Методика организации приютов при церковных приходах и монастырях

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1.2. Основные виды  помощи населению

 

Помимо активной роли церкви в предоставлении кредитов, важны  ее функции по защите и поддержки  вдов и сирот. Примечательна грамота  Митрополита Киприана 1404 года, на усыновление приемника вдове Феодосье.

Привлекательность монастырской защиты и поддержки была и для  рабочего люда, так как они имели  более выгодные условия жизнедеятельности, находясь в составе монастырской вотчины. Крестьяне шли к монастырям, ибо они освобождались от пошлин и податей, от юрисдикции местных  властей, от проезда через села княжеских  чиновников, которым необходимо было давать кормы, подводы, лошадей и  т.д.именно приход рабочего люда делает монастыри сильными и изобильными.

Иную систему поддержки  мы наблюдаем в приходской системе  помощи и защиты, где в основном ведущую роль играет церковь как  организующее начало, а также приход.[2]

Развитие приходской системы  помощи связано с периодом татаро-монгольского нашествия. Разорение сложившихся  земель приводило к миграции населения  на север в глухие места. Поселения  мигрантов начали возводится с храма, вокруг которого строились жилища. Так образовался приход помимо административных функций приход, согласно учению церкви, выступает в качестве общинного института по поддержке больных, немощных, инвалидов, сирот, которые сопутствуют переселенцам и обретают там свое пристанище.

Кроме кричта в общине избирался староста, на котором лежали различные функции – от экономических до социальных: приобретение земель, строительство богаделен, сбор долгов и раздача денег нуждающимся. Все действия старосты и причта санкционировались общиной. При этом приход составлял и административную единицу, и податную, и земскую, и территориальную. В нем соединялись все местные дела, в нем сосредотачивалась вся общинная, гражданская и церковная жизнь. По этому естественно, что древнерусские приходы сделались также и органами древнерусской благотворительности.

Деятельность приходов не ограничивалась только оказанием помощи калекам, увечным в ней воплощались  те тенденции «первых духовных учителей»  Русской Православной церкви, практика которых была обусловлена христианским воспитание. В этом отношении показательны епископатские суды (вели гражданское судопроизводство. Они рассматривали различные дела). Среди них: « роспуст (развод)», «умычка невест, промежи между мужем и женой», споры о наследстве, рассматривали дела об отравительстве и многое другое.[2]

Таким образом, приход как  элемент коллективной формы помощи осуществляет организованную поддержку  всеми членам по различным направлениям – от материальное помощи до воспитания и перевоспитания.

Развитие системы помощи в XV – XVII веках было связано с  проблемами локализации имущества  и развития  примитивных и оперативных  мер против распространения голода и эпидемических заболеваний. Классификационная  поддержка начинает оформляться  в новых своих формах.

Церковно-монастырская поддержка  в XV - XVIII веках развивается на фоне дальнейшего развития монастырей –  вотчин, колонизации Севера, внутри церковного раскола, и стремления государственной  власти ограничить роль духовенства  в политической и экономической  жизни государства.

Можно отметить, что на ряду с ростом развития монастырей, имеется тенденция роста келий. С одной стороны это связано с пандемическими ситуациями, голодом. Так в 1419 году в результате ранних холодов вымерзли озимовые и яровые посадки, голодом охвачены многие города и селения. Страшный голод охватил русские земли в 1422, 1468 годах, когда из-за дождей и холодов погиб весь урожай. Отсутствие государственной поддержки вынуждало населения силится возле монастырей и жить за счет поданияй, а на погостах строить келья. Этому способствовали и те опреативные и конкретные меры, которые оказывали деятели церкви в условия голода и эпидемии.

Так, в начале XVI века Иосиф  Волоцкий (1439-1515г.), ученик Сергея Радонежского, игумен Волоколамского монастыря, открывает  приют для сирот и стариков, в голодные годы кормит до 700 окрестных  жителей. В 1608 году Троицко - Сергеевская Лавра открывает свои амбары для продажи хлеба, сбивает спекулятивные цены.

За 16 месяцев осады она  кормит около 10 тысяч человек. А в 1681 году, летом была сильная засуха. После молебствовании о дожде, на своем патриаршим дворе Иоаким жалует нищим 61р.12ал.2 деньги. По мнению историка И. Забелина, основываясь на сумме расходов, можно предположить, число нищих собралось около 2000, если дача была по алтыну или 600 человек, если дача была по гривну.

