Генезис историософского знания и его источники: античные, иуедо-христианские, новоевропейские

Введение

Философия истории представляет собой философскую интерпретацию  исторического процесса. Элементы философского осмысления истории содержались  еще в античных философии и  историографии. В средние века философское  исследование истории не отделялось сколько-нибудь ясно от теологических представлений об истории. Философия истории как особый раздел философии сложилась только в XVIII в. В работах И.Г. Гердера философия истории конституировалась как автономная дисциплина. Важный вклад в последующее ее развитие внесли Г.В.Ф. Гегель, К. Маркс, О. Конт, Н.Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби, П.А. Сорокин, К. Ясперс и др.

Мы познаем развитие из одного из его моментов, в конце концов — из себя самих. Следовательно, нам недостаточно доступно целое развития, развивающийся субъект в его всеединстве. Но от этого он, всеединый, не перестает быть реальностью, как эмпирическая своя завершенность. Однако эмпирическая завершенность его есть только стяженное всеединство и должна быть отличаема от его усовершенности и совершенства. Исходя из несовершенства всякого момента истории, из собственного нашего несовершенства, из временности и пространственности развития, мы смело можем утверждать, что субъект истории несовершенен в самой своей эмпирической завершенности. Таким образом субъект истории — стяженно-всеединое или «грешное» человечество, эмпирически становящееся и ставшее (завершенное), но не достигшее своей цели, не выполнившее своего

долга и не выполненностью его само себя карающее. И все же человечество не только совершенно, а и усовершается и усовершено, не только в каре страдает своим грехом, а и в искуплении греха кару свою превозмогает. Это не другое человечество, а то же самое. Подобно тому, как момент развивающегося субъекта (всякая индивидуальность) противостоит всецелости субъекта, несовершенный субъект и в целостности своей и во всяком моменте своем противостоит своей усовершаемости и своему совершенству.

Совершенство субъекта является поэтому идеалом, вечно предстоящим субъекту несовершенному, вечно осуществляемым в бесконечном количестве индивидуализаций или аспектов приближения к идеалу. Но это нисколько не препятствует идеалу быть уже и действительностью, высшею, чем содержимый им в себе момент становления его или эмпирический процесс истории. Философия истории смотрит на историю человечества с другой точки зрения. Она предполагает, что Бог или природа или какая-либо иная сверхчеловеческая сущность провиденциально направляет ход событий к определенной цели, отличной от целей, к которым стремится действующий человек. В последовательности событий есть скрытый смысл, вытесняющий намерения людей. Путь провидения -- не является путем смертных людей. Близорукий индивид заблуждается, считая, что он делает выбор и действует в соответствии со своими собственными интересами. На самом же деле, он, не зная об этом, должен действовать так, чтобы в конечном итоге осуществился провиденциальный план. Исторический процесс имеет определенную цель, установленную провидением безотносительно к человеческой воле. Он представляет собой движение к предопределенной цели. Задача философии истории -- оценить каждую фазу истории с точки зрения этой цели.

1.Генезис историософского  знания и его источники: античные, иуедо-христианские, новоевропейские.

Историософия - концепция философии истории, созданная как целостное постижение вариативности и преемственности конкретных исторических форм с точки зрения раскрытия в них универсального закона или метаисторического смысла. Центральное место в историософии занимает осмысление сущности и основных процессуальных мотивов того исторического периода, в котором находится субъект философствования в соответствии с его собственными критериями определения исторических форм. Фактически, историософия реализуется как целокупное постижение сущности истории с позиций метафизически полагаемых ее основных моментов. Традиционно таких моментов три: "начало истории", обосновывающее тот или иной смыслообразующий источник исторического движения, становления; "конец истории", реализующий завершение и окончательное раскрытие постулированных ранее закономерностей и смыслообразующих параметров процесса; и располагающееся между ними поле исторической преемственности социальных, культурных, религиозных форм, олицетворяющих определенный тип включенности человека в универсальный процесс. Тип историософского мышления формируется в античной культуре, развивается в европейской и исламской средневековой культуре и обретает свою вершину в универсальных метафизических системах классической европейской философии, а также в тех философских течениях XX в., которые тесно связаны с традиционными христианскими парадигмами. Традиционная восточная культура (китайская и индуистско-буддистская) полагает иной тип осмысления мироздания и человека в их взаимоотношениях и не порождает специфического историософского знания.

