Работа Конференции ООН по окружающей среде и развитию

Он отметил также, что Россия как лесная держава могла бы сыграть серьезную роль в усилиях мирового сообщества по сохранению и рациональному использованию лесов, добавив, что «проблема лесовосстановления, касающаяся как тропических лесов, так и лесов умеренной и бореальной зон, требует существенных финансовых затрат, источники которых должны формироваться за счет национальных и международных фондов. Поэтому мы считаем вполне обоснованным, чтобы Россия как страна с переходной экономикой могла использовать наряду с развивающимися странами финансовую, техническую и технологическую поддержку мирового сообщества, направленную на сохранение и расширение лесов».

Документом первостепенной важности, представленным на рассмотрение Конференции, явилась Декларация Рио-де-Жанейро по окружающей среде и развитию, в которой провозглашены обязательства государств по основным принципам достижения нашей цивилизацией устойчивого развития.

Первоначально предполагалось, что этот документ будет иметь еще более глобальный характер и носить название «Хартия Земли». Однако путь к устойчивому развитию очень и очень непрост, и поэтому замысел не удалось реализовать в полной мере.

На предварительных стадиях обсуждения выявилось различие в подходах к задуманному документу со стороны развитых и развивающихся стран. Последние настаивали на включении в документ определенных обязательств развитых стран по предоставлению средств и технологий для содействия движению к устойчивому развитию во всем мире. Однако прийти к полному соглашению по этому кардинальному вопросу не удалось.

На четвертой заключительной сессии Подготовительного комитета (март 1992 г., Нью-Йорк) удалось согласовать более «мягкий», чем первоначально предполагалось, документ - Декларацию Рио, которая включает в себя 27 рекомендательных принципов. В рамках этих принципов раскрываются существо и цели движения к устойчивому развитию, соотношение национальных и общечеловеческих интересов, роль государства и различных слоев населения и т.д.

Несмотря на то, что текст Декларации прошел процедуру согласования на подготовительном этапе, Аргентина, Израиль и Святой Престол (Ватикан) по разным причинам предприняли попытку вновь открыть на Конференции обсуждение этого документа. Израиль, например, не устраивало упоминание в нем«прав народов, находящихся в условиях оккупации».

Министр экологии Израиля Урн Маринов, выступая на Конференции, предложил народам мира в дополнение к десяти библейским заповедям Моисея, регламентирующим взаимоотношения между людьми, а также между человеком и его Создателем, десять заповедей современности, определяющих отношение человека к природе, что можно рассматривать, с одной стороны, как попытку формализовать духовную основу вовлечения каждого человека в построение новой системы взаимоотношения человечества и природы, а с другой - как стремление показать возможность подготовки вариантов изменения текста Декларации Рио.

Ряд положений в Декларации Рио не устраивал и США, представители которых в контактных группах поддерживали постановку вопроса об открытии дебатов по согласованному ранее тексту Декларации.

Однако большинство делегаций сочло абсолютно недопустимым подвергать ревизии ранее согласованный документ и настояло на его принятии в представленном виде. Некоторые положения этого и других документов Конференции изложены во второй части обзора.

В ходе подготовительного процесса обсуждение всех положений проекта Декларации было очень серьезным и тщательным. Не имея возможности прокомментировать все аспекты этого обсуждения, целесообразно коснуться заложенного в Декларацию принципа упреждения (или предосторожности), касающегося стадии принятия решений по предотвращению крупного ущерба окружающей среде. Естественно, что принятию каждого важного решения должна предшествовать экспертиза предлагаемого решения. Но ни одно экспертное заключение не может быть абсолютно надежным.

Экономическая и политическая «цена» крупных решений при нынешних масштабах деятельности человечества очень велика, а принимать их, как правило, приходится в условиях неопределенности по многим факторам. Сегодня, например, далеко не до конца понятны факторы, определяющие тенденцию глобального потепления климата и образования «озоновых дыр», включая и соотношение природных и антропогенных компонент, но потенциальная угроза человечеству так велика, что игнорировать эти тенденции, не предпринять упреждающие меры недопустимо. Но каков должен быть масштаб этих мер? Какие средства должны быть изъяты у нынешнего поколения в интересах будущих поколений? Вопросы подобного рода исключительно сложны, но уйти от их решения невозможно.