Помимо поидемических обстоятельств, церковь традиционно «одеяло милостыней» нищих в христианские праздники. Так, патриарх в 1678 году в праздник Успения кормил 2050человек, и лично раздавал каждому по 6 денег. 4 января 1690 года у патриарха Адриана «кормил» 5137 человек.

Таким образом, кельи строились  возле монастырей, церквей, соборов, как учреждений, где нищие могли  кормиться при различных ситуациях. Не случайно эта традиция закрепиться  и в дальнейшим, когда будут открываться светские учреждения.

С другой стороны рост монастырей сам провоцировал «развития »  системы кормления возле них, формируя систему кормления через  ее институты. Только за один XVII век  было основано 220 новых монастырей, к концу 18 века их было 120. Можно наблюдать, как с ростом монастырей и растут институты «нищеты».

К концу XVI века оформляется  практика строительства келий, где  проживали нищи во многих уездах. Так, в 1571 году в Веневском уезде насчитывалось 54 кельи  с нищими. в 1577 – 1596 г. В Коломинском уезде в селах – 49, а в 1587 – 1589 гг. в Тульском уезде при населении 2155 человек, насчитывалось 43 кельи с нищими, в городе Туле в этот период было 32 кельи. В период 1592 – 1594 годов наблюдается следующее соотношение келий с нищими убогими по уездам: Владимирский – 5 келий, Переяслав – 3, Юрьев – Польский – 8, Костромском – 19. Были кельи с нищими и убогими и в других монастырях.

Этому способствовали и решения, которые принимали церковные  иерархии, вынося приговоры церковного суда. В 30-е годы XVII века в Смоленске отмечено наличие шести изб, в которых проживало 110 нищих святейший синод обязывает финансировать ежегодно данные «заведания» в размере 40 и 30 рублей жителей города Якова Васильевича Белинкина и Семена Дмитриевича Соколинского за «выступление с их желанием в законное супружество в плотском родстве в запрещенном степени родства».[3]

Как отмечает, отечественный  исследователь И. Прыжов, к концу XVI века сложились определенные группы нищих, которые кормились от различных институтов церкви: богадельные, соборные, церковные, патриаршие. Существовала и светская система кормления, где существовали свои разряды нищих: дворцовые, дворовые, гулящие, которые имели свою систему пропитания.

Между нищими существовала своя иерархия. Были патриаршие нищие, которые «питались» из «рук» патриарха. Так, в начале XVI века в Москве, при  Храме Николы Гастунского в Кремле существуют «записанные нищие», как правило существуют только «поповские вдовы» насчитывающие от 10 до18 человек, которые кормились от подаяний. Патриархи обычно «жаловали» от двух деньги до гривны.

Количество церковных  нищих могло превышать «записных  нищих», и завесило от богатства  церкви, ее местонахождения. Так, в конце XVI века в Москве, при приходских церквах, насчитывалось 18 богоделен. В записи песцов 1628-1631 годов так описывается Курский Свято-Троицеий монастырь того времени.

Богадельни были в Глинской Рождества – Богородицкой и Сафрониевской пустынях. Этими пустынями оказывалась посильная помощь бедными вдовами, сиротам и погорельцам из окрестных сел. Жители получали дрова, муку, лес и прочие материалы. Этими же двумя обителями в течении года  на прокормление богомольцев- странников, которых перебывало у них до 50 тысяч душ в каждой было израсходовано по 5000 пудов печенного хлеба, не считая других пищевых продуктов, таких как крупа, рыба, масло растительное, соль, овощи и прочие, которым отдельного счета не производилось.[3]

В эти же пустыни, кроме  обыкновенных богомольцев приходили  крестные ходы из Рыльска и Рыльского  уезда в составе законоучителей и учащихся церковно-приходских школ (более 300 человек), а с ними около  одной тысячи  посторонних половников.

Постепенно складываются поселения из нищих и убогих, которые начинаю кормиться не только от церкви, но и от различных слоев населения. Как констатировали писцовые книги в 1611-1612 годах в Нижнем Новгороде на 700 нетягловых дворов и 862 посадских двора насчитывается 141 нищих. Но только к концу 17 века столетия Церковная власть делает шаги  по упорядочиванию распространения поселения нищих. В 1678 году патриарх Иоаним повелел сломать нищенские избы по улицам и определим им жить только при церквях. А в 1678 году выходит указ патриарха Иоанима об установлении сбора со всех церквей на прокормление нищих.

В конце XIX веках столетия в Курской губернии стали появляться городские и общественные богадельни.  В городе Судже Суджанское благотворительное общество содержало богадельню и детский приют, а в уезде в селе Труповке был детский приют княжны М.А. Барятинской. Все это содержалось на городские и частные пожертвования.

