Проблемы расследования дезорганизации деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества

В ч. 3 ст. 170 УПК РФ предусматривает  возможность проведения ОМП без  участия понятых в труднодоступной  местности, при отсутствии надлежащих средств сообщения, а также в случаях, если производство следственного действия связано с опасностью для жизни и здоровья людей. Здесь же указано, что в случае производства следственного действия без участия понятых применяются технические средства фиксации его хода и результатов, т.е. законодатель предусматривает дополнительную возможность обеспечения объективности производства следственного действия.  В УПК прямо не указано, какое техническое средство должно применятся. По нашему мнению таковым будет являться видеокамера с помощью которой появляется возможность фиксировать не только обстановку места происшествия и обнаруженные вещественные доказательства, но и порядок действий всех участников данного мероприятия.

Конечно же, территория исправительного учреждения не подпадает под условия, перечисленные в ч.3 ст. 170 УПК, однако, по аналогии можно воспользоваться прямым указанием законодателя на применение дополнительных средств фиксации хода и результатов следственного действия с целью повышения его объективности.

Также, нельзя забывать и  о том, что «Осмотр места происшествия как следственное действие приобретает значение для дела лишь в том случае, если его результаты будут надлежащим образом процессуально оформлены, то есть если будут соблюдены все процессуальные условия производства осмотра, которые включают в себя установленную законом фиксацию результатов осмотра».⁴⁴

Из вышесказанного по нашему мнению следует сделать следующий  вывод:

Во-первых, понятых следует  подбирать из лиц, не имеющих, какого-либо отношения к учреждению исполняющего наказание;

Во-вторых, данный вопрос, по возможности, необходимо решить до выезда на место происшествия;

В-третьих, в исключительных ситуациях, возможно, привлекать в качестве понятых лиц, отбывающих наказание, однако с обязательным использованием, предусмотренных законом, дополнительных средств фиксации хода и результатов осмотра с помощью фото и видеоаппаратуры.

В-четвертых, к данному  вопросу необходимо отнестись со всей серьезностью, т.к. в последствии, доказательства, полученные в ходе осмотра места происшествия, могут быть признаны недопустимыми, если будет установлено, что они получены с нарушением норм УПК.

 Ранее мы уже  указывали на отсутствие специалиста-криминалиста  как на одну из причин низкой эффективности производства неотложных следственных действий на территории учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества. Закон наделят лицо, производящее следственные действия, достаточно широкими полномочиями, давая ему возможность привлекать к участию в них лиц с различным процессуальным статусом. Согласно УПК специалистом является лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях в установленном законом порядке, для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, т.е теоретически с точки зрения закона проблемы не существует. Причиной данной ситуации, как показывает практика, является следующее обстоятельство. Ни для  кого не секрет, что основная масса экспертов-криминалистов и техников-криминалистов работают в системе МВД. Из бесед с практическими работниками мы установили, что последние несут «на своих плечах» колоссальную нагрузку и с трудом справляются с задачами,  поставленными перед ними своим ведомством. Следовательно, в большинстве случаев они просто физически не в силах оказать помощь сотрудникам исправительных учреждений, тогда как  помощь требуется незамедлительная, в частности, с целью предупреждения естественного уничтожения некоторых следов преступления. Так же хотелось бы отметить, что большая часть «оперативников» ФСИН, это выпускники ведомственных юридических ВУЗов, в программу подготовки которых обязательно входит курс лекций и практических занятий по «Криминалистике», в рамках которого уделяется не мало внимания и тактике осмотра места происшествия. Однако, на практике все же видны явные пробелы в работе данных заведений. Данная проблема не нова. В частности о ней же в рамках своего ведомства говорит В.П. Антонов: «Одна и причин допускаемых ошибок и недостатков связана с тем, что при подготовке следователей в учебных юридических заведениях в процессе изучения криминалистической техники, к сожалению, стали меньше уделять внимания практическому следоведению. Другой причиной следует признать то, что пробелы обучения в вузе не учитываются и не восполняются в системе повышения квалификации следователей».⁴⁵  Мы бы хотели предложить следующий выход из сложившейся ситуации. По нашему мнению, сотрудникам учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества, имеющих право на производство неотложных следственных действий, необходимо выделить немного времени и пройти дополнительную подготовку в рамках курса «Криминалистики» по проведению осмотра места происшествия. Данные мероприятия следовало бы провести на базе ведомственных учебных заведений с привлечением действующих экспертов-криминалистов или техников-криминалистов.

3.2 Особенности организации и производства допросов

Тактике допроса и  очной ставки посвящен целый ряд работ известных криминалистов⁴⁶.

Для наиболее полного  и всестороннего расследования  необходимо соблюсти некоторый алгоритм действий. Мы предлагаем в первую очередь допросить потерпевшего и свидетелей с целью установления следующих обстоятельств: кто совершил данное преступление и знает ли потерпевший подозреваемого; в каких отношениях находятся потерпевший и подозреваемый; в чем конкретно выражалось насилие; способ совершения преступления; последствия совершения преступления и т.д.

Вызов на допрос, производство допроса, фиксация хода и результатов допроса осуществляются в соответствии с требованиями, установленными соответствующими нормами уголовно-процессуального закона.

Рекомендации  и приемы, разрабатываемые в криминалистической тактике допроса, помогают следователю эффективно реализовывать данные нормативные положения.

По криминалистической классификации, допрос входит в группу вербальных следственных действий, предусмотренных УПК.

По своей  сути допрос является одним из процессуальных видов взаимодействия, межличностного общения и обмена информацией двух главных действующих лиц — допрашивающего и допрашиваемого. В случаях, регламентированных законодателем (например, при допросе глухонемого, лица, не владеющего языком, на котором ведется судопроизводство), в процесс указанного взаимодействия включаются и некоторые другие лица (переводчик, педагог и др.).

С криминалистической точки зрения, допрос представляет собой способ собирания доказательственной и ориентирующей информации, которую следователь получает от допрашиваемого лица в диалоговом режиме с помощью речевых и неречевых (жестов, мимики и т.п.) коммуникаций.

В ходе допроса  лицо, его производящее, исходит  прежде всего из необходимости получения имеющей значение для дела информации о следующих обстоятельствах: 1) о самом допрашиваемом; 2) об обстоятельствах и обстановке исследуемого события, его участниках и роли каждого в содеянном; 3) о материально-фиксированных следах и вещных объектах — носителях интересующей следствие информации, свидетельской базе.

На наш  взгляд для производства допроса  потерпевшего в данной ситуации целесообразнее применять следующий тактический прием, предложенный В.А Образцовым, а именно: «создание благоприятных условий для продуктивного проявления психических способностей носителей собираемой информации (например, путем активизации воспоминаний допрашиваемого лица на базе временной, предметной, событийной, пространственной, образ ной ассоциации, проведения допроса на месте устанавливаемого события)»⁴⁷.

Потерпевший, находящиеся под стражей либо отбывающий наказание в ИТУ (как и арестованные, подозреваемые и обвиняемые), обычно допрашивается по месту его содержания и вызывается на допрос через администрацию соответствующего учреждения. В случае острой необходимости, он может быть этапирован для производства допроса в изолятор временного содержания по месту нахождения органа, производящего расследование. Для более полного и точного воспроизведения обстоятельств, о которых дает показания потерпевший, иногда возникает необходимость производства допроса на месте исследуемого события.

При допросе  потерпевших первоочередное внимание уделяется собиранию данных об обстоятельствах и участниках события преступления (времени, месте, способе преступления и т.д.). Наряду с этим в предмет допроса потерпевших включаются вопросы, связанные с исследование интересующих следствие обстоятельств пред- и посткриминального характера.

Как до, так  и после допроса свидетели  и потерпевшие нередко становятся объектом незаконного воздействия со стороны преступников, их связей и покровителей, добивающихся от них путем подкупа, угроз, шантажа, физического насилия дачи ложных, обеляющих преступников показаний и совершения в их интересах других негативных поступков и действий. (В таких случаях в предмет допроса свидетелей и потерпевших входят вопросы относительно указанных незаконных действий и их последствий).

До начала допроса потерпевший, как и свидетель, предупреждается следователем об ответственности за отказ от показаний и за дачу заведомо ложных показаний, о чем делается отметка в протоколе допроса, скрепленная подписью допрашиваемого. Кроме того, ему разъясняются его процессуальные права и обязанности.

УПК указывает  на то, что допрос потерпевшего и  свидетеля по существу дела должен начинаться с предложения следователя рассказать все, что известно допрашиваемому об обстоятельствах, в связи с которыми он вызван на допрос. Указанное правило имеет не только правовой, но и тактический аспект. Его реализация позволяет воспринять определенный объем доказательственной информации, а также получить представление об обстоятельствах, имеющих организационно-тактическое значение (о нравственных, образовательных, интеллектуальных и иных признаках допрашиваемого, его образе жизни, интересах, ближайшем окружении, о мере его искренности, психологической устойчивости и т.д.).

Сказанное не означает того, что во всех случаях  допрос следует начинать с так называемого свободного рассказа допрашиваемого относительно известных ему обстоятельств дела. Нередко, прежде чем приступить к обмену информацией по существу предмета допроса, возникает необходимость тактически грамотно подготовить допрашиваемого к обсуждению интересующих следствие обстоятельств. Этому может способствовать беседа на отвлеченную тему, создающая предпосылки для налаживания взаимопонимания и установления психологического контакта.

Существенные  трудности при производстве допросов создают неофициальные нормы, которые запрещают осужденным принимать активное участие в расследовании преступлений и тем более оказывать содействие правоохранительным органам. Можно констатировать, что указанная неофициальная норма имеет широкое фактическое действие на осужденных: например, даже потерпевшие, получившие значительные телесные повреждения, отказываются давать показания, не говоря уже о сообщении ими администрации УИН о случившемся. Осужденный, однажды нарушивший эту норму, в последующем не может претендовать на высокий не официальный статус в среде осужденных. Кроме того, такие осужденные могут подвергаться психическому воздействию, а если это не помогает, то на него воздействуют физически, вплоть до лишения жизни. По этой причине в практике зачастую свидетели и потерпевшие давшие показания на первоначальных этапах расследования, в последствии меняют свои показания.

Н.Г. Шурухнов выделяет следующие причины нежелания  осужденных, принимать участие в  следственных действиях: боязнь физической расправы (со стороны окружения обвиняемого) за участие в расследовании преступления; боязнь мести со стороны обвиняемого даже в том случае, если он будет осужден и переведен в другую колонию; «моральная недопустимость» оказывать содействие расследованию, боязнь презрения со стороны сообщества лиц, отбывающих наказание; боязнь потери авторитета среди осужденных; нежелание менять жизненные устои, сложившиеся в данном уголовно-исполнительном учреждении; желание самому рассчитаться с обидчиком; безразличное отношение к судьбе конкретного осужденного, являющегося, например, потерпевшим от преступления, при одновременной «моральной» солидарности с преступником; нежелание быть этапированным; «моральная недопустимость» участия в деле, где основными участниками являются лица из низшей страты: «обиженные», «опущенные»⁴⁸.

Так как уже  говорилось ранее, чаще всего лицо, совершившее данное преступление известно потерпевшему. Следовательно, целесообразно провести следующие мероприятия: допрос подозреваемого; осмотр одежды подозреваемого; освидетельствование подозреваемого с целью обнаружить признаки преступления, следы сопротивления потерпевшего.

Не следует откладывать надолго и допрос свидетелей (очевидцев) данного преступления, если таковые имеются. Первоочередность продиктована тем, что как и потерпевший, свидетели также испытывают на себе действие неофициальных норм и давление со стороны окружения обвиняемого.

Н.Г. Шурухнов предлагает установить следующую очередность  допроса свидетелей. При прочих равных условиях раньше других должны допрашиваться: свидетели из числа осужденных, морально осуждающих совершенное в УИН преступление; свидетели из числа осужденных, не заинтересованных по личным мотивам в противодействии расследованию; свидетели и обвиняемые, пользующиеся в среде осужденных (отдельных групп) авторитетом, обеспечивающим им определенную независимость положения в это среде при выборе позиции по делу в случаях, когда дача ими правдивых показаний на предстоящем допросе может затронуть интересы других осужденных.⁴⁹

При проведении следственных действий, направленных на опосредованное получение доказательственной информации от осужденных, следователям приходится сталкиваться  еще с одной проблемой: фиксацией их хода и результатов. Следователь очень часто стоит перед выбором или получить информацию, но не фиксировать ее в протоколе допроса, или настаивать на фиксации, что чаще всего приводит к утере даже ориентирующей информации. В данном случае мы полностью солидарны с мнением Н.Г. Шурухнова, который считает, что в данном случае целесообразно отказаться от фиксации показаний, а получить информацию ориентирующего характера и использовать ее в процессе последующего расследования.⁵⁰

В данном случае мы имеем ввиду допрос подозреваемого и обвиняемого, а также свидетелей, дающие, как явствует из материалов дела, ложные показания.

Можно выделить следующие негативные факторы криминальной ситуации, затрудняющие проведение  допроса обвиняемых и подозреваемых: наличие коллективных установок на противодействие органам расследования; «моральная недопустимость» оказывать содействие расследованию, боязнь презрения со стороны сообщества лиц, отбывающих наказание; боязнь потери авторитета среди осужденных; предварительная правовая подготовка осужденных.

К позитивным факторам криминальной ситуации, которыми может воспользоваться следователь: конфликты, возникающие в среде осужденных; возможность проверить правдивость тех или иных показаний путем сопоставления результатов допроса нескольких лиц.

В рамках производства допроса могут применяться  различные  тактические приемы и комбинации.

Тактический прием – это наиболее рациональный и эффективный способ действия или  наиболее целесообразная линия поведения следователя при собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств.

Тактическая комбинация – это комплекс тактических  приемов, охватываемых единым замыслом, направленным на достижение конкретной тактической цели в условиях данной следственной ситуации.

Уголовный процесс  и криминалистика сформулирован  целый ряд требований допустимости тактических приемов, особенно приемов допроса. Достижение тактической цели для следователей и оперативных работников связано не только с получением конкретного результата, но и с допустимостью средств его достижения. Тактические приемы и тактические комбинации: не должны нарушать нормы уголовного процесса и нармы морали; не должны оправдывать преступника; не должны способствовать самооговору; не должны быть основаны на физическом или психическом насилии, обмане, шантаже; должны действовать избирательно; приемы не должны быть основаны на использовании невежества допрашиваемого или его слабоумия, дефектов зрения, речи, слуха; должны учитывать возрастные особенности⁵¹.