрание молящихся представляло собой
толпу лиц, обращенных в разные стороны.
Наступала минута большого входа, тогда
все устремляли свои взоры на Св. Дары
и повергались перед ними ниц, но после
того, как Дары ставились на престол и
царские врата закрывались, опять каждый
начинал смотреть врозь, каждый обращался
к своей иконе и твердил свою простую молитву:
«Господи, помилуй!» Сам царь в этом случае
следовал общему правилу. Таково свидетельство
Майерберга, которое вполне подтверждается
Колинсом. Последний говорит, что в известные
моменты службы русские разговаривали
о делах, а царь Алексей Михайлович почти
всегда занимался делами в церкви, где
он бывал окружен боярами.
Все эти особенности религиозного
быта русских привели к тому, что в XVII веке
на Западе даже была защищена диссертация
на тему: «Являются ли русские христианами?»
И хотя автор ее не давал утвердительный
ответ, уже само появление вопроса, вынесенного
в заглавие, о чем-то говорит.
Еще во второй
половине пятнадцатого века в русской
церкви утвердилась мысль о том, что после
Флорентийской унии 1439 года и падения
Константинополя истинно чистое православие
сохранилось только на Руси. А в начале
шестнадцатого века оформилась идея о
Москве как «Третьем Риме». Ее выдвинул
игумен Псковского Елеазарова монастыря
Филофей в своих посланиях к Василию III.
Филофей считал, что в истории христианства
последовательно существовало три великих
центра. Первый - Рим - пал из-за отступления
от истинного христианства; второй - Константинополь
- пал из-за Флорентийской унии. Третий
же «Рим» - Москва, а четвертому не бывать.
Это утверждение было призвано служить
возвеличиванию Московских государей,
но одновременно - утверждению исключительного
значения религии и церкви. Учение о «Третьем
Риме» служило идейным обоснованием враждебности
ко всему иноземному, религиозной нетерпимости,
самоизоляции. Все, что шло от греков, казалось
ложным. Это мнение господствовало и в
семнадцатом веке.11 Понимая всю опасность неосторожного
вторжения в область веры, царь в то же
время почитал полезным для государства
всеми средствами, в том числе и личным
примером, укреплять религиозность своих
подданных. Правительство понимало, что
отказ от традиций не пройдет безболезненно,
но в то же время склонялось к мысли о необходимости
пересмотра всех церковных обрядов и приведение
их в соответствие с греческой богослужебной
практикой. Это было вызвано, прежде всего,
стремлением упорядочить обрядовую практику
русской церкви в условиях роста религиозного
вольномыслия и падения авторитета духовенства.
Вместе с тем сближение с греческой церковью
должно было поднять престиж Российского
государства на православном Востоке.
2.Церковная реформа: сущность и
значение.
Первоначально Никон
повелел креститься тремя перстами
(«сими тремя персты подобает
всякому православному христианину
изображать на лице своем крестное
знамение; а кто крестится двумя
перстами – тот проклят!»), повторять
возглас «Аллилуйя» три раза,
служить литургию на пяти просфорах,
писать имя Иисус, а не Исус.
Собор 1654 г. (после принятия Украины
под власть Алексея Михайловича)
оказался «коренным переворотом»
в русской православной жизни
– он одобрил новшества и
внес изменения в богослужение.
Константинопольский патриарх и
другие восточные православные
патриархи (Иерусалимский, Александрийский,
Антиохийский) благословили начинания
Никона. Имея поддержку царя, даровавшего
ему титул «великого государя»,
Никон вел дело торопливо, самовластно
и круто, требуя немедленного
отказа от старых обрядов и
точного исполнения новых. Старорусские
обряды предавались осмеянию
с неуместной запальчивостью
и резкостью; грекофильство Никона
не знало предела. Но оно имело
в основе не преклонение перед
эллинистической культурой и
византийским наследием, а провинциализм
патриарха, выбившегося из простых
людей и претендовавшего на
роль главы вселенской греческой
церкви.
Более того, Никон отвергал
научные знания, ненавидел «еллинскую
мудрость». Так, патриарх пишет царю: «Христос
не учил нас диалектике ни красноречию,
потому что ритор и философ не может быть
христианином. Аще кто от христиан не истощит
от своего помышления всяку премудрость
внешнюю и всяку память еллинских философов,
не может спастися. Премудрость еллинская
мати всем лукавым догматам».
