Массовая и элитарная культура

      • Массовая культура как извечный «побочный» продукт культуры, проходящий через всю историю человечества. Эта точка зрения является сегодня достаточно распространенной, она представлена в работах одного из видных современных специалистов по проблеме массовой культуры К.Э. Разлогова⁴⁹, этих же принципов трактовки придерживается О.Н. Астафьева, рассматривающая в качестве причины  формирования массовой культуры появление книгопечатания⁵⁰. Трактовка массовой культуры как «создаваемой массами с начала социального расслоения социума»⁵¹ и постоянно сопровождающей человечество в его социокультурной жизни содержится и в недавно вышедшей монографии, посвященной массовой культуре, где представлен многоаспектный анализ данного феномена.

      • Массовая культура как формирующаяся специфическая транснациональная мультикультуральность, сменяющая культуру национального типа⁵². Выделяя эту специфику массовой культуры, А.Я. Флиер отмечает, что в современном обществе с нарушенными связями между культурными стратами, эта культура выполняет специфическую функцию транслятора культурных смыслов от специализированной культуры к обыденному сознанию человека. При этом массовая культура выступает как принципиально новый в социокультурной практике, гораздо более высокий уровень стандартизации «системы образов социальной адекватности и престижности», новую форму организации «культурной компетентности» современного человека, а также его социализации и инкультурации, новую систему управления и манипулирования его сознанием, потребностями, ценностными ориентациями, поведенческими стереотипами, что проявляется в его общей «идеологической и социальной лояльности к существующему порядку»⁵³.

      • Массовая культура как культура, имеющая наибольшее число носителей ее ценностей, то есть, максимально – массово – распространенная. Массовая культура генетически и онтологически связана со средствами массовой коммуникации, которые и определяют ее природу тиражируемой универсальности как сущностное, специфическое качество. Между тем, необходимо отметить, что массовость распространения самих артефактов культуры не является признаком их принадлежности исключительно к массовой культуре. Как правило, все явления социальной, научной, художественной и т.п. реальности, оказывающие существенное влияние на развитие культуры и востребованные временем, существуют как актуальные и воспроизводятся многократно. Естественно, что основными способами самоосуществления народной культуры, как культуры бесписьменной, опирающейся на традицию, являются воспроизведение, повторение и закрепление накопленного и осмысленного опыта. В этом смысле «продукция» традиционной культуры обладает чертами серийности, цикличности и интертекстуальности, где, однако, невозможно различение между оригиналом и копией, между художественным или социальным единичным прецедентом и опирающейся не него традицией, между случайно открытым и намеренно воспроизводимым. В пространстве народной культуры все феномены выступают как аутентичные, несмотря на тотальность, «массовость» их воспроизведения.

      Характерно, что количественные параметры не являются применимыми и к письменной традиции, где воспроизведение социокультурных, художественных или иных первофеноменов не является необходимым условием преемственности. Можно было бы предположить, что уникальность, отсутствие дублирования, единичность являются признаками подлинности, гарантом качества и атрибутивны элитарной культуре, отличающейся от многотиражной и тотально распространяемой массовой культуры. Однако активное функционирование, востребованность и популярность, воспроизводимость в открытой ими традиции, направлении или стиле, способность выступать в качестве конститутивных доминант значительных исторических периодов – все это свидетельствует об особом духовном содержании определенных феноменов. Они, «несмотря на многократность («массовость») воспроизведения,…могли выполнять абсолютно иную работу, актуализировали иной тип культурной декларации»⁵⁴.    Эти феномены, несмотря на «тираж» (сколько раз за историю существования были переписаны, а потом – и переизданы, к примеру, эпос Гомера, Библия, «Божественная комедия» Данте?), остаются феноменами высокой культуры, осуществляя креативную, культуротворческую миссию.

      Проблема, связанная с массовым характером представленности различных феноменов культуры, является чрезвычайно важной, так как признание степени общественной распространенности различных феноменов культуры их сущностным признаком, позволяет, во-первых, рассматривать массовую культуру в качестве явления, сопутствующего развитию человека на протяжении всей истории его существования, а, следовательно, феноменом, не специфичным для последних стадий его развития, свидетельствующем об изначальной включенности массовых структур в структуры человеческой ментальности. Во-вторых, данный подход снимает проблему противоположности массовой и элитарной культуры, где онтологические и функциональные характеристики этих феноменов многими авторами - в большей части западными, а в последнее десятилетие и отечественными - рассматриваются как подвижные, изменяемые, где «практически все в культуре может быть музеефицировано», а музей и музеефикация «становятся эмблемами одного из способов разграничения» - то есть, «разнесения на элитарность (привилегированность) и массовость (второстепенность)».