Комитетом Российского  общества Красного креста открыта городская  Александровская богадельня в городе Фатеже, а приходское попечительство при покровской церкви Фатежа выдает пособия бедным горожанам.

В городе Щигры в 1876 году был создан городской дом призрения  нищих для мужчин и женщин и  земский приют для престарелых  крестьян. Щигровское благотворительное общество учредило в 1884 году ночлежный дом и народную библиотеку – читальню, на что израсходовала до 1770 рублей.

Конфессиональная помощь не ограничивалась только системой кормления  в различных ситуациях. Можно  наблюдать, что древнейшие традиции, связанные с лечением, попечением и обучением, так же имеют место  в данный период.[4]

Братская больница с бесплатным лечением богомольцев и страноприимница были в Глинской пустыни. Имелась больница на 10 коек в курской Коренной – Рождество – Богородском мужской пустыни.

Не менее остро стояла проблема обучения будущих священников. Церковные власти стоят перед  необходимостью открытия школ, где  бы готовили настоятелей церквей. Известно послание Новгородского Архиепископа Геннадия Митрополиту Симону от 1496-1504 годов о необходимости устроить училища для ставленников. В послании говорится о незнании будущих  священников основ грамоты. Однако система образования начинает оформляться  к середине XVII века. Как свидетельствовал Адам Олеарий, при патриархе Филарете в 1643 году учреждена в Москве греколатинская школа. А в 1686 году при Богоявленском монастыре в школе греко и ероменахов Сафрония и Аникия Лихудов обучались «греческому писанию» 66 человек, «совестному книжному писанию» - 166 человек.

В них обучалось 78 учениц из разных сословий. В каждом из училищ ученицы были разделены для удобства обучения сообразно возрасту на два  отделения: старшие и младшие. Все  оборудования, классные принадлежности и учебные пособия приобретались за счет средств монастырей и выдавались учащимся бесплатно.

Особенность формирования монастырей-вотчин на Севере связана с укреплением  разносторонних на погостах монастырей. Погост на Севере представлял «из  себя пространство земли, глее находился  храм с прилегающим к нему кладбищем». На этих погостах стояли кельи, где  поселялись монахи и монахини. Каждый из них имел свое хозяйство, а общими были храм и игумен, начальствовавший над ними. Однако после постановления  Собора 1503 года об отделении мужских  и женских монастырей, происходит их дальнейшее реформирование. Монастыри  переходят на общинное общежительство: монахи уже не имеют личной собственности. Все принадлежит монастырю.[4]

Система государственного призрения  в XV-XVII веках была направлена на регламентацию  отношений в период голода и эпидемий, формирование системы попечения  лиц, состоявших на службе государства. В этот период продолжают развиваться  мероприятия, направленные на выкуп  из плена населения, под государственный  контроль берется система нищепитательства.

Как и предшествующее столетия, проблема выживания во время голода, в период оформления Московского  царства, стоит не менее остро. Суровые климатические условия определили характер Землепользования как рисковый, с большой вероятностью потери урожая. Наиболее характерные проблемы были связанны  с ранними морозами и засухой. Так, в 1485 году снег уничтожает молодые весенние всходы, такая же ситуация в 1512, 1515, 1525, 1535, 1553, 1557, 1561, 1570 гг. голод во многих землях русского государства погубил много людей.

Однако можно наблюдать, что постепенно проблемы населения  в период голода становятся заботой  власти. Институционализация учреждений, вызванных голодом, происходит, возможно, в период  правления Ивана III, когда  начинают организоваться житные дворы. Житные дворы открывались в городах и предназначались для запаса хлеба в период неурожая. Со второй половины XVII века в период голода подключаются не только органы верховной власти, но и территориальные власти. В 1662 году выходит Указ о прокормлении служилых и всяких скудных людей в неурожайное время. В указе определены основные превентивные мероприятия по недопущению голода.[2] С периода правления Ивана IV начинает оформляться политика нищепитательства. Эта политика, с одной стороны, в традициях княжеского нищепитательства, милостыни с рук, с другой – с учетом новых исторических реалий: войн, ростом «промыслового нищенства», отсутствием государственных учреждений помощи и поддержки. Важным моментом в оформлении политики нищепитательства явилась организация приказа Большого Дворца около 1574 года. Этот приказ, помимо обслуживания нужд царской семьи, осуществлял распространение царских указов и грамот церковным властям, он же осуществлял выдачу руги и милостных денег монастырям и церквям из государственной казны, средства на церковные строения.