Душевное здоровье. Религиозная и светская психотерапия

3. Религиозная  психотерапия и её отличие  от светской.

Какой бы светской не была психотерапия в целом, отдельное ее направление, или практика частного специалиста, момент религиозности может присутствовать. Терапия религиозна по своей природе, поскольку призвана связывать дифференцированные внутренние объекты, интегрировать психические расщепления и распавшиеся части Я.

Достаточно символично, что одна из ключевых работ Р. Лэйнга называется «Расколотое Я»; этой же теме посвящен ряд исследований и тем в работах К.Г. Юнга, см. например «Проблемы души нашего времени». Среди отечественных авторов феноменам психического расщепления и их компенсации посвящено исследование В.П. Самохвалова «Психический мир будущего». Существующие аналогии и связь между психическими и духовными явлениями, а также аналогии между психологическими и духовными практиками, позволяют допустить, что в качестве психотерапевта могут выступать как священник, практикующий экзорцизм, так и собеседник, во время кухонной беседы. Вероятно первым зафиксированным и описанным актом психотерапии, было изгнание бесов из бесноватого, осуществленное Христом, и переселение их в стадо свиней. Любопытен при этом тот факт, что метаболизм тканей внутренних органов свиньи очень близок по своим характеристикам метаболизму висцеральных тканей человека.

Понятие религия происходит от латинского religare, что значит связывать, восстанавливать связь. Терапевтические методы можно рассматривать как связывающие, а в более широком контексте – устанавливающие связь между различными реальностями и мирами человека. Терапевт является своего рода посредником между жизненными сферами, обеспечивая осознанный и контролируемый контакт субъкекта с полем своего опыта и саморелаизации. В расширенном значении, терапевт выступает связующим звеном между двумя анропологическими перспективами, располагая себя в сердцевине процесса – это перспектива восхождения и обожения (в роли терапевта может выступать, например, священник, духовный учитель, или харизматический лидер терапевтического движения) и перспектива вочеловечивания (сфера непосредственной деятельности психотерапевта), предполагающая достижение индивидуально доступной полноты реализации в социально-природном мире.

В качестве таких лидеров выступали Фрейд, Юнг, Перлз, Роджерс, в настоящее время к их числу можно отнести лидеров трансперсональной парадигмы – Гроф, Уилбер, основателя метода системных семейных расстановок – Хелленгера. Не вызывает сомнения, что они вели и ведут человека к большему контакту со своим внутренним миром, который с точки зрения универсалий любой развитой метафизической системы (восточной, западной, латиноамериканской), несет в себе божественное начало. При этом интеграция/осознание субъектом содержаний своей духовной природы (всеобъемлющая Самость в аналитической психологии, изначальная полнота и целостность субъекта в экзистенциально-гуманистических направлениях, адаптивность как следствие повышения управляемости своим поведением в когнитивно-поведенческой терапии) выступает метацелью любой психотерапевтической практики, вне зависимости от того насколько эта цель эксплицирована именно как духовная или связанная с духовностью. Для духовно-мистических практик такая цель очевидна – реализация буддовости природы ума в буддизме, реализация христианской сущность души в христианстве. Допустимость такого ракурса в отношении психотерапии связана с множественной семантикой центральной для антропной реальности категории – Бог, Божество, как предельное семантическое понятие, многократно «редуплицирует» себя во все формы человеческого опыта в виде потенциальной возможности их смысловой категоризации. Ср. "1 Вначале было Слово, и Слово было с Богом, и слово было Бог. 2 Оно было в начале с Богом. 3 Все через Него возникло, и без Него ничего не возникло, что возникло. 4 В Нем была жизнь, и жизнь была свет людям. 5 И свет во тьме светит, и тьма его не объяла". По аналогии можно считиать, что речь идет о таком Слове, которое просветляет природу человеа, принося свет разума во тьму бессознательного, что полностью соответствует центральной психоаналитической формуле о том, что Я (сознние) должно придти на место Оно (бессознательное)

Религиозно-ориентированная психотерапия (далее - РОП-терапия) является особой модальностью психологической помощи, направлением психотерапии, способом поддержки и оказания помощи людям, находящимся в ситуации страдания, болезни, кризиса и/или испытывающим потребность в более глубоком понимании значимости событий, происходящих с ними в процессе жизненного пути.

