Русское военное искусство в первой половине XVII века

В тактическом  отношении следует отметить хорошую  подготовку крепости к обороне (защита ворот, распределение сил, заготовка  боеприпасов и продовольствия). При  обороне 6-километровой стены контрминная  борьба требовала большого искусства  ее организации.

Для проделывания брешей в стене у польского  войска явно недоставало осадной  артиллерии крупных калибров. Последний  штурм польское командование организовало без применения артиллерии, воспользовавшись тем, что у защитников крепости не хватало сил даже для наблюдения за крепостной стеной на всем ее протяжении. В крепость противнику удалось проникнуть со всех сторон различными способами под покровом ночной темноты.

Троице-Сергиев  монастырь, небольшую крепость, удалось  отстоять от врага активной ее обороной, но с внешней помощью, незначительной из Москвы и решающей от Скопина, фактически деблокировавшей монастырь.

Смоленск — большая крепость, не получавшая помощи извне и оборонявшаяся своими собственными силами и средствами. Силы в ходе пассивной обороны убывали в результате боевых потерь и вследствие эпидемии, особенно цинги. Враг же имел возможность пополнять свое войско.

Предпринятый  правительством Шуйского поход русской  рати с целью деблокады Смоленска  закончился клушинской катастрофой. Полное истощение сил гарнизона все  же не привело к его капитуляции. Защитники крепости, не имея никакой  надежды на внешнюю помощь, сражались  до последнего человека.

 

2.2. Захват польскими интервентами Москвы и нарастание борьбы русского народа за свою независимость.

 

12 марта 1610 г. русская рать во главе  со Скопиным торжественно вступила  в Москву. Тушинский лагерь прекратил  свое существование. Предстояло  решить вторую задачу — деблокировать Смоленск, нанеся поражение войску Сигизмунда III.

Скопин энергично  готовился к походу под Смоленск, но неожиданно умер. Все данные говорят  о том, что его отравили. Освобождение Русского государства от интервентов  Василий Шуйский поручил своему бездарному брату Дмитрию.

В мае 1610 г. передовые  части русской рати выступили  в поход и вскоре освободили от поляков Волок Ламский (Волоколамск), Можайск и некоторые другие города. Затем из Москвы двинулись главные  силы под командованием Д. Шуйского.

Русская рать насчитывала до 30 тыс. человек, имела  наряд, обоз и 5–8 тыс. наемников под  командованием Делагарди.

Передовой отряд (6 тыс. человек) с воеводами Елецким  и Валуевым выдвинулся к Цареву-Займищу, где и укрепился. Главные силы рати сосредоточились в Можайске.

Сигизмунд III направил из-под Смоленска против рати Д. Шуйского отряд гетмана Жолкевского  силой до 6 тыс. человек (2 тыс. конницы, более 1 тыс. пехоты и до 3 тыс. казаков). Под Царевом-Займищем к нему присоединился  отряд тушинцев во главе со Зборовским (до 5 тыс. человек). Однако тушинцы требовали  жалованья, без выплаты которого не соглашались идти в бой.

14 июня, узнав  о приближении противника, Валуев устроил засаду из нескольких сотен стрельцов в канавах плотины, находившейся впереди русского острожка (укрепления). Жолкевский, подойдя к плотине, приказал сделать вид, что отряд собирается располагаться на ночлег. Вскоре стрельцы демаскировали себя.

Противник с  фронта и флангов внезапно атаковал засаду, заставил стрельцов в беспорядке отступить и перешел по плотине  на другую сторону опущенного озера.

В результате удачных действий Жолкевского против засады отряд Зборовского согласился участвовать в бою.

Жолкевский  приказал блокировать отряд Валуева  и Елецкого, для чего было выделено 700 человек польской конницы, 200 пехотинцев и 400 казаков.

Валуев послал донесение к Д. Шуйскому с просьбой о помощи. Русская рать выступила  из Можайска, дошла до д. Клушино, где  и расположилась.

 

2.3. Бой у д. Клушино 24 июня 1610 г.

 

На военном  совете, собранном Д. Шуйским, было решено идти на выручку отряда Валуева кружным  путем — севернее Гжатска. Этот маневр имел целью внезапно атаковать противника во фланг при его движении к Можайску.

О замысле  Д. Шуйского гетман Жолкевский знал от перебежчиков, так как командование русского войска не заботилось о сохранении военной тайны. К тому же среди  бояр и дворян находилось немало изменников, которые рады были выслужиться перед  польскими магнатами.