Генеральный секретарь Конференции Морис Стронг отмечал в одном из своих выступлений:

«Ученые не любят давать рекомендации, пока не соберут все доказательства, поскольку они принимают во внимание, и это правильно, возможный риск действий при неполной информации. Но неопределенность является особенностью жизни, и мы должны учиться действовать в условиях неопределенности».

С этой позицией М. Стронга нельзя не согласиться, но следующее его высказывание вызывает сомнение своей категоричностью:

«Лица, принимающие решения, не должны прятаться за спиной науки, ссылаясь на необходимость достижения научно-обоснованной определенности прежде, чем начинать действовать. Определенность в науке невозможна, и поэтому лидеры должны принимать решения в условиях неопределенности - это то, чем они при этом могут быть полезны».

Аналогичный призыв к упреждающим действиям в условиях неопределенности прозвучал в итоговых документах Бергенской конференции «Устойчивое развитие, наука и политика» (май 1990 г.):

«Лучше, если мы окажемся более или менее правы в нужный момент, нежели абсолютно правы слишком поздно».

Нельзя не признать разумность использования принципа упреждения (предосторожности), но нельзя не видеть и того, что он может явиться основанием и для сугубо волюнтаристских решений. Он мог бы, например, служить «хорошей» основой для принятия решения о переброске части стока северных рек в бассейн Волги и для реализованного решения по строительству дамбы между Кара-Богаз-Голом и Каспием.

Вопрос о принятии решений в условиях неопределенности был, есть и будет чрезвычайно сложным. Однозначного ответа на него не существует, но из его обсуждения известный польский писатель Станислав Лем, выступая на одном из форумов Конференции в Рио-де-Жанейро, сделал очень важный вывод о том, что в условиях, когда человеческая деятельность оказывает глобальное влияние на планету, существенно меняются требования к нашим лидерам:

«Необходимость выбора между цивилизацией как глобальным правлением знатоков-экспертов и цивилизацией как правлением политических лидеров, демагогически обещающих «все», а на деле не способных дать почти ничего, - будет все более острой. Остается только желать, чтобы когда-нибудь наступило время проверки ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПРИГОДНОСТИ как экспертов-специалистов, так и политиков (проверки, одинаково тщательной для тех и других). Ведь общая тенденция, заметная буквально повсюду, в том числе в США, такова, что возрастающей сложности государственных, социальных, технических, наконец, глобальных проблем сопутствует явное снижение уровня компетентности правящих».

А пока в Декларации записано (Принцип 15) следующее:

«С целью защиты окружающей среды государства в соответствии с имеющимися у них возможностями должны принимать широкие меры предосторожности. В случаях существования опасности серьезного или непоправимого ущерба недостаток полной научной информации не должен служить причиной для отсрочки эффективных мер по предотвращению разрушения окружающей среды».

С очень большим трудом шло в рамках контактных групп и Главного комитета Конференции согласование ряда глав Повестки дня на XXI век, представляющей собой программу действий государств в период после Конференции в соответствии с ее решениями.

Особенно острыми были дебаты по проблемам атмосферы, биоразнообразия, биотехнологий и лесов, расхождения по которым были охарактеризованы выше. Некоторые до конца не согласованные вопросы пришлось в конечном итоге вынести на заключительное заседание Конференции. Ряд компромиссов (прежде всего по проблеме лесов) развитым странам удалось достичь путем принятия предложения развивающихся стран***** о необходимости подготовки международной Конвенции об опустынивании. Вопрос о создании соответствующего международного комитета будет включен в повестку дня 47-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН.

Очень сложными были и дебаты по вопросам финансирования мероприятий Повестки дня на XXI век, в том числе по вопросу о фонде ее поддержки.

Глобальный экологический фонд (ГЭФ) был создан в конце 1990 года как программа грантов, ориентированных на финансовую помощь развивающимся странам по проектам, содействующим выполнению обязательств этих стран, принятых в рамках международных соглашений по проблемам окружающей среды. Из него должны финансироваться и мероприятия по двум обсуждавшимся на Конференции конвенциям.

Курирование Фонда осуществляют три организации - Всемирный банк, Программа ООН по развитию (ЮНДП) и Программа ООН по окружающей среде (ЮНЕП). В настоящее время осуществляются 72 проекта не сумму 584 миллиона долларов из зарезервированных 1,3 млрд. долларов.

Работа Фонда была подвергнута критике со многих сторон, в частности, в связи с отсутствием гласности, недостаточной защитой интересов развивающихся стран и заметной подчиненностью интересам Всемирного банка, контролируемого промышленно развитыми странами Севера.

