Принципы уголовного права

Наличие целого ряда наказаний без лишения свободы, всего одного лишь вида наказания, связанного с направлением осужденного в  места заключения, возможность назначения и этого наказания условно  при определенных обстоятельствах  свидетельствует о закреплении  в Руководящих началах принципов  гуманизма и целесообразности репрессивности, возможности проведения на практике принципа экономии карательных средств. Руководящие начала устраняли возможность  назначения наказания различными государственными органами и утверждали, что «советское уголовное право в РСФСР осуществляется органами советского правосудия (народным судом и революционным трибуналом)». Вместе с тем Руководящие начала не закрепляли до конца принципа определенности – одного из важнейших принципов  системы наказаний, - ибо перечень наказаний в них был лишь примерным. Более того, ими допускалась возможность  назначения лишения свободы не только на определенный, но и «на неопределенный срок, до наступления известного события». Перечень наказания не был исчерпывающим.

В 1922 г. в период обсуждения проекта нового уголовного законодательства, Д.Н. Курский в  своем докладе «Уголовный кодекс 1922 года», сформулировал принципы, из которых исходит Советское государство, формируя систему карательных мер. Вот некоторые из них. Он считал что  «.. для нас преступник – это  человек, который опасен в данное время, которого нужно или изолировать  или попытаться исправить, но которому ни в коем случае не надо мстить».[2] При разработке уголовных норм все предусмотренные кодексом преступления были разделены на две основные группы: первая группа – это преступления, непосредственно направленные против советского строя;  вторая группа – преступления, являющиеся пережитками старого строя, не представляющие собой прямого покушения на новый советской строй. «Нам было ясно, - говорил Д.И. Курский, - что раз мы принимаем такое деление, то таков же должен быть и основной принцип при выработке мер наказания. Очевидно, те преступления, которые непосредственно направлены против советского строя, требуют более сильных репрессий, а те, которые являются пережитками старого строя, такой суровости не требуют»[3].  Еще один принцип заключался в том, что «суду предоставляется широкий простор для избрания той или иной меры, того или другого срока лишения свободы, широкий простор для комбинации мер репрессии».[4]

Но Кодекс не сохранил за судьями права дополнять перечень наказания новыми, закону неизвестными, придуманными специально «для данного  преступления», как это было до 1922г., но  ст. 10 УК устанавливала: «В случае отсутствия в Уголовном кодексе прямых указаний на отдельные виды преступлений, наказания или меры социальной защиты применяются согласно статьям Уголовного кодекса, предусматривающим  наиболее близкие по важности и роду преступления, с соблюдением правил Общей части сего кодекса». Относительно нормы об аналогии, состоялись бурные дискуссии, одни выступали категорически против нее: аналогия - отступление от принципа законности, путь к судебному произволу, «взрыв» Особенной части УК.  Но победили доводы «за»: аналогия нужна, т.к. четыре года Советской власти, особенно с учетом спешки принятия УК, - срок слишком малый для правильного прогноза возможных форм преступлений при отсутствии исторических аналогов социалистического УК. Два года действия УК 1922 г. показали, что норма об аналогии судами применялась редко, чаще в порядке расширительного толкования  норм УК и к реально опасным преступлениям.

Большим достижением  УК 1922 г. явилась норма об умысле и неосторожности. Законодательная  формулировка вины оказалась настолько  удачной, что прошла испытание временем и с небольшими изменениями вошла  в современное российское уголовное  законодательство. Установив минимальный  возраст уголовной ответственности  в 14 лет, УК 1922 г. в том же году претерпел  дальнейшие изменения в сторону  гуманизации. Наказание несовершеннолетним в возрасте от 14 до 16 лет судом  смягчалось наполовину, от 16 до 18 –  на одну треть против высшего размера  санкции, установленной соответствующими статьями УК. Смертная казнь к несовершеннолетним не применялась, равно как и к  беременным женщинам.

Основными положительными чертами первого советского УК являются: а) ясное раскрытие социальной природы  советского уголовного законодательства, его задач, понятия преступления, обстоятельств, исключающих уголовную  ответственность, целей наказания; б) реализация принципа вины восстановлением (сравнительно с Руководящими началами) норм об умысле и неосторожности; в) гуманность и справедливость системы  наказания.

