Лекции по "Социологии"

В начале исследования видов государственных устройств Аристотель подвергает рассмотрению вопрос о государстве вообще. В первую очередь он анализирует понятие гражданина, время от времени обращаясь к практике греческих полисов. Свое заключение Аристотель формулирует так: «существует несколько разновидностей гражданина ... гражданином по преимуществу является тот, кто обладает совокупностью гражданских прав». Этическая точка зрения, играющая большую роль в построениях Аристотеля, побуждает его сразу же заняться вопросом об отношении добродетели подлинного гражданина к добродетели хорошего человека. Вывод Аристотеля таков: эти добродетели тождественны в одном государстве и различны в другом. И здесь, таким образом, дает себя знать общая установка философа: решать теоретические вопросы неоднозначно, руководствуясь соображениями отвлеченного характера, а с оглядкой на сложность и многообразие действительности, в частности политической реальности.

Предпосылками создания образцового, наилучшего полиса, согласно Аристотелю, являются определенное количество населения, определенные размеры территории, удобное положение относительно моря. Из числа полноправных граждан исключаются ремесленники и торговцы, так как образ жизни тех и других, утверждает Аристотель, не способствует развитию добродетели, а счастливой жизнью может быть только жизнь в соответствии с добродетелью. Организация землевладения должна обеспечить гражданам пропитание и в то же время возможность дружески предоставлять свою собственность в пользование другим гражданам. Всему гражданскому населению следует участвовать в сисситиях, т.е. общественных трапезах. Особое значение придается в «Политике» брачным законам, которые должны быть направлены на то, чтобы рождалось нормальное в физическом отношении молодое поколение. В последней книге содержаться подробные предписания, касающиеся воспитания будущих граждан. Взгляды Аристотеля по этим вопросам находятся в тесной связи с его идеалами общественного устройства.

Идеальный государственный строй, описываемый в «Политике», в целом близок к тому, какой в предыдущем изложении назван аристократическим. Согласно Аристотелю, полноправные граждане ведут в таком полисе образ жизни, способствующий развитию добродетели и, следовательно, обеспечивающий государству счастливую жизнь.

Аристотель, конечно, видел  те огромные политические изменения  в мире, которые происходили в  современную ему эпоху, но они  интересовали его лишь в той мере, в какой они могли оказывать  влияние на дальнейшую судьбу самой  высокой, с его точки зрения, политической организации - греческого полиса.

Аристотель считал, что хребтом  социального порядка выступают  классы, но не все и не любой, а  именно средний класс. Вот кто  стабилизирует общество. Два других, полярных, класса, а именно богатая  плутократия и пролетариат, расположенные в самой верхней и в самой нижней частях общественной пирамиды, представляют своего рода социальные девиации (отклонения) и им свойственны множество недостатков. Аристократия - это праздный класс, не занимающийся общественно-полезным трудом, но зато вовлеченный в постоянные интриги, козни и борьбу за власть. На социальном дне находится плебс, который существует за счет государственной помощи, привилегий и отчислений. И его можно называть социальным паразитом. Рабы вообще не включались ни Платоном, ни Аристотелем в общественную структуру, так как к обществу античные философы причисляли только свободное население, прежде всего афинских граждан. Представитель среднего класса - ремесленник, торговец, моряк, воин, земледелец - внимателен к любому новшеству, любому усовершенствованию (и отечественному, и заграничному), способному хоть ненамного повысить производительность и качество продукции.

Если привести в действие указанные  выше три условия процветания  античного общества у Аристотеля, а именно опора на многочисленный средний класс, привлечение к управлению широких слоев населения и обуздание политических амбиций элиты, мы получим современную ромбовиную форму социальной стратификации: богатых 5-6%, бедных 14-15%, и 80% - средний класс. Только при таком профиле социальной структуры можно достичь стабильности в обществе. В подобных условиях средний класс выполняет функцию промежуточного звена, которое разъединяет два полюса стратификационной шкалы, не позволяя им конфликтовать между собой. Средний класс разводит по разные стороны две враждебные группировки - класс богатых, в руках которого концентрируются наибольшие богатства, которому завидуют другие слои, и класс бедных, который ничем не обладает, которому никто не завидует, но который, в свою очередь, завидует всем другим слоям общества. Многочисленный средний класс выполняет функцию межклассовой прослойки, которая разводит враждующие стороны и позволяет достичь социальной стабильности. По существу Аристотель 2500 лет назад предвосхитил ту модель, которую сегодня на практике реализует постиндустриальное общество.

Аристотеля можно назвать философом  золотой середины. Избегая крайностей в социальных воззрениях на структуру  общества, Аристотель избегал их также  в своем экономическом и политическом учениях.

