Психология лжи

Проблема лжи - одна из центральных в человеческой жизни. Ложь - противоречивый, многоплановый, крайне запутанный психологический  феномен. Строго говоря, ее нельзя считать  грехом, ибо всякий грех имеет антитезу - добродетель, - а ложь антитезы не имеет. Потому что правда не является антитезой  лжи. Это хорошо доказал французский  социолог Франсуа Канн в работе «Опыт  возможной философии лжи», рассуждая  о том, что лживость фашизма или  коммунизма еще не демонстрирует  истинности антифашизма или антикоммунизма. Ложь - это Протей нашего бытия, она принимает любые личины и позы, рассыпается в тысячах бликах правдоподобий. [Кант И. Опыт возможной философии лжи.- М,1963,с.267]

На тему лжи мудрецы  и философы спорят тысячелетия, но попытки  каким-то образом обобщить наши знания о лжи, наше понимание этого феномена, начались не столь уж и давно. Существует множество классификаций лжи, отличающиеся друг от друга тем, с какой точки  зрения подходят авторы к проблеме лжи. Наиболее популярными являются классификации Ф.Бэкона, Абд-ар-Рахмана, Игнатенко, Экмана, Знакова, Дубровского.

Одну из первых значительных классификаций обмана, а точнее, ошибочного знания дал английский философ  Френсис Бэкон. В трактате «Новый органон» он предложил свой метод  очищений разума от заблуждений, или  «идолов», как он их называл. Впрочем, Бэкон не был первым в своем  стремлении упорядочить знание о  лжи и неправде. Задолго до Бэкона попытку разобраться во всем многообразии обмана сделал арабский мыслитель Абд-ар-Рахман аль-Джавбари, написавший книгу «Сорванные покровы». В ней он приводит сотни случаев обмана, к которым прибегали реальные жители востока того времени – цари, султаны, визири, чиновники, купцы и лекари. Описывает он также хитрости мифических существ – ангелов и джиннов. В трактате он перечисляет и категории людей, для которых обман стал средством к существованию. Это цыгане, фокусники, держатели ярмарочных балаганов, демонстрирующих женщин с приклеенными бородами, а также те, кто изображают из себя слепых или увечных в сражениях, не будучи таковыми.

Классифицирует  Абд-ар-Рахман различные хитрости и обманы, исходя из социального положения обманщиков. Этот прием, возможно, не совсем удачен, так как один и тот же способ обмана может повторяться много раз. Поэтому крупный исследователь арабской культуры А. Игнатенко ввел собственную классификацию случаев обмана, собранных им при изучении восточных трактатов. «Он выделял обман в чистом виде (дезинформацию), амфиболию (неопределенность высказывания), подмену (предметов или людей), лжесвидетельство, нарушение клятвы, ложные письма (поддельные и подметные), оговор, заведомо фальшивые предсказания, притворство, провокацию и создание ложных обстоятельств» [Ю. Щербатых, Искусство обмана. -М.,2005,с. 62].

Многие авторы, рассматривающие  феноменологию лжи с философских  позиций, признают, что ложь, по всей видимости, возникла вместе с человеком  и неотделима от него. «Ложь укоренена  в повседневной и социальной жизни, имеется всюду, где взаимодействуют  люди; она есть функция любых человеческих коммуникаций, при которых осуществляется «встреча» интересов индивидов  и социальных групп. Дело не в том, имеется ли она или нет (простой жизненный опыт свидетельствует о наличии лжи), а в том, каков ее удельный вес в каждом конкретном случае» [Алексеев П.В., Панин А.В., Философия: учебник для вузов. – М, 1986, с.203]. Их слова подтверждают психологи. Эрик Берн утверждает, что большая часть человеческих взаимоотношений основана на обманах и уловках, иногда веселых и забавных, иногда низких и злобных. Лишь немногие счастливцы, такие как матери и младенцы, истинные друзья и любящие, совершенно искренни друг с другом.

Ложь является неотъемлемой частью человеческого бытия, проявляется  в самых различных ситуациях, в связи с чем это явление толкуется достаточно разнопланово. Ложь человека может быть порождена эгоистическими мотивами и направлена, например, на достижение личного благополучия за счет других людей: такая ложь вызывает порицание со стороны общества. Ложь может быть обусловлена благородными побуждениями (например, ложь врача тяжелобольному человеку) и в подобной ситуации признается морально оправданной. Как это ни парадоксально звучит, но человеку без лжи жить невозможно. «Действительно, общество требует известной доли скрытности и лжи. Оно все человечество ставит в такие условия, что безусловная искренность становится почти совершенно немыслимой. Никто из нас не показывает себя таким, каков он есть: существует, так сказать, особая общественная маска, которую принужден носить каждый человек. Это необходимо, потому что в нас есть много чувств, которых мы не можем высказать, вместе с тем не шокируя, не раздражая или не оскорбляя окружающих нас людей» [Холодный Ю.И Полиграфы (детекторы лжи) и безопасность. Справочная информация и рекомендации. – М,1998,с.87].

