Психология лжи

Неправда, как и обман, основывается на неполноте информации, но, в отличие от обмана, говорящий  не утаивает известной информации и  не преследует иных целей, кроме передачи сообщения, содержащего неполную (или  искаженную) информацию. В данном случае человек верит в реальность существования чего-то, но ошибается. В результате он говорит неправду, сам того не осознавая.

В. Знаков отмечает, что мужчины  и женщины по-разному осознают свою собственную ложь. Он пишет, что "... у мужчин ложь или обман, как  правило, бывают ситуативными: они точнее женщин могут описать ситуации, в  которых лгут, и отчетливо осознают, зачем, с какой целью это делают". Другими словами они более  критично относятся к своей честности. Женщины же могут обманывать, вполне искренне считая себя честными людьми. Одной из причин такого положения  является типичный для женщины и  потому малозаметный даже для нее  самой плавный переход от полуправды к обману. Вот как описывает  этот процесс В. Знаков: "У некоторых  женщин первоисточником лжи оказывается "маленькая неправда", безобидное преувеличение, в основе которого лежит  естественное и осознанное желание  наилучшим образом представить  себя в глазах собеседников. ...Вначале  неправда требует самооправдания, обычно основанного на очень пристрастном и необъективном отражении социального  окружения. Затем, переходя в привычку, становясь компонентом нравственного  сознания личности, неправда заменяется сначала полусознаваемым, а потом вполне сознательным обманом и даже ложью (которым тоже подыскивается "разумное" самооправдание). В результате такая женщина может считать себя честным человеком, допускающим невинную ложь там, где по ее мнению, без этого не обойтись".

Поэтому мужчины всегда плохо  понимали  или неверно интерпретировали  поведение женщин.

История знает множество  примеров того, когда общество, наперекор  объективным законам своего существования, стремилось искоренить ложь в самом  широком смысле этого слова.

Радикально боролись с  ложью в средневековой Америке, где, согласно старо-ацтекскому закону Монтезумы, ложь была наказуема, как таковая. Кто лгал, карался смертью или членовредительством. Например, женщинам, которые лгали, отрезали губы

В целом, можно констатировать, что ложь, обман и неправда неискоренимы: они являются неизбежными спутниками (социально-психологическими компонентами) жизнедеятельности человека в обществе. Поэтому любые попытки "исключить"  из нашей жизни ложь, обман, неправду являются утопичными, психологически неверными и, в силу этого, бесперспективными.

Полиграфолог в своей профессиональной деятельности должен владеть вопросами, связанными с психологическими видами, причинами и мотивами лжи. Например, при разработке тестов следует отбирать те обстоятельства и детали устанавливаемого события, которые опрашиваемым могут быть искажены только умышленно. Если обследуемый полагает, что он говорит правду, хотя это не так, то, естественно, полиграф и не зафиксирует реакции, характерные для лжи. Так, часто обследуемые лица искренне заблуждаются  при ответах, если расследуемое  событие ими наблюдалось в алкогольном, наркотическом опьянении или болезненном состоянии. При тестировании женщин учитываются их особенности восприятия и изложения событий.   

Иногда проверяемый в  своих объяснениях допускает  обман, т.е. излагает полуправду. Оператор, не подозревая этого, может, в конечном счете, прийти к ошибочному выводу.

Так, сотрудник милиции  заявил, что в ночное время в  служебном кабинете из закрытого  сейфа похищен табельный пистолет. Сейф имел два замка. Один открывался ключом, второй с помощью набора кода. Со слов потерпевшего ключ от замка  хранился в ящике письменного  стола, а код замка находился  в инструкции по эксплуатации сейфа, которая была   в одной из книг.  При осмотре места происшествия ключ был в замочной скважине сейфа, на столе лежала инструкция с обозначением кода замка. При опросе на полиграфе у заявителя были зафиксированы физиологические реакции, подтверждающие версию о ложности сделанного им заявления.

Однако, в ходе расследования факт кражи подтвердился. Было выяснено, что заявитель, уходя из кабинета,  не только не воспользовался кодовым замком, но и ключ оставил в замочной скважине сейфа. Для сокрытия своей халатности он не просто умолчал об этом обстоятельстве, но и специально выложил инструкцию на видное место, имитируя тем самым, что преступник нашел ее и воспользовался записанным в ней кодом.

В рассмотренном случае заявитель  при сообщении  о краже допустил обман, т.е. письменно и устно изложил  полуправду.  В итоге реакции  на проверочные  вопросы, в основу которых была положена полуправда, свидетельствовали о ложности ответов, так как полуправда, как уже  указывалось, один из видов лжи.  

