Проблемы эмоциональной устойчивости в спортивной деятельности

1. Проблемы эмоциональной устойчивости

в спортивной деятельности

Учитывая специфику такого вида спорта, как спортивные единоборства, и особенности соревновательной деятельности в нем, нам представляется возможным говорить о ситуационной эмоциональной устойчивости как  о факторе, обеспечивающем надежность и эффективность действий спортсмена.

Известны факты разнонаправленных  физиологических и психологических  реакций в одинаково сложной  аварийной обстановке. В одном  случае наступает эмоциональный  срыв, сопровождающийся ухудшением показателей  результативности действий, угнетением физиологических показателей, в  других - возникает реакция мобилизации  психических и физиологических  функций, деятельность протекает на более высоком уровне[1].

Возникновению состояний  чрезмерного возбуждения способствуют некоторые особенности личности спортсмена. Среди свойств темперамента подчеркивается роль слабости нервной  системы[2], неуравновешенности нервных процессов[3], на значение баланса нервных процессов указывает А.В. Родионов[4].

Признавая важность особенностей темперамента, следует возразить  некоторым авторам, склонным ставить  эмоциональную устойчивость в прямую зависимость от прирожденных свойств  нервной системы, определяющих, по их мнению, "порог" эмоциональной  устойчивости. Многочисленные исследования психологов спорта (Б. А. Вяткин, Л.Д. Гиссен, Л. В. Маришук и др.) подтверждают решающую роль приобретенных свойств личности, что позволяет говорить о необходимости применения психолого-педагогических воздействий для формирования эмоциональной устойчивости.

Неадекватная самооценка (высокая или низкая в одинаковой мере) способствует возникновению чрезмерного  возбуждения. Наличие высокого уровня притязаний при слабой подготовленности или низкой самооценке ведет к  неуверенности в себе. Повышенное самолюбие обуславливает чувствительность к неуспеху[5]. Неадекватная самооценка и связанные с ней мнительность, навязчивая неуверенность, смущение перед зрителями также провоцируют чрезмерную напряженность и возбуждение. В этом же направлении оказывают отрицательное действие и недостатки волевых качеств личности спортсмена: слабость воли, нерешительность, безынициативность.

Отсутствие полезной информации или ее недостаточность, как правило, ведет к возникновению отрицательных эмоций[6].

Малая вероятность достижения цели, незнание предполагаемых обстоятельств деятельности, невозможность предусмотреть условий предстоящих действий - все это ослабляет активность процессов мышления спортсмена, освобождает неконтролируемую подкорковую активность, что неблагоприятно сказывается на его эмоциональном состоянии.

В процессе спортивной борьбы часто возникают неожиданные  ситуации, требующие изменения привычного стереотипа действий. Фактор неожиданности, новизна ситуации, изменение динамического  стереотипа неизбежно провоцируют  эмоциональную напряженность, безусловно-рефлектор-ную ориентировочную активность. Неподготовленность спортсмена к возможным переменам в обстановке его действий усиливают эффект неблагоприятных эмоций[7].

Особое место среди  условий неблагоприятных эмоций занимают внешние воздействия, чрезмерно  стимулирующие степень значимости предстоящего соревнования и ответственность  за результаты спортивной деятельности.

Можно выделить неблагоприятное  воздействие руководителей, тренеров и других членов спортивного коллектива, влияние соперников, зрителей и т.д. К ним относятся: требования абсолютной победы, установка на недопустимость поражения, чрезмерное подчеркивание сильных сторон противника, навязчивое внушение значимости состязания, преднамеренные воздействия противника (демонстрация в период подготовки к встрече сильных сторон своей техники, физической подготовленности, преимуществ в спортивном инвентаре и т.п.), предвзятое отношение зрителей и т.д.

Исследованиями А.Б. Гандельсмана и К.М. Смирнова[8] было установлено, что эмоции, становясь чрезмерными и исчерпав возможности реагирования нервной системы, могут вызвать ухудшение результатов спортсменов во время выступления в соревнованиях.

