Пауль фон Гинденбург: портрет германского полководца и политика

Гинденбург продолжал  служить в войсках. Но он стремился  наверх, поэтому готовился к вступительным экзаменам в Военную академию, куда и был зачислен в 1873 году. Эта академия, будучи фактически школой Генерального штаба, ставила своей целью посвящать в высшие специальные науки особо талантливых офицеров всех родов войск. Трехлетний курс обучения в Военной академии предполагал изучение таких предметов, как тактика, вооружение, фортификация, средства транспорта, военное право, гигиена, служба Генерального штаба, крепостная война. По окончанию Военной академии Гинденбург получил очень хорошее свидетельство. Преподаватели особенно высоко оценили его знания в тактике, службе Генерального штаба и военной истории. «Может отлично работать везде, пригоден для откомандирования в генеральный штаб».⁹ Это не просто слова – вскоре карьерный рост подтвердил это. После военной академии вернулся в свой старый полк  в Ганновер, откуда весной 1877 года его направили в Большой Генеральный штаб. В 1878 г. Пауль был произведен в капитаны. В «большом доме», как называли здание Генерального штаба, Гинденбург был назначен в отдел полковника графа Альфреда фон Шлиффена, которому понравились его серьезный и вместе с тем энергичный облик, живой интерес к службе, авторитет среди молодых офицеров.

В 1890 г. Пауль Гинденбург без особой радости принял в общем  военном департаменте Военного министерства отдел «А 2: Пешие войска». Ему  поручили срочно разработать «Полевой саперный устав» и «Введение в более мобильное применение тяжелой артиллерии». Но это не радовало Гинденбурга. Свои обязанности в Военном министерстве он большей частью рассматривал как «бюрократическое иго», от которого освободился только через 4 года благодаря назначению командиром 91-го пехотного полка в Ольдербурге. В этой стихии Гинденбург (полковник с марта 1894 г.) чувствовал себя гораздо лучше.

В 1896 г. Гинденбург получил  должность  начальника Генерального штаба VIII армейского корпуса в Кобленце. А 1897 г. Гинденбургу, произведенному в генерал-майоры, получили разработку плана немецкой стратегии в случае развертывания русских войск на границе Восточной Пруссии.

Подводя итог выше изложенному, надо сказать. Что путь, выбранный Гинденбургом, был неслучаен, но он прошел по нему достойно. Многие окружавшие его говорили: «Самостоятельный и энергичный, с большими способностями». Граф Альфред фон Вельденрзее (генерал-квартирмейстер) характеризовал Гинденбурга как «особенно прилежного офицера Генштаба», но Пауля никогда не интересовала кабинетная работа. Он всегда хотел наблюдать огонь и вспышки орудийных выстрелов, игру облачков темного дыма. Война – вот его стихия.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава II. Гинденбург и его ближайшее окружение.

 

 

 

На вопрос, кто же такой  Гинденбург, сильная личность, решительный генерал или вывеска, за спиной которой «поставщики идей». На этот вопрос отвечают по-разному.

Некоторые считали, что  «Гинденбург, как типичный продукт  старопрусского воспитания, хотя  и  обладал определенными командными способностями в области военного дела, так и не смог стать аккумулятором идей».¹⁰ Эти пробелы восполнили окружавшие его люди. Эти люди, вкладывающие в него свои идеи, были военными и аристократами, представлявшими весомые материальные интересы, т.е. людьми, тесно связанными с могущественнейшими капитанами экономики. Гинденбург же внешне сохранял самостоятельность действий и чванство, затем почти без всякого сопротивления передавал право фактически принимать решения вместо себя.

Другие же считали  по-другому. Гинденбург представлялся решительным и виртуозным. Именно его, хладнокровного и способного рисковать, пригласили после поражения у Гумбиннена. А свои отношения с окружающими он расценивал как «более старший решил дать больше свободы для творческой энергии молодых, оставляя последнее слово за собой».¹¹

Сейчас уже не узнать, чья версия правдоподобнее. Но мы знаем  главное – Гинденбурга окружали люди, достаточно значимые в истории.

Немаловажную роль для  Гинденбурга сыграл начальник Генерального штаба  Х. Мольтке (младший), пригласивший его командовать 8-й армией.  Хельмут Иоганн Людвиг родился 25 мая 1848 г. в Герсдорфе. Носил титул графа, был германским военным деятелем, в чине генерала, а с 1903 года генерал-квартирмейстер. «При подготовке первой мировой войны 1914-1918 положил в основу плана войны план генерала А. Шлифена».¹² Суть его- разгромить главными силами французские армии, твердая оборона в Восточной Пруссии, а затем сокрушительный удар по России. Нов дальнейшем были внесены коррективы. При развертывании германской армии в 1914 году Мольтке ослабил правое крыло Западного Фронта и увеличил силы на левом крыле и в Восточной Пруссии, т.е. большая ставка на Восточный Фронт.