Исторически первой историософской системой античности была мифологическая концепция последовательного регресса исторических эпох, предложенная Гесиодом. Далее в античной культуре практически  не разрабатывается историософская тематика, но предлагаются универсальные формулы теоретического выражения мифосимволических концепций мирового космогонического процесса. Эти логико-теоретические конструкты (платонизм, неоплатонизм, позднеантичный синкретизм, в т. ч. - гностицизм) оказали существенное влияние на последующую разработку историософии в христианской культуре. Традиционный христианский тип историософии складывается из сочетания историософских мотивов мессианизма, присутствующих в иудаизме, и собственно новозаветных постулатов, включая эсхатологические мотивы Откровения Иоанна. "Национально-конфессиональный критерий избранности" той общности, которая призвана воплощать в земной истории божественные предначертания, в христианской культуре сменяется чисто конфессиональным. Здесь речь идет уже не об избрании народа, а о созидании совершенной общины христиан, реализующей фундаментальные принципы свободного выбора "жизни в Боге". Христианская историософия основывается на двух оппозициях: оппозиции истории "небесной" и истории земной, а также на оппозиции "Царства Духа" и "Царства Кесаря" в самой земной истории. Первая оппозиция олицетворяет взаимоприсутствие провиденциально-объективных и субъективных факторов исторического становления как всечеловеческого (первоначально - всехристианского) искупления первородного греха. Само грехопадение осмысляется как метафизический момент "начала истории", а искупление и становление Богочеловечества как раскрытия провиденциального смысла мироздания (поворотный пункт земной истории - пришествие Христа как акт личностного воплощения Богочеловечества) являет собой момент "окончания истории". Христианская историософия традиционно рассматривает преемственность мировых эпох (дающих вариативность взаимоотношений Бога и человека) в концептуальных мотивах "священной" или "церковной истории". "Священная история" как основа христианской историософии дает логику исторического процесса, представленного как последовательность этапов обожения, начинающегося с индивидуального принятия христианской модели духовности и социального действия и завершающегося утверждением вселенского Богочеловечества. "Церковная история" развертывается в учении о становлении церкви как потенциальной соравности Богу в единстве совершенного общения и совершенного типа общественности. Иной уровень историософских построений - картина преемственности исторических эпох, выраженная в последовательности воплощения Ликов христианской Троицы.

Для христианской парадигмы историософии характерно присутствие принципа избранности. Он реализуется не только в утверждении избранности "общины праведных", но и в самом типе понимания истории как логического процесса, имеющего свои "узловые моменты" и перемещающегося периодами относительно индифферентного к метаисторическому, сверхсобытийному смыслу или закону течения повседневности. Фактически, основанием для выделения этих периодов служит метафизический принцип универсального становления. Соответственно, смыслосодержащие, закономерные параметры исторического процесса (и историософского знания) лежат вне собственного поля историософского мышления: в теологии, космологии, теистической онтологии и антропологии. Сам по себе исторический процесс в традиционной историософской схематике оказывается вписанным в универсальный процесс миротворения, становления мира и его "свершения". Антропологические параметры исторического становления рассматриваются, как правило, в двух основных аспектах: развитие взаимоотношений Бога и человека (от чистой трансцендентности реального и сверхреального до осуществления Богочеловеческого исхода), а также специфические мотивы включенности индивида в мировой процесс.  Тем самым полагается фундаментальный принцип европейского историзма, заключающийся в выведении тех или иных объективных (вне- и надличностных) параметров истории, в действие которых так или иначе вписывается человеческий (субъективный) фактор. Даже в традиционном христианском типе мышления, утверждающем персоналистический характер включенности индивида в мировой процесс, сама индивидуальность реализуется практически в проблематике выбора между добром и злом. Степень свободы данного выбора целиком зависит от степени значимости провиденциально-благодатного осуществления исторического замысла.

С точки зрения общей логики христианской историософии все ее ведущие мотивы сохраняются и с развитием светской философской культуры в Европе: практически все универсальные метафизические системы новоевропейской философии включают в себя целостные историософские концепции. Их положение в рамках этих систем существенно не отличается от положения и функциональных связей теистической историософии в общей структуре универсальной теологии средневековья. При этом изменениям в основном подвергается понятийно-концептуальный аппарат историософии, с одной стороны, приближающийся к инструментам современной метафизики, а с другой стороны, используемый для выведения конкретных социально-политических концепций на основании самой историософии (которая в смысле своих оснований точно так же зависит от общей системы метафизических построений). Трансформируется и фундаментальное обоснование историософии: если ведущим критерием, обосновывающим компетентность историософского мышления в традиционном христианстве, являлись авторитет Священного Писания и персональный целостно-мистический и интуитивный опыт философа, то теперь в качестве такого критерия выступает "исторический разум" как единство познавательных, системно-организующих и практических способностей человека. Сохраняются и постулаты основных метафизических моментов истории (т. е. сам тип осмысления исторического процесса с позиции того или иного руководящего принципа, монистического закона истории). Их присутствие можно обнаружить и в гегелевской историософии, и в марксистской философии истории.