Гетману перебежчики  сообщили также о ропоте среди  наемников русского войска вследствие задержки жалованья. Жолкевский послал им письмо, которое заканчивалось  словами: «Хотите быть нашими друзьями или врагами? Выбирайте. Мы же и на то, и на другое готовы». Француз, доставивший  это письмо, был повешен по приказанию Горна, одного из военачальников наемников  в русском войске. Однако письмо и расправа над французом, доставившим  его, привели к еще большему раздору  между иностранными наемниками и  снижению их боеспособности.

21 июня наемникам  московского войска начали выдавать  жалованье. Но Д. Шуйский приказал  войску идти вперед, так как  от Валуева было получено новое  донесение с просьбой о срочной  помощи. Большинство наемников жалованья  не получили, что увеличило недовольство  в их рядах. 

23 июня русская  рать (около 20 тыс. человек вместе  с наемниками) вышла к д. Клушино (около 20 км севернее Гжатска и в 40 км от Царева-Займища). На опушке леса, имея впереди ровное поле, решено было расположиться на ночлег. Русская рать развернула обоз, не усиливая его земляными сооружениями. Наемники окружили себя лишь повозками.

Впереди на поле находились две небольшие деревни, которые могли занять и оборонять  стрельцы. Позади этих деревень русские  даточные люди построили плетень  из хвороста, который преграждал подступы к расположению войск, являлся препятствием для конницы противника и в  то же время представлял собой  удобную позицию для пехоты, вооруженной  мушкетами.

Однако устроенное полевое препятствие, как и деревни  впереди него, не охранялись и даже не наблюдались. Расположившись на ночлег, Д. Шуйский и Делагарди не позаботились ни о разведке противника, ни об охранении. Ночью они пировали, и Делагарди  хвастался тем, что он возьмет  в плен Жолкевского.

В этот же день, 23 июня, гетман собрал военный совет  и сообщил, что московское войско находится недалеко. Мнения военачальников разделились: одни советовали идти навстречу  русским, другие считали это слишком  рискованным мероприятием, так как  сильный отряд Валуева мог  разбить блокировавшие его незначительные силы и ударить в тыл главного войска. Жолкевский распустил военный совет, не сообщив ему своего решения, скрывая ото всех свой план с целью сохранения военной тайны. Военачальникам он приказал приготовиться к выступлению.

За два  часа до наступления темноты гетман разослал приказание полковникам немедленно выступить в поход, соблюдая абсолютную тишину (не бить в барабаны, не трубить  в трубы), скрытно от русских, сидевших в острожке. Приняты были все меры к тому, чтобы Д. Шуйский и Делагарди  не знали о наступлении поляков. Жолкевский задумал осуществить  внезапное нападение на русских  перед рассветом.

В поход выступило  до 9 тыс. человек (около 3 тыс. конницы, 2 тыс. пехоты и 4 тыс. казаков), что составляло лишь одну треть сил московского  войска. Маскевич уменьшает отряд  Жолкевского до 2700 человек. В таком  случае против Валуева оставалось свыше 8 тыс. человек. Подобное распределение  сил явно нецелесообразно. Теряли свое значение меры предосторожности в отношении  отряда Валуева и опасения об успехе возможной его вылазки.

Предстояло  совершить ночной марш. Ночь была светлая, но пришлось идти по плохой дороге и  через лес на болоте. Колонна вытянулась, фальконеты застревали на дороге и  задерживали все движение. Однако к расположению русской рати удалось подойти до рассвета.

Первая  фаза боевых действий - развертывание польского войска для боя, подготовка им атаки и построение русской рати.

Выйдя на опушку леса, Жолкевский убедился, что в  лагерях русской рати все спали, а у плетня не было охранения. Однако воспользоваться беспечностью своего противника гетман не мог, так как  его походная колонна вытянулась по узкой дороге примерно на 5–6 км и  на развертывание требовалось более  часа.

Жолкевский  приказал делать проходы в плетне и приготовиться к тому, чтобы  сразу зажечь обе деревни. Войско в это время выходило из лесу и  строилось для боя. Боевой порядок  состоял из двух линий: в первой линии — лучшие полки Зборовского (справа) и полковника Струсь (слева), во второй — остальная конница уступами за флангами в колоннах, а также пехота — за стыком полков первой линии. Для более надежного обеспечения левого фланга, развертывавшегося против наемников Делагарди, в кустах скрытно расположился сильный отряд казаков. Фальконеты с ротой немецких ландскнехтов отстали.