Мольтке-младший перенял  много идей своего дяди Хельмута Карла  Бернхарда о неизбежности войн и  их «цивилизующей роли». Сам Мольтке не мыслил себя вне «войн и сражений».

Еще одной видной фигурой, фактически правой рукой Гинденбурга  был Эрих Людендорф. «В субботу 22 августа 1914 года Гинденбург получил ожидавшуюся  телеграмму из Большой ставки в Кобленце: «Планируется Ваше назначение на высокую командную должность. Будьте готовы. За вами прибудет Людендорф».¹³ Так произошло заочное знакомство.

«В сумеречно освещенном зале пустынного станционного здания Гинденбург ожидал прибытия специального поезда, который состоял из двух локомотивов и только двух вагонов, один из которых штабной. Поезд прибыл около четырех утра. Из него вышел начальник штаба Гинденбурга – генерал-майор Эрих Людендорф».¹⁴        Уже с первых минут общения между этими двумя личностями установилась своеобразная иерархия. Два генерала сразу поняли, к то из них должен занять какую нишу. «Людендорф кратко доложил о положении 8-й армии и предварительных директивах, которые он уже отдал из Кобленца, имея ввиду в качестве первой операции нанесение удара по армии Самсонова. Гинденбург терпеливо слушал в течение 15 минут, а потом, сказав: «И я тоже не знаю ничего лучшего. С Богом, так и сделаем!» - отправился спать. Тем самым он с первого же момента своей встречи с Людендорфом полностью подчинился предсказанной ему роли и легко вошел в нее».¹⁵             Он тоже родился в провинции Позен, в кружевнее, в 1865 году и был на 18 лет моложе Гинденбурга. Происходил из скромной бюргерской семьи, с 1865 года служил в Генеральном штабе. С 1908 по 1914 год верный ученик Шлифена был начальником Отдела разведывания в Генеральном штабе. Безусловно, Людендорф был глубоко убежден в необходимости превентивной войны против России и Франции. Как доверенное лицо молодого Мольтке, он принимал участие в усилении армии и в улучшении технических средств борьбы.

Гинденбург их дальнейший союз оценивал как благотворный, подчеркивая, что четкого разграничения обязанностей между ними не было, и оно зависело только от них самих. Но, характеризуя Людендорфа как «цельного человека, энергично-сосредоточенного, хотя бывающего угловатым и ершистым, но созданным для гигантского дела, как никто другой в истории»¹⁶, Гинденбург, по сути дела, давал понять, что в этом «счастливом браке» со своим начальником штаба сам он был на втором плане.

В три часа пополудни 25 августа оба генерала прибыли в Мариенбург, где находился штаб 8-й армии. Уже с первых минут они горели идеей, что они ворвутся в Мариенбург подобно сметающему на своем пути очистительному урагану. Но они оказались не одинокими и не единственными в своих мыслях.

Перед нами встает еще  одна значительная фигура – подполковник Макс Гофман. Именно он выдвинул идею нанесения  удара первоначально по армии  Самсонова, к тому же он разработал направленный на осуществление этой детальный план. Таким образом, Гофман своего рода предопределил «полководческую пару».

Гинденбург тесно сотрудничал  с гофманом не только в августе 1914 года в Восточной Пруссии, но и  позже, когда стал «Обер-остом» - главнокомандующим  Восточного фронта. «Английский военный историк Джон Уиллер-Беннет даже высказывает мнение, «что в первые два года войны Гофман был для Гинденбурга столь же равноценным, как и Людендорф, «поставщиком идей». ¹⁷И вырисовывал формулу «Гинденбург+Людендорф+Гофман». К тому же, дружеским отношениям Гофмана с Гинденбургом способствовало то, что первый посвятил его в тайну враждебных отношений между Ренненкампфом и Самсоновым, что помогло «Серому генералу» стать победителем над Гинденбургом. Эти сведения у Гофмана были еще из прошлого. Так он являлся раньше специалистом генштаба по «иностранным армиям Востока», владел русским языком и хорошо знал обстановку в царской армии и взаимоотношения внутрирусского командования.

Гофман родился 25 января 1869 года в Хомберге. Помимо военных  талантов пробовал и на писательском поприще. Вперные достойно себя показал в 1904-1905 годах в германской военной миссии при  1-й японской армии в русско-японской войне. В декабре 1817 года был фактически главой германской делегации во время мирных переговорах с Советской Россией в Бресте. Занимая резко антисоветскую позицию, был вместе с тем сторонником заключения мира с Россией для достижения победы на Западе.

