Борьба Г. В. Плеханова с народничеством

Бердяев. — «Россия стоит в центре Запада и Востока, как бы соединяет два мира, два разных устремления, две формы религиозности». «Россия по фактическому своему положению в мире и по своей задаче в мире есть великий Востоко-Запад, она стоит в центре двух миров, двух всемирно-исторических потоков. По всей своей истории, по всему своему складу она принадлежит и Европе, и Азии, и Западу, и Востоку, она соединяет в себе два противоположных начала. Россия призвана приобщить к европейской культуре совершенно новое начало и этим расширить и углубить ее... Россия сознательно должна быть великим Востоко-Западом, соединителем двух миров. Миссия России — приведение человеческой культуры к единству, ее окончательная универсализация, выведение ее за пределы замкнутой и самодовлеющей Европы». «В России бьется пульс религиозной жизни мира, в ней развязываются старые лживые связи церкви с государством и завязываются новые богочеловеческие связи. Россия отразила татарщину и спасла Европу и мировую культуру,

––––––––––––

*) Мережковский. Полное собрание сочинений. т. X. 1911. «Не мир, но меч».

Стр. 174

облившись кровью, пожертвовав своим культурным развитием. Теперь стоит перед нами новая  задача» * ).

Чаадаев, Герцен, Толстой, Достоевский; славянофилы, «вернувшиеся на родину», западники, народники, идеалисты — все это лики одного и того же русского сознания, в глубине своей всегда самому себе равного; всегда самому себе тождественного. На поверхности русское сознание кажется разорванным, раздвоенным, мятущимся между «Россией» и «Западом»; кажется, что в нем “две души”. Но это только на поверхности. В подлинной глубине русское сознание едино и цельно. В нем одна душа, одна идея, одна вера — русский народ, его особые пути, его особое назначение в человечестве. Нельзя понять русское сознание за вековой период, не поняв этого, не заглянув в его «душу».

Конец XIX века — новый расцвет западничества. Русский марксизм – подлинное западничество, более полное и безоговорочное, западничество 40-х годов. Основная причина возрождения западничества— разгром народнического движения. Народническое движение потерпело двойное поражение: оно было разбито правительством и не принято «народом». И это двойное поражение произвело огромное впечатление на русское общество. Вера в «народ» померкла. И вместе с верой в русский народ померкла вера в его особые пути, в его великое будущее: русский народ совсем не «особенный»; и пути его не «особые». Он просто молодой и неразвитый народ, отставший от своих старших братьев. Выход для него один — учиться у более развитых народов, пройти с самого начала пути Европы. Мрак окружающей жизни — как в 40-х годах –– еще более усиливал тягу к Западу. «Дома-то черно, страшно». Тяжки пути Запада. Но Запад верным шагом идет к лучшему будущему. Запад в чреве своем несет новый социальный строй. Исполнятся сроки, и новый строй явится на свет. Зачем же России; имея перед собой испытанные пути Запада, искать новых, «особых» путей? Да «особые» пути и невозможны.

––––––––––––

*) Бердяев. «Духовный кризис интеллигенции». Петр. 1900. «Россия и Западная Европа». Русская Мысль.1917. Май — июнь.

Стр. 175

Законы истории  обязательны для всех народов. Пути Запада — общие пути исторического развития. Рано или поздно все народы, все страны пройдут им. Неизбежны они и для России. Россия уже вступилана путь Запада — на путь капиталистического развития — и она пройдет его до конца. Но это путь не только неизбежный, он и желательный. Капитализм не только разрушает, он и творит. При капитализме производство достигает невиданных до этого размеров. Капитализм экспроприирует трудящиеся массы; но вместе с этим он организует новую «пролетарскую» армию, мерные шаги которой слышатся на Заладе. Вступив на путь капитализма, Россия — как и Запад — неизбежно придет к социалистическому строю. Марксизм кончает бодрым призывом: на Запад. «признаем нашу некультурность и пойдем на выучку к капитализму».