Уголовный кодекс РСФСР 1926 года, так же исходил из классового подхода, признавая обстоятельством, отягчающим ответственность, совершение преступления лицом, "в той или  иной мере связанным с принадлежностью  в прошлом или настоящем к  классу лиц, эксплуатирующих чужой  труд" (ст. 47). Напротив, рассматривалось  как обстоятельство, смягчающее уголовную  ответственность, совершение преступления "рабочим или трудовым крестьянином" (ст. 48).

В мае 1926 года был  опубликован доклад А.Я, Эстрина  «К вопросу о принципах построения системы уголовной репрессии  в пролетарском государстве», Основными  принципами построения системы уголовной  репрессии в Советском государстве, нашедшими законодательное закрепление  в Основных началах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 года и в принятых вслед за ними республиканских уголовных кодекса, А.Я, Эстрин называет: принцип классовости; принцип законности; принцип целесообразности; «режим экономии» карательных средств; принцип общего и специального предупреждения; принцип направленности репрессии на исправление и перевоспитание осужденных; принцип индивидуализации; принцип репрессивности карательных мер.[5]

Уголовное законодательство периода грубых нарушений законности (1927-1941 гг.)  принадлежит к наиболее мрачным периодам его истории. Именно оно будучи наиболее репрессивным из всех правовых средств стало использоваться в нормотворческой и правоисполнительской деятельности как орудие массовых репрессий в отношении противников режима личной  власти И.В. Сталина. Ужесточение  уголовных репрессий осуществлялось  введением постановлений Пленума Верховного Суда СССР[6],  ЦИК и СНК СССР, например постановлением ЦИК СССР от 2 октября 1937г. был повышен максимум лишения свободы  с 10 до 25 лет.  Большой суровостью санкций в сочетании с расплывчатостью диспозиций, граничащей с юридической безграмотностью, отличался печально известный Закон от 7 август 1932 г. «Об охране имущества государственной (социалистической) собственности». Так, в Законе «приравнивалась» по приему законодательной аналогии колхозная собственность к государственной. Без какой-либо дифференциации преступлений от мелких до крупных была установлена ответственность вплоть до расстрела за хищение такой собственности.[7]   

Уголовное законодательство 30-х гг. и судебная практика оказались  поистине кровавыми, отбросившими принципы законности, гуманизма и справедливости в средневековую бездну. Во-первых, вопреки принципу демократизма и  суверенности союзных республик, они  были лишены права на издание собственных  уголовных кодексов. Во-вторых, в  противовес принципу законности, исходящему из того, что основанием уголовной  ответственности может быть исключительно  совершение преступления, а не опасная  личность в виде «врагов народа», «кулацко-зажиточных элементов» и проч., акцент в уголовном законодательстве этого периода был сделан именно на «опасную личность», не совершившую  конкретного преступления. В-третьих, грубо нарушался принцип личной ответственности и вины, когда  уголовной (не говоря уже о десятилетней административной) высылке подвергались лица, не виновные в совершении преступлений других лиц (так называемые «ЧСИР» - члены семьи изменника Родины). В-четвертых, в противоречие принципу гуманизма была установлена уголовная  ответственность с 12-летнего возраста, лишение свободы повышено до 25 лет, введено тюремное заключение, отменено условно-досрочное освобождение. В-пятых, в отступление от принципа категоризации  преступлений и дифференциации ответственности  посягательства на государственную  собственность преследовались без  учета тяжести ущерба. Преступления против государственной собственности, против представителей власти карались несопоставимо строже, чем преступления против жизни и здоровья граждан. За хищение социалистической собственности суд мог приговорить к расстрелу, а за умышленное убийство – только к 10 годам лишения свободы.

Переломным в  истории страны и уголовного законодательства явился ХХ съезд КПСС, состоявшийся в 1956 г., на котором беззаконие сталинщины оценивались как преступление против партии, государства и общества. Сразу после съезда началась интенсивная  работа по подготовке нового уголовного законодательства.

