Романо-германская правовая система

В Германии идея хозяйственного права возникла после Первой мировой войны. В своем современном варианте оно охватывает ряд аспектов управленческой деятельности государства в вопросах производства, торговли и кредитно-денежных дел и в этом плане ближе к праву административному. Но и здесь общие принципы административного права в кодификацию не попадают. Она охватывает федеральный закон об административно-судебной процедуре I960 г., в основном правила рассмотрения дел в административных судах.

2.10 Административное право

Административное право  почти повсеместно не кодифицировано. Даже в стране классической кодификации - Франции - административное право  никогда не было должным образом  кодифицировано. Здесь нет ничего, что напоминало бы наполеоновские кодексы, а имеющиеся кодексы представляют собой сведение воедино законодательных  и регламентарных текстов, охватывающих, несмотря на то что их число возрастает, лишь ограниченную часть отношений, регулируемых административным правом, многие разделы которого созданы судебной практикой.

Примерно таково же состояние  источников административного права  и в других странах романо-германской семьи. Естественно, что многочисленность законов и других актов порождает  большее число различий и расхождений  между отдельными странами, чем строгая  кодификация. Точно также можно  сказать, что чем значительнее роль судебной практики как источника  права, тем больше правовые различия, ибо судебная практика больше подвержена влиянию изменяющихся условий, чем  стабильные кодификации.

При отсутствии кодификации  общих принципов административного  права судебные решения играют гораздо  более важную роль, чем в области  частного права. Роль судов более  созидательная, поскольку они вырабатывают общие принципы и нередко создают  концепции правовых институтов, параллельные институтам частного права и в  то же время отличные от них. Во Франции  административное право медленно возникало  из ничего и его основные черты  выработаны системой судов административной юстиции, возглавляемой Государственным  советом. По мнению французских авторов, судебное творчество Государственного совета практически охватывает сегодня  всю сферу административного  права.

2.11 Административная юстиция

Значительна роль судебной практики как источника административного  права и в других странах романо-германской правовой семьи: в Австрии, Бельгии, Италии и Швейцарии. Во всех этих государствах, а также в Германии существуют особые судебные системы административной юстиции, которой и подведомственны  все споры административно-правового  характера.

2.11.1 Германская административная юстиция

В Германии разделение компетенции основано на различии частно- и публично-правовых дел. Кроме особо оговоренных случаев, споры в сфере частного права разрешаются обычными судами, а публично-правовые споры - административными судами и, если они носят конституционный характер, - конституционными судами. Согласно § 13 закона о судоустройстве 1950 г., обычным судам предоставлены полномочия разбирать все гражданско-правовые споры, за исключением дел, переданных законом в ведение административных судов.

В настоящее время в  Германии общие административные суды организованы на трех уровнях: административные суды первой инстанции, высшие административные суды земель и федеративный административный суд как высшая инстанция. Суды независимы от административных органов. Их юрисдикция основана на общем положении о том, что они правомочны разбирать все публично-правовые споры неконституционного характера, за исключением тех, которыми по федеральному закону должен заниматься другой суд. Если административный суд считает себя неполномочным рассматривать дело, то обычные суды обязаны принять его к производству. То же правило действует и тогда, когда дело переходит от общего суда к административному.

2.11.2 Французская административная юстиция

Широкой известностью и высокой  репутацией пользуется административная юстиция Франции, созданная еще  Наполеоном. Основное содержание ее деятельности - решение споров, возникающих между  гражданами и государственными органами в связи с изданием этими последними управленческих актов.

Высшая инстанция в  системе французской административной юстиции - Государственный совет. В  его функции входит, с одной  стороны, рассмотрение апелляций на решение территориальных административных судов, а с другой - рассмотрение конкретных дел в качестве первой и последней инстанции.

Параллельное существование  различных судебных систем создает  проблемы разграничения их юрисдикции. Для разрешения возникающих в  связи с этим споров действует  особый суд - Суд по конфликтам, имеющий  в своем составе равное число  судей из Кассационного суда и  Государственного совета. В случае равного разделения голосов спор решает министр юстиции, но на практике это бывает редко.

3. Своеобразие и сходство  правовой системы России с  правовыми системами романо-германской  правовой семьи

Для последнего десятилетия XX в. самым значительным в развитии основных правовых систем современности является почти полное исчезновение с юридической карты мира социалистического типа права. Одна из главных тенденций развития права в постсоциалистических странах - это сближение с другими правовыми семьями. Применительно к России эта особенность проявляется в сближении российского права с романо-германской правовой семьей. Если переход к рыночной экономике и многообразию форм собственности предопределил быстрое развитие институтов частного права, то формирование правовой государственности и политический плюрализм обусловили развитие публичного права.

В международно-правовом плане  включение России в «общее европейское  правовое пространство», в «Европу  правовых государств» стало одним  из важных условий развития российского права в русле мировых тенденций правового развития.

В эволюции современной правовой системы России прослеживаются две  основные тенденции. Это, с одной стороны, исключение из действующего российского права принципов, норм и институтов, которые были призваны подчеркнуть принципиальное отличие советского социалистического права от права буржуазного, а с другой --появление в российском праве принципов, норм, институтов и даже отраслей, которые ранее считались исключительным атрибутом буржуазного права (например, торговое право и т.д.).

По своим основным юридическим  классификационным признакам российское право всегда относилось к романо-германской правовой семье и продолжает оставаться таковым. Об этом свидетельствуют кодификационный  характер российского права, структура  правовой нормы, принципы верховенства закона и соответствующая иерархия источников права, основные принципы судебной организации и судопроизводства.

