Педагогические традиции Древнего Китая

       Дети должны были всецело предаваться служению родителям, стеснять себя во всем или даже жертвовать жизнью, лишь бы угодить старшим, - таковы были моральные догмы, выработанные древними мудрецами и всячески оберегавшиеся властителями Китая. «Сыновья и дочери, - говорилось в одном из законодательных актов цинской династии, - особенным образом проявившие свое благочестие по отношению к родителям, награждаются 30 лянами серебра и удостаиваются почетных арок, воздвигаемых перед воротами их домов, а после смерти – официальных жертвоприношений в их память, совершаемых весной и осенью» [15, с. 45].

Закон сурово карал детей  за противостояние родительской воле, а тем более за оскорбление старших в роде. «Подвергается смертной казни через рассечение на части тот, - гласит закон,- кто ударит своего отца или мать, деда или бабку по отцу, равно как и всякая женщина, которая ударит своего свекра или свекровь, деда или бабку по отцу, равно как и всякая женщина, которая ударит деда или бабку мужа по отцу» [13, с. 76].

        Следующим этапом воспитания и обучения в Древнем Китае безусловно считается такой общественный институт как – школа.

       Согласно древним китайским книгам, первые школы в Китае появились в 3-м тысячелетии до н.э и назывались сян и сюй. Cян возникли на месте прибежищ для престарелых, которые брались обучать и наставлять молодежь. B сюй поначалу учили военному делу, в частности стрельбе из лука. Позже для обозначения учебного заведения пользовались словом сюэ (учить, учиться) Первые свидетельства о сюэ содержатся в отдельных надписях эпохи Шан (Инь) (XVI -XI вв до и э). В сюэ учились лишь дети свободных и состоятельных людей. В программу обучения и воспитания входили шесть искусств мораль, письмо, счет, музыка, стрельба из лука, управление лошадью [5, с. 14].

        Эпоху Шан (Инь) сменила эпоха Чжоу (XI - III вв до и э). B этот период в школах обучались дети из высокопоставленных слоев (госюэ) и менее родовитой знати (сансюэ) госюэ - в столице, сансюэ - в провинциальных городах.

       Главной целью обучения являлось освоение иероглифического письма. Ко времени возникновения первых школ иероглифическим письмом владели немногие. Умение пользоваться иероглификой передавалось по наследству и распространялось в обществе крайне медленно. Первые иероглифы были высечены на черепашьих панцирях и костях различных животных . С X в до н. э. появляются иероглифы на бронзовых сосудах. В VIII в до н.э. - начале новой эры для письма стали использовать расщепленный в пластины бамбук и шелковую ткань, на которых писали соком лакового дерева с помощью заостренной бамбуковой палочки. После того как в начале II в стали изготовлять бумагу и тушь, процесс написания иероглифов и обучения иероглифическому письму стал более простым [6, с. 12].

        Подход к школьному обучению в Древнем Китае сводился к краткой, но емкой формуле легкость, согласие между учеником и учителем. Наставник заботился о том, чтобы научить самостоятельно, ставить и решать различные задачи. 

      Претерпев, преобразования в определенный  период  школы ,разделились на два типа: частные и государственные.

        Последние подразделялись на школы первой ступени, которые функционировали в деревнях, а также уездные и провинциальные школы второй ступени. Обучение в школах было платное и продолжалось круглый год, с небольшим перерывом на время новогодних праздников. Учились только мальчики, девочек в школу не принимали – они получали воспитание в домашних условиях.

         B сопровождении отца 7-8 летний мальчик, одетый в праздничный костюм, переступал порог школы, имея при себе кисточку для писания иероглифов и тушь. Прежде всего, его заставляли поклониться изображению Конфуция и учителю, который становился духовным наставником школьника на все годы обучения. В честь учителя зажигали курительные свечи и троекратно низко кланялись ему – этим выражали  уважение и готовность к беспрекословному повиновению. После этого церемониала учитель вместо «молочного имени» давал мальчику «школьное имя». Весьма распространены были такие имена: «Сметливый в грамоте» и «Первый в учении»[2, с. 63].

        Ученик обязан был заучить наизусть рассуждения такого рода: «существуют три категории отношений: между государем и чиновником, отцом и сыном, мужем и женой; первые основываются на справедливости, вторые – на любви, третьи – на покорности» [4, с. 39].

        Затем нужно было штудировать «Книгу о сыновнем благочестии» («Сяоцзин»). В понятии «сыновнее благочестии» вкладывался широкий смысл: имелась в виду и любовь сына к отцу, и выражение верноподданнических чувств к государю [13, с. 80].

