Автор работы: Пользователь скрыл имя, 02 Апреля 2013 в 18:06, курсовая работа
Целью курсовой работы является изучение сущности и основных направлений позитивизма в социологии, а так же определение его характерных черт.
Для достижения поставленной цели необходимо выполнить ряд задач:
Рассмотреть сущность позитивизма в социологии, а так же изучить ее основоположников;
Изучить основные виды позитивизма в социологии;
Определить место позитивизма в российском обществе;
Выявить степень влияния позитивизма на практику социологических исследований.
Введение……………………………………………………………………………...3
Глава 1. Позитивизм в социологии…………………………………………………5
Основоположники и сущность позитивизма………………………..5
Виды позитивизма в социологии…………………………………...11
Глава 2. Роль позитивистской социологии в истории общества………………..20
2.1. Место позитивизма в российском обществе……….………………20
2.2. Влияние позитивизма на практику социологических
исследований………………………………………………………….24
Заключение………………………………………………………………………….32
Список литературы ………………………………………………………………...34
Рассмотрим конкретно, в чем состояло это влияние.
Пренебрежение теорией.
Позитивистская методология дезориентирует социологов-исследователей в нескольких аспектах, один из которых вытекает из постулата о том, что научное знание по своей природе является эмпирическим, т. е. целиком извлекается непосредственно из социологического "поля". Это в корне неверная предпосылка, поскольку источниками научной динамики в социологии является взаимодействие между теорией и эмпирической действительностью.
Теоретическая сфера как
источник содержательных гипотез в
позитивистской методологии, таким
образом, отсекается. Следствием недооценки
и отсутствия адекватной трактовки
роли теории является почти тотальное
ее незнание. Последнее порождает
отсутствие интереса к теоретическим
проблемам, создавая порочный круг необразованности,
причем методология позитивизма
несет косвенную
Эмпиризм неблагоприятно воздействует не только на академическую, но и на прикладную сферу научных исследований. Этот эффект стал ощутимо заметен уже 90-е годы, когда широкое распространение получили исследования в области маркетинга и рекламы. И теория, и практика маркетинга подтверждают, что идеи продуктов и рекламных «месседжей» не извлекаются непосредственно из эмпирического «поля», а представляют собой синтез эмпирических наблюдений и концептуальных представлений. Эмпиризм в маркетинге представляет собой своего рода «тавтологию», которая не может быть положена в основу разработки эффективной маркетинговой стратегии [20, C.154].
Нарушение механизмов взаимодействия с эмпирической действительностью.
Количественные методики, обеспечивающие стандартизованную процедуру фиксации эмпирических фактов, сами по себе лишь в слабой степени обладают способностью корректировать мышление исследователя по принципу "обратной связи". В связи с этим они перестают выполнять функцию связующего моста между научными сознанием и эмпирической действительностью, превращаясь скорее в труднопроходимый барьер между ними. Как следствие, сфера эмпирических исследований становится источником получения данных, которые практически не поддаются агрегированию в адекватные концептуальные образы.
Это свойство количественных методик хорошо осознавалось некоторыми социологами еще в советскую эпоху, о чем свидетельствуют нижеследующие высказывания. К сожалению, в те годы их доводы не были услышаны профессиональным сообществом
«Современная социологическая практика изобилует вопросниками, которые приносят если не вред, то, по крайней мере, нулевую информацию ввиду своей неадекватности объекту или условиям обследования. Для разработки информативной социологической анкеты необходимо определенное предварительное знание исследуемого контингента, учет его социальной психологии, языка общения, типичных ситуаций и т. д. В противном случае анкета в большинстве своих вопросов оказывается, мягко говоря, неуместной, она игнорирует реальную обстановку и направлена не по адресу. На практике респондентам сплошь и рядом предлагают стандартные клише-стереотипы вопросов и подсказок (вариантов ответов) и получают, естественно, вежливое согласие со всеми этими клише, но отнюдь не социологическую информацию. Методические ошибки часто стимулируются слабостью, поверхностностью знакомства с объектом. Участвующее наблюдение (а также интервью и другие неформализованные методы), не претендуя на массовость собранного материала, широту обобщений и законченность выводов, приоткрывает перед исследователем пусть ограниченный участок действительности, но за то такой, "как она есть", и тем самым предостерегает исследователя от многих ошибок на последующих этапах» [20, C. 156].
