Личность – как субъект политики

 В современных конституционных  и других юридических документах  эти права чаще называют экономическими  и выделяют в относительно  самостоятельную группу, одно-порядковую с правами гражданскими, политическими и т.д.

Особое место среди экономических  прав занимает право на частную собственность. В странах Запада, да и у нас  до Октября 1917 г., это право традиционно  рассматривалось как одно из первейших, основополагающих прав человека, без  которого невозможно гражданское общество и индивидуальная свобода. В государствах тоталитарного социализма это право  вообще отрицалось, трактовалось как  свидетельство классово ограниченного, буржуазного подхода к правам человека.

Однако опыт длительного существования  всех без исключения стран коммунистической ориентации убедительно показал, что  запрет частной собственности противоестественен, и, в конечном счете, подрывает мотивацию добросовестного инициативного труда, порождает массовое социальное иждивенчество и безответственность, ведет к тоталитарной дегуманизации общества и к разрушению самой человеческой личности. Человек, лишенный не контролируемой государством среды обитания, средств производства, проявления предприимчивости, попадает в тотальную зависимость от власти, лишается всякой свободы и индивидуальности.

Кроме того, отсутствие права собственности  обрекает большинство граждан на бедность и нищету, поскольку без  законодательного признания и фактического осуществления этого права невозможна современная рыночная экономика. Именно частная собственность является тем мельчайшим кирпичиком, из которого складывается все сложное здание современного хозяйственного механизма, в том числе и различные  виды групповой собственности: кооперативной, акционерной и т.д.

В то же время опыт истории свидетельствует  о необходимости ограничения  права частной собственности, впрочем, как и почти любого другого  права. Потребности экономического развития, рост демократического движения народных масс привели к существенным изменениям в самой трактовке  частной собственности, к ее социализации, постановке под контроль демократического государства. Сегодня мало кто настаивает на абсолютном характере частной  собственности.

 Отошел на задний план, хотя  в целом и сохранился, принцип  неприкосновенности собственности.  В законодательствах Германии, Франции, Италии и целого ряда других государств устанавливаются допустимые пределы частной собственности, говорится об ее использовании в интересах общества.

Введение такого рода ограничений  никак не означает отрицания фундаментального характера права частной собственности. Для посттоталитарных стран, в том числе России, практическое осуществление этого права имеет поистине ключевое значение для выхода из кризиса.

Социальные  и культурные права

Право на частную собственность  исторически подразумевало и  свободу и культурные предпринимательства, а также право на свободный  труд (выбор вида деятельности, распоряжение рабочей силой, безопасные условия  труда, гарантированные минимальные  размеры его оплаты и т.д.).

В различных  толкованиях права на труд отчетливо  проявляется водораздел между так  называемыми первым и вторым поколениями  прав человека. Понимаемое как возможность  свободно распоряжаться рабочей  силой, использовать ее самостоятельно или по трудовому договору, право  на труд входит в первое поколение  прав человека. Рассмотренное же более  широко — как обязанность государства  предоставлять каждому работу, выплачивать  пособие в случае временной безработицы  и т.п., оно относится ко второму  поколению прав.

Первое поколение прав включает права гражданские, политические и  трактуемые в духе либеральных свобод экономические права. Они носят  характер преимущественно негативного  права. На протяжении почти двух веков  конституции демократических государств Запада ограничивались правами первого  поколения. Жизнь показала недостаточность  такого подхода для создания каждому  человеку достойных условий существования, возможностей равноправного участия  в делах государства и общества.

В XX веке под влиянием рабочего движения, социал-демократов и коммунистов, а  также социалистических государств и некоторых других политических сил в международном обществе был поставлен вопрос об углублении понимания экономических прав, а  также о социальных и культурных правах граждан. Их нередко называют социально-экономическими и рассматривают  как второе поколение прав человека. В 1948 г. важнейшие из них: право на труд, социальное обеспечение, отдых, образование, достойный уровень жизни и  др. были включены во Всеобщую декларацию прав человека, принятую Генеральной  Ассамблеей ООН. В наши дни существует необходимая материальная база реализации этой группы прав. За последние тридцать лет валовой продукт, созданный  человечеством, вырос с1,7 триллиона долларов до примерно 15 триллионов. Это приблизительно соответствует всему богатству, произведенному на Земле за последние две тысячи лет.

