Психология религии как область научного знания

Характерен  социологический подход и для  ряда теорий, разрабатывавшихся в  рамках этнологии и оказавших  существенное влияние на религиоведение. Это концепции функционализма (Б.Малиновский) и структурализма (К. Леви-Стросс). Правда, что касается последнего течения, то при всей его генетической связи с теорией Э.Дюркгейма, оно все же выходит за рамки чисто социологического подхода, поскольку Леви-Стросса прежде всего интересовал вопрос о структурах мышления, накладывающихся на все сферы социального опыта. Заслуги социологического подхода несомненны. Благодаря его применению стали поняты функции религиозных верований и религиозных институтов в различных обществах и в различные исторические эпохи. Стал понятен социальный смысл многочисленных культов и ритуалов. Значительный прогресс достигнут как в понимании социальной (и социально-экономической) детерминации развития религии на разных этапах ее истории (в том числе и в рамках конкретных конфессий), так и в изучении влияния религиозного фактора на те или иные социальные и социокультурные процессы (достаточно упомянуть только классическое исследование М. Вебера о роли протестантской этики в формировании капиталистических отношений).

По мнению Е.А. Торчинова, все больше и больше происходит осознание ограниченности сферы применения социологической парадигмы. Более того, нельзя не чувствовать, что различные социологические концепции религии характеризуют ее только внешним образом, описывая и объясняя ее функционирование, но не ее суть. Природа религии, несмотря на все громкие заявления философов и социологов начиная с просветителей, остается по-прежнему загадкой. Мы хорошо понимаем «как» религии, но не ее «что», которое и является ее сущностью и природой. А для понимания этой сущности мало что дает изучение ее внешних проявлений, бытования или функционирования тех или иных институтов, социального смысла тех или иных догм и культов.

Между тем  это «что» религии не может  игнорироваться наукой и не может  быть отброшено со ссылкой на его  иррациональность, ибо сама иррациональность должна быть объяснена.И там, где останавливается социология, не сможет ли нам помочь психология? Не следует ли в поисках сути религии обратиться к тому, что составляет самое живое и глубинное в ней, а именно – к религиозному опыту. Исследование же религиозного опыта требует, по определению, уже не социологического, а психологического подхода.

Предметом же психологии религии должен быть религиозный  опыт, рассматриваемый в контексте  психологического осмысления религии. Обычно под психологией религии подразумевается исследование религиозных чувств, переживаний, жизненных установок и ценностных ориентации верующих. Эти вопросы, хотя и могут косвенно касаться нового понимания предмета психологии религии, однако, никоим образом непосредственно не входят в его предмет. Е.А. Торчинов под психологией понимает, прежде всего, именно религиозный опыт в достаточно узком смысле этого слова.

Религиозный опыт – это те переживания и  состояния сознания, которые обычно относятся религии ведением к области мистики и которые являются объектом достаточно пристального внимания со стороны представителей глубинной психологии, прежде всего К.Г.Юнга, и транс персональных психологов (С. Гроф, К. Уилбер и др.).

Более детализированный подход к определению предмета психологии религии включает в себя исследование психологических закономерностей  возникновения, развития и функционирования религиозных явлений общественной, групповой и индивидуальной психологии (потребностей, чувств, ценностей, традиций и т.д.), содержания, структуры, направленности этих явлений, их места в религиозном  комплексе и влияния на нерелигиозные  сферы жизнедеятельности общества и людей.

Специфика предмета психологии религии независимо от подходов интерпретации ее предмета предполагает особый набор методологических средств  его изучения. Можно говорить о  возможности использования научных  методов в сфере психологии религии. Научный метод характеризуется  здесь как единство скептицизма, эмпиризма и систематического исследования. Любая теория должна предполагать ситуацию, когда она может быть фальсифицирована, поэтому необходим скептицизм в ее рассмотрении. Эмпиризм предполагает верифицируемость основных положений и выводов теории, которые должны опираться на эмпирически фиксируемые факты. Систематическое исследование понимается как широкое применение научного эксперимента, который обеспечивает выявление каузальных зависимостей, без чего не может существовать ни одна наука. В психологии религии до настоящего времени преобладало изучение корреляционных, функциональных, а не каузальных зависимостей. Психологи объясняют это трудностями применения эксперимента в психологии религии.

В психологии религии действительно велики трудности применения эксперимента. Созданию экспериментальной ситуации, строго контролируемой исследователем, препятствуют в психологии религии многие факторы, прежде всего этического характера. Введение контролируемых экспериментатором переменных в психологическое состояние верующего или религиозной общины (группы) рассматривается религиозными людьми как «святотатство», как нарушение свободы совести. В большинстве случаев глубоко верующие люди просто не соглашаются на участие в подобных экспериментах.