Соотносительно с другими модальностями, РОП-терапия предусматривает раздвижение смысло-образующих рамок контента психотерапевтического процесса, под которым мы подразумеваем условное «расширение терапевтического поля» как по горизонтали, так и по вертикали. «Горизонтальная» динамика простирается до рассмотрения возможностей взаимодействия нашего клиента с «миром невидимого». Это значит, что мы учитываем как благотворные, так и вредоносные последствия влияния таких персонифицированных факторов, находящихся за пределами терминологического аппарата академической психологии, которые известны традиционному богословию как «ангелы и бесы». Вертикальная перспектива РОП-терапии включает в себя не только «проработку» наследственно деструктивных детерминаций, но и принятие во внимание базовой богословской предпосылки относительно продолжения существования «Я» клиента за пределами земной жизни. Это определяет выбор доминирующих ценностных мотиваций в терапевтическом процессе, осуществляемом «sub specie aeternitas» - «с точки зрения вечности». Подобная терапевтическая парадигма преодолевает границы конвенциональной «научной» психологии, позволяя автору современного богословского труда «Православная Психотерапия» утверждать, что «лечение человека заключается фактически в очищении ума, сердца, образа Божия, в возвращении ума к первородной и первозданной красоте. Когда ум становится храмом Духа Святого, мы говорим, что лечение было успешным».

Исторически РОП-терапевтический подход продолжает и расширяет традицию экзистенциальной психотерапии, становясь ее преемником. Сутью последней является «приглашение к прочувствованию», помощь в преодолении тревоги, горя, вины и боли, их принятие и через это - восстановление поколебленных ресурсов ответственности, радости, отваги, вдохновения, творческого целеполагания и благоговения перед жизнью. Делая шаг вперед, РОП-терапия основывается на принципе актуализации духовного измерения личности, когда клиент в сопровождении терапевта проходит путь ре-интеграции тех составляющих его личности, которые доселе были незнакомы, репрессированы или искажены.

Таким образом, в психологическое консультирование и психотерапию вводится понятие «духовности». Являясь в первом приближении совокупностью свойств, выделяющих человеческое бытие из остального мира, в традиционном богословии оно выводится из Откровения о Богоподобии человека и выражает его несводимую к нижележащим пластам бытия сущность. Христианский подвижник Макарий Египетский (4 век) пишет: «Высоко достоинство человека. Смотри, каковы небо, земля, солнце и луна: и не в них благоволил успокоиться Господь, а только в человеке. Поэтому человек драгоценнее из всех тварей, даже, осмелюсь сказать, не только видимых, но и невидимых тварей, ибо не сказал (о них) Бог: «сотворим человека по образу Нашему и подобию Нашему», но сказал об умной человеческой сущности, разумея бессмертную душу».

Существуют следующие этапы рассмотрения "духовности" применительно к практике РОП-терапии:

Аффективный - инициальное чувство благоговения. Это может быть внезапное восхищение великолепием явлений природы (духовность применительно к принципиальному атеизму); трепет перед неслучайными обстоятельствами жизненного пути (духовность, доступная языческому мировосприятию); сладость эстетических символов (с которыми неизменно связаны культовые практики индуизма); вдохновение открывающейся ясностью интеллектуальных прорывов (что характерно для различных вариантов буддизма) или героизмом самоотвержения (последовательная и бескомпромиссная прямота ислама); и, наконец, свойственное христианскому исповеданию умиление перед жертвенной любовью.

Когнитивный - присвоение смысла интенсивному эмоциональному переживанию, которое, становясь приоритетным, структурирует дальнейшие жизненные обстоятельства относительно этого смысла - ближе/дальше, ценнее/малозначимее.

