Х.Ортега-и-Гассет о проблемах массовости в культуре

Глава 2. Элита и масса  в современном Мире.

2.1 Функции и особенности  современной элиты.

Элита в тексте Ортега-и-Гассета  рассматривается как политическая, властная (хотя сам он говорит, что  деление общества на массы и избранные  меньшинства — типологическое и  не совпадает ни с делением на социальные классы, ни с их иерархией).

Раскрывая свое понимание  элиты, автор говорит об элите  как об «избранном меньшинстве», высшем классе. Меньшинство он при этом понимает как совокупность лиц, выделенных особыми качествами, массу — как  не выделенных ничем («средний человек», человек в той мере, в какой  он не отличается от остальных и  повторяет общий тип).

Ортега-и-Гассет упоминает  черты, отличающие «избранных» от массы:

• «Избранные — не те, кто кичливо ставит себя выше, но те, кто требует от себя больше, даже если требование к себе непосильно». Этим они отличаются от человека массы, который не требует от себя ничего, для кого жить — это плыть по течению, оставаясь таким, каков есть, и не силясь перерасти себя. Масса — это те, кто подчиняется воле истории и лишен ориентиров.
• У власти должны находиться элиты, так как массы к этому не способны. Но сейчас у власти находятся представители масс, и вообще весь мир становится массой, которая проникает даже в круги традиционно элитарные.

Косвенно Ортега-и-Гассет отвечает на вопрос, какова роль элиты  в обществе. Он утверждает, что элиты  владеют общественными идеями и  культурой. Они рефлектируют и удерживают основы, на которых держится цивилизованный мир, а для массового человека этих основ попросту не существует. Элиты созидают, а массы не могут  созидать (как раз в силу того, что они плывут по течению). К элите  принадлежат люди, которые ищут и  находят «высшее начало». Тех, кто  это делает сам, Ортега-и-Гассет причисляет к элите, тех, кто получает из чужих  рук — к массе.

Из-за неспособности массы  удерживать общую ситуацию, культурные основы общества и возникает ее неспособность  осуществлять власть. Поэтому Ортега-и-Гассет говорит, что власть должна оставаться в руках элиты — «в руках  людей, мыслящих «на высоте своего времени», людей, которые слышат подземный  гул истории, видят реальную жизнь  в ее полный рост и отвергают саму возможность архаизма и одичания».

Поэтому в хорошо организованном обществе масса не действует сама по себе: «Она существует для того, чтобы  ее вели, наставляли и представительствовали  за нее, пока она не перестанет быть массой или, по крайней мере, не начнет к этому стремиться. Но сама по себе она осуществлять это не способна. Ей необходимо следовать чему-то высшему, исходящему от избранных меньшинств. Можно сколько угодно спорить, кем должны быть эти избранные, но то, что без них, кем бы они ни были, человечество утратит основу своего существования, сомнению не подлежит»¹².

Таким образом, в понимании  Хосе Ортега-и-Гассета элита не является правящим меньшинством или аристократией крови, это аристократия духа, ее представителей можно найти в любом социальном слое общества. Элита - это наиболее одаренная в эстетическом и этическом смыслах часть общества, способная к руководству этим обществом.

Отличительным признаком  современной элиты является чрезвычайно  высокая подвижность в пространстве, тогда как малоимущие слои характеризуются  низкой динамичностью. Представители  элиты уже практически не локализованы в пространстве: сегодня они здесь, завтра – там. Более того, в кругу элиты уже не принято иметь избыточный вес; деловые люди культивируют не только спорт и здоровый образ жизни, но и отличаются быстрыми действиями и быстрым мышлением, позволяющим им принимать эффективные решения в режиме реального времени.       

 Одновременно с этим  именно элита генерирует новые  идеи и решения, создает новые  рынки. Именно элита меняет  облик мира, тогда как массы  лишь принимают или не принимают  этот новый мир; им отведена  роль пассивных потребителей  новшеств. Здесь сразу следует  отметить тот факт, что в России  элита в современном смысле  слова отсутствует, ибо преуспевающие  бизнесмены и чиновники, как  правило, ничего нового не создали.  Это резко контрастирует с  вкладом, например, Б.Гейтса и  С.Джобса, которые создали новую  виртуальную реальность и обогатили  мир новыми техническими возможностями.  Тем не менее, даже российские  богатые люди стремятся всячески  повысить свою подвижность путем  приобретения в разных точках  мира недвижимости и частных  самолетов, получения мультивизовых  режимов путешествий и двойного  гражданства, открытия счетов  в разных банках и использования  пластиковых карт и т.п. Все  эти признаки говорят о наличии  более широко спектра возможностей.        