Исследованиями А.Ц. Пуни[9], С.М. Оя[10] и др. доказано, что эмоциональное возбуждение различной степени, сопровождающее спортсмена на всех этапах деятельности, наиболее ярко проявляется во время соревнований. Выполнение даже заученного движения в этих условиях всегда сопровождается определенными эмоциональными реакциями человека.

Для спортсмена психическое  состояние, которое он переживает до начала соревнования, выражается и в отношении к предстоящей борьбе, и в оценке своих возможностей, и в усилении процессов возбуждения, и в изменении психических процессов, связанных с приемом и переработкой информации. Однако при этом все вышеуказанные факторы составляют единое неразделимое предстартовое состояние.

Во время соревнований спортсмены большую часть своих  нервных сил затрачивают на преодоление  соревновательного волнения; поэтому, показывая высокие результаты на тренировках, в условиях соревнований нередко выступают ниже своих возможностей. Дело в том, что соревновательная деятельность сопровождается целым рядом условных раздражителей (присутствие судей и зрителей, официальные словесные команды, лимит времени), вызывающих изменения в психическом состоянии спортсмена, которые в условиях обычной тренировки отмечаются крайне редко, что может существенно отразиться на динамике развития ситуационной эмоциональной устойчивости.

2. Влияние саморегуляции на эмоциональную устойчивость

в спортивной деятельности

Осознанная саморегуляция понимается нами как системно-организованный процесс внутренней психической активности человека по инициации, построению, поддержанию и управлению разными видами и формами произвольной активности, непосредственно peaлизующей достижение принимаемых человеком целей[11].

Проблема саморегуляции является одной из наиболее глобальных и фундаментальных проблем общей психологии. Ее исследование открывает большие, во многом специфические, нетрадиционные возможности для понимания и содержательного объяснения общих закономерностей построения и реализации человеком своей произвольной активности (деятельности, поведения, общения), для определения условий успешного психического развития ребенка, для понимания феномена общего уровня субъектного развития человека, для исследования индивидуально-типических особенностей деятельности и поведения, для продуктивного участия в решении широкого спектра очень разнообразных практических задач.

Анализ иерархии и логической связи главных задач исследования эмоциональной саморегуляции приводит к выводу, что основной исходной задачей является изучение закономерностей строения регуляторных процессов и формулирование на этой основе общей концептуальной модели, адекватно отражающей принципиальную внутреннюю структуру процессов осознанной регуляции, общую для различных видов и форм деятельности личности.

Без такого концептуального  базиса все чаще используемое в психологическом  обиходе понятие «процесс саморегуляции» не имеет реального содержания и попросту теряет смысл. При этом исследование процесса саморегуляции часто подменяется по сути установлением самого факта детерминации деятельности, поведения отдельными психическими или даже средовыми факторами. На основании фиксации происходящих в исследуемой деятельности (поведении) изменений делается вывод о том, что вводимый в исследуемую ситуацию фактор и является самим механизмом саморегуляции или одним из таковых.

В результате, как замечают О.А. Конопкин и В.И. Моросанова, саморегуляция как процесс, имеющий закономерное строение, исчезает, а вместе с этим снимается и вопрос о реальной роли и месте изучаемого фактора в регуляторном процессе. Остается неясным, идет ли речь о какой-либо действительно регуляторной функции (например, планировании, контроле), о психическом ли средстве осуществления такой функции (умственных умениях и операциях и др.), о специфическом ли источнике информации, используемой при реализации какой-либо регуляторной функции (образе Я, самооценке и др.), об условиях, активирующих и поддерживающих процесс саморегуляции (мотивационных, эмоциональных феноменах и др.)[12].

Конечно, специфика человеческой психики как средства отражения  действительности и ее презентации  сознанию субъекта влияет на структуру  процессов психической саморегуляции: состав и характер осуществления регуляторных функций, являющихся компонентами целостных регуляторных процессов, специфику межфункциональных связей, обеспечивающих системное единство процессов саморегуляции.

