Крайняя необходимость

Представляется, что «Руководящие начала» были первым опытом обобщения судебно-трибунальной практики за первые два года существования Советского государства и конечно не могли в силу этого предусмотреть все нормы Общей части.

Этот недостаток был восполнен при разработке УК РСФСР 1922 г., где в ст. 20 указывалось, что «Не подлежит наказанию уголовно-наказуемое деяние, совершенное для спасения жизни, здоровья или иного личного или имущественного блага своего или другого лица от опасности, которая была неотвратима при данных обстоятельствах другими средствами, если причиненный при этом вред является менее важным по сравнению с охраняемым благом»¹¹. Природа ненаказуемости действий в состоянии крайней необходимости не раскрывалась ни в теории, ни в судебной практике того времени. Так в одном из решений Уголовной Кассационной Коллегий Верховного Суда РСФСР, было отмечено, что «дача взятки должностному лицу, когда у давшего отсутствовал всякий личный интерес, а действовал он исключительно в целях сохранения общественного достояния, в силу ст.20 УК, не наказуема»¹².

Решение вопроса  о ненаказуемости деяния в состоянии  крайней необходимости, основывалось на механическом сравнении вреда  причиненного и вреда предотвращенного (объективный критерий). Это правило  использовалось и в дальнейшем на всем протяжении развития советского уголовного законодательства. «Вопрос о том, является ли причиненный вред «менее важным» по сравнению с охраняемым благом, или нет, решает суд, причем для решения вопроса совершенно безразличен субъективный момент, т.е. каким представлялся причиненный вред действовавшему (менее важным по сравнению с охраняемым благом или более важным). Важен лишь объективный момент: наличный причиненными вред, который сопоставляется судом с важностью охраняемого блага».

При определении  меры наказания учитывалось: «Совершено ли преступление в состоянии голода, нужды или нет».

В ст.9 Основных начал уголовного законодательства Союза ССР 1924г., где определение  крайней необходимости не выделялось в отдельную статью, был расширен перечень благ и интересов предотвращение угрозы которым, не влекло за собой применение мер социальной защиты, за счет включения в круг оберегаемых ценностей интересов государства.

УК РСФСР 1926 г. в ст. 13 воспроизводил это положение  Основных начал: «Меры социальной защиты не применяются вовсе к лицам, совершившим действия, предусмотренные уголовным законом, если судом будет признанно, что эти действия совершены им в состоянии необходимой обороны, против посягательства на советскую власть, либо на личность и права обороняющегося или другого лица, если при этом не было допущено превышения пределов необходимой обороны. Меры социальной защиты не применяются, когда те же действия совершены для отвращения опасности, которая была неотвратима при данных обстоятельствах другими средствами, если причиненный при этом вред является менее важным по сравнению с предупрежденным вредом».¹³

Обоснование не применения мер социальной защиты в  теории основывалось на том, что такие  действия не являются общественно-опасными.¹⁴

На практике суды, признавая, что лицо действовало в состоянии крайней необходимости, прекращали дела производством, указывая, что действия, совершенные в состоянии крайней необходимости исключают виновность, либо уголовную ответственность.

Взгляды на юридическую  природу крайней необходимости также менялись с развитием советского уголовного права. Так если в комментарии к УК 1924 г., деяние, совершенное в состоянии крайней необходимости, признавалось хотя и ненаказуемым, но все же противоправным¹⁵, то в комментарии к УК, изданного в 1927 г., акт крайней необходимости признавался действием правомерным и необходимая оборона против него была недопустима.

В ст. 48 УК в качестве смягчающих обстоятельств, при определении  меры социальной защиты учитывалось, если преступление совершено:

г) под влиянием угрозы принуждения, служебной или материальной зависимости;

е) в состоянии  голода, нужды или под влиянием стечения тяжелых личных или семейных условий.

Ч. 2 ст.162 «кража»  рассматривался, как привилегированный  состав в случае, если она совершена  «... в целях удовлетворения минимальных потребностей своих или своей семьи». Под минимальной потребностью понималась - потребность в самом необходимом.¹⁶

Основы уголовного законодательства Союза ССР и  союзных республик 1958 г., в ст.14 при  формулировании определения крайней необходимости на первое место ставили защиту государственных и общественных интересов и четко указывали, что действия, совершенные в состоянии крайней необходимости, не являются преступлением. Это определение затем полностью было воспроизведено в УК РСФСР 1960 г.