Положение Аристотеля о том, что бедные ни в  коем случае не должны быть отстранены от участия в управлении общественной жизнью, очень актуально сегодня. По существу в нем сконцентрирована формула современной демократии. Государство политически процветает лишь при всеобщем участии граждан в политической жизни. Привлечение к управлению социальных низов открывает им доступ к каналам социальной мобильности, продвижению наверх, дает возможность наиболее одаренным личностям проявить себя и добиться политического успеха во благо общему делу. Средний класс должен рекрутироваться за счет лучших представителей низшего класса. Ему необходима свежая и здоровая кровь. Хуже обстоит дело, если средний класс будет пополняться за счет представителей высшего класса, поскольку для них межклассовый переход означает падение, а не восхождение. Опускаются на ступеньку ниже те, кто не выдержал конкуренции, погряз в разврате и чревоугодии, промотал состояние, вытеснен представителями своего же класса. Короче говоря, таким путем средний класс пополняется наихудшими элементами.

Еще активнее социальная мысль начала развиваться в Новое время в трудах Руссо, Гоббса, Монтескье (эпоха Просвещения). Мыслители того времени стремились объяснить общество с точки зрения гуманистических позиций (Руссо «Об общественном договоре», Монтескье «О духе законов»).

Социологические воззрения Гоббса (5.04.1588-4.12.1679) связаны с его философией природы и человека. Мир, по Гоббсу, есть совокупность вещественных субстанций - тел. Человек занимает промежуточное положение между естественным и искусственными телами: он является естественным телом, но в качестве гражданина участвует в создании искусственного тела - государства, «смертного бога», «Левиафана». В естественном, т. е. догосударственном, состоянии люди равны друг другу физически и умственно. Равная способность к вожделению и захвату одних и тех же вещей ведет к непрестанной борьбе. Поэтому естественное состояние - это война «всех против всех». Но антропологическое равенство не обеспечивает совершенного превосходства и никому не дает гарантий безопасности. Ее могло бы обеспечить исполнение предписаний естественного разума, или естественного закона, общее правило которого состоит в том, "что всякий человек должен добиваться мира, поскольку у него есть надежда достигнуть его, если же он не может его достигнуть, то он может использовать всякие средства, дающие преимущество на войне" (Левиафан. Гл. XIV). Отсюда следует свод естественных законов, согласно которому для установления всеобщего мира разумно пойти на взаимное ограничение прав всех людей.

Социальность тождественна государственно-политическому  состоянию и создается путем  договора (Общественный договор). Соблюдение договора гарантирует мир, т. е. безопасность.

Творчество Руссо (28.06.1712-2.07.1778) весьма богато. Многие его работы посвящены и социально-политическими вопросами («Рассуждения о происхождении и причинах неравенства между людьми»). Руссо приходит к убеждению, что неравенство между людьми не существует изначально. «Какими могут быть путы зависимости между людьми без имущества?» Этим вопросом он обосновывает точку зрения на то, что неравенство тесно связано с имуществом, как сейчас говорится — с частной собственностью.

Имущественное неравенство, расслоение на бедных и богатых, является, по Руссо, первой ступенью общественного неравенства. Вторая ступень неравенства связана  с возникновением государства. Согласно Руссо, богатые и бедные заключили договор, ведущий к образованию государственной власти, которая должна быть гарантом справедливости и мира. Таким образом неравенство между бедными и богатыми поднимается на следующую ступень и превращается в неравенство между властвующими и подвластными. Третья ступень неравенства в обществе появляется с превращением законной власти в деспотизм. Если раньше народ был обманут государством и законами, то деспот обманывает законы и народ. Эта ступень неравенства образует, однако, и новое понятие равенства — по отношению к деспоту все люди в своем бесправии равны. Такое понимание ступеней неравенства позволяет Руссо морально и юридически обосновать право народа на бунт против деспота.

Таким образом, причину неравенства  Руссо видит, с одной стороны, в имущественном неравенстве, с другой — во взаимной зависимости людей друг от друга. Эта зависимость, по его мнению, вызвана развитием разделения труда и цивилизации. Поэтому острие своей критики он обращает против цивилизации. В 50-х годах XVIII в., когда идеологи французской буржуазии еще только рассуждали об осуществлении своих идеалов с помощью образованного правителя (Вольтер), весьма сложно было выступать за установление имущественного равенства (или ликвидацию частной собственности) путем насильственного изменения общественных отношений. Низшие слои «третьего сословия», т. е. редкие ремесленники, торговцы и городская беднота, еще не осознали, что именно они являются той общественной силой, которая в перспективе может изменить отношения в обществе.