Глубокие экономические  и политические преобразования во всех сферах общественной жизни открыли  широкие возможности к сближению российского права с романо-германской правовой семьей не только по внешней форме, но и по содержанию.

Возникновение частного и  публичного права в России в значительной степени было обусловлено социально-экономическим  и политико-правовым развитием общества.

Это нашло свое отражение  в следующих направлениях в области  частного права.

Во-первых, в признании многообразия форм собственности и определяющего значения частной собственности. Развитие отношений собственности, и прежде всего частной, приводит к возрождению частного права в России;

Во-вторых, в развитии и создании юридических основ свободного предпринимательства. Рыночные отношения, т.е. имущественные, товарно-денежные отношения плюс налоговые, финансовые, трудовые, социальные и др., являются важнейшим источником частного права в России в материальном смысле;

В-третьих, в появлении рада ранее отсутствовавших институтов торгового права.

В сфере публичного права  утвердились такие основополагающие признаки демократического правового  государства, как:

конституционное провозглашение и практическая реализация принципа разделения властей;

конституционное признание  первостепенной роли публичных прав и свобод граждан;

введение и развитие судебного конституционного контроля. Благодаря этим и другим новейшим тенденциям традиционная близость русского дореволюционного и современного российского  права к романо-германской правовой семье становится существенным фактором, способствующим сближению рассматриваемых правовых моделей.

Видимо, все это будет  предопределять особенности и приоритеты развития российской правовой системы  в XXI в.

Унификация законодательства и правовых концепций в ее международно-правовых формах является наиболее известным  способом сближения российского  права с романо-германской правовой семьей. Однако, как показывает практика, унификация права, которая должна пониматься в широком смысле, начиная с  унификации национального законодательства и кончая кодификацией незаконодательного характера юридической практики и обычаев, не есть самоцель, и она должна быть следствием практической потребности установления тесных контактов между государствами в сфере экономической, политической, культурной и социальной жизни.

Для формирования общего правового пространства не меньшее, если не большее, значение имеет такой  путь сближения этих систем, как  увеличение их общих черт, принципиальных установок, сходства правовых норм и  соответственно судебной практики.

Интегрирование России в европейские юридические процессы, утверждение примата международного права ведут к тому, что в  национальной правовой системе растет число единообразных норм и стандартов. Несмотря на это, правовое развитие России происходит преимущественно путем  изменений национального права. При этом законодатель обращается не только к юридическому опыту романо-германской правовой семьи, но и к англо-американским правовым моделям. Заслуживает, в частности, особого рассмотрения вопрос о возможности  использования в определенных пределах принципа прецедента. Однако, как правило, институты англо-американского права  плохо вписываются в романо-германскую правовую систему. Действительно, как  справедливо отмечает проф. У. Батлер, трудно принять дословно англо-американские концепции и советы, данные с благими намерениями представителями западных юридических кругов. Они просто непонятны принимающей их стороне, а западная сторона в свою очередь обычно не в состоянии понять правовую среду, в отношении которой она дает советы. Поэтому трудно согласиться на столь радикальные перемены правовой системы, в результате которых в России было бы «все, как в США и Великобритании», и установилась правовая семья общего права.

Учет зарубежного юридического опыта и сближение российского  права с другими правовыми  семьями не тождественны рецепции права, восприятию зарубежных правовых моделей. Они итог развития российского права  в результате действия многих факторов, обусловливающих этот процесс в  конкретно-исторических условиях России. Отсюда, в частности, возможность  различной трактовки даже одноименных  правовых институтов, отторжение практикой  моделей, разработанных российским законодателем па основе зарубежного  опыта.

Впрочем, в советское  время, в условиях централизованной плановой экономики и демократически неразвитой политической системы, основные правовые институты РСФСР при  внешнем сходстве с институтами  романо-германской правовой семьи существенно  отличались от них. Отсюда можно сделать  вывод, что сближение российского  права с романо-германской правовой семьей не означает потери самобытности, особенностей, традиций, свойственных правовой системе России. Действительно, российское право, как и любая  национальная правовая система, имеет  свою специфику, и на нем не могли  не отразиться политико-правовые события, происходящие в России; оно отвечает всем основным юридическим признакам  романо-германской правовой семьи.

На наш взгляд, весьма спорен призыв выделить самостоятельную  «славянскую правовую семью» и возвратиться, в частности, к правовой системе  государств восточнославянской культуры. Самостоятельность традиций развития российской правовой системы, в том  числе ее отличие от романо-германской правовой семьи, подчеркивает В.Н. Синюков. Он признает за Россией особую правокультурную самобытность, пытается вывести ее из «исконных культурно-правовых основ», из специфических особенностей «славянской правовой семьи», образованной странами славянского этнического происхождения. По его мнению, российская правовая система в будущем должна идентифицироваться в качестве основы правовой семьи как восточнославянских, так и тюркских народов бывшего Советского Союза.

А обращение к мировому правовому опыту (который называется однозначно западным), к интеграционным процессам, происходящим в европейских  и иных регионах, возможно только на условиях политического и культурно-правового  «ассимилирования входящих в СССР регионов в западное сообщество».

Такое возвращение восточноевропейских  стран в мировую культурно-правовую цивилизацию автор расценивает  как «противоестественное вмешательство  в их историческую судьбу, чреватое элиминацией этносоциальной специфики правовой культуры». Близкую этому точку зрения высказал и Р.Б. Головкин, писавший, что внедрение в правовую систему России концепций, сформировавшихся в романо-германской и англосаксонской системах права, не учитывающих различий духовных и нравственно-этических традиций Запада и Востока, пока преждевременно.