Индивидуальная теория А. Адлера

ребенок оказывается слабым и беспомощным, занимает подчиненное и зависимое положение. Он нуждается в помощи со стороны взрослых, ему необходима как физическая, так и психологическая поддержка со стороны родителей. Уже на ранних стадиях своего развития ребенок начинает испытывать чувство собственной неполноценности, которое способствует формированию у него компенсирующей психической надстройки и в конечном счете той или иной стратегии жизни. Таким образом, как считал А. Адлер, чувство неполноценности оказывается движущей силой, исходной точкой стремлений любого ребенка компенсировать свою ущербность.

В понимании  А. Адлера чувство неполноценности свойственно всем людям

и само по себе оно  не является чем-то патологическим. Напротив, наличие данного чувства у человека — вполне нормальное явление, свидетельствующее о специфике его природы. Эта специфика состоит в том, что, с одной стороны, на протяжении всего своего развития ребенку присуще чувство неполноценности по отношению к родителям, старшим братьям и сестрам, окружающим его людям, а с другой стороны, развивающееся чувство ущербности ребенка из-за физической незрелости, неуверенности в себе, несамостоятельности и подчиненного положения среди других людей

порождает у него внутреннюю потребность в физическом и психическом совершенствовании. Другое дело, что чувство неполноценности может при-

вести к возникновению комплекса неполноценности, который скажется на формировании невротических черт характера человека и его стремлении любой ценой добиться власти или превосходства над другими людьми.

Однако формирование комплекса неполноценности — основа для патологического пути развития человека, компенсаторные механизмы которого оказываются преломленными через призму стремления к преувеличенному доминированию над себе подобными и достижению амбициозных, антсоциальных целей.

Основные принципы индивидуальной психологии базировались на центральной идее А. Адлера, в соответствии с которой человеческое  существо представляет собой единое целое, наделенное творческой жизненной силой, проявляющейся в телеологичности, т. е. в устремлении к цели, и воплощающейся в желании развития, борьбы, достижения, превосходства, компенсации поражения в одной сфере и успеха в другой. «Эта телеология, стремление к цели, является основой адаптации, и существование человеческой души немыслимо без цели, к достижению которой направлены все наши усилия».

Направленность  развития человека определяется и осуществляется благодаря поставленной ранее цели. Эта цель может быть реальной, воображаемой или фиктивной, противоречащей действительности. Она может представляться или изменяющейся, или статичной. Но в любом случае она придает человеку уверенность, формирует его действия, руководит его поведением.   Для А. Адлера цель как таковая — это своего рода фикция, благодаря которой человек ориентируется в мире своего собственного существования.

Фикция имеет эвристическое  значение и выступает в качестве психического образования, создающего предпосылки для понимания того, как и в каком направлении следует организовывать свою жизнедеятельность.

В этом смысле А. Адлер опирается  на идеи немецкого философа Г. Файхингера, изложенные в труде «Философия как  если бы» (1911), где он рассматривал фикции с точки зрения той важной роли, которую они играют

в поведении человека.

Согласно А. Адлеру, органические дефекты ребенка, отверженность его родителями или, напротив, избалованность порождают у него чувство неполноценности, которое может стать патологическим и перерасти в комплекс неполноценности. Беспомощность и неполноценность ребенка компенсируются его социальным окружением, в котором формируется стиль его жизни, модель жизненного поведения в обществе, связанные со стремлением к превосходству, которое, как и чувство неполноценности, может стать комплексом превосходства. Неполноценность и превосходство — общие условия, управляющие поведением людей. Однако каждый по-своему стремится к более совершенному стилю жизни, совершая свои собственные ошибки и идя своим путем к успеху. В норме чувство неполноценности и стремление к превосходству дополняют друг друга, стимулируют жизненные интересы и здоровое развитие. Однако в том случае, когда чувство неполноценности и стремление к превосходству превышают всякую меру, они становятся патологическими и ведут к невротизации человека. Если в нем побеждает чувство неадекватности, это тормозит позитивную деятельность человека, делает его депрессивным и неспособным к развитию. В конечном счете комплекс неполноценности и комплекс превосходства, являющийся, по сути дела, компенсацией первого, всегда оказываются «на бесполезной стороне жизни».