        Обучение в начальной школе продолжалось семь-восемь лет. Школьник успевал выучить 2-3 тысячи иероглифов и приобрести самые элементарные сведения по арифметики и китайской истории. Учениками внушалась мысль, что «Китай есть весь мир». Естественные и точные науки игнорировались. Было распространенно мнение, что изучение математики недостойно ученого, ибо математика – принадлежность ремесленника.

       Мальчики направлялись в школу с восходом солнца и просиживали  за книгой целый день, отдыхая только во время обеда. В первый день занятий мальчики гурьбой бросались в класс и занимали места по своему выбору. В классе стоял шум детских голосов, до тех пор, пока в классе не  появлялся учитель, и весь шум мгновенно стихал. Учитель, молча, садился за стол, на котором были расставлены тушечница, небольшая чашка для воды, чтобы разводить тушь, чайник и две или три пиалы. Тут же на видном месте лежала толстая бамбуковая палка – символ его власти и средство воздействия на нерадивых учеников.

        Учитель по очереди вызывал к столу каждого ученика, задавал урок и отсылал на место. Все это время он сохранял суровый и строгий вид, способный навести страх даже на самых бойких мальчиков. Ученики, получив задание, усаживались на свои скамейки и открывали книги [13, с. 82].

        Школьники трудились с утра до позднего вечера, здесь же, в школе, готовились задания на следующий день. Они не знал ни праздничных дней, ни школьных игр во время отдыха. Школа – для учебы, твердили китайские учителя, а всякое развлечение мешает занятиям. Поэтому отдыхать ученики могли только во время еды.

         Сельская школа представляла собой один общий  класс, в котором одновременно учились мальчики и юноши. Единой учебной программы не было – каждый ученик проходил индивидуальный курс обучения сообразно со своими способностями.

         Занятия были организованны так: учитель давал задание, а затем вызывал всех по очереди  для опроса и проверки. Пока он проверял знания одного ученика, остальные занимались самостоятельно. Ученик отвечал учителю, повернувшись к нему спиной (чтобы не смог заглянуть в тексты, лежавшие на учительском столе).

Общепринятый способ обучения, который предполагает использование  простых и доступных методов, рассказов из жизни детей, веселых историй, считался в старой китайской школе аморальным и вредным. Детской литературы, как таковой, в Китае не было. У педагогов не возникало мысли составить такие учебные пособия, которые были бы доступны пониманию ребенка и могли бы его заинтересовать.

         Если ученик не понимал содержания зазубренного, это никого не беспокоило. Важно было, чтобы он знал наизусть, без запинки конфуцианские книги. Они не давали знаний о природе и обществе, их предназначение было иное: привить людям определенные моральные качества – чувства сыновней любви, почтительность, верность долгу и прилежание, преданность императору. Система обучения не менялась из века в век [13, с. 87]

3. Педагогическая мысль Древнего Китая. Педагогическая этика Конфуция.

       Сущность китайского учения заключалась в следующем:

Истинное учение научает  людей высшему добру – обновлению людей и пребыванию в этом состоянии. Что бы обладать высшим благом, нужно 1) чтобы было благоустройство во всем народе. Для того, чтобы было благоустройство во всем народе, нужно 2) чтобы благоустройство было в семье. Для того, чтобы было благоустройство в семье, нужно 3) чтобы было благоустройство в самом себе. Для того, чтобы было благоустройство в самом себе, нужно 4) что бы сердце было чисто, исправлено. Для того, чтобы сердце было чисто, исправлено, нужна 5) правдивость, сознательность мысли. Для того, чтобы было сознательность мысли, нужна 6) высшая степень знания. Для того, чтобы была высшая степень знания, нужно 7) изучение самого себя [14, с.222].

        Все вещи имеют корень и его последствия; все дела имеют конец и начало. Знать, что самое важное, что должно быть первым и что последним, есть то, чему учит истинное учение. Усовершенствование человека есть начало всего. Если корень в пренебрежении, то не может быть хорошо то, что должно вырасти из него.

        Когда ясно определена цель, к которой должно стремиться, можно откинув другие ничтожные цели, достигнуть спокойствия и постоянства. Достигнув спокойствия и постоянства, можно ясно обдумать предмет. Ясно обдумав предмет, можно достигнуть цели.

         Китай стоит в ряду древних цивилизаций, где в недрах философской мысли были сделаны первые попытки теоретически осмыслить воспитание и образование.

           Известный древнекитайский мудрец, основоположник философской школы Конфуций (551-479 гг. до н.э.) был первым крупным педагогом Китая не только с хронологической точки зрения, но и по значимости вклада, который он внес в развитие образования и педагогической мысли.

        Благодаря Конфуцию Китай в современной человеческой цивилизации предстает как уникальная страна — хранительница древней культуры [7, с. 1].