 Любопытно, что разделение  социума на элиту и массы  происходит как в рамках одной  страны, так и в рамках всей  мировой экономики. Если на  уровне страны можно наблюдать  два сильно различающихся класса (элита и массы), то мир в  целом дифференцирован на передовые  страны, где большая часть населения  мобильна, и второстепенные страны, где подавляющая часть людей  характеризуется высокой привязкой  к территории собственного государства. 

Опираясь на представление  о том, что более высокая скорость порождает более широкие возможности, З.Бауман высказывает поразительное  утверждение. Согласно его представлениям, «само объединение людей в какие-либо социальные группы и классы происходит из-за недостатка у них возможностей. Именно это и заставляет их сбиваться в массивные образования, которые огромным индивидуальным возможностям элиты противопоставляют свою «человеческую массу» »¹³.   

Человеком элиты можно назвать  того, кто обладает определенной индивидуальностью, яркостью, неординарностью в какой-либо области. Человек элиты, т.е. человек  выдающийся, всегда чувствует внутреннюю потребность обращаться вверх, к  авторитету или принципу, которому он свободно и добровольно служит.

В сообществах, чуждых массовости, совместная цель, идея или идеал служат единственной связью, что само по себе исключает  многочисленность. Для создания меньшинства, – какого угодно – сначала надо, чтобы каждый по причинам особым, более  или менее личным, отпал от толпы. Его совпадение с теми, кто образует меньшинство, - это позднейший, вторичный  результат особости каждого, и, таким  образом, это во многом совпадение несовпадений. Сама установка – объединение  как можно меньшего числа для  отъединения от как можно большего – входит составной частью в структуру  каждого меньшинства.

Во всех сферах общественной жизни  есть обязанности и занятия особого  рода, и способностей они требуют  тоже особых. Это касается и зрелищных  или увеселительных, программ, и  программ политических и правительственных. Подобными делами всегда занималось опытное, искусное или хотя бы претендующее на искусность меньшинство. Масса ни на что не претендовало, прекрасно  сознавая, что если она хочет участвовать, то должна обрести необходимое умение и перестать быть массой.

Однако плебейство и гнёт массы  даже в кругах традиционно элитарных  – характерный признак нашего времени. И, напротив, в рабочей среде, которая прежде считалась эталоном массы, не редкость сегодня встретить  души высочайшего закала.

Таким образом, вопреки обычному мнению, именно человек элиты, а вовсе  не человек массы, проводит жизнь  в служении. Жизнь не имеет для  него интереса, если он не может посвятить  ее чему-то высшему. Его служение - не внешнее принуждение, не гнет, а внутренняя потребность. Когда возможность  служения исчезает, он ощущает беспокойство, ищет нового задания, более трудного, более сурового и ответственного. Это жизнь, подчиненная самодисциплине - достойная, благородная жизнь. Отличительная  черта благородства - не права, не привилегии, а обязанности, требования к самому себе.      

2.2 Специфические особенности  современного массового человека.

Человек массы никогда прежде не составлял по своей численности  такой большой группы, которая  реально была бы способна оказывать  заметное влияние на социальные процессы; никогда прежде подобные группы не были столь характерно объединены; никогда прежде их объединение не формировалось сознательно и  не поддерживалось затем специальными средствами.

В информационном обществе процессы омассовления становятся частью социальной стратегии, подчиненной целям управления обществом. Проясним смысловые особенности  терминов «омассовление» и «массофикация». Омассовлением можно назвать  всякий процесс становления массы  как процесс количественный, означающий увеличение численности тех, кто  образует более или менее однородную социальную массу, а также процесс  становления массового характера  того или иного явления. Подобные процессы сопровождают становление  крупной промышленности, крупных  производств, интенсивную урбанизацию. Массофикация - процесс становления  массового человека, т.е. качественная характеристика процедуры «подгонки» личности под массовый стандарт, когда  мышление и сознание личности подстраиваются под образцы, не просто господствующие в массе, но требуемые обществом.