Мотивационный - задействование волевых механизмов для реализации ценностных установок. Личность испытывает необходимость в действии для реализации ценностей. В связи с этим обостряются нравственные требования, становится насущным понятие долга и обязательства, манифестируют явления аскетизма как преодоления несоответствующих этим ценностям качеств.

Энергийный, аффирмативный, диалогический, трансцендентный - Личность, целокупно вовлеченная в процесс, ждет подтверждения, ответа, дальнейшего приглашения «Вверх». Здесь заканчивается имманентная личности «духовность» и начинается «религия», открывающая возможность неложной, надежной, проверенной опытом предшествующих поколений связи, слышания, пребывания вместе, объединения без потери себя - любви.

Понятие духовности в последовательной реализации его понимания приводит к необходимости логического обоснования термина «религия». В православном учебнике догматического богословия религия определяется как «живой, сознательный и свободный союз между Богом и человеком - союз богочеловеческий, которым необходимо предполагается снисхождение Бога к человеку и возвышение человека к Богу». Применительно к психологическому регистру, религией также уместно обозначить традиционно сложившийся способ установления и поддержания отношений с реалиями, находящимися вне сферы обыденного эмпирического опыта. Эти отношения характеризуются паттернами веры, поклонения, благодарности и ответственности. Очевидно, психотерапевтическая функция является неотъемлемой составляющей любой исторической религии.

Следует учитывать, что существует тенденция вне-религиозного подхода к феноменам духовности. И здесь, признавая принцип актуализации духовности как основной характеристики РОП-терапии, надлежит обозначить четкую границу размежевания традиционно-религиозного подхода с так называемой "духовностью New Age" и соответствующими ей «транс-персональными» психологиями, представленными теориями и практиками эзотериков - Блаватской, Рерихов, Гурджиева, Ошо и др.; лидерами школ, производных от психологии - С. Грофа, К.Уилбера; а также прочих "учителей, провидцев, пророков и гуру эры Водолея». Представителей этого типа "духовности" можно распознать по одной или нескольким позициям из числа ниже перечисленных (в том числе по характерным фразам и лозунгам):

«В бога я, конечно, верю, но бог един. Ограничивать к нему пути - значит обеднять себя»

«Для пути к богу не нужны ни посредники, ни традиции, ни знание истории духовной жизни человечества, достаточно практиковать несколько несложных техник».

Использование выражений «работать» или «работать над собой» для называния опыта использования таких практик. Под этим понимаются разнообразные ритуалы, не несущие никакой нагрузки самоанализа, ни тем более покаяния: медитации, визуализации, физические упражнения (асаны, мудры, мантры).

Характерные девизы: «Вселенная дружественна», «Мысль материальна». Адепты данного направления не любят вопросов о разнице между Творцом и творением и избегают размышлений о посмертной участи человечества. При этом они узнаваемо реагируют на различные производные термина «эволюция». Учитывая, что в данной системе убеждения, вне зависимости от ее разновидностей, никогда не присутствует отличие Творца от творения, то данный термин становится ключевым. Для их суждений характерны размышления о "природе", экологии", «физике» и чрезвычайно настороженное отношение к фармакологии - "химии".

Преклонение перед природой, интерес к индивидуалистическим инсайтам, которые не могут быть верифицированы, к примеру, визионерские опыты «Розы мира», «Тайной доктрины», «Откровений Ангелов Хранителей», «Анастасии» и т.п. Интерес к тупиковым паранаучным дисциплинам типа астрологии, алхимии и т.п.

Подчеркнутая наукообразность и столь же подчеркнутый пиетет к диссидентам от науки (Ф. Капра, Н.Налимов, Э.Мулдашев), обратившихся к дилетантским исследования «непознанного». Введение наукообразных категорий типа «торсионных полей» или «энергоинформации»

При первичном контакте они восторженно видят в вас друга и потенциального единомышленника, при попытке задавать вопросы они отсылают к книгам, среди которые имена отечественных (Н. Правдина, Л.Виилма, М. Норбеков) и зарубежных авторов (Л. Хей, Н. Пил).

