Культурный шок

 

     Слова, являющиеся для  русского благозвучными, приятными  для слуха, как правило, не отмечаются  в коллективном языковом сознании  как отдельные элементы. Чаще как благозвучный, приятный для слуха характеризуется в целом (например, французский, испанский, английский, вьетнамский, китайский, хинди для русских). Что же касается отдельных слов, то их благозвучие может быть никак не связано с их семантикой, или даже наоборот, слова неприличные могут звучать для русского благозвучно.

 

     Так, английские слова constipation и diarrhea (что в переводе на русский означает запор и понос) звучит на редкость благозвучно. Также приятно звучат для русских литовские слова типа saspraudas (по- русски скрепки). Можно предложить, что итальянец Калиостро покорил Москву и Санкт- Петербург XIX века ещё и тем, что его имя звучало для русских не только благозвучно, но и таинственно.

 

     В свою очередь, неприятными для русских могут оказаться арабский, корейский, пушту, в некотором отношении татарский и немецкий.

 

     Смеховой эффект в  отношении иностранного языка  возникает в тех случаях, когда  нейтральное по значению слово  одного языка омонимично слову  родного языка, обладающему совершенно другим значением.

 

     Так, персидское фарси (кефир) соответствует русскому неверный; турецкое слово kulak по- русски значит ухо; турецкое bardak по- русски значит стакан.

 

13 Б. С. Ерасов «Социальная культурология», М., 1996 г., стр. 26

     Такого рода межъязыковая  омонимия описана в лингвистике  в своём «слабом» варианте  как проблема «ложных друзей  переводчика» (Дубичинский 1993).

 

     Смешно также звучат  слова, имеющие созвучие с не совсем приличными словами, особенно если они конфликтны по смыслу со своим иноязычным омонимом. Например, упоминание о том, что в Министерстве образования Пакистана российскую делегацию встречал доктор Дурани, вызывало в русской аудитории улыбку в силу созвучия со словом дурак и принадлежности этого имени человеку со статусом доктора.14

 

     Наибольшее же количество  примеров может быть приведено  в отношении слов, которые звучат  на других языках так же, как  неприличные слова на русском  языке.

 

     При том, что большому  количеству людей не нравятся  неприличные слова и они заслуженно вызывают негативную эмоциональную реакцию, языковое сознание отмечает их как необычные и они запоминаются и воспроизводятся человеком как нечто особое в межъязыковом общении. Возможно, что именно табуированность определённых слов в русском языке (по состоянию на 1995 год в России ещё имеется непечатная лексика) способствует их запоминанию, делая возможным для человека произнести якобы как иноязычное то, что на родном языке сказать неприлично.

 

     С филологической  точки зрения изучение таких явлений подобно изучению сорняков, которые для биолога имеют не меньшую ценность, чем розы. Не имея намерения эпатировать или «скандализировать» научную общественность, приведём примеры.

 

     Наиболее неприличными  могут считаться совпадения иноязычных слов с русскими названиями половых органов. Так, на суахили: huyu – этот, huyo – тот самый; русское слово идиот звучит по- венгерски huye; немецкое loch переводится как дыра. Португальская фраза Yo trajo traje (Я принёс костюм) может также поразить русского слушателя.

 

     Достойным включения  в сборник лингвистических анекдотов  оказывается случай с женой  советского посла в одной из  арабских стран, когда она попросила  таксиста довезти её до дома  №11 на нужной ей улице. Подъезжая  к дому, таксист решил переспросить, одиннадцатый ли номер дома ей нужен, что на диалекте прозвучало как [Раком дашь] (где [ахад- ашер] – одиннадцать было сокращено до [дашь]) с интонацией, соответствующей русскому вопросу. Жена посла была напугана этим вопросом, прозвучавшим как русское сексуальное домогательство.

 

     Пожалуй, самым неприятным  моментом в общении лиц, принадлежащих  разным культурам, может служить  неблагозвучность имени одного  из них для другого. Если пример  с доктором Дурани может вызвать  лишь улыбку, то японское имя Ебихара может очень помешать его носителю в России.

