Императивные нормы общего международного права «jus соgеns» и международные обязательства «еrgа оmnеs» в международном гуманитарном праве

Преступления, которые совершаются во время вооруженных конфликтов, всегда поражали и ужасали своей жестокостью. Они никого не могут оставить  равнодушным. Очень часто исполнители или организаторы таких деяний остаются безнаказанными. Именно протест против безнаказанности лиц, совершивших или приказавших совершить подобные преступления, обусловил появление и развитие в международном праве концепции индивидуальной уголовной ответственности [42].

Как и обязательства других отраслей международного права, обязательства, касательно международного гуманитарного права, создаются государствами, и обязательства по выполнению этих договоров возлагаются непосредственно на них. Применение силы по отношению друг к другу противоборствующими сторонами в вооруженных конфликтах ограничено нормами международного гуманитарного права. На основе этого появился институт индивидуальной ответственности за международные преступления, который является своеобразной революцией в развитии международного права и международного гуманитарного права в частности.

Свое закрепление индивидуальная ответственность за серьезные нарушения международного гуманитарного права получила в международных договорах через запрещение определенного поведения и признание государствами обязанности преследовать такие нарушения в соответствии с национальным законодательством, а не путем введения конкретных санкций за преступные деяния. К сожалению, такая система могла приносить определенные сбои и не могла справиться с задачей привлечения к уголовной ответственности военных преступников. Все это вызвало необходимость создать новый особенный орган - международный уголовный суд. Появление таких судов началось в 1993 г., в то время, когда Советом Безопасности ООН был учрежден Международный трибунал по бывшей Югославии. Также позже появился аd hос трибунал по Руанде, и началось создание интернационализированных трибуналов в Восточном Тиморе, Косово, Сьерра-Леоне и в Камбодже. В 1998 г. был принят и в 2002 г. вступил в силу Римский статут, который утвердил постоянный судебный орган, специализирующийся на преследовании виновных в совершении международных преступлений, т.е. Международный уголовный суд [42].

Ученые, занимающиеся выявлением оснований для нарушения императивных норм гуманитарного права выявили несколько способов их преследования, основными из них являются: преследование либо самими государствами посредством национальных судов, либо международными или интернационализированными судами на основании международного права. Но не стоит утверждать, что международным сообществом и отдельными государствами было сделано все возможное, чтобы преодолеть практику безнаказанность лиц, которая складывалась веками, совершивших преступления во время вооруженных конфликтов. Все это требует проведения международно-правового исследования институтов индивидуальной ответственности и судебного преследования лиц, совершивших нарушения международного гуманитарного права.

Таким образом, в международном гуманитарном праве в ходе изучения хода конфликта важно установить, в каком объеме международное право возлагает на индивидов ответственность за нарушения международного гуманитарного права, и в каких случаях национальные и международные суды могут привлечь виновных в таких нарушениях к уголовной ответственности [43].

Также в международной практике считается необходимым решить следующие задачи: исследовать генезис института ответственности индивидов за нарушения международного гуманитарного права; определить, в каком объеме государства обязаны или уполномочены преследовать нарушения международного гуманитарного права; установить, какие деяния подпадают под понятие «нарушения международного гуманитарного права»; проанализировать законодательство различных государств, для решения вопроса, в каком объеме государства выполнили взятые на себя обязательства по криминализации нарушений международного гуманитарного права; установить, какие нарушения международного гуманитарного права влекут или могут повлечь индивидуальную ответственность на международном уровне; установить, где находятся юрисдикционные границы преследования нарушений международного гуманитарного права на национальном уровне; исследовать особенности компетенции международных и интернационализированных судов в отношении нарушений международного гуманитарного права; предложить варианты оптимизации национального законодательства с целью обеспечения более эффективного преследования нарушений международного гуманитарного права; провести анализ договорных и обычных норм международного права для установления, в какой степени международные иммунитеты препятствуют осуществлению уголовного преследования нарушений международного гуманитарного права [43].

