Публичное и часное право

- признать наличие частного интереса частного лица в уголовном праве;

- наделить частное лицо в своих интересах правом принимать самостоятельно решение об общественной опасности уголовно противоправного деяния и о возможных последствиях его совершения;

- иметь частным лицам при этом право притязать на претерпевание либо реализацию своего решения публичной властью.

Расширение круга дел частного (и частно-публичного) обвинения по природе вещей означает:

- уменьшение публично-правового и расширение частно-правового усмотрения при потенциальном сохранении исполнительной компетенции правоохраны и обязанностей судебной власти по разрешению уголовных дел; расширение прав граждан и иных субъектов права, не являющихся юрисдикционными органами;

- ужесточение контроля над правоохраной;

- изменения характера профессионального труда, и в частности депрофессионализацию аргументов уголовного преследования, проявляемую в пределах уголовной ответственности.

Для решения вопроса потребности разделения частного (частно-публичного) и публичного обвинения необходимо обратиться к эффективности уголовной политики в целом и к состоянию уголовного законодательства в частности. В особенности важно установить, справляется ли система уголовной юстиции с применением уголовного законодательства в соответствии с правильно понятым балансом различных интересов. Оценки такого рода могут быть необыкновенно сложными. Однако для выработки стратегии достаточно рассмотреть соотношение затрат и выгод деятельности уголовной юстиции по в целом хорошо верифицируемым параметрам. К ним можно отнести такие известные доктрине и практике показатели: регистрация преступности; количество принимаемых окончательных решений, включая постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, о прекращении их по нереабилитирующим основаниям, как это предусмотрено гл. 4 УПК РФ; количество лиц, подвергнутых уголовному наказанию и иным мерам уголовно-правового воздействия, прежде всего связанных с лишением свободы, и, наконец, уровень рецидива, динамика преступности и оценка безопасности и защищенности своих прав населением.¹²

В большинстве стран, европейских во всяком случае, современная ситуация соотношения издержек и выгод (результатов) оценивается как кризис уголовной юстиции. В Российской Федерации одной из составляющей цены за применение уголовного закона является практически более чем 1 млн людей под стражей с весьма высоким темпом сменяемости (он составляет примерно 300-350 тыс. человек в год). За десять лет при таком положении через ворота следственных тюрем и исправительных учреждений проходит 3-4 млн граждан России.

Это положение нам кажется недопустимым. Оно вредит высшим ценностям нашей страны, угрожает нормальному ходу демократических процессов. Однако крайне важно при этой констатации не субъективизировать и не политизировать утверждения, оценки и выводы. Система уголовной юстиции постепенно складывается и лишь частично зависит от доброй воли ее работников. Работает именно комплекс, система факторов - разнородных и разновекторных: законодательство, показатели служебной деятельности, сугубо ведомственные и сугубо приватные интересы, уровень подготовленности, психологические состояния, включающие в себя жажду реванша, ненависть к успеху, радость безнаказанности и пр. Совершенно бесполезно поэтому обвинять на абстрактном уровне лиц, определяющих и реализующих уголовную политику, в ее состоянии, что, впрочем, не препятствует нормальному управленческому контролю.

В то же время представляется необходимым освободить систему уголовной юстиции от несвойственных ей функций, усилить роль закона и контроль общества за ее функционированием, в частности передав защиту некоторых интересов в сферу частно-правовой деятельности. По принятой, хотя и не вполне правильной, терминологии это и означает ограничение публичного и усиление частного интереса в уголовном праве. Такой подход не является простым и не может быть реализован быстро. Необходимы научные и практические разработки, постепенное накопление опыта, работа над законодательными проектами и пр.

Сейчас тем не менее необходимо сделать жесткий вывод: в рамках российского уголовного права необходимо усилить позиции частных лиц, чьи интересы затрагиваются преступлениями, в большей степени выявить в том, что именуется публичным интересом (в действительности - системным отражением частных интересов), частную составляющую и направить частные интересы на достижение общих целей. Для этого необходимо использовать возможности действующего УК РФ.