Беда принуждает ко лжи даже честных, утверждает Публий Сир. «Лучше ложь, приносящая пользу, чем правда, сеющая раздоры», – говорит уйгурская пословица. А ложь, направленная к доброй цели, лучше правды, возбуждающей вражду, утверждает таджикская народная мудрость. В Сирии есть такие слова, что лучше «говорить ложь, похожую на правду, чем правду, похожую на ложь». «Не будь лжи, не стало бы и правды», и «умная ложь лучше глупой правды», – можно услышать в русских пословицах и присказках. «Речь – клевета. Молчание - ложь. За пределами речи и молчания есть выход». Так предполагает китайский афоризм.

Как уже говорилось ранее, большинство авторов работ, посвященных феноменологии лжи, сходятся во мнении, что ложь и обман  можно отнести практически ко всем сферам человеческого бытия. Пол  Экман говорит о том, что «ложь настолько естественна, что ее без обиняков можно отнести почти ко всем сферам человеческой деятельности». [Пол Экман Психология лжи. –СПб,2000,с.18]. Профессор Д. И. Дубровский, автор монографии «Обман», утверждает, что обман есть средство защиты и реализации интересов как отдельных личностей, так и групп, классов, народов и государств. Обман можно рассматривать и в качестве функции социального института (государственного органа, ведомства, общественной организации, и т.п.). Обман может служить одной из форм проявлений социальных противоречий, выражая эгоистическое обособление, конкуренцию, а также всевозможные способы достижения своих интересов и целей за счет других или вопреки желаниям других. «Одна из важнейших социальных функций обмана состоит в том, что он способен обеспечивать возможность сохранения наличных коммуникативных структур в условиях расходящихся или практически несовместимых интересов» [Дубровский Д.И., Обман. Философско-психологический анализ. -СПб, 1997, с.34].

Признавая существование  лжи как коммуникативного, информационного, социального и личностного феномена, далеко не все авторы склонны смотреть на ложь с тех позиций, что это  закрепленное в человеческом поведении, неотвратимое и неискоренимое явление. В этом аспекте подчеркивается, в большей степени, контексты ситуаций, в которых выбор личности или общности в пользу лжи маломотивирован, неочевиден или даже вреден. Экман говорит о точке зрения, когда «этому парню ложь вредна, так как лишает его ценной информации, хотя и неприятной, но необходимой для того, чтобы улучшить свои деловые качества». [Пол Экман Психология лжи. - СПб,2000,с 64]

Далеко не все  разделяют добродетельность лжи  во благо. Вот что пишет по этому  поводу С. Гроф, говоря о современной медицинской помощи, которая оказывается больному: «В этой борьбе за механическое продление жизни любой ценой очень мало внимания обращается на то, каковы последние дни умирающего. Часто, пытаясь скрыть от пациента истинное положение дел, медицинский персонал и члены семьи разыгрывают сложные спектакли, отвлекающие от проблем, непосредственно связанных с ситуацией, обольщая больного несбыточными надеждами. Все это еще больше усиливает чувство изоляции и отчаяния, испытываемые умирающими, многие из которых инстинктивно ощущают окружающую их ложь» [С. Гроф, Д. Хэлифакс, Человек перед лицом смерти -М,1997,с 164].

Понимание и классификация  таких социально-психологических  феноменов, как ложь, обман, неправда, будет сильно различаться в зависимости  от того подхода, с которым мы можем  их рассматривать. Если мы выберем коммуникативный подход - то есть подойдем к обману как к передаче ложной информации, то сможем выделить чистую ложь, полуправду, ложь по умолчанию и т. д. Подобного подхода придерживается московский психолог В. В. Знаков, который выделяет в отдельные категории неправду, ложь и обман. При этом он относит обман к такой разновидности полуправды, из которой реципиент должен сделать ошибочные выводы. Такое определение вполне корректно, однако оно не затрагивает нравственные стороны человеческого общения.

Если мы подойдем к этому вопросу со стороны  морали, нравственности, то выделим обман злонамеренный и добродетельный, как это делает в своей монографии «Обман» Д. И. Дубровский. Кстати, этот философ приводит еще одну классификацию - на этот раз участников процесса обмана. Среди них он выделяет производителя, объект и жертву обманного действия. Первого он называет «обманывающим», второго, кого собираются обмануть, - «обманываемым». Однако «обманываемый» далеко не всегда оказывается жертвой, то есть «обманутым». Между ними есть существенная разница. «Обманываемый» - это тот, кто пока еще не обманут или уже разоблачил обман, кто занимает выжидательную или скептическую позицию либо знает, что воспринятое им сообщение является по своему содержанию ложным. «Обманутый» же верит в его подлинность, принимает его как истинное, правильное, поскольку сообразует с ним свое мнение, оценки, решения, действия. [Дубровский Д.И. Обман. Философско-психологический анализ.  -СПб, 1997, с.87]

В основу систематики  можно положить и «прагматический» подход, обращая особое внимание на то, кто в основном извлекает пользу из ложного сообщения.