 Нарушение международного обязательства – это такое деяние государства, которое не соответствует тому, что требует от него соответствующее обязательство. Существуют некоторые случаи, когда государство принимает закон, расходящийся с международным обязательством. В одних случаях сам факт издания определенного закона противоречит обязательству государства и порождает его ответственность. Немалое количество конфликтов такого рода решалось Международным уголовным трибуналом для бывшей Югославии и Европейским судом по правам человека. В других случаях само по себе принятие закона может и не быть нарушением обязательства, особенно если государство имеет возможность применить его, не нарушая обязательства. К примеру, такое положение было подтверждено Международным судом в решении по делу Леграндов 2001 г. [44, с. 56].

В международной практике важным является вопрос об определении начала противоправного деяния и его продолжительности. Если деяние не носит длящегося характера, то правонарушение происходит в момент его совершения. Если же деяние носит длящийся характер, то нарушение продолжается в течение всего времени, когда уже поведение не соответствует обязательству. Для примера длящегося деяния можно привести издание и сохранение в силе закона, противоречащего обязательству. Наконец, если обязательство состоит в предотвращении определенного события, то нарушение происходит, когда это событие наступает, и продолжается до тех пор, пока это событие остается не соответствующим обязательству.

 О том, какое серьезное значение вышеуказанные положения могут иметь в международной практике, можно судить по делам о правомерности применения силы странами НАТО, которые рассматривались Международным судом по искам Югославии к каждой из стран-участниц. При разрешении вопроса о юрисдикции в отношении Бельгии Суд сделал следующий вывод: бомбардировки начались 24 марта 1999 г., а заявление Югославии о признании юрисдикции было сделано 25 апреля. Несмотря на то что бомбардировки продолжались после 25 апреля и касающийся их спор продолжал существовать, на дату возникновения спора это не повлияло: «Каждая отдельная воздушная атака не могла послужить основанием для отдельного последующего спора» [44, с. 95].

 Позиция Суда подверглась большой критике исполнявшего обязанности председателя Суда К. Вирамантри, а также судей Ю. Ши и В. Верещетина. В обоснование своей позиции они ссылались на приведенное выше положение о длящихся правонарушениях. В особом мнении Ю. Ши говорилось: «Поскольку воздушные бомбардировки продолжались и после критической даты (25 апреля. - И.Л.) и все еще продолжаются, постольку время совершения правонарушения охватывает весь период, в течение которого такие действия продолжаются...». Эта позиция представляется более обоснованной, чем позиция Суда.

Государство несет ответственность за свое собственное поведение в соответствии с принципом ответственности. Но часто противоправное деяние является результатом взаимодействия ряда государств. Если государство оказывает помощь другому государству при совершении им противоправного деяния, то оно несет ответственность при условии, если это делается со знанием обстоятельств противоправного деяния, либо когда деяние было бы противоправным в случае, если бы оно было непосредственно совершено государством, оказывающим помощь.

 Речь идет о соучастии в противоправном деянии. Процесс оказания помощи другому государству в нарушении договора, не обязательного для оказывающего помощь государства, едва ли соответствует принципу добросовестности. Объяснить такое положение можно лишь новизной института соучастия в международном праве [44, с.53].

 В большинстве случаев этот момент не имеет значения, поскольку в практике обычно имеет место оказание помощи в нарушении общепризнанных норм. После бомбардировки американской авиацией г. Триполи в 1986 г. Ливия предъявила претензии и Великобритании, которая разрешила использовать свои авиабазы. Генеральная Ассамблея ООН приняла по этому поводу Резолюцию, призвавшую все государства «воздерживаться от оказания какой-либо помощи или предоставления каких-либо средств для совершения актов агрессии против» Ливии.

 Генеральная Ассамблея и Совет Безопасности неоднократно призывали государства воздерживаться от предоставления военной помощи государствам, совершившим серьезные нарушения прав человека [45, с.35].

Особым и сложным случаем является то, когда государство осуществляет контроль над другим государством при совершении последним правонарушения. Но все же условия наступления ответственности такие же, что и при оказании помощи. Предъявление и к этому случаю требования, чтобы деяние было противоправным и при совершении его контролирующим государством, еще менее обоснованно, чем при оказании помощи. В практике трудно найти доказательства, подтверждающие обоснованность такого требования.