Естественное состояние человеческого  общества — это такое состояние, когда человек является в сущности самодостаточным, когда он не зависит  от других людей ни как производитель, ни как потребитель. Такое общество представляется Руссо идеалом, к  которому прийти в перспективе нельзя, но к которому можно вновь вернуться. В этом естественном состоянии вое были равны, никто не возвышался над другими, люди не знали, что такое имущество, частная собственность. Основной чертой этого естественного состояния была нравственная неиспорченность. Там, где нет собственности, не может быть и несправедливости. Эта «идиллия» первобытного общества, однако, закончилась, когда появилась собственность. «Тот человек, который заселил определенный клочок земли, провозгласил: «Это мое!» — и нашел достаточно простодушных людей, которые ему поверили, был действительным основателем гражданского общества. Сколько преступлений, войн, убийств и ужасов не коснулось бы человечества, если бы некто вырвал колья, засыпал рвы и обратился к своим друзьям: «Опасайтесь слушать этого мошенника. Вы погибли, если забудете, что плоды принадлежат всем, а земля никому». Но кажется, что отношения уже достигли той ступени, что не могут оставаться в естественном состоянии».

Руссо считает, что прямым следствием возникновения частной собственности  являются противоречивость человеческих интересов, конкуренция и жажда  обогащения за счет других. Естественное состояние общества сменилось, таким  образом, «ужаснейшим состоянием вражды».

Вольтер (Фр., 21.11.1694-30.05.1778). По социальным воззрениям Вольтер — сторонник неравенства. Общество должно делиться на «образованных и богатых» и на тех, кто, «ничего не имея», «обязан на них работать» или их «забавлять». Трудящимся поэтому незачем давать образование: «если народ начнёт рассуждать, всё погибло» (из писем Вольтера). Печатая «Завещание» Мелье, Вольтер выкинул всю его острую критику частной собственности, считая её «возмутительной». Этим объясняется и отрицательное отношение Вольтера к Руссо, хотя в их взаимоотношениях и имелся налицо личный элемент.

Убеждённый и страстный противник абсолютизма, он остался до конца жизни монархистом, сторонником идеи просвещённого абсолютизма, монархии, опирающейся на «образованную часть» общества, на интеллигенцию, на «философов». Просвещённый монарх— его политический идеал, который Вольтер воплотил в ряде образов: в лице Генриха IV (в поэме «Генриада»), «чувствительного» царя-философа Тевкра (в трагедии «Законы Миноса»), ставящего своей задачей «просветить людей, смягчить нравы своих подданных, цивилизовать дикую страну», и короля дон Педро (в одноимённой трагедии), трагически погибающего в борьбе с анархическими феодалами во имя принципа, выраженного Тевкром в словах: «Королевство — великая семья с отцом во главе. Кто имеет другое представление о монархе, тот виновен перед человечеством».

Вольтер, как и Руссо, иногда склонялся  к защите идеи «первобытного состояния» в таких пьесах, как «Скифы»  или «Законы Миноса», но его «первобытное общество» (скифов и сидонцев) не имеет ничего общего с нарисованным Руссо раем мелких собственников-хуторян, а воплощает собою общество врагов политического деспотизма и религиозной нетерпимости.

Монтескье (18.01.1689-10.02.1755). Закономерности общественной жизни Монтескье раскрывает через понятие общего духа нации (отсюда название его главного труда). Согласно его учению, на общий дух, нравы и законы нации воздействует множество причин. Эти причины делятся на две группы: физические и моральные.

Физические причины  определяют общественную жизнь на самых  первых порах, когда народы выходят  из состояния дикости. К таким  причинам относятся: климат, состояние  почвы, размеры и положение страны, численность населения и др. Например, на юге климат жаркий, там люди изнежены, ленивы и работают только из страха наказания. В жарких странах «обыкновенно царит деспотизм». Наоборот, на севере, где климат суровый и преобладают бесплодные земли, люди закалены, храбры и свободолюбивы. Для северных народов характерны умеренные формы правления.

Пытаясь установить соотношение  между физическими причинами, определяющими  политическую жизнь, Монтескье проницательно замечал, что «законы очень тесно связаны с теми способами, которыми различные народы добывают себе средства к жизни».

Ведущую роль среди физических причин Монтескье отводил географическим факторам. Сама постановка вопроса  о значении географической среды  в жизни общества была плодотворной, ибо ориентировала политическую мысль на выявление объективных причин государства и права. В этом французский просветитель приближался к пониманию материальной обусловленности политики. Вместе с тем абсолютизация географических факторов приводила его к совершенно произвольным выводам (вроде того, что азиатские народы склонны к подчинению, а европейцы – к господству). Эти идеи Монтескье впоследствии были использованы идеологами геополитики и расизма.