Группа из 77 развивающихся стран поставила вопрос о целесообразности создания отдельного фонда поддержки Повестки дня на XXI век, но в ходе острейших дебатов на всех уровнях согласилась на компромиссный вариант «должной перестройки» ГЭФ и механизма распределения финансовых средств.

Бывший президент США Джимми Картер в интервью газете «Earth Summit Times» отметил, что, по его мнению, в руководстве ГЭФ развитые и развивающиеся страны должны были бы быть представлены примерно равным числом членов.

По оценкам Секретариата Конференции, на осуществление в развивающихся странах мероприятий по Повестке дня на XXI век потребуется свыше 600 млрд. долларов, в том числе около 125 млрд., которые должны быть представлены международным сообществом в виде субсидий или на льготной основе. Слово теперь за правительствами государств, главы которых подписали документы Конференции.

Отвечая на вопросы о реальности нахождения таких финансовых средств, Морис Стронг в одном из своих интервью заметил: «Реакция Соединенных Штатов и их западных партнеров на вторжение Ирака в Кувейт показала, что при возникновении угрозы национальной безопасности ресурсы для покрытия расходов находятся быстро. Риск же глобальной деградации природной среды представляет собой такую угрозу безопасности, с какой никогда еще не приходилось сталкиваться».

Несмотря на все трудности обсуждения упомянутых выше вопросов, председателю Главного комитета Конференции Томми Коху удалось буквально накануне первой сессии встречи глав государств и правительств минимизировать число несогласованных позиций по Повестке дня на XXI век и передать итоги работы в Секретариат для представления их Конференции.

На заключительной сессии Конференции 14 июня 1992 года были утверждены Декларация Рио-де-Жанейро, а также окончательные тексты Заявления по лесам и Повестки дня на XXI век.

Ряд стран (Саудовская Аравия, Кувейт, Филиппины, Франция) заявили, что они представят определенные оговорки по тексту Повестки дня на XXI век.

Круг вопросов, обсуждавшихся на Конференции, был чрезвычайно широк и охватить их все хотя бы в очень краткой форме практически нереально. Нельзя, однако, не упомянуть о роли науки в подготовке и реализации решений Конференции. В ходе работы Конференции неоднократно отмечалось, что без опоры на науку и укрепления связи науки с правительственными структурами, промышленностью и общественностью решить задачи развития и сохранения окружающей среды невозможно, поскольку речь идет о принципиально новых подходах.

Президент Международного союза научных союзов (ИКСУ) профессорМ.Г.К.Менон отметил, что Союз с удовлетворением принял в свое время предложение Генерального секретаря Конференции Мориса Стронга о возложении на ИКСУ роли научного советника при подготовке Конференции. Проведенная под эгидой ИКСУ, Академии наук Третьего мира и Международного совета общественных наук в ноябре 1991 года в Вене Конференция по задачам науки в области окружающей среды и развития (АСКЕНД-21) дала достаточно много материала для различных программных областей Повестки дня на XXI век, и сегодня одной из важных задач науки становится поддержка этой масштабной программы действий. Особое место в деятельности ученых должно занять изучение природы нашей планеты со всеми ее внутренними и внешними связями.

Подводя итоги работы Конференции, ее Генеральный секретарь Морис Стронг подчеркнул беспрецедентный масштаб и значимость этого события. «Мир после Конференции должен стать другим»,- заявил он. Другой должна стать дипломатия и система международных отношений, другой должна стать и Организация Объединенных Наций, другими станут и правительства, принявшие на себя обязательства двигаться к устойчивому развитию. Мы выживем только все вместе, в противном случае не выживет никто.

Морис Стронг отметил, что процесс Рио не окончен, он, наоборот, только начинается. Сразу же надо начать активную работу по выработке на основе Декларации Рио «Хартии Земли»; в развитие положений Конвенции об изменении климата следует предпринять более решительные шаги по сокращению выбросов в атмосферу углекислого газа; ослабленную в ходе дебатов Повестку дня на XXI век необходимо путем отдельных решений, в том числе предстоящей Генеральной Ассамблеи ООН, дополнить рядом важных целевых установок; добиться более обязательных решений по вопросам, связанным с передачей развивающимся странам новых экологически безопасных технологий; формировать подготовку конвенций по лесам и опустыниванию и т.д.