Пол Экман  в книге "Психология лжи" отмечает  две основные формы лжи: умолчание и искажение. Ложь и обман для него - слова синонимы. Действительно, следует учитывать такой тип лжи, как умолчание. При умолчании лжец скрывает истинную информацию, но вербально об этом не сообщает. Зачастую, если есть возможность выбора формы лжи, обманывающие предпочитают умолчание. Это более выгодно. Да и смолчать обычно легче, чем явно обмануть, так как для этого ничего не надо делать, в то время как при искажении, без хорошо  разработанной "легенды", всегда есть шанс оказаться уличенным. Для того, чтобы лгать, надо иметь хорошую память, но и она виновного, как правило, не выручает.

Одним из составителей пособия  в своей многолетней практике оперативно-следственной работы неоднократно успешно использовался следующий  прием при изобличении преступников.  Подозреваемому  на первых допросах в свободном изложении предоставлялась возможность давать обстоятельные показания, которые тщательно фиксировались. Явная ложь со стороны допрашиваемого поощрялась. Например, не обращалось внимания на допускавшиеся им противоречия в рассказе. Чем больше фиксировалось противоречий в показаниях, тем больше делался вид о безграничной вере его словам. Наконец, в один из дней  подозреваемому предлагалось ответить на вопросы, составленные на основании его ложных высказываний. Самые важные вопросы ставились как бы в форме утверждения, чтобы исключить подозреваемому пространство для маневра. Например: "Вы в день совершения убийства были в квартире потерпевшей?" вместо: "Вы когда-либо были в квартире погибшей женщины?".  Следует заметить, что подобная формулировка  вопросов  эффективна и при проведении собеседования с проверяемым лицом, после проведения тестирования.     

Из научной  психологии известно,   что сознание вины вызывает страх. Так как страх  считается одной из самых сильных  эмоций, то все, что характерно для  чувства страха, характерно и для  чувства вины. Если проверяемый человек  лжет,  то даже малейший страх быть изобличенным стимулирует  у него ряд  физиологических процессов, связанных с эмоциональным состоянием.

Но не только страх лежит  в основе инструментальной детекции лжи. Ряд экспериментов показал, что у опрашиваемых сохранялись реакции на значимые стимулы даже после приема сверх терапевтических доз седативных препаратов. При этом по субъективным оценкам испытуемых никакого волнения, а уж тем более страха, они не испытывали. Это же показали и эксперименты по детекции лжи в состоянии гипноза и постгипнотической амнезии.

Исходя из вышеизложенного, следует предположить, что естественнонаучной базой опроса с использованием полиграфа  является психофизиологический феномен, удачно сформулированный известным российским полиграфологом, кандидатом психологических наук Ю.И. Холодным. Суть этого феномена заключается в том, что внешний стимул (заданный вопрос или предъявленный предмет), несущий человеку информацию о событии, запечатленном в его сознании, памяти, и являющийся значимым в ситуации проводимой проверки, устойчиво вызывает психофизиологическую реакцию, превышающую реакцию на аналогичные стимулы, предъявляемые в тех же условиях, но не связанные с названным событием, т.е. не несущие ситуационно-значимой информации.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Социально-психологическая сущность лжи.

 

Уже античные философы, начиная с Аристотеля и Платона, пытались разобраться не только в  сущности лжи и обмана, но и в  морально-психологических аспектах этих явлений, а также выработать рекомендации, препятствующие распространению  лжи. Так, занимаясь разоблачением  софистов и их уловок в ходе различного рода обсуждений, Аристотель пришел к  формулировкам основных законов  формальной логики. В средние века и новейшее время Монтень, Макиавелли, Монтескье, Шопенгауэр, российские философы Соловьев, Бердяев, французский исследователь  Дюпра и ряд других исследователей уделяли анализу феномена лжи достаточно много внимания. В наше время основные исследования лжи, причины ее порождающие и формы проявления становились предметом изучения юристов, философов, педагогов и психологов.

Огромный  вклад в изучение феномена лжи  внес известный американский ученый Пол Экман. Детализируя свой анализ, Экман выделяет две основные формы лжи, на которые следует обращать внимание при попытках установления истины. Шалютиным Б.С. были выделены следующие обусловленности лжи: социокультурная, микросоциальная и экзистенциальная, которые необходимы, чтоб акт лжи состоялся.

Для определения  лжи используются различные категории. В обыденном сознании ложь обычно ассоциируется с негативным, социально  неодобряемым действием - обманом, который  определяют либо как синоним лжи, либо как процесс, порождающий ложь. Однако в словарях русского языка  ложь трактуется не только как неправда, обман и искажение истины, но и  как выдумка, вымысел, фантазия и  даже шутка, розыгрыш. Вместе с тем  известно, что истину можно исказить ненамеренно и это будет не ложь, а заблуждение. Что касается вымысла, фантазии или шутки, то, при  их правильном использовании, нет умысла нанесения ущерба в отношении  объекта применения.