Круг развития нового западничества еще не заключен. Марксизм еще весь в жизни, в борьбе. Давать его оценку еще труднее, чем оценку народничества — у народничества уже есть свое историческое прошлое, лишь идейными нитями связанное с настоящим. Только будущий историк сумеет беспристрастно вскрыть духовный круг развития марксизма. И тем не менее, уже и теперь только слепые не увидят, что судьбы нового западничества мало чем отличаются от судеб западничества 40-х гг. Как и западники 40-х гг., марксисты 90-х годов одерживали победы над своими противниками и привлекали к себе широкие круги общественности. Но, как и в 40-х годах, идеи противников — славянофилов, народников, идеалистов — бесшумно проникали в лагерь марксистов и почти до конца разложили и «переродили» марксизм. Как и западничество 40-х годов, новое западничество было «взорвано» изнутри. Один за другим новые западники «возвращаются на родину». Самая марксистская доктрина бледной тенью отражает первоначальные западные образцы. В старых формах бьется новое содержание. Идеалисты начала ХХ века –– на три четверти «перерожденные» марксисты. Из «двенадцати апостолов» идеализма пять вышли из марксистского лагеря. Из семи авторов «Вех» только один — Гершенович — не «марксист». Струве, Туган-Барановский, Булгаков, Бердяев, Франк — все это, как это ни трудно теперь

Стр. 176

себе представить, старые идейные вожди марксизма. Перейдя в лагерь идеалистов, только один из них —Петр Струве — сохранил до конца «западничество». Но и оставаясь западником, он вернулся на родину с идеей нового национального сознания и идеей «Великой России». Другое течение марксизма —«ортодоксальное», — не подпавшее под влияние идеализма, очень быстро начало перерождаться под влиянием народничества. Принявши народнические земельные программы — муниципализацию, национализацию, социализацию — и согласившись признать крестьянство «революционным классом» —в стране, где подавляющее число населения крестьянство и где преобладающее хозяйство земледельческое,— оно тем самым признало «особые» русские начала и «особые» пути развития России. В последнее время, под влиянием большевистского опыта, оно все больше склоняется к мнению, что России предстоит и «особое» будущее.

***

Таковы пути русского самосознания за вековой период — период напряженного творчества и удивительного духовного расцвета. Приведенные «показания» взяты исключительно из области публицистики и далеко не совершенно отражают русское сознание. Образцы литературы и поэзии дали бы картину более яркую и еще более убедительную. Но и беглое и неполное «перелистывание» русских авторов непреложно свидетельствует об одном: русское сознание живет одной идеей, одной верой. В центре сознания — проблема: Россия и Запад. Решение проблемы: Россия — страна особенная; У России— особые пути; Россия скажет миру новое слово.

У некоторых направлений  и авторов идея принимает мессианский характер, вера подымается до религиозного пафоса; у других — идея развивается спокойно, порою в научных выражениях. Но в существе своем это все одна и та же идея, только различно воплощаемая. — В чем тайна непреодолимой силы

Стр. 177

этой идеи? Что  это — бред, массовое помешательство, «навязчивая» идея? Думать так — значить, ставить крест над русским народом, над русским сознанием. Такой вековой бред указывал бы на неизлечимую болезнь сознания. Помешательство неизбежно кончилось бы духовной смертью. Не может удовлетворить и другое часто встречающееся объяснение: это — болезнь «роста», ее пережили и другие народы —поляки, немцы, чехи, скандинавы. «Культурная история Европы за последние два столетия показывает, что почти ни одна страна не обошлась в свое время без движения, вполне схожего со славянофильством. Сентиментальное поклонение старине, искание только в ней одной величайших доблестей, мистический оттенок национальной гордости, грезы о всемирно-историческом призвании... — такова программа всех этих сект»*). Такой ответ не отвечает на поставленный вопрос. Дело идет не о том, чтобы объяснить славянофильское или какое-либо иное романтическое национальное течение. Надо объяснить, почему всерусское сознание, все течения — не только романтическое славянофильское, но и трезвые западнические— неизбежно проникались одной и той же идеей, неизбежно поражались все той же «болезнью»? Чехи, поляки и немцы тут делу помочь не могут. И если бы еще у какого-нибудь народа было установлено подобное явление, оно требовало бы также особого объяснения. Русская мысль должна упорно искать ответа на поставленный вопрос. Тайна русского сознания должна быть разгадана. Великая русская революция поставила великие грани. Нельзя начинать возрождение России без ясного национального самосознания. И нельзя прояснить свое национальное сознание, не уловив его основной идеи, не поняв пройденных путей, не связав себя с пройденным крепкими духовными нитями. Россия — не «лист белой бумаги». Было бы безумием возрождать Россию, начиная все с начала. Задача момента — понять пройденное, отбросить пережитое, сберечь живое зерно и растить его на перепаханной почве в новой жизни.

И. Бунаков.