Следовательно, пишет Н. В. Круглова, продуктивный путь изучения закономерностей процессов саморегуляции состоит в реализации системного подхода. Он должен быть исходно ориентирован на исследование психической регуляторики как собственно регуляторных процессов, реализующих общие для разных систем принципы, а с другой стороны, — как процессов, осуществляемых специфическими средствами человеческой психики. «Такой подход дает возможность максимально избежать как кибернетического редукционизма, приводящего к психологической бессодержательности или упрощенчеству, так и психологической калейдоскопичности, которая выражается во внесистемном изучении отдельных психических феноменов и факторов, детерминирующих осуществление деятельности, и фактически реализует линейно-причинные схемы, снимающие вопрос о системном строении процессов психической регуляции»[13].

Анализ реальных способов осознанной саморегуляции приводит к выводу, что наиболее адекватным для решения данной задачи является системно-функциональный подход к анализу структуры регуляторных процессов.  Это означает, что процесс саморегуляции должен быть отражен как целостная, замкнутая (кольцевая) по структуре, информационно открытая система, реализуемая взаимодействием функциональных звеньев (блоков), основанием для выделения которых являются присущие им специфические регуляторные функции, системное «сотрудничество» которых реализует целостный процесс регуляции, обеспечивающий достижение принятой субъектом цели[14].

Это дает возможность выделения  единой для разных видов произвольной целенаправленной активности функциональной структуры процессов саморегуляции, т.е. для выделения общих функциональных звеньев психической регуляции и их системных отношений, независимо от внешней исполнительской структуры деятельности и от состава и конкретики реализующих процесс регуляции психических средств[15].

Анализ реализации данного  подхода в спортивной деятельности приводит к построению «нормативной»  модели, отражающей наиболее общие  структурно-функциональные моменты  строения процессов саморегуляции. Описание этой модели публиковалось в более или менее развернутом и содержательном виде с обоснованием и раскрытием разных ее аспектов и конкретных моментов[16]. Поэтому здесь можно ограничиться лишь обозначением функциональных звеньев, реализующих структурно полноценный процесс саморегуляции.

Таковыми по нашему представлению  являются:

Принятая субъектом цель деятельности. Это звено выполняет  общую системообразующую функцию, весь процесс саморегуляции формируется для достижения принятой цели в том ее виде, как она осознана субъектом.

Субъективная модель значимых условий. Она отражает комплекс тех  внешних и внутренних условий  активности, учет которых сам субъект  считает необходимым для успешной исполнительской деятельности. Такая  модель несет функцию источника  информации, на основании которой  человек осуществляет программирование собственно исполнительских действий. Модель включает, естественно, и информацию о динамике условий в процессе деятельности.

Программа исполнительских  действий. Реализуя это звено саморегуляции, субъект осуществляет регуляторную функцию построения, создания конкретной программы исполнительских действий. Такая программа является информационным образованием, определяющим характер, последовательность, способы и другие (в том числе динамические) характеристики действий, направленных на достижение цели в тех условиях, которые выделены самим субъектом в качестве значимых, в качестве основания для принимаемой программы действий.

Система субъективных критериев  достижения цели (критериев успешности) является функциональным звеном, специфическим  именно для психической регуляции. Оно несет функцию конкретизации  и уточнения исходной формы и  содержания цели. Общая формулировка (образ) цели очень часто недостаточна для точного, «остро направленного» регулирования, и субъект преодолевает исходную информационную неопределенность цели, формулируя критерии оценки результата, соответствующего своему субъективному пониманию принятой цели.

Контроль и оценка реальных результатов. Это регуляторное звено, несущее функцию оценки текущих  и конечных результатов относительно системы принятых субъектом критериев  успеха, не требует особых комментариев. Оно обеспечивает информацию о степени  соответствия (или рассогласования) между запрограммированным ходом  деятельности, ее этапными и конечными  результатами и реальным ходом их достижения.

Решения о коррекции системы  саморегулирования. Функция этого  звена обозначена в его названии. Специфика же реализации этой функции  состоит в том, что если конечным (часто видимым) моментом такой коррекции  является коррекция собственно исполнительских  действий, то первичной причиной этого  может служить изменение, внесенное  субъектом по ходу деятельности в  любое другое звено регуляторного  процесса, например, коррекция модели значимых условий, уточнение критериев  успешности и др. Все звенья регуляторного  процесса, будучи информационными образованиями, системно взаимосвязаны и получают свою содержательную и функциональную определенность лишь в структуре  целостного процесса саморегуляции.