Возбуждение уголовного дела

Итак, место и время совершения происшествия может быть неизвестно заявителю. Оно может отсутствовать  в сообщении о происшествии и  по иным причинам. Между тем какие бы сведения в таковом не отсутствовали (лишь бы оно оставалось сообщением о происшествии и не было анонимным), поступившее в орган внутренних дел сообщение о происшествии подлежит принятию, регистрации и т. д. Именно об этом ведомство говорит, указывая на обстоятельство, что сообщения о происшествиях принимаются в органах внутренних дел круглосуточно вне зависимости от полноты содержащихся в них сведений.

Не является препятствием для приема сообщения о происшествии и форма  его представления. Сообщения могут  быть письменными и устными; «поступать в орган внутренних дел лично  от заявителя, нарочным, по почте, по телефону, телеграфу, информационным системам общего пользования, факсимильным или иным видом связи» и др. Именно различным, наиболее часто встречающимся и, безусловно, возможным формам представления  сообщений о происшествии посвящены  абз. 2–4 п. 7 Инструкции.

Для приема сообщений в электронной  форме, поступивших по информационным системам общего пользования (далее  – интернет-сообщения), применяется программное обеспечение, предусматривающее обязательное заполнение заявителем реквизитов, необходимых для работы с сообщениями о происшествиях.

Интернет-сообщение распечатывается, дальнейшая работа с ним ведется  как с письменным сообщением в  порядке, установленном Инструкцией.

Хотелось бы заметить, что не подлежат принятию все сообщения об одном  и том же происшествии помимо тех, которые ранее, бесспорно, уже были приняты (зарегистрированы). Нет необходимости, к примеру, от каждого из зрителей принимать заявление о совершении преступления на поле во время футбольного  матча. Достаточно принять одно сообщение  о данном конкретном происшествии. Всем остальным заявителям законным образом может быть отказано в  принятии заявления о происшествии.

И последнее. В абз. 2 п. 10, абз. 1 п. 13, абз. 2 п. 16, абз. 6 п. 19 Инструкции перечислены случаи, когда сообщение о происшествии не подлежит регистрации в КУСП. Между тем и такие сообщения о происшествии подлежат принятию. Но, повторимся, регистрировать таковые ведомство не требует.

Сообщения о происшествии принимаются  «круглосуточно», то есть в любое  время в течение всех суток. Не может служить препятствием к  принятию сообщения о происшествии не ночное время суток, не время обеда (завтрака, ужина и т. п.). С принятием  сообщения о происшествии не должно быть никаких задержек. Обратился, к  примеру, гражданин в дежурную часть  с заявлением. Как только должностное  лицо органа внутренних дел поняло, что имеет дело с сообщением о  происшествии, оно должно приступить к приему такового.

Итак, «сообщение о происшествии может  поступать в орган внутренних дел лично от заявителя, нарочным, по почте, по телефону, телеграфу, информационным системам общего пользования, факсимильным или иным видом связи». Может ли «сообщение… поступать… лично от заявителя»? Думается, здесь подразумевается  личное обращение гражданина с заявлением о происшествии. Лично можно обратиться. Соответственно, сообщение о происшествии может поступить при личном обращении  заявителя. Возможно, именно эта форма  сообщения о происшествии и закреплена в абз. 2 п. 7 Инструкции, когда речь идет о личном поступлении сообщения.

Если же заявитель пришел с устным заявлением о преступлении, согласно закону должностное лицо органа внутренних дел обязано составить протокол принятия устного заявления о  преступлении, а не заниматься вместе с заявителем не предусмотренным законом видом деятельности – оформлением письменного заявления. Другое дело, когда сотрудник милиции, получая письменное заявление о преступлении, предупреждает гражданина об уголовной ответственности за заведомо ложный донос и отражает это (удостоверяет подписью заявителя и своей подписью) на листе бумаги, на котором написано заявление. Это, конечно, законное и необходимое действие. Но это не оформление письменного заявления. Единственные требования УПК РФ, касающиеся оформления письменного заявления о преступлении, – «письменное заявление о преступлении должно быть подписано заявителем» (ч. 2 ст. 141 УПК РФ) и «оно не может быть анонимным» (ч. 7 ст. 141 УПК РФ).