 

14 В. П. Белянин, И. А. Бутенко «Живая речь. Словарь современных разговорных выражений», М., 1994 г., стр. 31

Отмечаются речевым сознанием как не совсем приличные испанское имя Хулио Иглесиас (певец) и Сиси (имя героини в мексиканском телесериале). Известны даже факты смены имени у китайцев при общении с русскими. Есть пример и того, как болгарин с обычной болгарской фамилией Какалов вынужден был поменять фамилию перед полётом в советском космическом корабле.

 

     Существенным аспектом  лингвистического шока является  то, что непривычное или неприличное  созвучие слышится не только  тогда, когда имеется сегментное  соответствие (слог – слог, слово - слово), но и в том случае, когда  такого соответствия нет.

 

     Так, в английской  фразе Who is absent? (Кто отсутствует? – традиционная фраза российского преподавателя на уроке английского языка) такое  «непристойнозвучие» возникает на стыке слов.

 

     Для иностранцев в  русском языке тоже встречаются  языковые факты, которые кажутся им смешными или неприличными. Самый известный пример из этой области связан с названием автомобиля «Жигули», созвучного gigolo. Именно это явилось причиной того, что эта машина имеет для европейского рынка второе название – “Lada”. Другой не менее известный пример может быть заимствован из кинофильма «Механический апельсин»: хорошо – horror show – шоу ужасов. Там же есть пример с русским словом деньги, которое созвучно английскому слову deng.

 

     Смеховой эффект в  таких случаях возникает за счёт того, что весь контекст остаётся инокультурным, и как правило, серьёзным, а какое- то отдельное слово становится несерьёзным.

 

     Так, у англичан название  фильма и произведения «Щит  и меч» вызывало недоумение  в силу созвучия слов щит и shit. Для китайцев русское слово тамада звучит как грубое ругательство. Если русских шокирует то, как подзывают кошку испанцы (pis- pis), то арабы могут вспомнить случай, когда советский генерал на приёме, увидев кошку, решил позвать её по- русски («кис- кис» созвучно арабскому глаголу сексуального действия). При том, что лингвис-тический шок возникает чаще всего при общении с иностранцами, немало свидетельств и того, что слушающий может быть удивлён языковой формой родной речи.

 

     Одна радиослушательница попросила дать ей возможность услышать русский романс «Вниз по Волге- реке», которую ей пели в детстве. При этом она отметила, что вместо слов «Лучше быть мне в реке утопимому, чем на свете жить нелюбимому» ей в детстве слышались призывы «Утопи маму» и «Не люби маму», от которых она плакала.

 

     Совершенно очевидно, что в этих случаях происходит  незначительная переделка фонетической  формы услышанного слова, в результате  чего оно в большей степени  становится похоже на смешное  или неприличное слово. Именно искажения и добавления могут вызвать лингвистический шок.

 

     Так, аббревиатура ЦМО (Центр международного образования) сближается с оскорблением, о Московском Государственном Лингвистическом Университете можно сказать: «Я работаю во МГЛе». Есть также примеры того, как происходит синтаксическая перестуктурация фразы. Так, к лозунгу «Береги природу – мать» в шутливой речи добавляется твою.

 

     Подтверждением того, что лингвистический шок –  это психо-лингвистическая реальность, служит тот факт, что людьми, владеющими иностранными языками, специально придумываются языковые конструкции, которые могут звучать неприлично.

 

     Завершая главу, отметим, что в лингвистике имеется  много теоретических построений, в которые вписывается проблематика  лингвистического шока. Так, в дискурс анализе имеется понятие meaning of the hearer (значение слушающего) как значение, которое приписывает речи слушающий. У А. А. Потебни есть рассуждения о «понимании по- своему» и о возможности обращаться к внутренней форме слова при понимании речи. Можно вспомнить и термин полуязычие, применявшийся в частности, для квалификации незнания жителями Средней Азии Советского Союза ни русского, ни родного языков.15

 

 

4. 3.   Культурный шок у детей                                                                                        

Но одно дело – взрослые, которые могут понять и приспособиться к новой культуре и к новым условиям обитания. Совсем другое дело – дети. Любая поездка для ребёнка – это, в первую очередь, смена привычной обстановки, в которой он хорошо ориентируется и чувствует себя комфортно. В незнакомых условиях – другая страна, другой климат, другие люди и обычаи – у ребёнка тоже может возникнуть состояние, называемое «культурным шоком».

 

     Наиболее частые симптомы  – плохой или наоборот очень долгий сон, апатия и раздражительность, тошнота, диарея, головная боль. Часто у малыша возникает активное неприятие всего нового: он без видимого повода капризничает, отказывается идти гулять или на экскурсию.

 

     Чтобы этого не  произошло, необходимо начать готовить ребёнка к поездке заранее. Расскажите ему о стране, куда вы собираетесь, о её обычаях. Купите несколько детских книжек по географии. Во время поездки придерживайтесь привычного распорядка дня ребёнка – дети очень консервативны в своих привычках.

 

     Консервативны дети  и в вопросах питания. Старайтесь  кормить ребёнка привычными продуктами  и не заставляйте есть то, что  кажется вкусным вам. Ничего экзотического, скорее всего, ребёнок не оценит.

 

 

 

15 В. В. Дубичинский «Лексические параллели», Харьков, 1993 г., стр. 40

 

 

     Постарайтесь создать  в гостиничном номере (в квартире,  дома) условия, максимально приближенные к домашним. Повесьте привычную картинку, положите любимые игрушки. Не запрещайте ребёнку общаться с местными взрослыми детьми. Общение поможет ему быстрее адаптировать к новой среде. Выучите с ним несколько фраз на языке страны и почаще используйте их, общаясь с местными жителями.

 

     Неплохой способ настроить  ребёнка положительно ко всему  окружающему – подарить ему дешёвый, пусть даже одноразовый, фотоаппарат. Занятие фотографией настроит его на более доброжелательный лад по отношению ко всему новому.

 

     Старайтесь, чтобы ребёнок  не замыкался в себе и обращался  к вам за помощью и советом  всякий раз, когда ему кажется, что что- то не так. И помните: если вы сами враждебно или с опаской настроены по отношению к людям и обычаям, также отнесётся к ним и ребёнок. Дети моментально реагируют на настроение родителей.16

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

16 по материалам Internet

 

ГЛАВА 5.

 

5. 1.   Способы разрешения межкультурного конфликта             

 

     Американский антрополог Ф. Бок во введении к сборнику статей по культурной антропологии (который так и называется “Culture Shock”) даёт такое определение культуры:

 

     «Культура в самом широком  смысле слова – это то, из- за  чего ты становишься чужаком, когда покидаешь свой дом. Культура  включает в себя все убеждения  и все ожидания, которые высказывают  и демонстрируют люди… Когда ты в своей группе, среди людей, с которыми разделяешь общую культуру, тебе не приходится обдумывать и проектировать свои слова и поступки, ибо все вы – и ты, и они – видите мир в принципе одинаково, знаете, чего ожидать друг от друга. Но, пребывая в чужом обществе, ты будешь испытывать трудности, ощущение беспомощности и дезориентированности, что можно назвать культурным шоком».  

 

     Суть культурного шока – конфликт старых и новых культурных норм и ориентации, старых – присущих индивиду как представителю того общества, которое он покинул, и новых, то есть представляющих то общество, в которое он прибыл. Собственно говоря, культурный шок – это конфликт двух культур на уровне индивидуального сознания.

 

     По мнению Бока, существуют 4 способа разрешения этого конфликта.

 

     Первый способ можно условно назвать геттоизацией. Он реализуется в ситуациях, когда человек прибывает в другое общество, но старается или оказывается вынужден (из- за незнания языка, природной робости, вероисповедания или по каким- нибудь другим причинам) избегать всякого соприкосновения с чужой культурой. В этом случае он старается создать собственную культурную среду – окружение соплеменников, отгораживаясь этим окружением от влияния инокультурной среды.

 

     Практически в любом крупном  западном городе существуют более или менее изолированные и замкнутые районы, населённые представителями других культур. Это китайские кварталы  или целые чайнатауны, это кварталы или районы, где поселяются выходцы из мусульманских стран, индийские кварталы и т. д. Например, в берлинском районе Кройцберг в процессе многих десятилетий миграции турецких рабочих и интеллектуалов- беженцев возникла не только турецкая диаспора, но своего рода гетто. Здесь большинство жителей – турки и даже улицы имеют турецкий облик, который придают им реклама и объявления – почти исключительно на турецком языке, турецкие закусочные и рестораны, турецкие бани и бюро путешествий, представительства турецких патрий и турецкие политические лозунги на стенах. В Кройцберге можно прожить всю жизнь, не сказав ни слова по- немецки.