Широкие народные массы не
восприняли столь резкого перехода к новым
обычаям. Книги, по которым жили их отцы
и деды, всегда считались священными, а
теперь - проклятыми?! Сознание русского
человека не было подготовлено к подобным
переменам, и не понимало сущности и коренных
причин проводимой церковной реформы,
а им, конечно, никто ничего не удосужился
объяснить. Да и возможно ли было какое-либо
объяснение, когда священники в деревнях
не обладали большой грамотностью, являясь
плоть от плоти и кровь от крови такими
же крестьянами (вспомним слова новгородского
митрополита Геннадия, сказанные им еще
в XV в.), а целенаправленная пропаганда
новых идей отсутствовала? Поэтому низы
встретили нововведения «в штыки». Старые
книги частенько не отдавали, прятали
их, либо крестьяне бежали с семьями, скрываясь,
в леса от никоновых «новин». Иногда старые
книги местные прихожане не отдавали,
поэтому кое-где применяли силу, происходили
драки, заканчивавшиеся не только увечьями
или ушибами, но и убийствами12.
Усугублению ситуации способствовали
ученые «справщики», порой прекрасно знавшие
греческий язык, но в недостаточной степени
владевшие русским. Вместо грамматического
исправления старого текста, они давали
новые переводы с греческого языка, незначительно
отличавшиеся от старых, усиливая и без
того сильное раздражение у крестьянской
массы.
Оппозиция
Никону сформировалась и при дворе, среди
«лютчих людей» (но весьма незначительная,
поскольку более чем подавляющая часть
староверов «комплектовалась» из простонародья).
Так, в некоторой мере олицетворением
старообрядчеству стала боярыня Ф.П. Морозова
(во многом благодаря знаменитой картине
В.И. Сурикова), одна из самых богатых и
знатных женщин в русском дворянстве,
и ее сестра княгиня Е.П. Урусова. Про царицу
Марию Милославскую говорили, что она
спасла протопопа Аввакума (по меткому
выражению русского историка С.М. Соловьева,
«богатырь-протопоп») – одного из наиболее
«идейных оппозиционеров» Никону. Даже
когда почти все пришли «с повинной» к
Никону, Аввакум остался верен себе и решительно
отстаивал старину, за что и поплатился
жизнью – в 1682 г. его вместе «со союзники»
заживо сожгли в срубе (5 июня 1991 г. в родном
селе протопопа, в Григорово, состоялось
открытие памятника Аввакуму).
Константинопольский патриарх
Паисий обратился к Никону со специальным
посланием, где, одобряя реформу, проводившуюся
на Руси, призывал московского патриарха
смягчить меры по отношению к людям, не
желающим принимать сейчас «новины». Паисий
соглашался на существование в некоторых
областях и регионах местных особенностей:
«Но если случится, что какая-нибудь церковь
будет отличаться от другой порядками,
неважными и несущественными для веры;
или такими, которые не касаются главных
членов веры, а только незначительных
подробностей, например, времени совершения
литургии или: какими перстами должен
благословлять священник и т.п. Это не
должно производить никакого разделения,
если только сохранится неизменно одна
и та же вера».
Однако в Константинополе не понимали
одну из характерных черт русского человека:
если запрещать (либо разрешать) – обязательно
всё и вся; принцип «золотой середины»
правители судеб в истории нашей страны
находили очень и очень редко…
Организатор реформы, Никон,
недолго пробыл на патриаршем престоле
– в декабре 1666 г. его лишили высочайшего
духовного сана (вместо него поставили
«тихого и незначительного» Иоасафа II
, находившегося под контролем царя, т.е.
светской власти). Причиной тому являлась
крайняя амбициозность Никона: «Видишь
ли, государь, - обращались к Алексею Михайловичу
недовольные самовластием патриарха,
- что он возлюбил стоять высоко и ездить
широко. Управляет этот патриарх вместо
Евангелия бердышами, вместо креста –
топорками». Светская власть одержала
победу над духовной.
Староверы подумали, что возвращается
их время, но глубоко ошибались – поскольку
реформа полностью отвечала интересам
государства, она стала проводиться и
дальше, под руководством царя13.
Собор 1666-1667 гг. завершил торжество
никониан и грекофилов. Собор отменил
решения Стоглавого собора, признав, что
Макарий с иными московскими иерархами
«мудрствовал невежеством своим безрассудно».