«Предположим, исследователь поставил вопрос респонденту: "Какую Вы предпочитаете литературу?" с подсказками: классическую; современную; и ту, и другую. Последняя подсказка показывает, что для составителя анкеты это дихотомическое деление — исчерпывающее. Но для отдельного респондента его может вообще не существовать. При выборе книг (т. е. в своем реальном поведении) он, скажем, пользуется такими видовыми делениями: литература о воине, детективы, литература детская, литература зарубежная. Несмотря на нелогичность и незаконченность такой классификации, именно с ней он "работает". Но отвлеченно, в ситуации опроса, респондент может принять любое расчленение, которое ему предложат (а что ему остается делать?) и выбрать что-то. В лучшем случае — "и ту, и другую". В итоге исследователь получит ответ, который вообще не дает никакой информации, так как ничему не соответствует» [20, C.159].
В обоих приведенных выше фрагментах отмечен важный эффект «самоподтверждения» получаемых эмпирических данных, являющегося следствием постановки наводящих вопросов. Закладывая на "входе" исследований в структуру вопросников свои собственные, очень далекие от реальности представления, исследователи получают их обратно на "выходе" в виде самоподтверждающихся (и, следовательно не валидных) цифровых данных. Ориентация не на понимание проблем, а на получение точного количественного результата, порождает порочный круг, в котором начинают вращаться исследования, утрачивая при этом связь с действительностью.
Результат редукции профессионального социологического мышления к обыденным представлениям и идеологическим штампам хорошо показан академиком Ю. В. Яременко, который писал в 1993 году: «Бросается в глаза априорность, предвзятость наших социологических опросов. Таким опросам должно предшествовать какое-то исследование и полученное на их основе предварительное знание. Если этого предварительного знания нет, то на что могут опираться социологические опросы? У нас они чаще всего опираются на идеологию, на те или иные идеологические штампы. Но начинать исследование с таких штампов по меньшей мере неконструктивно. Самосознание народа нельзя соотносить с некоторыми идеологическими структурами, которые имеют к нему весьма слабое отношение [20, C. 163].
Система ценностей в сегодняшнем российском обществе многослойна, и именно с учетом этого надо подходить к ее изучению. По-видимому, и ностальгические, и негативистские, и позитивные ценности присущи всему нашему общественному сознанию, а не каким-то отдельным социальным слоям. Вот почему неправильной представляется постоянная попытка наших социологов разделить общество на сторонников и противников реформ, а затем противопоставить их друг другу. Столь механистический подход является следствием сохраняющейся идеологической заштампованности мышления исследователей. Наша общественная наука не делает ничего, чтобы вскрыть более глубокие пласты общественного сознания. К тому же в научной среде есть люди, прямо заинтересованные в том, чтобы общественное мнение было представлено в таких убогих рамках. Это проявление традиционной готовности нашей общественной науки работать на чей-то социальный заказ».
Пример стагнации в конкретном направлении исследований.
Дисфункциональный характер сложившейся в российской социологии практики проведения эмпирических исследований можно проиллюстрировать на примере своего рода "классической" темы советской социологии — изучения причин текучести рабочих кадров на промышленных, строительных и транспортных предприятиях. Первые исследования, посвященные изучению этой проблемы, были проведены в СССР в начале 60-х годов и для своего времени явились крупным вкладом в возрождавшуюся после периода сталинщины отечественную социальную науку. К концу 60-х годов Е. А. Антосенковым и рядом других исследователей были отработаны социологические анкеты, процедура опроса, принципы формирования выборки и другие важные методические вопросы. В определенном смысле можно сказать, что в этой узконаправленной области методический аппарат был отработан почти до совершенства.