В этот период, как  отмечает Л.В.  Багрий-Шахманов, в уголовном законодательстве сложилась четкая система общих и специфических принципов уголовного права.    Для общих принципов характерно, -  как отмечал Л.В.  Багрий-Шахманов, -  что они представляют собой те основные исходные положения социалистического права, которые под воздействием уголовной и политики КПСС и Советского государства приобрели в уголовном праве известные особенности  и являются общими началами построения системы наказания и воплощения ее в уголовном законе. К ним относятся. Принцип классовости, т.е. направленность системы наказания на защиту интересов трудящихся. Виды наказаний, которые законодатель устанавливает, формируются им таким образом, чтобы максимально способствовать защите интересов трудящихся. Принцип законности, предполагающий построение системы наказаний в точном и безусловном соответствии с положениями и духом Основных Законов Советского государства – Конституции СССР, Конституций союзных и автономных республик, а также основанных на них нормативных актах. Принцип гуманизма заключающийся в стремлении законодателя предусмотреть такие виды в системе наказаний, используя которые можно было бы наиболее эффективно оградить наше общество от преступности и преступников, а также в уважении к человеческому достоинству преступника. Принципдемократизма, предполагающий установление в системе наказаний таких их видов, которые возможно было бы применять к любому гражданину, совершившему преступление, независимо от его социального, имущественного и служебного положения, национальной, расовой принадлежности и вероисповедания, исходя из общественной опасности его личности и им содеянного. Для специфических принципов характерно то, что в них находят свое отражение отраслевые принципы уголовного права и принципы одного из его основных институтов – наказания. Принцип неотвратимости, существо которого заключается в том, что действующая система наказаний предусматривала определенное разнообразие их видов в интересах обеспечения возможности и обязательности реагирования государства и общественности на любой случай совершения преступления и, тем самым, предупреждения преступности. Этот принцип обеспечивает реализацию принципа ответственности за вину. Принцип индивидуализации, который предполагает наличие в системе не только разнообразных видов наказаний и их делимость, с тем чтобы назначать наказания с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного и обстоятельств дела, смягчающих и отягчающих ответственность, но также действие наказания на конкретного преступника персонально, с тем чтобы причинять по возможности меньше тягот близким ему лицам. Тем самым обеспечивается реализация таких отраслевых принципов советского уголовного права, как принцип персональной уголовной ответственности, соответствия уголовной ответственности опасности преступления и преступника, индивидуализации ответственности за совершение преступления. Принцип определенности, который находит свое выражение в том, что устанавливаемый законом перечень видов наказаний является исчерпывающим. Принципцелесообразности репрессивности, предполагающий построение системы наказаний таким образом, чтобы их разнообразные виды обеспечивали целесообразное карательное воздействие на преступника, с тем чтобы, причиняя ему определенные более или менее чувствительные нравственные страдания, без чего наказание немыслимо, вместе с тем не допускать физических страданий или унижения его человеческого достоинства. В этом принципе проявляется прямая преемственность от общего принципа гуманизма и отраслевого принципа ответственности за вину. Принцип экономии карательных средств, главным содержанием которого в уголовном праве является отбор минимального количества общественно опасных деяний для зачисления их в число преступных и тем самым вызывающих  необходимость применения наказаний за их совершение. Относительно построения системы наказаний, он выражает такой порядок их применения и исполнения, при которых как можно менее ограничивалась бы свобода граждан, а при лишении свободы осуществлялась прогрессивная система, существовала возможность замены суровых наказаний более мягкими или даже освобождение от уголовной ответственности и наказания с передачей виновного для исправления и перевоспитания общественности[8].

В УК РСФСР 1960 г. принципы права законодательно не были определены, однако в развитие принципов демократизма и гуманизма в них были внесены  нормы об освобождении от уголовной  ответственности лиц, совершивших  малозначительные преступления или  преступления, не представляющие большой  общественной опасности, с передачей  их в товарищеские суды или на поруки в трудовые коллективы.  Несмотря на то что в УК РСФСР не было законодательного закрепления принципов уголовного права, в работах большинства ученых того времени отмечались такие принципы, присущие уголовному праву того периода, как законность, демократизм, гуманизм, интернационализм[9]. Принцип интернационализма в период существования советского государства трактовался в духе коммунистической идеологии. Он означал уголовно-правовую поддержку Советским Союзом государств социалистического лагеря. Так, ныне отмененная ст. 73 УК РСФСР устанавливала, что «в силу международной солидарности трудящихся особо опасные государственные преступления, совершенные против другого государства трудящихся, наказывается соответственно по статьям 64-72 настоящего Кодекса». Это означало, например, что шпионаж советского гражданина против Кубы или государств Восточной Европы должен квалифицироваться как измена Родине. Ст. 101 УК РСФСР, предусматривала, что «преступления против государственной или общественной собственности других социалистических государств, совершенные в отношении имущества, находящегося на территории РСФСР, наказываются соответственно по статьям настоящей главы», т.е. как преступления против социалистической собственности советского государства[10].