Уже рассветало, и Жолкевский решил не ждать подтягивания отставших. Он отдал распоряжение зажечь деревушки, чтобы не дать возможности  пехоте занять их в качестве опорных  пунктов, а затем приказал затрубить  в трубы и ударить в барабаны, что было сигналом для наступления.

Пожар и военная  музыка всполошили лагеря московского  войска, которое начало поспешно готовиться к бою.

Противник сделал в плетне, преграждавшем подступы к расположению рати, несколько проходов, в которых скучивалась польская конница, что задерживало ее продвижение. Пехота Делагарди и, вероятно, русские  стрельцы выбежали к плетню и своим огнем задержали продвижение противника, выиграв время для построения своего войска.

Московское  войско строилось также в две  линии, при этом правое крыло составляли наемники Делагарди, левое — русские полки Д. Шуйского. У Делагарди в первой линии за плетнем завязала бой пехота, во второй линии выстраивалась конница, у Д. Шуйского в первой линии развертывалась конница, а за нею строилась пехота. Против расположения русских полков противнику, по-видимому, удалось сделать в плетне большее количество проходов.

Следует отметить, что даже примитивное препятствие, которым являлся плетень, сыграло  положительную роль, задержав наступление  противника, оно исключило внезапную  атаку лагерей и обеспечило выигрыш  времени для построения войска к  бою.

Вторая  фаза боевых действий — бой на линии плетня и отступление русского войска в обоз.

Стрельцы  и иностранная пехота оказали  врагу упорное сопротивление  на линии плетня. «Сей плетень был  для нас большим препятствием: ибо и Понтус (из отряда Делагарди) поставил при нем же свою пехоту, которая весьма вредила нашим, как  наступавшим через сии промежутки, так и возвращавшимся через них  назад. Битва продолжалась долго; как  наши, так и неприятель, особенно же иноземцы, несколько раз возобновляли бой».

Бой принимал затяжной характер, и Жолкевский опасался поражения, зная о численном превосходстве  московского войска и наблюдая стойкость  его пехоты.

Но вот  тушинцы во главе со Зборовским всеми  своими силами (5 тыс. человек) атаковали  московскую конницу, опрокинув ее на пехоту, стоявшую позади. Дезорганизованная  пехота не оказала сопротивления  и в беспорядке вместе с частью конницы отступила в обоз, в  котором укрылось свыше 5 тыс. пехотинцев и всадников московской рати. У  Шуйского осталась всего одна четверть его войска. Но общее превосходство  в силах и после отступления  московских полков было все еще на стороне русского войска, имевшего в обозе 18 полковых пушек.

Пять часов  продолжался бой. Конница Жолкевского  по 8 и 10 раз ходила в атаку, но не могла сломить сопротивление  пехоты и конницы Делагарди. Наконец, на поле боя появилось два фальконета, огнем которых в нескольких местах был повален или прорван плетень. Прибывшая свежая польская пехота бросилась  в атаку и опрокинула пехоту Делагарди. Лишившись поддержки своей пехоты и обеспечения со стороны московского  войска, французская и английская конница Делагарди не выдержала  атаки превосходящих сил противника и начала в беспорядке отступать. На ее плечах в лагерь наемников  ворвались польская пехота и конница.

Третья  фаза боевых действий - измена наемников и отступление остатков войска Д. Шуйского.

Хотя противник  и захватил лагерь Делагарди, но большая  часть его отряда (около 3 тыс. человек) заняла удобную позицию на опушке леса и могла продолжать бой. Однако Д. Шуйский бездействовал, чем воспользовался Жолкевский, предложив наемникам почетную капитуляцию, на которую они и согласились. Видя измену отряда Делагарди, Д. Шуйский, Голицын, Мезецкий и другие воеводы московского войска бросились в лес, а за ними устремились и рядовые воины, пытаясь спастись бегством. Противник же занялся грабежом лагеря и не преследовал беглецов.

Захватив  большую добычу, Жолкевский спешно возвратился к Цареву-Займищу. Валуев и Елецкий, имея в своем распоряжении около 5 тыс. человек и лишившись  надежды на внешнюю помощь, решили капитулировать.

Клушинское  поражение усилило народные волнения, которые угрожали боярской власти. Василий Шуйский не мог справиться с восставшими, и бояре свергли  его с престола, насильно постригли  в монахи и отправили в стан польского короля. Спасая свое господство, бояре избрали царем польского  королевича Владислава, сына Сигизмунда. «Лучше служить королевичу, — говорили они, — чем быть побитому от своих же холопей».