Конечно, нужно  отметить, что разновидностей обмана столько, что можно обнаружить такие  его формы, которые находятся  между указанными категориями. К примеру, директор фирмы прибедняется перед лицом налогового инспектора, жалуется на низкие доходы и высокие расходы, чтобы ему снизили налоги. Обманывает он конкретного инспектора, а ущерб наносит государству.

Во второй группе — «извлечение выгоды от обмана без нанесения вреда другому» - есть особая категория лжи, которую можно назвать  «спровоцированная ложь». Это тот случай, когда обманываемый как бы сам напрашивается на неверную информацию, ожидает ее; при этом второму человеку остается только подыграть его ожиданиям и сообщить то, что тот хочет слышать, а не то, что имеет место на самом деле.

Можно также подразделять обман в зависимости от того, где  происходит искажение информации, на каком этапе общения. Ведь при обмане, как правило, имеются как минимум два субъекта, между которыми происходит обмен искаженной информацией. Условно назовем «индуктором» субъекта, передающего эту информацию, и «реципиентом» — субъекта, ее воспринимающего. При этом искажение может произойти по вине как индуктора, так и реципиента. [Исследуем  ложь. Теории, практика обнаружения. Под ред.Майкла Льюиса, Кэролин Саарни.-СПб,2004,с. 121]

Помимо «прагматической» классификации, существует «полярная» классификация обмана, основанная на количестве объектов коммуникации, наподобие классификации нервных клеток — нейронов. В зависимости от количества отростков гистологи делят нейроны на униполярные (с одним отростком), биполярные (с двумя) и мультиполярные (с большим количеством отростков). Аналогично можно выделить обман, в котором участвует один, два или много людей. [Щербатых Ю.В. Искусство обмана. -М,2005,с. 28]

Бывает так, что  обман происходит при наличии  только реципиента, без обманывающего его индуктора). В этом случае речь идет об «иллюзиях», связанных с особенностью функционирования наших органов чувств, а также о «самообмане», когда человек сознательно или невольно обманывает сам себя (что является одной из форм психологической защиты).

Если в обмане участвуют два человека, причина обмана может заключаться в трех звеньях коммуникации: в индукторе, передающем ложное сообщение; в канале передачи информации в самом реципиенте, неправильно воспринимающем информацию.

Каждый из этих пунктов, в свою очередь, можно разделить  на подпункты, например, ошибки канала информации могут возникать на вербальном (когда собеседник неправильно воспринимает слова) и невербальном (когда неправильно толкуются жесты) уровнях

В отдельную форму  можно выделить «групповой» и «массовый» виды обмана, когда один человек обманывает многих или же одна группа людей вводит в заблуждение другую группу. Кроме того, возможны случаи, когда два человека вводят в заблуждение друг друга — например, следователь и преступник во время допроса.

Существует также  и такой вид обмана, как «взаимный  обман», основанный на сильных взаимных чувствах (любви, ненависти и т. д), при котором негативные или позитивные эмоции искажают взаимное восприятие людей друг другом, в результате чего объективная оценка становится невозможной.

Определяя ложь и  обман, необходимо учитывать важность принятия во внимание не только самого лжеца, но и жертву обмана. В одних  случаях обман есть злонамеренное  действие, где жертва обмана не желала, чтобы ее вводили в заблуждение. В других случаях обман, как указал еще Абд-ар-Рахман, автор трактата «Сорванные покровы», является смысловым и содержательным наполнением некоторых социальных действий, профессий и коммуникаций: например, картежная игра, или выступление фокусника перед зрителями. «Было бы, например, странно называть лжецами актеров. Публика заранее согласна принимать их маски за истинные лица» [Пол Экман, Психология лжи. –СПб,2000,с 149]. В повседневной жизни люди часто используют слова «ложь», «неправда», «обман» в качестве синонимов, однако эти понятия с точки зрения психологии имеют различное содержание. Ложь – это сознательное искажение известной субъекту истины: она представляет собой осознанный продукт речевой деятельности субъекта, имеющий своей целью ввести в заблуждение собеседника. Ложь у психически здорового, нормально развитого человека, как правило, определяется реальными мотивами и направлена на достижение конкретных целей.

В отличие от лжи, обман – это полуправда, провоцирующая понимающего ее человека на ошибочные выводы из достоверных фактов: сообщая некоторые подлинные факты, обманщик умышленно утаивает другие, важные для понимания сведения.