 Особый случай также представляет принуждение другого государства к совершению противоправного деяния. Осуществляющее принуждение государство несет ответственность как за данное противоправное деяние принуждаемого государства, так и за его принуждение. Оно несет ответственность и при нарушении принуждаемым государством договора, не обязательного для принуждающего государства.

Грубое нарушение государством основополагающей нормы международного права в международной практике получило признание понятие международного преступления. Ассамблея Лиги Наций в Декларации 1927 г. признала агрессию «международным преступлением». Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г. характеризует геноцид как преступление, которое нарушает нормы международного права (ст. 1). В принятом Генеральной Ассамблеей ООН в 1974 г. определении агрессии агрессивная война квалифицируется как «преступление против международного мира» [45].

 Большую роль в формировании концепции международного преступления сыграли исследования ученых (Д.Б. Левин, Г.И. Тункин, Н.А. Ушаков). Кодифицируя нормы об ответственности государств, Комиссия международного права определила международное преступление как «международно-противоправное деяние, возникающее в результате нарушения государством международного обязательства, столь основополагающего для обеспечения жизненно важных интересов международного сообщества, что его нарушение рассматривается как преступление международным сообществом в целом».ооооооооооооооо

 Концепция международного преступления нашла поддержку в ООН при обсуждении докладов Комиссии международного права. Решительно выступили против концепции США и Великобритания. Основные доводы противников концепции состояли в том, что она будто бы криминализирует поведение государств, а также то, что проект не предусматривает особой процедуры ответственности за них. Если второе замечание имело какие-то основания, то первое было лишено их. Комиссия заявила, что использование термина «преступление» имеет единственной целью выделить категорию особо тяжких правонарушений и ни в коей мере не означает криминализации поведения государств [46].

В стремлении к общему согласию Комиссия международного права приняла компромиссную формулировку «Серьезные нарушения обязательств, вытекающих из императивных норм общего международного права», которая в принципе отражает ту же идею, что и «международное преступление».

 Современное международное право не предусматривает уголовной ответственности государства. Но следует выделить область особой ответственности за нарушение особенно важных норм, имеющих императивный характер. Комиссия международного права предложила в 1976 г. следующий примерный перечень таких нарушений. Тяжкое нарушение международного обязательства, имеющего основополагающее значение для: а) обеспечения права народов на самоопределение (запрет колониального господства) б) обеспечения международного мира и безопасности;  в) защиты окружающей среды (запрещение масштабного загрязнения атмосферы или моря); г) защиты человеческой личности (запрет рабства, геноцида, апартеида) [46, с. 2].

 Поскольку речь идет об особой категории обязательств - обязательствах перед международным сообществом в целом, имеющих для него жизненно важное значение, то они обеспечиваются в особом порядке. Поскольку все государства имеют юридический интерес, то все они вправе призвать к ответственности государство, нарушившее обязательство еrgа оmnеs (между всеми). Более того, государства должны сотрудничать с целью положить конец любому из рассматриваемых правонарушений. Главная роль в организации такого сотрудничества принадлежит Генеральной Ассамблее и Совету Безопасности ООН.

 Ни одно государство не вправе признать правомерным положение, сложившееся в результате рассматриваемых правонарушений, и не может оказывать помощь в сохранении такого положения. Эта норма получила широкое признание. В Декларации о принципах международного права 1970 г. говорится, что государства не признают правомерным любое приобретение территории в результате применения силы. Аналогичное положение содержится и в Резолюции Совета Безопасности N 662 (1990 г.) о вторжении Ирака в Кувейт [47].

 Особый интерес в этом плане представляет положение консультативного заключения Международного суда о Намибии 1970 г. о том, что поскольку неправомерность положения Намибии носит характер еrgа оmnеs, то она не может быть признана даже государствами, не являющимися членами ООН.

 Право международной ответственности определяет действия, которые могут предпринимать государства, затронутые нарушением международно-правового обязательства. Прежде всего, потерпевшее государство вправе призвать к ответственности государство-правонарушителя. Для призвания к ответственности главное значение имеет понятие потерпевшего государства.