Требования закона к оформлению протокола принятия устного заявления  о преступлении, протокола явки с  повинной, рапорта об обнаружении  признаков преступления нами неоднократно разъяснялись в других работах11, поэтому  здесь мы о них умолчим. Отметим  лишь те стороны закрепленных в п. 12 Инструкции правил, которые требуют дополнительных разъяснений.

Исходя из текста абз. 2 п. 12 Инструкции, сотрудник органа внутренних дел обязан не только занести в протокол следственного действия устное сообщение, сделанное при производстве следственного действия о ранее не зарегистрированном преступлении, но и одновременно с этим оформить его рапортом либо протоколом принятия устного заявления о преступлении «в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации».

Аналогичной позиции придерживается А.Г. Халиулин. Он предписывает следователям, получившим устное заявление о преступлении в ходе следственного действия, составлять рапорт об обнаружении признаков преступления по правилам ст. 143 УПК РФ12. Между тем до введения в действие Инструкции этого можно было не делать. В настоящее же время требование оформления рапорта либо протокола принятия устного заявления о преступлении одновременно с фиксацией сообщения о преступлении в протоколе следственного действия следует отнести к ведомственному, касающемуся лишь сотрудников органов внутренних дел положению.

Когда же его следует оформлять  следователю (дознавателю и др.) органа внутренних дел? Прежде чем ответить на поставленный вопрос, заметим, что  буквальное толкование абз. 2 п. 12 Инструкции позволяет говорить о том, что двойной фиксации подлежит не только устное заявление о преступлении, но и аналог предусмотренного п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ повода для возбуждения уголовного дела. Не ясно только, как такое возможно? «Устное сообщение, сделанное при производстве следственного действия» может поступить только от заявителя. Таковых может быть два вида: – о преступлении, совершенном самим заявителем; – о преступлении, которое совершено не заявителем.

В первом случае имеет место устное заявление о явке с повинной. Оно  оформляется в соответствии с  требованиями ч. 3 ст. 141 и ст. 142 УПК РФ в виде протокола принятия устного заявления о явке с повинной (протокола явки с повинной). Можно, конечно, заявить, что порядок принятия заявления о явке с повинной урегулирован также ч. 4 ст. 141 УПК РФ. Основанием такого утверждения вполне может служить то обстоятельство, что в ч. 4 ст. 141 УПК РФ законодатель употребляет словосочетание «сообщение о преступлении», а не «заявление о преступлении». Однако сама ст. 141 УПК РФ называется «Заявление о преступлении». Порядку принятия заявления о явке с повинной посвящена следующая статья, которая так и именуется «Явка с повинной». В ней законодатель ссылается на ч. 3 ст. 141 УПК РФ. Однако ничего не говорит о том, что на порядок принятия явки с повинной распространяется и ч. 4 ст. 141 УПК РФ. Поэтому представляется, что ч. 4 ст. 141 УПК РФ не имеет отношения к правовой основе принятия заявления о явке с повинной.

Вторым видом «устного сообщения, сделанного при производстве следственного  действия», о котором идет речь в  абз. 2 п. 12 Инструкции, является устное заявление о преступлении. Именно оно должно фиксироваться в соответствии с правилами ч. 4 ст. 141 УПК РФ. Как раз на эту норму ссылается ведомство в абз. 2 п. 12 Инструкции.

Не может быть устного сообщения  о преступлении, исходящего от участника  следственного действия, не являющегося  устным заявлением о преступлении. Ведь заявление о преступлении –  это предусмотренный п. 1 ч. 1 ст. 140 УПК РФ источник, из которого следователю (дознавателю и др.), а по делам  частного обвинения также мировому судье непосредственно от физического  лица-заявителя впервые поступили  сведения о готовящемся, совершаемом либо совершенном деянии (последствиях), содержащем процессуально значимые признаки объективной стороны состава преступления. Именно это и имеет место, когда гражданин при производстве следственного действия сообщает о преступлении, которое совершено не им лично.

Таким образом, позволительно заключить: при производстве следственного  действия не может быть «устного сообщения», которое в п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ именуется  сообщением о совершенном или  готовящемся преступлении, полученным из иных источников. И, как следствие, на порядок оформления факта принятия сообщения о преступлении «при производстве следственного действия» не распространяются положения ст. 143 УПК РФ. Несмотря на редакцию абз. 2 п. 12 Инструкции, не можем признать право на существование позиции, согласно которой «в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации устное сообщение, сделанное при производстве следственного действия о ранее не зарегистрированном преступлении, заносится в протокол следственного действия и одновременно оформляется рапортом сотрудника органа внутренних дел». Оформление рапорта как реализация ведомственного требования возможна. Не думаем, что будет нарушен закон и в том случае, если такой рапорт назовут рапортом об обнаружении признаков преступления. Однако как бы его не именовало в своей Инструкции МВД России, он не является тем документом, который согласно ст. 143 УПК РФ составляется в связи с фактом принятия «сообщения о совершенном или готовящемся преступлении, полученного из иных источников».