Социальные, культурные, а также  понимаемые в позитивном значении некоторые  экономические права определяют обязанности государства обеспечить каждому нуждающемуся минимум средств  существования, социальной обеспеченности, необходимых для поддержания  человеческого достоинства, нормального  удовлетворения первичных потребностей и духовного развития. При этом социальные права связаны с обеспечением человеку достойного уровня жизни и  социальной защищенности. Это права  на социальное обеспечение, жилище, благоприятную  окружающую среду, охрану здоровья и  т.д. Культурные права призваны гарантировать  духовное развитие человека.

Они включают право на образование, доступ к культурным ценностям, свободу  художественного и технического творчества и некоторые другие.

Права человека носят характер индивидуального  права. Однако существует и коллективное право, например, права национальных или же сексуальных меньшинств, права  народов и т.д.

В последние десятилетия в рамках Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ) активно разрабатывается  каталог прав человека, который детализирует и существенно дополняет рассмотренные  выше права личности. Обязанности, ответственность граждан и гарантии их прав. Права человека становятся реальностью лишь в том случае, если они неразрывно связаны с обязанностями людей. В конституциях западных государств обязанности граждан почти не упоминались вплоть до Второй мировой войны, хотя в целом они, конечно же, подразумевались и включались в законодательство.

В обязанности граждан демократических  государств обычно входит соблюдение законов, уважение прав и свобод других лиц, уплата налогов, подчинение полицейским  предписаниям, охрана природы, окружающей среды, памятников культуры и т.д. В  некоторых странах к числу  важнейших обязанностей граждан  относится участие в голосовании  на выборах в органы государственной  власти и воинская повинность.

В конституциях отдельных государств говорится и об обязанности трудиться (Япония, Италия, Гватемала, Эквадор  и др.), воспитывать детей (Италия), заботиться о своем здоровье и  своевременно прибегать к лечебной помощи (Уругвай). Однако ответственность  за такого рода обязанности обычно не предусматривается.

Вопрос об ответственности за нарушение  прав и обязанностей личности имеет  важнейшее значение для их практического  осуществления. Без определения  конкретной ответственности должностных  лиц, органов власти и отдельных  граждан в этой области права  человека превращаются не более, чем в красивую декларацию. Для того, чтобы они стали реальностью, необходим также целый комплекс социальных гарантий.

 К ним относятся материальные (наличие финансовых средств и собственности), политические (разделение властей, наличие независимой оппозиции, суда, СМИ и др.), юридические (демократические законодательство и судебная система) и духовно- нравственные (необходимый образовательный уровень, доступ к информации, демократическое общественное мнение и нравственная атмосфера) гарантии.

§2. Понятие и мотивационные теории политического участия.

Участие⁷ в политической жизни является непосредственным показателем самоопределения личности, востребованности и осуществимости ею своих прав, выражением понимания человеком своего социального статуса и возможностей.

Именно участие индивида в политике, в конечном счете, показывает, насколько эта сфера жизни способна служить не только интересам крупных социальных групп, но также запросам и чаяниям рядового гражданина, обычного человека.

Как уже говорилось, отдельный индивид  способен выполнять функции профессионального  политика; лица, действующего в рамках групповых интересов и вместе с тем осуществляющего автономную линию поведения независимо от потребностей той или иной общности. Об особенностях осуществления индивидом элитарных  и лидерских функций речь пойдет далее, а сейчас остановимся на характеристике политического участия рядового гражданина. Известный американский политолог Дж. Нагель определяет политическое участие как действия, посредством  которых рядовые члены любой  политической системы влияют или  пытаются влиять на результаты ее деятельности. В этом смысле участие в политике понимается в качестве одного из средств, используемых человеком для достижения своих собственных, индивидуально  осознанных целей. Причем данная форма  реализации личных потребностей формируется  в процессе взаимодействия индивида с правительством, органами власти, другими политическими институтами  и силами. Благодаря такому инструментальному  отношению к политике, индивидуальное «участие» характеризует только конкретные формы практических действий человека, независимо от их мотивации  или условий осуществления.