Характерной чертой новоевропейской историософии является принцип европоцентризма (что можно понять как аналог иудео-христианского мессианизма и избранничества). Суть его в том, что логика всемирной истории выстраивается по образцу истории европейской цивилизации: само понятие "всемирная история" провоцирует идею общего источника и единых для всего человечества закономерностей исторического становления. Тем самым устанавливается универсальность культурно-исторических претензий европейского типа цивилизации и рационально-технологической культуры. Наиболее характерные примеры европоцентризма - триадическая картина культурной преемственности "античность - средневековье - новое время" , гегелевская схема смены "исторических миров" от "восточного" до "германского", наиболее полно воплощающего культурно-исторические параметры самораскрытия духа, а также теория общественно-экономических формаций К. Маркса.

2. Возможность  и действительность, необходимость  и случайность в историческом  процессе

Проблема необходимости  и случайности непосредственно  связана с причинно-следственными  отношениями (детерминизмом).

Необходимость - это преимущественно  внутренняя, устойчивая, существенная и закономерная связь предметов  и явлений, которая отражает обязательность их существования.

Случайность - это в  основном отражение внешних, несущественных в данных отношениях и неустойчивых связей предметов и явлений, способ преобразования возможностей в действительность в виде нескольких возможностей.

Познание проходит через  единичное, случайное ко всеобщему, необходимому. Необходимость как  общее, закон проявляется через  случайность, массу случайностей. Случайность проявляется через необходимость, конкретизирует и обогащает ее, помогает выявить определенные моменты в необходимости.

Как необходимость, так  и случайность причинно обусловлены. Но причины необходимости и случайности не одинаковы по своей природе. Причины необходимости связаны с внутренней природой, структурой вещи, процесса. Они вытекают из самой сути данной вещи или процесса. Причины же случайности, как правило, определяются внешними факторами, взаимодействием вещей между собой. Нужно иметь в виду, что деление на внутреннее и внешнее не абсолютно, а относительно.

Возможность и действительность - соотносительные категории, которые  характеризуют две разные ступени  в развитии предмета или явления. Возможность- это тенденции, предпосылки возникновения того, чего еще нет в настоящем, реальном бытии. Возможность- это потенциальное бытие предметов и процессов, это будущее, наступление которого не противоречит объективным законам развития природы, общества и мышления.

Действительность есть реальное бытие предметов и явлений широком смысле слова это весь реально существующий природный и социальный мир. В узком значении действительность означает бытие конкретных единичных предметов и процессов с их количественными и качественными параметрами.

В процессе развития происходит переход из потенциального (возможного) в реальное (настоящее). Важно различать  абстрактные и реальные возможности. Первые не противоречат законам, однако в данный момент или в ближайшей  перспективе не могут перейти в действительность. Вторые имеют все необходимое для их осуществления.

Изменение совокупности условий ведет к переходу абстрактной  возможности в реальную, которая  в свою очередь переходит в  действительность. Именно в этом проявляется  общая линия развития.

3. Формационный, цивилизационный и культурологический  подходы в понимании истории.

В своих взглядах на историю философы разделились на две группы:

- те, кто рассматривает историю как хаотичный, случайный процесс, лишенный логики, закономерностей, направленности (например, иррационалисты);

- те, кто видит определенную логику в истории, считая историю целенаправленным, закономерным процессом, - к данной категории относится большинство философов.

Среди подходов к истории  как к внутренне логическому и закономерному процессу особо выделяются (наиболее распространены, обоснованы, популярны):

- формационный подход;

- цивилизационный подход;

- культурологический подход.

Формационный  подход Маркса, Энгельса, Ленина.

Формационный подход был предложен основоположниками марксизма – К. Марксом и Ф. Энгельсом, развит В.И. Лениным.

Ключевое понятие, используемое при формационным подходе – общественно-экономическая  формация.

Общественно-экономическая  формация представляет собой совокупность производственных отношений, уровня развития производительных сил, общественных связей, политического строя на определенном этапе исторического развития.

Вся история рассматривается  как закономерный процесс смены  общественно-экономических формаций. Каждая новая формация вызревает в недрах предыдущей, отрицает ее и затем уже сама отрицается еще более новой формацией. Каждая формация является более высоким типом организации общества.

Классиками марксизма  объясняется и механизм перехода от одной формации к другой.

В общественно-экономической формации есть два главных компонента-базис и надстройка. Базис – экономика общества, составляющими которой являются производительные силы и производственные отношения. Надстройка – государство, политические, общественные институты. К переходу от одной общественно экономической формации к другой приводят изменения в экономическом базисе.