Автор работы: Пользователь скрыл имя, 05 Декабря 2013 в 15:53, реферат
Карнавальная культура как неотделимая часть западноевропейской культуры – и даже больше того, культуры Запада в целом – от Латинской Америки до Венеции – представляет собой значительный интерес. Особенно же большое значение придаётся карнавальной культуре при изучении эпохи Средневековья, так как без детального понимания сути и смысла карнавала невозможно хорошо и полностью понять ни духа Средневековья, ни психики средневекового человека. Он, карнавал, представляет собой некую вторую жизнь, «жизнь наизнанку», «мир наоборот». Именно поэтому понимание карнавала необходимо для понимания мира Средневековья в его полноте и развитии.
Введение…………………………………………………………………………..3
Происхождение карнавала…………………………………………………………………….........5
Карнавальная культура…………………………………………………………………………...8
Шуты……………………………………………………………………………..10
Отношение Церкви……………………………………………………………………………12
Связь смеховой культуры и народной медицины…………………………………………………………………………14
Заключение……………………………………………………………………….20
Список литературы……………………………………………………………………….21
В сократическом диалоге мысль и ее носитель составляют единство; истина, которую ищут участники диалога, отнюдь не является чем-то безличным.
Мениппова сатира, или мениппея, - еще более свободный жанр, чем сократический диалог. Сюжетный и философский вымысел в ней не ограничены; она независима как от традиции, так и от требований жизненного правдоподобия.
С другой стороны, сюжеты мениппеи не вполне произвольны - они мотивированы целью «создавать исключительные ситуации для провоцирования и испытания философской идеи - слова, правды…». Герои мениппей странствуют для этого по земле, небесам и преисподней. Бахтин указывает следующие характерные черты мениппеи:
1)Фантастика и символика часто сочетаются с так называемым трущобным натурализмом. Идея испытывает себя во всяческой жизненной «грязи».
2)Жанр «последних вопросов», синкриза «финальных позиций».
3)»Экспериментирующая фантастика» - наблюдение с необычной точки зрения.
4)Широкое использование
сновидений, мечтаний, безумия, которые
«разрушают эпическую и
5)Диалогическое отношение героев к себе самим.
6)Часто встречающиеся
эксцентричные, необычные,
7)Использование резких
контрастов, резких переходов, мезальянсов,
Жанр сократического
диалога особенно узнаваем в той
части терапевтических бесед, которая
посвящена уточнению и
Мениппею можно обнаружить в различных парадоксальных терапевтических интервенциях. Кроме того, различного рода менипповы диалоги составляют основу многих терапевтических бесед с клиентами, пережившими или переживающими потерю, кризис.
Сократическому диалогу можно поставить в соответствие метафору площади - той самой карнавальной площади, где кто угодно может встретиться и вступить в беседу с кем угодно.
Мениппея традиционно
ассоциируется с метафорой
Обыденная жизнь происходит в комнатах - жилых или рабочих. Дорога на работу, домой или в гости может выполнять ту же функцию, что и комната, удерживая человека в его жизненной рутине, а может привести на площадь или на порог.
Площадь и порог - метафоры карнавального - и терапевтического - пространства».
Итак, что же можно увидеть из приведённых цитат? А увидеть можно то, что карнавал вобрал в себя многие основные приёмы психотерапии; вся атмосфера карнавала была как бы «народной» психотерапевтической клиникой, призванной помочь человеку, отрешившись от себя, взглянуть на свои проблемы и себя самого под другим углом. Карнавал служил для освобождения от страхов и предрассудков своего времени и своего сословия. В этом освобождении и заключался смысл «народной медицины карнавала» - исцеления не тела человека, но его души. Лечение смехом – вот суть карнавала.
В рамках этой части можно
рассмотреть и некоторые
Сам сюжет уже сходен с означенной темой: дочь главной героини, будучи в депрессии после неудачного брака, узнаёт о существовании компании, предоставляющей людям шутов для так называемой «шут-терапии»:
«Вместо ответа или, того хуже, истерики дочь протянула рекламный проспект.
По сияющему глянцу были щедро разбросаны участливые вопросы: «Стресс?», «Неврозы?», «Депрессия?» и наконец строгим готическим шрифтом: «ХАНДРА?!» В центре же, разлетаясь искрами фейерверка, воздушными шариками и брызгами шампанского, красовалось решение всех проблем: «Заведи себе шута!!!»
Подложкой служило изображение хохочущей семьи, чьё счастье рискнул бы оспорить лишь хронический мизантроп, - отец, мать и великовозрастный оболтус-сын смотрели на нижний обрез проспекта, откуда высовывался прелестный колпак с ушами» (6, 24 стр.).
Шут, как и полагается, эпатажен, чудовищен и главной героине совершенно не смешон – «… дудочки джинсов тесно обтягивали тощую лапшу его ног… Конечно же, в сакраментальном месте схождения штанин болтался гульфик. Чудовищный. Невообразимый. Шёлковый, с драконом.
…бейсболка с козырьком, длинным, как сериал «Улица красных фонарей», звенела бубенцами… обувью служили кеды с загнутыми носами, похожие на мутантов-пеликанов… Всё, что не скрывали майка, джинсы и фенечки, могло служить рекламой экстремал-салона «Tatoo».