Именно собор 1666-1667 гг. положило начало
русскому расколу. Отныне все несогласные
с введением новых деталей исполнения
обрядов подлежали отлучению от церкви.
Преданные анафеме ревнители старого
московского благочестия получили название
раскольников, или староверов и подверглись
жестоким репрессиям со стороны властей.
Заключение.
Подводя итог работы можно сделать
следующие выводы:
1. С 1589 г. в России было
учреждено патриаршество, что привело
к росту притязаний церкви на политическую
власть. В ходе реформы по централизации
церковного управления (1620—1626 гг.) были
учреждены Патриаршие приказы: Дворцовый,
Казенный, Разрядный, Судный. В 1649 г. был
учрежден Монастырский приказ.
В середине XVII в. патриарх Никон
провел реформы по укреплению церковной
системы, а также осуществил сверку церковных
книг с греческими оригиналами и внес
в них исправления. Ему противостояла
группировка (раскольники), возглавляемая протопопом
Аввакумом, настаивавшая на правильности
только русских текстов. Противники церковных
реформ стали подвергаться преследованиям.
Из-за притязаний церкви на первичность
духовной власти по сравнению со светской
между патриархом Никоном и царем Алексеем
Михайловичем произошел разрыв.
На Церковном соборе 1666 г. Никон был лишен
патриаршего сана, а его преемники на этом
посту уже не претендовали на превосходство
над царской властью.
2. Взаимоотношения государства
и церкви в XVI—XVII вв. были сложными,
неоднократно пересматривались и подвергались
правовой регламентации. Высшим церковным
органом был Освященный собор. Все его члены входили в состав
Земского собора. Духовенство, будучи
особым сословием, обладало некоторыми
привилегиями и льготами: оно освобождалось
от податей, телесных наказаний, повинностей
и др. Система органов церковного управления
включала епископаты, епархии, приходы
и монастыри. Епархии возглавлялись епископами.
В их полномочия входили:
- назначение поповских старост; утверждение священников, избираемых населением; открытие новых монастырей;
- назначение с разрешения государя
архимандритов и игуменов;
- отправление святительского
суда.
В каждой епархии находилось
несколько приходов и монастырей. Во главе приходов стояли священники, назначаемые
государственными чиновниками либо избираемые
приходом. Монастыри возглавлялись архимандритами
и игуменами.
3. Юрисдикция церковного
суда распространялась на духовенство,
церковных крестьян и монашество. В церковную
судебную систему входили: суды епископов,
наместнические суды и монастырские суды.
С 1589 г. главным судебным органом
церкви стал Суд патриарха. В XVII в. церковные
дела рассматривали Патриарший двор, Тиунская
изба или Приказ церковных дел.
4. Главными источниками
церковного права были Кормчая
книга, Правосудие митрополичье
и Стоглав (1551 г.). В Стоглаве были собраны и систематизированы
все нормы действующего церковного права.
Им регламентировались: порядок богослужения,
дисциплина духовенства, монашества и
мирян по отношению к церковным обрядам,
литургии и церковной жизни, статус монастырских
вотчин, юрисдикция церковного суда.
Список использованной литературы:
Вернадский Г. В. Русская история, Учебник. М.,
2001.
Данилов А. А., Моисеев С. А. Отечественная история. Иваново,
2008.
Зуев М. Н. История России. Учебник для
вузов. М., 2005.
История России с древности
до наших дней. Учебное пособие для вузов./
Сост. М. М. Горинов. М., 2006.
Исаев И. А. - История государства
и права России. 3-е изд., перераб. и доп.
- М.: Юристъ, 2004
Орлов А. С., Георгиев В. А. и др. История России. М., 1999.
Цыпин В. А. - История Русской
Православной Церкви: Синодальный период.
Новейший период. 2-е изд., испр. и доп., МФТИ,
1994
Шмурло Е. Ф. История России (IX – XXв. в.) М., 1997.
1 Орлов А. С., Георгиев В. А. и др. История России.
М., 1999.C.236
2 Исаев И. А. - История государства и права
России. 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ,
2004 C.315
3 Цыпин В. А. - История Русской Православной
Церкви: Синодальный период. Новейший
период. 2-е изд., испр. и доп., МФТИ, 1994 C.224
4 Исаев И. А. - История государства и права
России. 3-е изд., перераб. и доп. - М.: Юристъ,
2004 C. 162
5 Вернадский Г. В. Русская история, Учебник.
М., 2001 C.157