Условия отнесения уголовных дел о преступлениях к уголовным делам частного и частно-публичного обвинения должны отразить специфику соответствующих преступлений и легитимировать научно и, разумеется, в нормативно-правовом порядке их отнесение к делам частного и частно-публичного обвинения. На наш взгляд, они таковы:

- объектом посягательства должны быть высоко персонифицированные правовые блага;

- должны существовать возможности личной защиты затронутого блага, реализуемые в действительно существующей правовой инфраструктуре;

- решение частного субъекта не должно затрагивать реальные интересы других лиц или затрагивать их в незначительной степени;

- частное либо частно-публичное обвинение не должно противоречить принципам уголовного права; оно должно быть справедливым, законным, соразмерным, основываясь, естественно, на началах вины, равенства граждан, гуманизме;

- существующая система в целом и в отдельных ее элементах способна реагировать на решение частного лица и готова обеспечить реализацию им своих интересов.¹³

К уголовным делам частного обвинения по ч. 2 ст. 20 УПК РФ относятся уголовные дела о преступлениях, предусмотренных ст. 115, 116, ч. 1 ст. 129 и ст. 130 УК РФ. Их следует подразделять на две подгруппы. Первая - это преступления против здоровья, которые отличаются от иных посягательств на здоровье только характером последствий, не всегда, впрочем, зависящих от субъекта и совершаемого им деяния. Вторая подгруппа - простые составы клеветы и оскорбление - более характерны для частного обвинения. Особым образом учтен (это требует специального анализа) частный интерес по примечанию 2 к ст. 201 УК РФ и в соответствующих предписаниях УПК РФ.

Так или иначе, здесь специфичны защищаемые интересы. Они высоко персонифицированы; лицо, как правило, знает своего оппонента и может лучше других вести личную защиту, а ограниченность этой защиты не нарушает чрезвычайным образом интересы других лиц.

3. Публичное и частное право в уголовно-исполнительном праве.

Одной из особенностей современного этапа развития российского государства является стремление к модернизации национальной правовой системы. Россия, возвращаясь в лоно мировой цивилизации, желает стать полноправным, активным участником процесса международного правового нормотворчества. Этот процесс оказывает непосредственное влияние не только на характер юридических взаимоотношений Российской Федерации с другими странами, но и на ее внутреннее законодательство. Российское государство через обновляемую правовую систему демократизируется, обеспечивает верховенство закона, гарантирует незыблемость основных прав и свобод человека и гражданина, охраняет правомерные интересы личности, защищает общество от произвола властей, закрепляет взаимную ответственность между собой и гражданами. На арену общественной жизни выходит независимое от политических установок и корыстных интересов право, выступающее гарантом законности и справедливости. В соответствии с Конституцией Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России являются составной частью ее национальной правовой системы.

В процессах расширения сфер совместного регулирования международного и внутригосударственного права, глобализации и интеграции, происходящих в мировом сообществе, особую актуальность приобретает правовая инфильтрация, дающая возможность государствам использовать в своем национальном законодательстве лишь те правовые нормы, которые будут способствовать динамичному развитию страны на пути к построению правового демократического государства. История международного сотрудничества в области правотворчества и правоприменения имеет довольно длительный период существования. Она содержит множество примеров, когда гражданское, административное, уголовное, уголовно-процессуальное, уголовно-исполнительное или иное законодательство одного государства заимствовало отдельные нормы и даже правовые институты из системы права другого государства, когда нормативные акты одной страны являлись источниками права других стран. Следует признать, что большинство внутригосударственных правовых актов были сформированы на основе унифицированных правил и основополагающих правовых идей разных стран мира. Введение подобных нормативных актов в национальное законодательство было направлено на устранение имеющихся пробелов и способствовало его динамическому развитию. ¹⁴

Вместе с тем в современной теоретической юриспруденции отсутствуют единые правовые подходы к проблемам правовой инфильтрации норм международного права в уголовно-исполнительное законодательство Российской Федерации. Нормы международного права реализуются в основном опосредованно, через национальное право, следовательно, специфика их взаимодействия требует специального теоретического и практического анализа, учитывающего современное состояние российского права. Кропотливая работа по приведению отечественного законодательства в соответствие с общепризнанными принципами и нормами международного права должна опираться на духовный опыт народа, сконцентрированный в его вере, правосознании и нравственных ценностях. В связи с этим особо актуальным представляется изучение правового опыта стран, находящихся на более высоком уровне экономического, политического и социального развития.