Как своеобразный эквивалент эксперимента в психологии религии исследователи выдвигают  идею «квазиэксперимента». Здесь речь идет о своеобразном «естественном эксперименте», т.е. наблюдении за поведением верующего или религиозной группы в различных условиях, предполагающих наличие или отсутствие определенных субъективных или объективных факторов (независимых переменных). Наблюдение может подкрепляться опросами, каждый из которых проводится в ситуации, когда воздействие определенного фактора присутствует или отсутствует. Сопоставление данных наблюдений и опросов может дать ценный материал, выявляющий не только функциональные, но и каузальные зависимости.

Как видно  из изложенного, психология религии  включает два уровня исследования. Во-первых, теоретический анализ религиозной  психики, как индивида, так и группы. Во-вторых, эмпирическое изучение психологии верующих, использующее разнообразные методы, выработанные социологией и социальной психологией. Выделение указанных уровней исследования не означает, что между ними существует резкая разграничительная черта или что они могут существовать и развиваться вне постоянного взаимодействия и даже взаимопроникновения. Напротив, плодотворное развитие научной психологии религии возможно лишь на базе органического синтеза теории и практики. Эмпирические исследования предполагают всегда определенную исходную методологическую, теоретическую программу. В то же время теория превращается в схоластическое теоретизирование, если она не опирается на факты, не проверяется и не развивается с учетом фактических данных. Поскольку психология религии представляет собой междисциплинарную науку, постольку и методы изучения религиозного сознания и поведения индивидов и групп могут быть заимствованы ею из разных наук.

Что касается сбора эмпирического материала, то тут психология религии идет в  русле общей традиции эмпирического  рационалистического знания о человеке — она пользуется методами, широко применяемыми в общей и медицинской  психологии, социологии, этнографии и  т. п. В качестве наиболее распространенных следует назвать: интроспекцию, наблюдение, эксперимент, изучение личных документов, изучение клинических случаев, анкетирование, интервью, опросы.

Интроспекция  первоначально была одним из ключевых методов психологии. До появления  психологии бессознательного психологическое  вообще понималось как то, что является субъекту, иначе говоря, как то, что  им осознается, — соответственно, описание психологической реальности на материалах самонаблюдения представлялось вполне естественным. Однако научная обоснованность полученных таким образом результатов  может быть поставлена под сомнение, поскольку интроспективный опыт не проверяем и лишь ограничено воспроизводим. Впоследствии в психологических  теориях был сделан акцент на материале, доступном более объективному внешнему наблюдению — таком, как поведение, речь, обучение, ориентировочные процессы и т. п. Метод интроспекции был  подвергнут радикальной критике  и некоторыми психологическими школами  совершенно отброшен. Тем не менее, его продолжают использовать, и в  психологии религии он остается неотъемлемой частью исследования, а в соединении с другими, более объективными методами позволяет получить весьма надежные результаты.

Наблюдение  было и остается одним из важнейших  методов исследования, прежде всего религиозного поведения. Этот метод наиболее ценен тогда, когда необходимо получить данные о религиозности индивидов или групп, изучая их поведение в обычных для них условиях, например во время богослужения, молитвы и т.п. Виды наблюдения в группе различают по степени участия в ее жизни; участие бывает полным, частичным или нулевым; соответственно, методики наблюдения в каждом случае меняются. Хотя наблюдение ограничено в том смысле, что оно фиксирует внешние моменты, тем не менее оно дает вдумчивому исследователю ценный материал, который всегда может быть дополнен и углублен с помощью других методов социально-психологического исследования. Правильно организованное наблюдение требует заранее продуманного плана, учитывающего особенности наблюдаемого объекта, порядок и последовательность фиксируемых данных. Наблюдение за поведением религиозных людей требует соблюдения особого такта, умения наблюдателя свести к минимуму (а еще лучше вовсе исключить) возмущающее воздействие постороннего лица на обычный ход событий в религиозной общине. В этой связи нужно с особой осторожностью относиться к ведению каких-либо записей во время богослужения. Лучше всего эти записи вести по свежим следам наблюдении, после их завершения.

Что касается применения в психологии религии  такого метода, как эксперимент, то, как было отмечено, речь здесь может  идти почти исключительно о «естественном» эксперименте. Такой эксперимент  не предполагает внешнего вмешательства  в религиозную жизнь и быт  верующих. Он основан на изучении и  сопоставлении данных о двух или  нескольких объектах исследования (отдельных  верующих, религиозных общинах и  т. д.), одни из которых испытывают воздействие  какого-либо субъективного или объективного фактора, а другие – нет. К примеру, целью исследователя является изучение роли воздействия проповедника в религиозной общине. Чтобы реализовать эту задачу, исследователь наблюдает ситуацию в двух общинах (желательно одинаковой конфессии), в одной из которых пресвитер (или священник) обладает даром эмоционального воздействия и внушения, а в другой эти качества у проповедника почти полностью отсутствуют. Изучая как поведение верующих во время богослужения, так и другие характеристики (посещаемость богослужений и т. п.), можно прийти к интересным выводам относительно роли исследуемого фактора в жизни общины.