      Так, Е.Г. Соколов рассматривает именно практику включения различных культурных феноменов (предметов, ритуалов, практик «антропологического формования», дискурсивных опытов, вплоть до реконструированных «шаблонов социальных, политических и метафизических перформаций») в особый режим «музеефикации» причиной утверждения элитарности в качестве «важнейшего констинуэнта» культурного стандарта. Здесь музей выступает символом подлинности, аутентичности, малотиражности – то есть, чисто количественной характеристикой различных феноменов. Подобный ракурс позволяет автору сделать утверждение, что «никаких собственных («онтологических») характеристик «элитарность» не имеет, но служит чисто оперативно-функциональным целям, предопределяя/регламентируя соответствующие способы «овладения» культурным феноменом»⁵⁵ и выступая как маркер, указывающий на приспособленность к канону, и не отвечая за качество.

      Представляется, что значительная степень общественной распространенности свидетельствует только о популярности предмета культуры, но не позволяет судить о его содержании. Актуальность культуры, тотальность ее распространения и потребляемость представителями различных социальных страт, обращенность к разнообразным типам воспринимающего сознания и постоянно возрастающее число носителей ее ценностей – то есть, количественные параметры представленности – все эти особенности являются принципиальными, но не сущностными признаками массовой культуры.

      Именно  эти обстоятельства не позволяют  принять как верную точку зрения некоторых современных исследователей, рассматривающих  доступность и распространенность массовой культуры в качестве безусловно позитивной ее характеристики, означающей «привлечение самых широких народных масс, которые прежде практически не были вовлечены в культуру», в процесс культурного развития, предстающего в качестве «результата ликвидации культурной неграмотности международных масс культурного пролетариата»⁵⁶. Определяя массовую культуру, выделяя ее собственное пространство, необходимо исходить из ее социокультурных оснований, ориентируясь на ее значения и функциональную заданность. Нисколько не принижая значимости исторически обусловленных форм функционирования культуры в массовых формах и осознавая возможность широкого распространения феноменов элитарной культуры, тем не менее, отметим: решающими критериями для определения данного феномена являются его социокультурные характеристики, качественные параметры и ценностная направленность, а также продуцируемый им тип сознания.

      • Под массовой культурой нами понимается особый тип культуры, возникающий на достаточно высокой ступени исторического развития общества определенного типа, как особая форма, которую неизбежно принимает культура, развивающаяся в границах массового индустриального общества, характеризующегося не только крупным машинным производством, фабричной организацией труда, свободной торговлей и общим рынком, но и урбанизацией, массовизацией, маргинализацией, усилением процессов миграции и нарушением таких способов трансляции культуры, как традиция, разрушением классовых монолитов, и как следствие - повышенной социальной мобильностью, где наследственные привилегии уступают место равенству возможностей. В этих условиях функции того механизма, который мог бы элиминировать эту напряженность, взрывоопасность и конфликтность, организовать циркуляцию смыслов не внутри каждой субкультуры, а между ними, предохранить общество от разрушения под влиянием социальных катаклизмов, стала выполнять массовая культура. Она задает всем иным типам культуры существующим в условиях постиндустриального общества, в том числе, и элитарной, и народной, определенный тип регуляции, который проявляется в том, что любой продукт творческой деятельности включается в активную культурную циркуляцию только через аппарат массовой культуры, так как любой артефакт в потребительском обществе становится ценностью, если он является продуктом массового потребления⁵⁷.

      Необходимо  отметить, что данный подход в последнее  десятилетие в культурологической, философской и социологической литературе находит все больший отклик, хотя и сегодня количество исследований, авторы которых придерживаются данной парадигмы, можно исчислять единицами. Среди них – работы автора настоящего исследования, коллективная монография Санкт-Петербургского отделения философского общества, монография санкт-петербургского философа Е.Г. Соколова, статьи авторитетного исследователя массовой культуры, директора Института культурологии РАН К.Э. Разлогова, посвященные раскрытию конструктивной природы массовой культуры, ряд статей известного культуролога А.Я. Флиера, где проводится мысль о доминантности массовой культуры в современном обществе, выполняющей в нем ряд принципиально важных функций, а также отдельные статьи А.В. Захарова, где массовая культура рассматривается как обусловленная, прежде всего, тем общественным способом, каким она создается, распространяется и используется⁵⁸. 

      «Элитарная  культура» как  понятие: особенности  трактовки

      Столь же значительной вариативностью трактовок  отличается и понятие «элитарная культура» – начиная от ее понимания  как высокой специализированной культуры, через отождествление с искусством авангарда – до буржуазного искусства, противостоящего по своему содержанию культуре «трудящихся масс». Наиболее распространенными среди определений являются следующие.