Однако после десятилетия быстрого прогресса в данной проблемной области наступил застой, который, пожалуй, необъясним только вышеупомянутым идеологическим прессингом и репрессивными мерами. Этот застой выражался в том, что разработанные Антосенковым анкеты сотни, если не тысячи, раз с незначительными вариациями тиражировались различными социологическими лабораториями всех форм подчиненности и расположенными во всех частях страны. Данные многочисленных опросов давали картину весьма близкую к той, какую в свое время получили первые исследователи указанной проблемы в самом начале своей работы. К этому или почти к этому свелся весь научный результат громадных усилий, длившихся на протяжении двух десятилетий. Такой весьма скромный итог можно считать тем более поразительным, что процесс текучести кадров тесно взаимосвязан с общими процессами планирования, организации производства, труда и заработной платы, изучение которых социологическими методами могло быстро вывести исследователей на ключевую проблем организации производства.
Механизм возникновения стагнации прост. Разработка первых анкет по изучению причин текучести кадров потребовала от их составителей неординарных усилий. Социологи, работавшие в 50-е годы в НИИтруда, выезжали на предприятия, беседовали с рабочими, с руководителями производств, создавали пробные анкеты, методом проб и ошибок их отшлифовывали, осмысляли результаты и т. д. На это ушло целое десятилетие, и вряд ли этих начинавших с нуля исследователей можно упрекнуть в том, что они слишком затянули со сроками. Результаты исследований и образцы анкет были опубликованы, и это позволило численно растущему отряду промышленных социологов разрабатывать анкеты на основе имеющихся аналогов, не прибегая к интервьюированию и пилотажным исследованиям. Данная практика прервала непосредственный контакт исследователей с первичной социальной действительностью, перекрыв источник поступления в науку новых идей [20, C. 166-173].
Таким образом, можно сделать вывод о том, что влияние позитивизма на практику социологических исследований было двойственным. С одной стороны, позитивизм стремился выработать объективную и строгую систему социального знания, отстаивая применение научных методов исследования, и оказал значительное влияние на развитие эмпирической социологии. С другой стороны, представители этого направления сужали границы и возможности социологического исследования, абсолютизировали методы естественных наук, игнорировали специфику социальных явлений, отрицали значимость философских исследований для социологии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В рамках данной работы был проведен анализ изучения позитивизма, как западными социологами, так и отечественными. Принимая во внимание разнообразие трактовок, с учетом общих выделяемых признаков, можно определить позитивизм как направление философии, зародившееся в 30-е – 40-е годы XIX в. и выступающее за то, чтобы философия была освобождена от научных черт и опиралась только на достоверное научное знание. Философия должна исследовать лишь факты, освободиться от любой оценочной роли, руководствоваться в исследованиях именно научным арсеналом средств, опираться на научный метод.
Позитивистская социология основной задачей своей дисциплины считала то, чтобы аналитическим и эмпирическим путем, опираясь на факты, исследовать явления, происходящие в жизни общества. Только в таком случае она могла претендовать на звание «позитивной», что означало способность успешно и положительно решать различные проблемы, существующие в жизни социума.
Подробнее были рассмотрены этапы развития позитивизма в социологии, охарактеризован каждый вид: «Первый позитивизм», «Второй позитивизм» - махизм, или эмпириокритицизм, «Третий позитивизм» - неопозитивизм, «Четвертый позитивизм» - постпозитивизм. Был проведен анализ вклада в развитие позитивизма каждого представителя данных видов.
В изучении позитивизма в социологии было выявлено его место в российском обществе, влияние на русскую социологию. Было подробно рассмотрено отношение конкретных русских мыслителей к позитивистской социологии.
В завершении изучения позитивизма было выявлено влияние позитивизма на практику социологических исследований. Подчеркнуто, что позитивистская методология существенно повлияла на возникновение стагнации в российской социологии. С одной стороны, позитивизм стремился выработать объективную и строгую систему социального знания, а с другой стороны, представители этого направления сужали границы и возможности социологического исследования.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Вып. 5. — СПб, 1913.