Природа непреступности деяний, причиняющих вред в состоянии  крайней необходимости, стала предметом  дискуссии в советской уголовно-правовой литературе. Непреступность деяний объяснялась  отсутствием общественной опасности, либо противоправности, либо за отсутствием состава преступления.

Следующий этап развития законодательства о крайней  необходимости, определялся в концепции  уголовного законодательства, авторами модельного кодекса, обобщившего и  вобравшего в себя теоретические  разработки 70-80 х годов, правоприменителю было рекомендовано, что: «При оценке правомерности действий, совершенных в состоянии крайней необходимости, учитываются характер и степень предотвращаемой опасности, реальность и близость ее наступления, фактические возможности лица по ее предотвращению, его душевное состояние в сложившейся ситуации, а также иные обстоятельства дела». Однако Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. в ст. 26 «Крайняя необходимость» эти положения не воспроизводили.

Таким образом, обобщив вышеизложенное, можно сделать следующие выводы:

1) Первоначально институт крайней необходимости "существовал" лишь при описании отдельных преступлений. По мере развития теории уголовного права законодатель шел по пути закрепления положений института крайней необходимости в нормах Общей части, где стремился к регламентации оснований, условий и пределов причинения вреда в состоянии крайней необходимости.

2) По мере развития уголовного права расширялся круг лиц, объем благ и интересов, угроза которым создавала состояние крайней необходимости.

3) В зависимости от положения личности в государстве, ненаказуемость деяний, причиняющих вред в состоянии крайней необходимости, оценивалась по объективному (сравнении вреда причиненного - вреду предотвращенному), либо субъективному критерию (учитывание субъективного мнения лица о важности блага спасаемого и повреждаемого и психологического состояния лица в момент причинения вреда).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА II. ПОНЯТИЕ И ПРИЗНАКИ ИНСТИТУТА КРАЙНЕЙ НЕОБХОДИМОСТИ В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ РОССИИ

2.1 Содержание  крайней необходимости

По своей  сущности состояние крайней необходимости подразумевает под собой наличие конфликта между двумя правоохраняемыми интересами, при котором защита одного интереса предопределяет нарушение другого – менее ценного.

При крайней  необходимости имеет место правомерное  причинение вреда охраняемым уголовным  законом интересам при условии, что это связано с устранением  опасности, непосредственно угрожающей личности и правам данного лица или  иных лиц, охраняемым законом интересам общества и государства, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости (ст. 39 УК).

В состоянии крайней необходимости возникает ситуация, при которой опасность угрожает охраняемому законом благу или интересу. Предотвратить эту опасность можно лишь путем причинения вреда другому, тоже охраняемому благу или интересу. Если лицо в такой ситуации причиняет меньший вред по сравнению с предотвращенным, то имеет место акт крайней необходимости.¹⁷

При этом не является оправданной защита незаконного интереса. Причинять вред можно только для защиты законных коллективных или индивидуальных (своих собственных или других лиц) интересов.

Затрагивая  объективную сторону состояния крайней необходимости, логично обосновать что же представляют из себя сами деяния, причиняющие вред. Данные деяния представляют собой сознательные и волевые действия (бездействия) и их следует различать от иных ситуаций причинения вреда, например от случаев физического принуждения, когда у лица отсутствует всякая возможность действовать сознательно с проявлением воли (связывание, запирание, применение гипноза или психотропных веществ). В указанных ситуациях преступность деяния исключается в силу отсутствия самого действия в уголовно-правовом смысле.

Объективным обстоятельством, определяющим мотивы и цели действующего субъекта, выступает обстановка. Возникновение  обстоятельств, обуславливается внешними по отношению к лицу, действующему в состоянии крайней необходимости, явлениями, которые в совокупности образуют среду, детерминирующие деяние.¹⁸

При этом следует  учитывать, что обстановка причинения вреда в состоянии крайней  необходимости, характеризующаяся  наличием опасности правоохраняемым  интересам, - это ограниченное пространственно-временными рамками, определяемое месторасположением материальных объектов, природно-климатическими и иными факторами определенное состояние, имеющее свое начало и окончание, в пределах которого лицо имеет право на причинение вреда.