Проблема взаимодействия международного и внутригосударственного права является далеко не новой в юридической науке и практике. Существуют доктринальные исследования в области соотношения, взаимодействия, применения, согласованности, использования, действия, преемственности норм международного права в национальном законодательстве.

В теории уголовно-исполнительного права пока еще не нашла достаточного освещения тема правовой инфильтрации норм международного права в пенитенциарное законодательство России. Она не стал предметом самостоятельного исследования в связи с новыми политическими, экономическими и правовыми реалиями нашего государства, вследствие чего недостаточно разработан адаптированный понятийный аппарат, реально отражающий современные правовые новеллы. Действительность настоящего времени такова, что практика реального применения международных стандартов обращения с осужденными идет впереди теоретического осмысления. По нашему мнению, разработка любых теоретических проблем должна быть твердо ориентирована: во-первых, на действующее законодательство, во-вторых, на общие тенденции его развития и, в-третьих, на практику реального применения. Только такой подход позволит избежать множества ошибок в правотворческой и правоприменительной деятельности.

Несмотря на то что практика взаимодействия международного и национального права в области исполнения (отбывания) наказания нашла свое реальное практическое применение в отечественной теоретической и отраслевой юриспруденции, разработка основополагающих понятий правовой инфильтрации находится на начальном этапе, что свидетельствует о необходимости более углубленного исследования в трудах отечественных и зарубежных ученых этого правового феномена. При осуществлении процесса правовой инфильтрации международно-правовых стандартов обращения с осужденными первостепенное значение следует уделять форме государственно-политического устройства, позитивности нормативно-правовой базы, уровню экономического развития страны, существующим в обществе устоям, обычаям и традициям, степени духовно-нравственного воспитания граждан, правовой культуры населения и т. д.

Современная наука российского уголовно-исполнительного права не содержит понятия правовой инфильтрации международных стандартов обращения с осужденными. По нашему мнению, правовая инфильтрация норм международного права в уголовно-исполнительное законодательство представляет собой заимствование в обусловленной (установленной) форме во внутригосударственное право общепризнанных мировым сообществом стандартов обращения с осужденными с учетом особенностей его правовой системы, политического и экономического устройства, национальных обычаев и традиций, а также иных факторов, влияющих на исполнение и отбывание уголовных наказаний, социальную адаптацию освобожденных, общую и частную превенцию преступности. ¹⁵

Основными способами осуществления процесса правовой инфильтрации являются:

- правовая имплементация, характеризующаяся фактической реализацией международных обязательств на внутригосударственном уровне, осуществляемой путем трансформации международно-правовых норм в национальные законы и подзаконные акты; правовая рецепция, когда нормы национального законодательства могут не совпадать с формой международно-правового предписания, однако они не должны изменять его содержание, так как это приводит к нарушению международного права; правовая трансформация, представляющая собой деятельность, направленную исключительно на видоизменение правовых норм;

- инкорпорация, когда в национальное законодательство включаются правовые нормы, полностью идентичные с нормами соответствующего международно-правового акта;

- правовая отсылка, выступающая в форме государственно-властного веления субъектам национального права руководствоваться международными нормами, не изменяя при этом внутреннее законодательство.

Следует учитывать, что при проведении в жизнь данных форм правовой инфильтрации каждая из них будет иметь свой собственный механизм правовой реализации, заранее установленный законодателем.

Учитывая рекомендации пенитенциарных международно-правовых стандартов, необходимо осуществлять перевод осужденных, являющихся злостными нарушителями установленного порядка отбывания наказания, в помещения камерного типа, единые помещения камерного типа или одиночные камеры не на основании постановления начальника исправительного учреждения, а по решению суда, так как данный правовой институт не только влечет изменение правового статуса осужденного на длительный период, но и предусматривает наступление иных негативных правовых последствий для осужденного.

Для гарантии реализации основных прав и свобод осужденного при рассмотрении вопроса об изменении вида исправительного учреждения, назначенного по приговору суда, соблюдения основополагающих принципов уголовного процесса (законность при производстве по уголовному делу, состязательность сторон, обеспечение права на защиту и т. д.) следует закрепить требование обязательного участия в суде прокурора и подсудимого.