Итак, УПК РФ требует устное сообщение  о преступлении, сделанное при  производстве следственного действия, заносить в протокол следственного  действия. Должностные лица органов  внутренних дел в этой ситуации должны также выполнять требование абз. 2 п. 12 Инструкции – одновременно с занесением сообщения в протокол следственного действия оформлять протокол принятия устного заявления о преступлении по форме и содержанию, аналогичный тому, что предусмотрен ст. 141 УПК РФ. Если не был составлен указанный протокол принятия устного заявления о преступлении, ведомство требует «устное сообщение, сделанное при производстве следственного действия о ранее незарегистрированном преступлении, оформлять рапортом сотрудника органа внутренних дел».

Хотя не только мы, но и другие ученые полагают, что в оформлении такого рапорта (как, впрочем, и заявления) нет необходимости13. УПК РФ не возлагает  на следователя (дознавателя и др.) обязанность двойной фиксации повода для возбуждения уголовного дела. То обстоятельство, что для заявления о преступлении, сделанного в ходе следственного действия, ч. 4 ст. 141 УПК РФ предусматривает пусть и специфическую, но все же одну форму закрепления его в материалах уголовно-процессуального производства – фиксацию в протоколе следственного действия, указывает на наличие единственной «соответствующей уголовно-процессуальному законодательству Российской Федерации» формы, в которую должно быть облечено данное заявление (сообщение) о преступлении – протокол следственного действия.

Рапорт об обнаружении признаков  преступления (протокол принятия устного  заявления о преступлении) в такой  ситуации можно не составлять. А  вот если следователь (дознаватель  и др.) должным образом не отразит  заявление о незарегистрированном преступлении в протоколе следственного  действия, он тем самым нарушит  требования УПК РФ. По этой причине  протокол данного следственного  действия в соответствии с требованиями ст. 75 УПК РФ может быть признан недопустимым доказательством.

Но возможна другая ситуация. Допустим, в ходе следственного действия представляется письменный документ, из которого следует, что имело место преступление. Если этот документ не относится к  разряду заявлений о преступлении и заявлений о явке с повинной, налицо необходимость оформления его  рапортом об обнаружении преступления. Ведь в ч. 4 ст. 141 УПК РФ говорится  лишь об устном сообщении о преступлении. А мы имеем дело с письменным сообщением, причем сообщением о совершенном или готовящемся преступлении, полученном из иных источников, чем указанные в ст. 141 и 142 УПК РФ.

Итак, в ходе производства протоколируемого процессуального (следственного) действия может поступить письменно оформленное  сообщение о преступлении. Факт его  получения отражается в двух документах: в соответствующем протоколе (протоколе  следственного или иного процессуального  действия) и в рапорте об обнаружении  признаков преступления. Рапорт в  этом случае будет служить предусмотренной  законом дополнительной гарантией  соблюдения требований уголовно-процессуальной формы, касающейся порядка начала уголовного процесса и сроков предварительной  проверки сообщений о преступлении.

Недаром в некоторых источниках рекомендуется исчислять срок для  принятия решения в соответствии со ст. 145 УПК РФ14 с момента регистрации  рапорта об обнаружении признаков  преступления или с момента подачи рапорта в соответствующий орган  расследования15. Хотя это утверждение  в определенной мере представляется спорным, заложенная в него автором  идея, безусловно, верна. Рапорт об обнаружении  признаков преступления для того и составляется, чтобы облегчить  установление начала срока течения предварительной проверки сообщения о преступлении (стадии возбуждения уголовного дела).

Некоторая небезупречность данного утверждения заключается в том, что оно позволяет правоприменителю искусственно расширять рамки стадии возбуждения уголовного дела. Своевременно не составляя рапорт об обнаружении признаков преступления, он приступает к предварительной проверке, не опасаясь нарушить предусмотренный ст. 144 УПК РФ срок таковой.