Таким образом, если омассовление указывает  на процесс количественно - онтологического  образования массы, то массофикация есть процесс перестройки сознания, типа мышления, стереотипов поведения  человека. Это процесс качественной трансформации всех основных параметров, определяющих личность; именно тогда  человек приобретает характеристики и качества, свойственные человеку массовому. Содержание переживаемого  человеком актуального социально-культурного  и лично-духовного опыта, внедряемое в сознание, становится фактором, способным  определять, мотивировать и даже программировать  будущее качество человека и способ его поведения. Кроме того, если омассовление происходит естественно и закономерно, стимулированное внешними причинами, объективными социально-массовыми  процессами, происходящими в обществе при изменении его структуры, и т.п., то массофикация может осуществляться вполне направленно - с помощью моды, рекламы, организации информационных воздействий. Однако в любом случае человек сам, своим сознанием, субъективно  участвует в этом процессе, внутренне  осуществляя (в крайнем случае, осознанно  фиксируя) свой выбор.

Образование и развитие крупного производства потребовало объединения людей  в массовые производственные коллективы и их компактного проживания на ограниченных территориях. В результате интенсифицировались процессы урбанизации и, как следствие, происходило омассовление форм жизни и поведения людей.

Массовая урбанизация помещает человека в совершенно специфические  условия, обезличивая его, делая  анонимным; масса деформирует личность, постепенно стирает этнокультурное своеобразие индивида, трансформирует все социальные проявления. По словам немецкого философа-экзистенциалиста М. Хайдеггера, бытие-в-мире есть не только бытие-самого-себя, но и бытие с  другими, т.е. имеет место некая  тенденция к приспособлению, а, следовательно, к обезличиванию человека, превращению  его в такого, «как все». Эта тенденция  многократно усиливается, если бытие-с-другими  превращается в принудительную реальность, которой нельзя избежать и формы  которой человек часто не имеет  возможности выбирать.

Особый способ группирования людей  в больших городах и коллективах  порождает некую «заразительность»  определенных психических настроений, переживаний, оценок. Сходство происходящих при этом процессов обусловливает  формирование сходных типов возникновения  и переживания психических состояний, сходных способов мотивации и  оценки поступков.

Таким образом, усреднение условий  труда и образа жизни, восприятия и потребностей, возможностей и перспектив превращает участников производства в  достаточно однородную массу. Феномен  массовизации всех сфер общественной жизни захватывает сферу духовного  потребления, быта, досуга, формирует  стандарты духовной жизни. Все это  постепенно становится основой для  формирования специфического климата  и духа массовой культуры: «цивилизация XIX века автоматически создала тип  человека массы». Особый динамизм жизни, усиление интеграционных процессов, в  частности благодаря развитию транспорта и коммуникаций, уничтожающих ощущение расстояния и удаленности, способствовали формированию и закреплению однородности, одинаковости жизни и ее проявлений. Складывающееся и все шире распространяющееся массовое общество, в котором люди обходятся без индивидуальных различий, известный канадский философ  и культуролог М. Маклюэн назвал глобальной деревней. «То, что раньше воспринималось как количество, теперь предстает перед нами как качество; оно становится общим социальным признаком человека без индивидуальности, ничем не отличающегося от других, безличного «общего типа»»¹⁴. Иначе говоря, количественный рост массовости сменяется качественным изменением масс, становящихся субъектом всех социально- культурных процессов.

Сознание массового человека насквозь структурировано немногими, настойчиво внедряемыми в него утверждениями, которые, бесконечно транслируясь средствами информации, образуют некий невидимый каркас из управляющих мнений, установлений, ограничений, определяющий и регламентирующий реакции, оценки, поведение публики. Как замечает английский социолог М. Арчер, «информационный человек» (так вполне можно назвать массового человека информационного общества) - это всего лишь гуманоид, информатизация же - всего лишь соответствующий современной фазе развития вариант позитивизма.

Массовый человек, появившийся  как продукт информационного  общества, в результате модификации  его сознания становится условием сохранения и воспроизведения этого общества, ибо поддерживает и воспроизводит  и систему ценностей, и систему  власти. В этом назначение массового  человека и причина культивирования  его характерных качеств правящей элитой. Происходит как бы самоорганизация  и самоуправление общества в результате сращения человека и информационных сетей в единых технологиях общей  системы. Специфичность данного  этапа развития общества в том, что, возможно, впервые складывается некий  искусственный социотехнический организм, функционирующий как естественный, телом которого является социум, сознанием - совокупность информационных технологий, а массмедиа выполняют функции  нервной системы.