Цель деяний, причиняющих вред в состоянии  крайней необходимости, служит их отличительным  признаком от института обоснованного  риска. Если при крайней необходимости  цель действий - устранение опасности (негативных последствий), причиненный  вред является неизбежным и опасность по общему правилу должна быть устранена, то при обоснованном риске цель действий - достижение полезного результата, в виде улучшения уже имеющегося (позитивные последствия), при этом вред причиняемый выступает только как возможный (степень вероятности его различна), и опасность может быть не устранена.

В свою очередь, цель определяет способ устранения опасности, что приводит к объективным последствиям - вреду, социальное содержание которого можно уяснить, проследив развитие ситуации в обратном порядке: способ причинения вреда - мотивы и цели причинения вреда - обстановка, предшествовавшая причинению вреда.

У лица, причиняющего вред в состоянии крайней необходимости, отсутствует отрицательное отношение  к охраняемым уголовным законом ценностям, что определяется состоянием крайней необходимости - наличием опасности и невозможностью устранить опасность иначе, как причинением меньшего вреда, для сохранения более важных ценностей.

Невозможность устранить угрозу причинения вреда  правоохраняемым интересам иначе, как только посредством причинения вреда иным правоохраняемым интересам, является важнейшим условием непреступности действий, причиняющих вред в состоянии крайней необходимости, и служит отличительной чертой крайней необходимости от других обстоятельств, исключающих преступность деяния. Этот признак не подлежит расширительному толкованию.

Субъективная  сторона деяния, совершенного в состоянии  крайней необходимости, характеризуется  не отсутствием элементов психологического процесса - воли и сознания, а отсутствием отрицательного отношения лица к охраняемым уголовным законом ценностям, без которого нельзя говорить, что лицо действует виновно.¹⁹

Вина, как отрицательное  отношение лица к интересам общества при совершении действий, имеющих целью предотвращение возможного вреда отсутствует. Следовательно, в действиях лица, причиняющего вред в состоянии крайней необходимости, с целью устранения опасности правам и интересам других граждан, общества и государства, отсутствует вина - как элемент состава преступления, точнее ее социальный аспект отрицательное отношение к интересам общества. В этом случае наоборот, следует говорить о позитивном, ярко выраженном положительном отношении к общественным ценностям. Положение несколько изменится, если лицо причиняет в состоянии крайней необходимости вред с целью устранения опасности собственным правам и интересам.

Причинение  вреда в состоянии крайней  необходимости лишь формально совпадает  с признаками деяния, предусмотренного уголовным законом в качестве преступления.

Таким образом, суть содержания состояния крайне необходимости  заключается  в том, что реализация права на причинение вреда в состоянии  крайней необходимости обеспечивает неприкосновенность личности и содействует  участию граждан в предупреждении и пресечении нарушений прав и интересов граждан, общества и государства. При этом непреступность причинения вреда в состоянии крайней необходимости, раскрывается через анализ обстановки, которая характеризуется наличностью, действительностью и неустранимостью опасности без причинения вреда иным правоохраняемым интересам, и которая непосредственно предшествовала причинению вреда, а также анализ мотивов и целей деяния, что определяет способ причинения вреда. Всесторонний анализ степени и объёма нанесённого вреда, квалификации мотивов и целей действий лица, находившегося в состоянии крайней необходимости, учёт обстановки и обстоятельств правоконфликтной ситуации раскрывают общественную опасность, полезность, либо же нейтральность применения крайней неоходимости.

 

2.2 Характер  угрозы и причинённого вреда  при крайней необходимости

Теория и  практика выработали ряд условий  вытекающих из процитированной нормы  и обусловливающих правомерность  действий совершенных в состоянии  крайней необходимости. Учитывая же скоротечность и сложность ситуации крайней необходимости, число названных условий должно быть минимальным.

Угроза и  возможный нанесённый вред, причинённый  действиями лица, находившимся в данной ситуации  в состоянии крайней  необходимости, в полной мере квалифицируются и раскрываются только с учётом всех возможных условий правомерности, либо неправомерности причинения вреда, относящихся к самой опасности. Рассмотрим данные условия: