Автор работы: Пользователь скрыл имя, 15 Мая 2013 в 19:07, курсовая работа
Есть люди, словно рождённые для определённой цели: вся их жизнь — приготовление к ней, и Шарлота была из их списка. Воспитанница монастыря, юная Корде не была монахиней, но о замужестве не мечтала, и даже, как прочие девушки, не читала любовных романов — она была серьёзна. Её мысли были почти мужскими: тиран у власти!
Детство Шарлотты отмечено печальной нотой. Когда девочке было четырнадцать лет, при родах умерла её мать.
Супруги Адамс много спорили
по поводу образования для
своих детей. Эбигейл считала,
что дети должны получить
Такая же тревога о том, какое влияние может оказать на ее детей «греховная Европа», владела Эбигейл, когда Джон Адамс взял с собой двух старших сыновей Джона Квинси и Чарльза во время второй дипломатической поездки в Старый Свет в 1779 г. В каждом письме сыновьям она просила «твердо придерживаться тех религиозных чувств и добродетелей, которые она внушала им с детства». В одном из писем мужу во Францию она написала: «Я бы скорее предпочла пережить их преждевременную гибель в океане, чем известие об их распущенности или бесстыдном поведении».
Неприязненное отношение Эбигейл к европейским нравам усилилось, когда она в 1784 г. смогла после заключения мира с Великобританией приехать к своему мужу в Париж. Пребывание во Франции, посещение Нидерландов, а затем жизнь в Англии убедили ее в испорченности европейцев, а особенно европейских женщин. Письма Эбигейл этого периода к своим сестрам показывают ее состояние «близкое к шоку от оскверненной морали». Она с возмущение описывает фасоны платьев и увлечение косметикой француженок и англичанок. «Почему эти женщины не могут удовольствоваться внешним видом, который подарила им природа? Почему они стараются перещеголять друг друга, и все вместе становятся похожими на проституток?». А. Адамс опасалась, что когда европейские веяния дойдут до Америки, то американки быстро поддадутся им, «хотя знают, что высшей сущностью женщины должны быть скромность и сдержанность; именно эти качества делают общество здоровым и крепким». Одно из первых писем Джона из Парижа показывает насколько совпадали взгляды супругов по этому вопросу: «Из всего, что я читал об истории и управлении, о человеческой жизни , я вынес заключение о том, что нравы женщин были наиболее безошибочным барометром для определения степени моральности и добродетельности в обществе… Евреи, греки, римляне… все потеряли свой высокий общественный дух, свои республиканские принципы и привычки, когда утратили скромность и внутреннюю добродетель своих женщин. Какое опустошение произведут такие свободные нравы в Америке? Не бросятся ли наши правители, политики и министры рассчитываться законами и решениями за улыбки и объятия таких женщин?».
С 1785 г. Эбигейл находилась с Джоном в Лондоне, исполняя сложную роль жены первого американского посла в Великобритании. Она была деятельной помощницей мужа, и если он «с таким достоинством поддержал честь представителя свободной нации и так успешно устроил новые отношения между штатами и королевством, то этим, по единодушному отзыву его биографов, он был обязан жене». Когда он, «обезумев от интриг и проблем в международной дипломатии», пытался уклониться от своих обязанностей, именно Эбигейл заставляла его идти вперед. Он был очень благодарен ей за эту поддержку, называя ее «восхитительной леди, которая всегда вдохновляла меня». Миссис Адамс вела себя при английском дворе с необыкновенным достоинством и тактом. Она умела в обращении «соединить безыскусственную простоту республиканки и тонкую любезность, которыми очаровала все кружки гордой английской аристократии». Она писала из Лондона Мерси Уоррен: « Как бы ни был известен в Европе тот, кто разделяет республиканские принципы, он должен ожидать, что против него будут направлены орудия всех дворов и придворных в мире…». Тем не менее, их дом в Лондоне был признан, и в нем часто бывали представители высшего английского общества, что позволило Джону успешно выполнять посольские обязанности до 1788 г.
Живя в Старом Свете, миссис Адамс с гордостью и сожалением замечала разницу в положении американского народа и народов «цветущих» европейских королевств. Своей сестре, миссис Шоу, она написала: « Когда я размышляю о преимуществах, которыми обладают американцы по сравнению с самыми цивилизованными народами, над тем, как легко трудом приобретается собственность в Америке, как равномерно делится там достаток между гражданами, как обеспечивается неприкосновенность личности, жизни и имущества, я благодарю небо, которое определило мне в удел эту счастливую страну; но в то же время я резко порицаю беспокойный дух, гибельное честолюбие и жажду власти, которые, в конце концов, могут сделать нас такими же несчастными, как наших соседей». В 1788 г. супруги Адамс вернулись в Массачусетс, в свой дом в Брентри. Но очень скоро Джон опять покинул его, т. к. был избран на пост вице-президента, который занимал восемь лет. Эбигейл уехала вслед за ним и первые два года активно помогала Марте Вашингтон устраивать официальные приемы в Нью – Йорке, а затем в Филадельфии, которые были федеральными столицами. Ей очень в этом пригодился опыт жизни в Европе среди аристократов. Но в 1791г. из-за болезни она была вынуждена вернуться в Брентри.
В марте 1797 г. Джон Адамс вступил в должность президента Соединенных Штатов. Его правление пришлось на очень сложный период в истории США. Внутри страны резко обострилось противостояние федералистов (партии Д. Вашингтона и Д. Адамса) и республиканцев (партии Т.Джефферсона), а на внешнеполитической арене проблемой стали ухудшившиеся отношения с Францией из-за сближения США с Англией. Дело дошло до разрыва дипломатических отношений с Парижем. Под предлогом борьбы с «профранцузской изменой» правительство Дж. Адамса пошло на чрезвычайные меры во внутренней политике, приняв весной и летом 1798 г. ряд антидемократических законов. Республиканцы расценили эти законы как откровенный деспотизм и требовали их отмены, что подняло престиж сторонников республиканцев. Резкий поворот федералистов в сторону Франции не смог спасти их от поражения на выборах 1800 г., и третьим президентом США стал Т. Джефферсон.
Все четыре года президентства Джона Адамса его жена была рядом с ним. Ее меткая наблюдательность, умение разгадывать людей, трезвый практический взгляд и прямота характера сделали из нее полезную помощницу мужу. Она говорила, что ее душа «не жаждет славы и власти». Ее письмо сестрам в день избрания Джона президентом подчеркивает лишь «чувство серьезной ответственности и уверенность в помощи Провидения». Она предвидела трудности, которые возникнут перед ней: « Я так привыкла к свободе выражения своих чувств и мыслей, что теперь не знаю, сколько надо стражи для меня», теперь надо «следить за каждым словом». Она попросила своих сестер пристально наблюдать за ее действиями в роли первой леди и за изменениями в ее характере и поведении, сразу же говорить ей об этом, а если понадобится, жестко критиковать ее.
Биографы Джона Адамса приводят много свидетельств о том, что он обсуждал с Эбигейл многие важные политические проблемы, привлекал ее в помощь при создании набросков официальных писем и речей, и, по словам историка П. Смита, обращался с ней как с «министром без портфеля». Поэтому многие люди, искавшие поддержки президента, сначала нередко шли к его жене, или обвиняли в первую очередь ее, если дела становились плохи. Так, после одного непопулярного назначения в администрации, Джон писал жене: «О, как они стенают по поводу отсутствия миссис Адамс… Она – хороший советник, и если бы она была здесь, такого назначения бы не было».
Со всех сторон Эбигейл критиковали за вмешательство в дела мужа, за то, что она выходила далеко за рамки, отведенные ее полу. Один из оппонентов Дж. Адамса А. Галлатин с ехидством описывал свой визит «ко двору» (в дом Адамсов), где он слушал «соображения ее Величества» о расколе между республиканцами и федералистами. Она «прямо миссис президент»,- желчно замечает А. Галлатин,- «только не Соединенных Штатов, а партийной фракции». В период президентства Д. Адамса появилось немало карикатур и сатирических куплетов про его жену.
Но никакая критика не могла уменьшить усилий Эбигейл помочь мужу всеми доступными ей средствами. Она оградила его от всех домашних забот, включая проблемы их уже взрослых детей. Власть не вскружила ей голову, она продолжала вести привычный строгий образ жизни. В письме к своим сестрам она описала свой день: «Я встаю в пять утра, затем до 12 часов вместе со слугами занимаюсь домашними делами. Затем, переодевшись, принимаю посетителей до трех часов дня. После обеда уезжаю либо по делам, либо на прогулку. В семь вечера удаляюсь в свою комнату». В связи с большой инфляцией ей постоянно приходилось решать финансовые проблемы, связанные с официальными приемами. Она с гордостью рассказывала своей сестре, как ей удалось достойно при малых средствах организовать традиционный торжественный прием в честь Дня независимости - 4 июля 1797 г., обеспечив гостей необходимым количеством угощения48. Когда же ей пришлось переехать в новую столицу на берегу Потомака, то, выразив неудовольствие «недостроенным городом, который является городом только по названию, а на самом деле - самой грязной дырой, которую она когда-либо видела», и недостроенным домом, она деятельно берется за приведение Белого дома в состояние, пригодное для жизни. Но едва успела семья Адамс поселиться в новой резиденции, как итоги выборов 1800 г. сказали, что пора покинуть ее. «Обстоятельства для нас сложились так»,- пишет она 17 декабря 1800г., что «мы уходим из общественной жизни. Но мои привычки, образование, наклонности не позволили мне превратить мой образ жизни в роскошный… И если я не вошла с достоинством, то, по крайней мере, ухожу с легкостью, что является гораздо более трудной задачей».
В 1801 г. Адамсы вернулись в красивый удобный дом, купленный в Брентри Абигайлью и названный ею «Квинси», где в течение 17 лет наслаждались ежедневным общением друг с другом, в котором им так долго отказывала жизнь. Сюда Абигайль вернулась глубоко разочарованная и полная мрачных предчувствий того, что «Америка начала погружаться в апатию, косность, изнеженность и безумие». «Народу необходимо ,- считала она, - периодическое серьезное бичевание, чтобы он остался счастливой нацией, избранной Господом». По ее мнению «американцы начали падать с высокого положения, на которое возвели их первые лидеры государства».
Пока она продолжала чувствовать себя оскорбленной и раздраженной по поводу нового курса республики, по поводу отречения электората от Джона, экс-президент был спокоен и находился в хорошем расположении духа. Эбигейл в это время пишет сыну: « Твой отец наблюдает и переносит это с полным безразличием, он не озлобился на них, а смотрит со спокойствием, сожалением и состраданием». Джон Адамс увлекся чтением романов и «наслаждался ими как юная девушка», предоставив жене привычную для нее главную роль в управлении семьей и фермой, тем более что она считала, что никто не сможет сделать это лучше нее. При этом Эбигейл продолжала принимать живое участие в общественных делах: вела активную переписку с государственными деятелями, с которыми дружила, высказывая мнения о правителях и их действиях.
Но постепенно Эбигейл все больше одолевали болезни, в последние годы жизни она страдала от ревматизма, бессонницы и рожистого воспаления кожи. Умерла она в возрасте 74 лет в 1818 г.
Ее сын Джон Квинси и его жена Луиза прочитали и собрали все отклики на смерть миссис Адамс и сделали вывод, что все эти «похвалы» недостойны Эбигейл. «Ее высокие качества, - считал сын ,-«сохранятся в сердцах тех, кто действительно знал эту женщину». Никто не выразил сущности Эбигейл лучше, чем ее невестка: «…она была ведущей среди планет, изменяя их направления только импульсом своей магнетической силы».
Через два столетия другая первая леди – Хилари Клинтон высоко оценит свою предшественницу, « страстную в ее любви к Джону Адамсу, в ее патриотизме, в ее политических и социальных убеждениях».
Заключение
В заключение приведём слова Константина Симонова: «Мы, говоря о мужчинах на войне, привыкли всё-таки, беря в соображение все обстоятельства, главным считать, однако, то, как воюет этот человек. О женщинах на войне почему-то иногда начинают рассуждения совсем с другого. Не думаю, чтобы это было правильно».
Есть разные категории женщин на войне, есть женщины случайные, есть женщины, ищущие судьбу, наконец есть, наконец, и третья категория. Принадлежащие к ней — женщины, отличающиеся явными психическими патологиями.
Однако
в любом случае женщина
калечит ее судьбу, жизнь, душу. Чего стоит один только посттравматический
синдром, которому женщины подвержены сильнее мужчин. И это - страшно. К этому невозможно привыкнуть. Потому что «война - дело мужское». А «женщина на войне - жертва неразумной мужской политики».
Если
даже в мирное время женщина
на военной службе
общественном сознании оно всегда останется таковым.
Список использованных источников и литературы
Приложение 1
Прощальное письмо Шарлотты Корде
«Гражданину Барбару, члену Национального Конвента, бежавшему в Каэну; на улице Карме, гостиница Интенданс.
Тюрьма Аббеи, бывшая комната Бриссо, на другой день после первого шага к восстановлению мира во Франции.
Гражданин! Вы изъявили желание узнать все подробности моего путешествия; сообщаю вам их, не опуская ни одного даже самого мелочного обcтоятельства.
Я отправилась со славными попутчиками, в которых скоро признала наших свободных членов партии Горы. Все их выходки были настолько же глупы, насколько их личности вообще неприятны. Общество их мне наскучило, и я, предоставив им полную свободу беседовать между собой, уснула. Один из этих господ, вероятно, большой охотник до спящих женщин, после пробуждения моего стал уверять меня, что я по всей вероятности дочь человека, которого отроду не видала, и что ношу фамилию, какой мне никогда не приходилось слышать у кого-нибудь другого. В заключение он стал мне предлагать руку и сердце и собирался тотчас же ехать к моему отцу свататься за меня. Мои попутчики всеми силами домогались узнать моё имя и адрес в Париже. Но я отказалась удовлетворить их любопытство, твёрдо держась следующего правила, сказанного моим дорогим и безупречным Рейналем: никто не обязан говорить правду своим притеснителям.