Со слов известного китаеведа В.М.Алексеева, «конфуцианское учение дало Китаю историческое и культурное сознание... Культура каждого народа индивидуальна... Для китайской культуры характерен культ письменного слова... Китайская литература... — это основа всей духовной культуры Китая. По Конфуцию, литература (вэнь) есть высшее выражение высшей мудрости, есть лучшее слово, сообщающее современника с идеей древнейшей абсолютной правды... Книга есть нечто неприкосновенное, священное...» [1, с. 54].

          «Педагогическое учение Конфуция основывалось на древнейшей традиции и проложило путь для будущих поколений. Оно занимает важное место не только в китайской интеллектуальной истории, но и в истории человечества, в мире в целом».

Конфуций не занимался  специально разработкой общих вопросов бытия и не задавался вопросом о происхождении мира и человека. Он, прежде всего, известен как автор этико-политического учения, в центре которого стоял человек — член семьи, общества.

   Китайский философ особое значение придавал просвещению, он подчеркивал важность обучения и осмысления накопленных знаний, призывал людей руководствоваться своими знаниями в практической деятельности.

В процессе учебы, считал Конфуций, человек становится лучше  и нравственнее, стремится к исправлению  недостатков и неправильных поступков. Он выступал за просвещение народа с целью заставить его следовать правильным путем, который сам народ выбрать не может, ибо это — высшая мудрость, доступная лишь немногим, призванным править людьми и своим примером вести их за собой.         Особое внимание он обращал на изучение древности, когда существовало совершенное правление, ее литературно-исторических памятников.

Конфуций считал, что  нравственность составляет главную  основу поведения человека, и поэтому  оценивал людей прежде всего с  моральной точки зрения. По его  мнению, все люди по своей природе  близки между собой, но им присущи разные привычки. Одни становятся добрыми и нравственными, а другие — дурными и злыми. Человека высшей добродетели Конфуций называл «благородным мужем» и противопоставлял ему «низкого человека», лишенного этого качества.

«Благородный» человек, считал он, должен постоянно самосовершенствоваться, исправлять свои ошибки, соблюдать идеальные правила, или «нормы поведения».

Xарактеризуя учение Конфуция, необходимо подчеркнуть, что он особо выделял две добродетели, которыми должен обладать человек, — долг (или справедливость) и гуманность (или человеколюбие). «Долг — это внутреннее бескорыстное побуждение человека поступать в каждом данном случае нравственно... Долг регулирует отношения между государем и подданными, предписывает людям, чтобы они не нарушали общественного порядка, не выступали против правителей». Гуманность — это любовь к людям: «быть в состоянии смотреть на других как на самого себя — вот что можно назвать искусством гуманизма»;

«Чего не желаешь себе, не делай и другим», — утверждал он. Это качество в понимании Конфуция, сумма всех добродетелей: «Победить себя и возвратиться к «нормам поведения» — значит стать гуманным человеком» [1, с. 120].

Главные в этико-политическом учении Конфуция принципы «жэнь» (гуманность, человечность) и «ли» (нормы, правила поведения) были самым тесным образом связаны с воспитанием и обучением. В этом кроется основная причина долговечности конфуцианского учения, имеющего 2500-летнюю историю. Конфуцию удалось создать многочисленную и влиятельную педагогическую школу, положение которой в древнекитайском обществе почти не зависело от перипетий политической борьбы именно потому, что сердцевиной конфуцианской традиции было учение о нравственном совершенствовании и ценности символического языка культуры. Каковы бы ни были личные пристрастия правителей Китая, никто из них не мог поставить идеологию и политику выше культуры и нравственного воспитания. Попытки отвергнуть наследие Конфуция, как случилось, например, в царствование первого китайского императора Цинь Шихуанди, приводили лишь к быстрому вырождению и краху династии [9, с 73].

Конфуций говорил о том, что воспитание и образование для человека так же необходимы, как добывание материальных средств к существованию. В книге «Лунь юй» («Беседы и суждения»), представляющей собой запись бесед Конфуция с учениками, описывается следующий случай. Однажды Конфуций с одним из своих учеников по имени Жань Ю посетил царство Вэй. Конфуций спросил воспитанника, сколько в данном месте проживает людей. Жань Ю ответил, что население растет так быстро, что непонятно, как быть дальше. «Обогащайте его», — сказал Конфуций. — «А когда мы его обогатим, что тогда делать дальше?» — спросил тот. «Воспитывайте его», — ответил Конфуции. В этой связи китайский историк педагогики Шэнь Гуаньцюнь подчеркивает, что Конфуций высказал своего рода формулу: «Шу — фу — цзяо» (народ — богатство — воспитание)     [1, с.122].