Глядя с лестницы на чудовище, стоявшее рядом с Настей, Галина Борисовна отчётливо выяснила, что это не смешно. Совсем. И что она – никудышная мать». (6, 108 стр.). Но что-то такое происходит, что-то творится с дочкой, что мешает разорвать контракт и вернуть шута-чудовище:
«Глядя, как чудовище в испуге падает на спину и задирает ноги к потолку – идиотский, в сущности, поступок, вызвавший у Анастасии приступ хохота, - наша героиня думала, что впервые дождалась от дочери этих простых слов: «Папу не обижать…» (6, 113 стр.)
В чём дело – выясняется позднее:
«Ушлые они, в «Шутихе». Такие ушлые, что аж боязно. Это ведь не шут. Это твоя дочка. От неё кусок отрезали и целым сделали. Всё, чем Настюха в мамочку с детства пуляла: эпатаж, безалаберность, дуроломство… Рядом с ним Насте незачем кривляться… Так, как у него, всё равно не выйдет, глупо даже стараться. Зато можно другое: смеясь над шутом, посмеяться над собой! Под ручку пройтись, на себя, любимую, со стороны посмотреть: какой могла бы быть, если бы не от ума сочинила или из протеста, а добрый боженька от щедрот одарил…» (6, 220 стр.)
Вот такое вот лечение смехом, не хуже психотерапии. Вполне возможно, что и реальные шуты также были не только средством увеселения, но и своеобразного излечения своих хозяев – никто об этом, конечно же, не думал, но эффект вполне мог присутствовать.
И, естественно, «Шутиха» не исчерпывается только вопросом о «шут-терапии»; там множество сюжетных линий, и она сама по себе погружает в карнавальную атмосферу – этакая фееричная фантасмагория; и многое об этой самой карнавальной атмосфере – в идеале – можно понять по этой книге: ниже приведённый отрывок, как мне кажется, вполне отражает её. Вообще про «Шутиху» вполне можно написать отдельный реферат, но это уже к моей теме не относится.
«Город, не узнавая, вглядывался сам в себя. Закованный в броню рыцарь силился протолкнуть хот-дог сквозь решётку забрала, пачкая шлем кетчупом; мимо, оживлённо беседуя, проскакали на ушастых пони двое – галантный кавалер при шпаге, в камзоле и рыбацких ботинках читал татуированной эфиопке лирику Агнии Барто; через Палаццо Брачующихся грохотал броневик, расписанный рекламой пива Манифест; поодаль курил штабс-урядник Семиньянен, щелкая стеком по голенищу нихромового сапога, - беспризорник в шинели с «разговорами» спросил папиросочку, и Валерьян Фомич, снисходительно улыбаясь, кинул оборвышу портсигар, цельнокованый из чугуна; где-то там, в недрах города, тёр медную каску губернатор Перепелица, вызывая на ковёр пожарного джинна Мустафу, ланиста Гай Мазурик распускал на каникулы юных гладиаторов, принимал заказ кошевой атаман Закрутыгуба, пробуя каждую грамоту на зуб, в «ТРАХе» был аншлаг: постановка народно-эротической сказки «Идолище Прекрасное и Василиса Поганая» шла к оргиастическому финалу, но Санька Паучок горестно шептала: «Не верю!» - глядя из-за кулис, как медиум Бескаравайнер предаётся столоверченью на глазах у короля Артура и его банды, а на крыше мери, чудесно видимой от «Шутихи», вырос длиннющий золотой шпиль, увенчанный зубоврачебным креслом, где сидел самый натуральный чёрт и с аппетитом уплетал кольцо краковской колбасы».
Заключение. Итак. Что же выяснили мы, изучив вопрос о карнавале? Какой вывод следует из этого реферата, из тех вопросов, что мы коснулись в этой теме?
Прежде всего, карнавал – это не просто что-то вроде детского утренника и даже не народные гуляния в честь очередного Красного Дня Календаря, пусть некоторое внешнее сходство и имеется. Карнавал сродни театру, только каждый участник там – актёр, каждый – не тот, кто он есть на самом деле. Карнавал – не отдых, карнавал – освобождение от постылого «Эго», выход за пределы самого себя, позволяющий по-новому на себя взглянуть. В этом же проявляются психотерапевтические свойства карнавала – так называемая «народная психотерапия», когда людям не нужен был никакой Фрейд.
Далее, чисто фактологически мы узнали некоторые подробности, о которых как-то никто особенно не рассказывает – например то, что карнавал проходил не один, не два раза в год, а гораздо чаще. И вообще, время карнавалов составляло не какой-то маленький «потехи час», а волне самостоятельную «жизнь навыворот»; тут образно можно сказать о подлинной диалектике средневековой жизни – единстве и борьбе будней и карнавала. Таким образом, карнавал – одно из основных явлений, формирующих и характеризующих эпоху Средневековья; более того, карнавал в его средневековой форме фактически не имеет аналогов сейчас, в наши дни. Фактически он является своеобразной «вещью в себе», и требуется очень большой труд для понимания истинного карнавала, а не того ложного образа, который возникает во время невольной подборки аналогий из нашего времени.
Что же я вынес чисто для себя? Какова практическая польза от изучения карнавалов? С чистым сердцем могу ответить – её, практической пользы, нет. Кроме удовольствия от изучения интересного мне вопроса, кроме, так сказать, пищи для ума – нету никакого утилитарного проку. Ведь и сам карнавал не имеет его: «Не думайте о пользе – её здесь нет. Как нет пользы в картине Эль Греко, сонете Шекспира, улыбке ребёнка с мороженым в руке» (6, 213 стр.). А если нет пользы в карнавале – то как её искать в изучении карнавала? Да и зачем?
Список литературы.