      • Элитарная культура как высокая культура, традиционной и массовой культуре противопоставляемая не по характеру социального содержания, не по особенностям отображения действительности, но по типу воздействия на воспринимающее сознание, сохраняющего его субъективные особенности и обеспечивающего смыслообразующую функцию. Ее основной идеал - формирование сознания, готового к активной преобразующей деятельности и творчеству в соответствии с объективными законами действительности. Иными словами, элитарная культура в рамках подобного понимания осознается как культура высокая, концентрирующая духовный, интеллектуальный и художественный опыт поколений. Она мыслится как совокупность коллективного опыта и знания, аккумулированного в деятельности, настроенной на формирование сознания, готового к активной преобразующей деятельности и творчеству в соответствии с объективными законами действительности. Необходимо подчеркнуть, что смысл элитарной культуры осознается наиболее отчетливо в момент формирования массовой культуры, в сопоставлении с которой и проявляется ее основное значение. Суть элитарной культуры впервые была проанализирована Х. Ортегой-и-Гассетом («Дегуманизация искусства», «Восстание масс») и К. Манхеймом («Идеология и утопия», «Человек и общество в век преобразований», «Эссе социологии культуры»), которые рассматривали данную культуру как единственно способную к сохранению и воспроизводству основных смыслов культуры и обладающую рядом принципиально важных  особенностей, в том числе, способом вербального общения, языком, вырабатываемым ее носителями, где особые социальные группы - священнослужителей, политиков, деятелей искусств – используют и особые, закрытые для непосвященных, языки – в том числе, латынь и санскрит.  Субъектом так понимаемой элитарной культуры является личность – свободный, творческий человек, способный к осуществлению сознательной деятельности. Творения этой культуры всегда личностно окрашены и рассчитаны на личностное восприятие, вне зависимости от широты их аудитории, именно поэтому широкое распространение и миллионные тиражи произведений Толстого, Достоевского, Шекспира не только не снижают их значения, но, напротив, способствуют широкому распространению духовных ценностей⁵⁹.  В этом смысле субъект элитарной культуры является представителем элиты. Элитарная культура понимается в качестве высокой специализированной культуры.

      • Элитарная культура как культура привилегированных групп общества, характеризующаяся принципиальной закрытостью, духовным аристократизмом и ценностно-смысловой самодостаточностью. По мнению И.В. Кондакова, элитарная культура апеллирует к избранному меньшинству своих субъектов, как правило, являющихся одновременно ее творцами и адресатами (во всяком случае, круг тех и других почти совпадает). Элитарная культура сознательно и последовательно противостоит культуре большинства, во всех ее исторических и типологических разновидностях - традиционной культуре, официальной культуре того или иного сословия или класса, государства в целом, культурной индустрии технократического общества XX в. и т.п.). Философы рассматривают элитарную культуру как единственно способную к сохранению и воспроизводству основных смыслов культуры и обладающую рядом принципиально важных  особенностей:

      - сложностью, специализированностью,  креативностью, инновационностью;

      - способностью формировать сознание, готовое к активной преобразующей деятельности и творчеству в соответствии с объективными законами действительности;

      - способностью концентрировать духовный, интеллектуальный и художественный опыт поколений;

      - наличием ограниченного круга  ценностей, признаваемых истинными и «высокими»;

      - жесткой системой норм, принимаемых  данной стратой в качестве  обязательных и неукоснительных в сообществе «посвященных»;

      - индивидуализацией ценностей, оценочных  критериев деятельности, нередко принципов и форм поведения членов элитарного сообщества, становящихся тем самым уникальными;

      - созданием новой, нарочито усложненной  культурной семантики, требующей от адресата специальной подготовки и необъятного культурного кругозора;

      - использованием нарочито субъективной, индивидуально-творческой, «остраняющей» интерпретации обычного и привычного, что приближает культурное освоение реальности субъектом к мысленному (подчас художественному) эксперименту над нею и в пределе замещает отражение  действительности в элитарной культуре ее преобразованием, подражание - деформацией, проникновение в смысл - домысливанием и переосмысливанием данности;

      - смысловой и функциональной «закрытостью»,  «узостью», обособленностью от целого национальной культуры, что  превращает элитарную культуру в подобие тайного, сакрального, эзотерического знания, табуированного для остальной массы, а ее носители превращаются в своего рода «жрецов» этого знания, избранников богов, «служителей муз», «хранителей тайны и веры», что часто обыгрывается и поэтизируется в элитарной культуре⁶⁰.