Идея о стремлении человека к власти была почерпнута А. Адлером из философии Ф. Ницше. Как бы предвосхищая последующий теоретический спор А. Адлера с З. Фрейдом, немецкий философ отмечал, что человек в своей деятельности не ищет удовольствия и не избегает неудовольствия, поскольку и то, и другое — лишь следствие его стремления к неограниченной власти. Все задачи, цели и смысл являются, по Ф. Ницше, только формами выражения одной и той же «воли к власти». Ницшеанская идея «воли к власти» как раз и нашла свое преломление в рассуждениях А. Адлера, который не скрывал своей сопричастности философии Ф. Ницше.

В общем плане  в размышлениях А. Адлера о стремлении к власти, превосходству речь шла  о следующем. Согласно его представлениям, в силу

своей биологической  неполноценности человеку свойственно  стремление к утверждению собственной значимости. Однако это нормальное и естественное стремление, в принципе направленное в сторону всеобщей пользы, может выродиться в стремление к достижению личной власти, личного превосходства. В этом случае стремление к власти, превосходству оказывается не чем иным, как искаженной формой стремления человека к совершенству.

В процессе своего становления и развития каждый человек  привязывается к фикциям, ориентациям, идеалам. Благодаря им он осуществляет различия между хорошим и плохим, полезным и ненужным, социально приемлемым и нравственно недопустимым. Тем самым фикции, ориентации и идеалы становятся средством достижения соответствующих целей. При этом, как считал А. Адлер, обнаруживаются существенные различия между нормальным и патологическим развитием человека.

При нормальном развитии в момент принятия решения человек объективно оценивает сложившуюся ситуацию и освобождается от абстрактных фикций. При патологическом развитии человек напоминает собой беспомощного ребенка, который хватается за фикцию как за спасательный круг, принимает ее за реальность и, преследуя фиктивную цель, стремится к достижению безграничного ощущения власти, превосходства. Усиление фикции сопровождается сужением поля зрения, в результате чего усиливается интерес к собственной персоне и возникает враждебная установка по отношению к другим людям.

                       Социальное чувство

В отличие от теоретиков, которые думают, что человек от природы – эгоист, а общество – есть продукт договора или взаимодействия между полноправными и суверенными личностями, Адлер считает, что личность, скорее, фиктивное понятие, возникающее в результате перекрестной оценки индивида им самим и его окружением. Личность – это развитое социальное чувство. Личностный идеал – фикция, а не реальный план жизни. Адлер отмечает и положительную роль личностного идеала. Последний есть «антиципация», «предвосхищение», «маршальский жезл в ранце маленького солдата», «кредит, который востребован примитивным чувством неполноценности, чтобы выстроить общественное жилище». Личность вырабатывает черты характера, востребуемые идеалом, «фиктивной целью». И если она сумеет затем удачно «расставить» эти черты в реальном пространстве своих общественных действий, можно считать, что личностный идеал выполнил свою роль.

Но нельзя не видеть и опасность этой фикции. Если человек подчеркивает, что у него есть идеал, часто говорит о нем, его уже можно считать невротиком. Но даже тот, кто не говорит ни о каком идеале, нередко скрытно и настойчиво проводит его в жизнь. С какой целью? Прежде всего, чтобы измерять, взвешивать преимущество других и, обесценивая их, возвышать себя. А чтобы взаимоотношения при этом не нарушались, личностный вклад маскируется «антификциями», выступает в виде подчеркнутой гражданственности, патриотизма, готовности терпеть тяготы вместе со всеми, ничем не выделяться, довольствоваться малым.

В согласовании общеевропейской цивилизационной  идеи – «воли к власти» с индивидуальными антификциями Адлер видит «триумф человеческого остроумия». Человек утверждает себя, «блистая скромностью, побеждая смирением, укрощая других своей добродетелью». Таким образом, «невротические трюки» обеспечивают гражданское единение, доверие. В этом их польза. Психическое здоровье есть в большинстве случаев уравновешенность «личностных фикций» и «социальных антификций».

Что же такое «социальное чувство» и как его воспитывать?

Социальность, согласно Адлеру, естественная форма  жизни человека. Все люди чувствуют себя неадекватными в каких – то ситуациях, каждый бывает придавлен трудностями жизни и не в состоянии справиться с ними «один на один». Поэтому самым сильным стремлением человека всегда было стремление объединяться в группы, быть членом общества. Даже на примере животных мы видим, что слабые особи, сбиваясь в стадо, способны защититься от сильных. Человек биологически слаб, и в этом первопричина социальной жизни.