Акцент на успехе, позитиве, благополучии при «вытеснении» неоспоримых фактов присутствия в мире зла, бедствий и страдания в мире.

Подчеркнутая толерантность к невежеству «своих» авторов и ярость при упоминании критики как со стороны академической науки, так и со стороны традиционного богословия.

Избирательность в выборе друзей и партнеров, быстрая потеря интереса к критически мыслящим собеседникам.

Принципиальное отличие «доброкачественной» духовности РОП-терапии состоит в ее опоре на традиционность (говоря языком социологии), или «соборность» (как принято это называть в богословии). Здесь представляется уместным дополнительно определить понятие «прикладного» или «клинического» богословия. Богословие как точная наука находит свое эмпирическое подтверждение в том, что достаточно широко принимается в качестве смыслообразующей мотивации, обладая инспиративной, аффирмативной и регуляторной функциями. Иными словами, хорошее богословие побуждает к дальнейшему личностному развитию, укрепляет само- и миропринятие в достигнутой степени позитива и определяет как доброкачественность творческой рефлексии как в индивидуальном плане, так и в плане оптимизации социальных отношений.

Богословие в своих прикладных аспектах может быть идентифицировано и как человеко-словие. Теология трансформируется в антропологию потому, что, пробиваясь к познанию Творца, человек не может миновать себя, но обнаруживает Его на сокровенных глубинах собственной бытийности. В христианской традиции веры постулировано, что человек создан «по образу» и имеет назначение стать «подобием» Господа. Таким образом, теологически, Бог открывается нам Богом для нас, а то, каким Он является для Себя, является абсолютно недоступным для нашего разумения. Итак, в каком-то смысле можно предположить, что в традиционном богословии Бог, раскрываясь нам, свидетельствует нам более о нас, нежели о Себе. Свидетельства духовных поисков и находок человечества просеяны через сито веков и то, что осталось действительно истинным и ценным, запечатлено в устных и письменных источниках вероучительной традиции. Катехизические истины, жития святых, те или иные аспекты богослужения могут открывать именно то, что значимо для нашего клиента в его патологической ситуации.

Утверждаясь в пространстве, где большая часть потенциальных клиентов имеет явную или скрытую православную идентичность, обусловленную исторически и культурологически, специалисты нашей модальности также ориентируются на православную традицию Богопоклонения. Рассматривая топонимику Христианства среди других вероучительных традиций, следует принять во внимание следующие пункты, характеризующие как уникальность этого духовного явления, так и его ультимативную значимость для ментальной экологии.

Христианство, как оформившаяся религия, возникло в хронологически символическом временном пункте - 6 веков спустя после того исторического периода, который Карл Ясперс назвал "осевым временем человечества", когда происходило становление восточных религий; и за 6 веков до того, как появился Ислам, крупнейшая после Христианства религия, во многом определяющая нынешнюю расстановку мировой цивилизации. Если, будучи психологами, мы признаем сознательную или бессознательную детерминацию всех явлений психической жизни, то, распространяя принцип "обусловленности" на этот исторический факт, мы можем предположить его онтологическое значение в том, что Христианство являет собой хорошо сбалансированную позицию между тенденцией к медитативному "бесстрастию" восточных религий и прагматичной "пассионарностью" мусульманства.

Секулярное религиоведение предлагает довольно искусственное разделение между моно- и политеистическими религиями. Если таковую идентификацию еще возможно провести в догматико-теологической сфере, то применительно к религиозному мировоззрению отдельной личности это оказывается весьма затруднительным, потому что даже для самого строгого последователя монотеизма помимо Единого Творца существуют значимые духовные реалии, и для каждого формального политеиста свойственно выстраивать иерархию духовных сущностей, неизменно приходя к наиболее авторитетной для него фигуре, адресуя ей наибольшее поклонение. В Христианстве это явление противоречия снимается тезисом, сколь необъяснимым рационально, столь и узнаваемым экзистенциально, - догматом Единого Бога в троичности Ипостасей, позволяющем выстроить мировосприятие, исходя из приоритета меж-Ипостасной Любви.