Эксперимент у различных исследователей принимал разные формы. Одним из первых применил его в психологии религии К. Гиргензон, изучавший структуру религиозного переживания. Эксперимент состоял в том, что испытуемому предлагали некоторый текст религиозного содержания и просили зафиксировать эмоции и мысли, спровоцированные чтением. Впоследствии этот метод был модифицирован В. Грюном, который оперировал уже не целым текстом, а отдельной фразой. Особую известность получили эксперименты с применением фармакологических средств, поставленные С. Грофом, который использовал наркотические вещества в психоаналитическом лечении.

В психологии религии, особенно на начальных этапах ее развития, широко использовался  метод изучения документов. К ним относятся автобиографии, дневники, записи снов, историй обращения, письма, литературно-художественные произведения или их черновики. Художественные произведения изобразительного ряда — живопись, графика, пластика, хореография — тоже могут выступать материалом для психолога. В этом ряду следует назвать проективные методики, в частности, сочинения испытуемых на заданную тему. С точки зрения строгой научности эти подходы имеют определенные недостатки. Валидность (достоверность, надежность результатов) данного метода не поддается измерению, спорной является его репрезентативность.

Американский  философ и психолог У.Джеймс (1842–1910) в книге «Многообразие религиозного опыта», а также многие другие психологи опирались в своих выводах на дневники и автобиографические записки религиозных мистиков, аскетов, отшельников, «ясновидящих». Подобные документы, несомненно, представляют значительный интерес для психолога-религиоведа, они могут и должны использоваться в процессе его работы. Однако при этом следует учитывать, что субъективные свидетельства религиозных мистиков и экстатиков требуют критического подхода, позволяющего вскрыть объективное содержание и реальные причины причудливых мистических состояний и экстатических видений. Человек часто не способен осознать свои истинные мотивы и бессознательно фальсифицирует их; велика вероятность ошибок памяти; смысл используемых понятий обычно не уточняется. Кроме того, личные документы, как правило, нельзя публиковать, что осложняет их статистическую обработку. Однако при исследовании таких переживаний, как любовь, страх, религиозное благоговение и т. п., эти источники дают ценную информацию. Например, упомянутая работа У.Джемса основывается почти исключительно на изучении личных документов.

Изучение  клинических случаев, называемое также  анамнезом, наиболее характерно для клинической психиатрии и психотерапии; оно подразумевает систематическое исследование поведения, и состояния пациента на протяжении достаточно длительного времени. Ближайшей его целью является рассмотрение истории жизни, а также истории болезни человека для постановки диагноза и выработки наиболее эффективной стратегии лечения, что, в конечном итоге, дает материал для разработки общей психологической теории. Этот метод является основным для целого ряда психологических теорий, которые были экстраполированы на психологию религии.

Психология  религии, как и социология религии, широко использует анкетирование, интервью, опросы — методы, заимствованные из социологии; они в значительной степени свободны от субъективизма и отличаются высокой информативностью. Их преимущество в том, что они дают информацию, допускающую математическую обработку, позволяют выводить статистические закономерности и наблюдать корреляции, например, между некоторой религиозной установкой и принадлежностью к той или иной социальной группе. Одними из первых их применили в конце XIX в. исследователи американской школы психологии религии Э. Старбэк и Дж. Леуба.

Как известно, опрос верующих проводится в двух основных формах: в форме письменной анкеты или устного интервью. Анкета, особенно с «закрытыми» вопросами («закрытыми» называются вопросы, в которых заранее предусмотрены варианты ответов), имеет то преимущество, что ее данные легко поддаются статистической обработке и поэтому могут быть основой выявления общих социальных процессов и тенденций. Что же касается интервью, то оно может строиться, не обязательно исходя из четко фиксированного перечня вопросов и вариантов ответов на них. Для психолога, изучающего верующих, нередко большую ценность представляет свободное, жестко не фиксированное интервью, в процессе которого верующий может рассказать о своем внутреннем мире более полно, искренне, подробно. Вообще следует сказать, что психологическая ценность кратких стереотипных ответов на вопросы анкеты или интервью бывает часто невелика. Это происходит потому, что стереотипный общий вопрос нередко вызывает и стереотипный общий ответ, который соответствует требованиям «общественного мнения» (при этом под «общественным мнением» понимается не только влияние общества в целом, но и влияние группы, включая и религиозную, к которой принадлежит опрашиваемый), но не всегда отражает подлинные внутренние убеждения опрашиваемого индивида. Как показывает практика конкретных психологических исследований религиозности, большую ценность представляют ответы на вопросы, построенные по типу воображаемой жизненной ситуации, например: «Как бы Вы отнеслись к факту крещения ребенка Вашим близким родственником или другом?». Такие вопросы позволяют более четко выявить реальную мотивацию поведения опрашиваемого, его подлинные социально-психологические и мировоззренческие ориентации и установки.