Иными словами, к «участию» относятся  только реально совершаемые в  политике действия индивида. Осуществляя  такие действия, индивид переступает  через порог того умозрительного отношения к политическим событиям, которое выражается в эмоциях, оценках, суждениях и иных сугубо идеальных  реакциях.

В этом смысле политическое участие  предстает как качественно иной, практический уровень включенности индивида в политическую жизнь, заставляющий его совершать там конкретные поступки. В то же время некоторые  формы пассивного отношения индивида к политическим процессам, в частности  абсентеизм (неучастие в выборах), неоднозначно расцениваются политологами.

_________________________________________

^{7 – см.:} Вятр Е. Социология политических отношений. – М., 2008, стр. 43.

Одни из них, как, например, Р. Хиггинс, называя «политическую инерцию» и пассивность граждан (наряду с  перенаселением, голодом, нехваткой  ресурсов и некоторыми другими явлениями) «основным врагом» человечества, исключают ее из политического участия.

Другие (С. Верба, Л. Пай), в силу массовости такого рода фактов, напротив, расценивают  их как одну из форм деятельного  отношения индивидов к политике. Среди практических действий людей  политическим участием могут быть признаны только их целенаправленные поступки, т.е. те действия, которые специально и сознательно проектируются  и осуществляются ими в политическом пространстве.

Иначе говоря, к политическому участию  относятся лишь собственно политические действия, а не поступки, которые  могут вызывать политические последствия. Например, сознательно спланированный приход на митинг может быть квалифицирован как политическое участие индивида, а его случайное появление  там — не может. Или если гражданин специально сообщает управленческую информацию должностному лицу, то это может рассматриваться как форма его политического участия; если же эти сведения он передаст в центр принятия решений косвенным образом, например, в ходе случайного разговора с ответственными лицами, то в таком случае их беседа не может быть отнесена к формам политического участия данного гражданина. Практические и целенаправленные формы политического участия характеризуются масштабностью и интенсивностью. Например, индивид может участвовать в решении местных или общефедеральных вопросов, заниматься постоянной активной деятельностью по организации избирательных кампаний, а может изредка принимать участие в выборах — и все это будут разные по значимости и интенсивности формы его политического участия.

Непосредственно характеризуя поступки индивида, политическое участие дает косвенную аттестацию и самой  политической системе, т.е. той внешней  среде, которая сопутствует или  препятствует политическим действиям  граждан. Так, в одних политических системах индивид имеет возможность  практически реагировать на затрагивающие  его поступки властей, предпринимать  те или иные действия в качестве реакции на сложившуюся в стране (регионе) ситуацию, а в других то же стремление действовать натыкается на жесткость и неприспособленность  политических структур к такого рода желание ям индивидов.

 Например, во многих демократических  странах широко распространены  судебные процессы, в которых  рядовые граждане оспаривают  действия правящих структур. В  то же время в тоталитарных  и деспотических государствах  невозможны не только индивидуальные, но и групповые формы политического  участия человека (в виде деятельности партий, общественно-политических движений и т.д.).

Так что разнообразие форм политического  участия неизменно определяется наличием условий и разветвленностью структур, способных воспринимать индивидуальные запросы граждан к власти.

К наиболее общим мотивам⁸ политического участия относят идеологический, нормативный и ролевой.

Доминирование идеологического мотива означает, что личность участвует  в политической жизни, разделяя и  поддерживая официальную идеологию  общества. Такой мотив обеспечивает идентификацию личных политических ценностей с политическими ценностями государства. Последние фактически входят в структуру личности. Однако расхождение личных и политических установок может вызвать резко  негативное и даже враждебное отношение  к государству и политической системе.