Однако окружение фельдмаршала периодически обновлялось. На смену  одним «поставщикам идей» приходили  другие. Все зависело от быстро меняющейся конъюнктуры. Нерушимым оставался только сам Гинденбург, который всегда выходил сухим из воды. Получалось так, что он фактически никогда не рисковал, возложив всю ответственность на своих подопечных. Официальная пропаганда в случае неудачи клеймила не символ победы под Танненбергом, а его нерадивых подопечных, либо вообще виновным делала весь германский народ. Эта схема была выгодна тем промышленным и юнкерским кругам, которые стояли за плечами Гинденбурга, всякий раз давая наставления по тому или иному поводу, но всегда оставаясь в тени, например, так сошел со сцены Людендорф: «Когда президент Вильсон в обмене нотами, начавшемся после германского обращения с просьбой о перемирии, с различными оговорками потребовал отречения кайзера и, кроме того, дал ясно понять, что установления перемирия должно включать с немецкой стороны обязательство более не возобновлять военные действия, Людендорф распорядился распространить подписанный Гинденбургом приказ по армии, в котором условия союзников характеризовались как «неприемлемыми». Макс Баденский и его окружение были возмущены. Людендорф на это рассчитывал и заблаговременно подготовил свое прошение об отставке.

Когда через два дня  – это было 26 октября – он вместе с Гинденбургом был вызван к императору во дворец Бельвю, произошло довольно бурное объяснение с его величеством. Людендорф наотрез отверг упреки со стороны Вильгельма в том, что ОХЛ дезавуировало теперь те самые шаги, которые были предприняты по его же инициативе. За это кайзер пожелал немедленно лишить его занимаемого поста и поручить ему командование группой армий. Но Людендорф непочтительно ответил, что о последнем «не может быть и речи», резко поклонился и, как пишет один очевидец, покинул помещение.

Таким образом, один из хвастливых вояк, который громче всех кричал о несомненной победе Германии, в момент окончательного политического, военного и личного фиаско сам дал себе отставку. Это вполне отвечало замыслом тех, кто выдвинул его на первый план. Другой же «провозвестник победы» минувших времен, Гинденбург, наблюдал выходку своего подопечного молча. Сам он был еще нужен»¹⁸.

С уходом со сцены Людендорфа схема – «Гинденбург + Людендорф» сменилась на «Людендорф + Грёнер». Это произошло, как я уже упоминал, вследствии того, что первая схема  «Гинденбург + Людендорф» уже не справлялась с поставленной задачей, поэтому ее потребовалось обновить, заменив одну из частей, но оставив нерушимой основу. «Чем сквернее становилось положение германского империализма, тем яснее обнаруживалось банкротство политиков, которые провозглашали «все или ничего». В конечном счете им действительно не оставалось иного выхода, кроме как (по крайней мере временно) пропустить вперед сторонников более гибких методов господства. Через 14 месяцев после своего изгнания Грёнер (к тому времени он уже являлся начальником штаба германской оккупационной армии на Украине, главным организатором ограбления  украинского народа и духовным отцом антисоветского режима гетмана Скоропатского) был призван стать вместо Людендорфа «поставщиком идей» для Гинденбурга»¹⁹.

Грёнер стал представителем другой группировки, тоже претендовавшей на гегемонию, но уже с других позиций. «Если Людендорф служил прототипом неистового германского милитаризма, одержимого манией победы, то Грёнер, в водовороте военного поражения и разгорающейсу революции добравшийся до высот военной власти, представлял те круги военщины, которые до известной степени осознали ограниченные возможности германского империализма и потому при определенных обстоятельствах считали целесообразным отказаться от кое-каких частичных целей, в чем-то отступать и применять более гибкие средства. Поэтому Грёнер уже на втором году войны не побоялся выступить против магнатов тяжелой промышленности и пангерманцев, упорно не желавших считаться ни с какими реальностями. Особенно хорошо осознал он тогда, со своей точки зрения, классовую функцию социал-шовинизма, который уже в 1916 году «созрел для открытого союза с буржуазией и генеральными штабами».²⁰

Однако и Грёнер с  течением времени отойдет на второй план, и его заменят другие.

Характеризуя окружение  фельдмаршала , а затем рейхспрезидента, хотелось бы упомянуть о его сыне Оскаре, который был еще менее талантлив, чем его родитель. Несмотря на отсутствие способностей, он всеже был достаточно амбициозным, чтобы находиться в стороне от политики. Оскар Гинденбург искал себе славы и богатства, но сам по себе он не являлся более или менее самостоятельным политиком и, в конечном счете, попался на удочку у нацистов, которые не без его участия пришли 30 января 1933 г. к власти. В частности, вот как развивались события: «Геринг (будущий рейхсмаршал авиации и наци №2 – прим.автора) начал обрабатывать окружение Гинденбурга, в том числе и его сына. Его старания увенчались успехом. Удалось нейтрализовать и действующего канцлера, генерала фон Шлейхера, назначенного Гинденбургом 2 декабря. Шлейхер, пытаясь удержать власть, предложил лидеру левых нацистов Грегору Штрассеру пост вице-канцлера и министра президента Пруссии. Но Гинденбургу удалось договориться с некоторыми генералами рейхсвера, и дорога Гитлера к посту канцлера была расчищена.