«С психологической  стороны, - пишет Т.В. Сахнова - обман  характеризуется сознательным созданием  ложного представления о тех  или иных обстоятельствах действительности в сознании другого субъекта. Обманывающий действует умышленно, то есть не только передает ложную информацию (или умалчивает о чем-либо), но и скрывает свои истинные намерения» [Сахнова Т.В. Зачем суду психолог? - М, 1990г., с.80]

Анализируя поведение  детей, В.В. Зеньковский пишет: «Под ложью мы должны разуметь заведомо лживые высказывания с целью кого-либо ввести в заблуждение: мы имеем здесь  три основных момента, одинаково  необходимых для того, чтобы была возможность говорить о лжи, - ложное (в объективном смысле) высказывание, сознание того, что это высказывание ложно, и, наконец, стремление придать  заведомо ложной мысли вид истины, стремление ввести кого-либо в заблуждение»[ Зеньковский В.В. Психология детства. – М,1996г, с. 215].

Французский исследователь  Ж. Дюпра, занимавшийся проблемой лжи еще в прошлом веке, считал, что это психо-социологический, словесный или нет, акт внушения, при помощи которого стараются, более или менее, умышленно посеять в уме другого какое-либо положительное или отрицательное верование, которое сам внушающий считает противным истине. Ж. Дюпра, также как современные исследователи, считал что ложь, в качестве внушающего воздействия, может осуществляться не только как словесный акт, а также с помощью невербальных средств общения (жестов, мимики, маскировки) [Дюпра Ж. Ложь. - Саратов., 1905, с.56].

В психологической  литературе справедливо подчеркивается то, что стратегией лгущего может  быть как достижение, так и избегание  каких-либо негативных последствий. «Лживость - форма поведения, заключающаяся  в намеренном искажении действительности ради достижения желаемой цели или  стремления избежать нежелательных  последствий. В тех случаях, когда  лживость становится привычной формой поведения, она закрепляется и превращается в качество личности» [Психологический  словарь /Под ред. В.В. Давыдова, А.В. Запорожца, Б.Ф. Ломова и др.; НИИ общей и педагогической психологии Акад. пед. Наук СССР. - М, 1983, с.175].

Еще с древних времен определились два основных подхода к допустимости лжи. Платон, Гегель, Макиавелли считали  ложь во благо общества допустимой, и даже необходимой. “Уж кому - кому, - писал Платон, - а правителям государства  надлежит применять ложь, как против неприятеля, так и ради своих граждан - для пользы своего государства, но всем остальным к ней нельзя прибегать”. [Гегель Г.Ф. Лекции по истории философии. Книга третья. -М, 1994, с.104] Платон предоставляет еще двум социальным группам - врачам и судьям - право использовать свободу в извращении истины для блага граждан. Платон полагает, «что судьи имеют право лгать, чтобы обманывать неприятеля или граждан в видах общего интереса, подобно докторам, которые имеют право лгать в интересах своих пациентов». [Антипенко З.Г. Диалектика истины и красоты в философском наследии Платона и Аристотеля. – М., АН СССР, 1983, с. 257] Еще более категорично о допустимости лжи писал Вольтер в XVIII веке, считая, что ложь является высшей добродетелью, если она творит добро, причем нужно лгать, как черт, не робко, не время от времени, а смело и всегда.

Обратная позиция уходит корнями в христианскую мораль и  рассматривает ложь с точки зрения наносимого ей вреда, а потому не принимается  как форма поведения человека. Епископ Аврелий Августин отрицал любую форму лжи, считая, что она подрывает доверие между людьми, Кант не допускал права субъекта на ложь даже, когда надо дать ответ на вопрос злоумышленника “дома ли тот, кого он задумал убить”. [Кант И. Критика чистого разума. Соч. в 6 т., т.3.- М,1964,с.153]. Русский философ В. С. Соловьев, считал возможным нравственную ложь “во спасение”. Таким образом, мнения по этой проблеме достаточно разнообразны и современные исследования показывают, что существует достаточно большой диапазон оценок людьми допустимости лжи в различных сферах жизнедеятельности человека.

Особенно глубоко  феномен лжи был рассмотрен Полом  Экманом в его труде «Психология лжи». Он утверждает, что обман (Экман использует понятия «ложь» и «обман» как синонимы) - это всегда действие умышленное, и если человек лжет ненамеренно, хотя и говорит неправду, то его нельзя назвать лжецом. Пол Экман рассматривает феномен «ложь», включая в его состав не только искажение истины (сообщение ложной информации), но и умолчание о чем-либо существенном в данной ситуации (сокрытие правды).

Ложь, по мнению Экмана, может иметь оправдание, а может и не иметь его. Лжец может не лгать. Обман — действие умышленное; лжец всегда обманывает намеренно. И он может иметь оправдание только в своих глазах, а может также и во мнении общества. Лжец может быть хорошим - и плохим человеком, приятным - и неприятным. Иногда лжец может сам верить собственной лжи. В таком случае он не будет считаться лжецом, и его обман раскрыть значительно труднее.