Вторая причина  социальности – неравенство людей, тот факт, что многие не способны выжить в изоляции. Недостатки индивида вызывают потребность в других людях, благодаря этой нужде появляются социальные изобретения. Взять, например, язык. Он возникает, как средство привлечь внимание других. Умственные и языковые способности развиваются, на первый взгляд, как индивидуальные. На самом деле, развитие личности в изоляции – невозможно. Развиваясь при недостатке контактов, язык, ум, чувства человека слабеют. Больные, невротики и преступники – это все люди, не получившие от общества стимулов к развитию, понимание которых ограничено их частным языком. Им неинтересны история, социальные институты, чужие культуры. Только благодаря постоянной коррекции со стороны общества личность развивается нормально, а всякая «депривация», то есть лишение человека возможности пользоваться общественными благами, ведет к усилению чувства неполноценности и невротизму.

Природа наделила человека стремлением к физическому  контакту, эмоциональной привязанности, дружескому единению. Детям хочется, чтобы с ними играли и разговаривали. Это и есть социальное чувство. От воспитания и переживаний, испытанных в детстве, зависит – превратится ли оно в сознательный интерес к здоровью, поступкам, душевному миру другого человека, в способность жить насыщенной духовной жизнью, в единстве с народом, человечеством. Воспитание в людях социального чувства - первостепенная задача педагога и психиатра. Она достаточно сложна. Чтобы ее решить, нужно выяснить структуру социального чувства, этапы и механизмы его развития, добиться того, чтобы различные социальные институты, вся культурная среда действовали согласованно, целенаправленно, чтобы дело воспитания детей и молодого поколения находилось в руках ответственных, компетентных людей. От этого мы, как думал Адлер, еще очень далеки.

Социальное  чувство или социальный интерес, Адлер понимает как инстинктивную и в то же время сознаваемую и управляемую способность «видеть глазами другого, слышать ушами другого, чувствовать сердцем другого». Эта способность опирается на чувство принадлежности к группе, народу; на стремление к глубокой эмоциональной коммуникабельности; на интерес к процессам, происходящим в обществе; веру в людей, способность доверять, быть откровенным, искренним и свободным в диалоге; на оптимизм и историческое чувство, готовность выслушать критику, трезво оценивать свои способности, признавать свое несовершенство, готовность проявить доброту, участие, инициативу.

Психика и характер человека

С точки зрения А. Адлера психическая деятельность — это прежде всего совокупность агрессивных и защитных механизмов, действующих таким образом, чтобы гарантировать существование человека и способствовать дальнейшему его развитию. В этом отношении психическая деятельность не может быть рассмотрена изолированно от окружающей среды и представлена как нечто неизменное. Она получает стимулы извне, реагирует на них и в процессе адаптации к окружающему миру ориентируется на достижение цели, определяющей жизнь человека. Словом, психика ориентирована на стремление к цели и поэтому все ее проявления следует рассматривать под углом зрения целенаправленности, целеустремленности, телеологичности.

Знание цели человека дает возможность понять значение способов его самовыражения, направления, в котором осуществляется его жизнедеятельность и тех механизмов функционирования, которые используются им для достижения цели. В психологическом плане цель как таковая определяется влиянием и впечатлениями детства, обусловленными средой проживания человека. По мнению А. Адлера, представление о цели

скорее всего формируется в первые месяцы жизни ребенка, когда он может испытывать чувства радости или печали. Фактически в младенчестве начинают формироваться основные факторы, оказывающие влияние на психику. Под воздействием различного рода факторов у ребенка складывается определенное отношение к происходящему, формируется собственный стиль жизни, вырабатываются способы реагирования на возникающие перед ним проблемы. В конечном счете уже в младенчестве начинает проявляться то, что впоследствии станет чертами характера взрослого человека. Ребенок не является изолированным существом. Он находится в центре межличностных отношений и, следовательно, формирование его психики не происходит самостоятельно. Те проблемы, которые приходится решать каждому человеку, так или иначе связаны с логикой общественной жизни. Те трудности существования, с которыми каждый ребенок сталкивается в начале своего жизненного пути, обусловливают его зависимость от окружающих людей, прежде всего от родителей. Все это свидетельствует о том, что психика человека рождается в ситуациях детства, требующих включенности в интеграцию с другими людьми с целью обеспечения нормальной жизнедеятельности. Перед каждым ребенком имеются две возможности: или подражать взрослым, что требует проявления усилий, связанных с настойчивостью, упорством, стремлением стать такими же сильными и умными, как они, и даже превзойти их в этом; или демонстрировать свою слабость, беспомощность, что будет восприниматься взрослыми как требование оказания помощи с их стороны, на что нельзя ответить отказом.