В ряде работ проводилось  деление принципов на общие, характерные  для всех отраслей права, и специальные  принципы уголовного законодательства. Специальными назывались принципы неотвратимости ответственности, личной и виновной ответственности, принцип индивидуализации ответственности и наказания.

Необходимо отметить, что не смотря на очевидную значимость принципов уголовного права для придания закону правового содержания, обеспечения концептуального характера правотворческого процесса и правоприменительной практики, формирования общего и профессионального правосознания, они не были определены в уголовном законодательстве на протяжении всего рассмотренного исторического периода. Как отмечает профессор Н. Ф. Кузнецова, впервые в России принципы уголовного законодательства были сформулированы в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991г. Статья 2 Основ называла восемь принципов: принцип законности, равенства граждан перед законом, неотвратимости, личной и виновной ответственности, справедливости, демократизма и гуманизма. В УК РФ 1996 года их число сократилось, как мы уже отмечали, до пяти за счет исключения принципов неотвратимости ответственности и демократизма[11].

Принцип неотвратимости ответственности сформулирован  в двух аспектах: 1) лицо, совершившее  преступление, подлежит наказанию или  иным мерам воздействия, предусмотренным  Уголовным кодексом; 2) освобождение от уголовной ответственности и  наказания возможно только при наличии  оснований и условий, предусмотренных  законом.

Принцип неотвратимости ответственности не вошел в систему  принципов УК РФ 1996 г., потому, что  разработчики посчитали, что он охватывается принципами законности и равенства, а, кроме того, носит больше процессуальный, нежели уголовно-правовой характер[12]. Профессор А.Н.Игнатов, считает, что неотвратимость ответственности является принципом уголовной политики, а не уголовного права, поскольку связан в первую очередь с раскрытием преступлений, т.е. с деятельностью правоохранительных органов и не зависит от уголовного законодательства. Уголовное же законодательство применяется в случае раскрытия преступлений и изобличения преступников[13].

Как отмечает Т.В. Кленова, в советский период развития теории уголовного права в число принципов включали в качестве общих и идеологически насыщенные, такие, как классовость, патриотизм, пролетарский интернационализм и социалистический демократизм[14]. В последние годы при обсуждении вариантов кодификации уголовного законодательства традиционные советские принципы не называли, но принцип демократизма, без признака "социалистический по-прежнему присоединяли к принципам уголовного права. При этом демократизм уголовных законов объясняли либо привлечением населения к принятию уголовных законов, а также участием общественных организаций и коллективов трудящихся в перевоспитании лиц, совершивших преступления, либо "приматом личности над государством". Кроме того, в процессе последней кодификации в качестве принципа уголовного права и законодательства был заявлен и принцип приоритета общечеловеческих ценностей. В новом Уголовном кодексе эти принципы не названы[15].

А.Н. Игнатов, считает, что принцип демократизма не является специфическим для уголовного прав. В правовом государстве должно быть демократичным все законодательство. Поэтому этот принцип не был включен  в УК РФ[16]. Профессор  Н. Ф. Кузнецовой пишет, что невключение в систему принципов принципа демократизма обусловлено сворачиванием в последние году участи граждан и трудовых коллективов в исправлении лиц, виновных в нетяжких преступлениях, при передаче материалов о них в товарищеские суды и на поруки, как это предусматривалось ст. 51. и 52 УК РСФСР. Общественность, согласно этому УК, принимала широкие участие в перевоспитании осужденных и в сокращении сроков судимости. Ошибки, которые допускались на практике с передачей дел на рассмотрение общественности, привели к постепенному прекращению такой практики как нарушающей принцип законности[17].