Индивидуальная теория А. Адлера

Вместе с  тем А. Адлер переосмыслил ряд  положений классического психоанализа и выдвинул свое понимание природы человека, движущих сил

формирования  тех или иных черт характера, причин возникновения неврозов и возможностей лечения психических расстройств. Прежде всего, в отличие от классического психоанализа индивидуальная психология базировалась на таких представлениях о природе человека, в соответствии с которыми на передний план выступала не разорванность и конфликтность внутрипсихических сил, а целостность человеческого существа. Для З. Фрейда человеческое – «Я» не является хозяином в собственном доме, между его сознанием и бессознательными влечениями происходят постоянные ошибки, приводящие к различного рода конфликтам, в том числе и патологическим, ведущим к психическим расстройствам. Для А. Адлера душевной жизни человека свойственно единство, личность характеризуется общей взаимосвязью, в жизни каждого человека прослеживается единая линия движения.

В классическом психоанализе акцент делается на раскрытии  отдельного невротического симптома (анализ по частям и восхождение от части к целому). В индивидуальной психологии — на понимании целого и прослеживании единой связи, проникающей во все частности (анализ, исходя из целого к рассмотрению его частей, чтобы вновь вернуться к целому). С точки зрения А. Адлера, «смысл симптома становится нам ясен тогда, когда мы понимаем его включенность в целое, когда мы рассматриваем конкретное душевное движение как часть человека, как завершение предшествующего и начало последующего движения».

В понимании  З. Фрейда человек всегда стремится  к удовлетворению своих влечений, т. е. в своем мышлении и поведении изначально руководствуется принципом удовольствия. Позднее возникающий принцип реальности, заставляющий человека считаться с окружающей его действительностью, является действенным лишь постольку, поскольку дает возможность на время отсрочить получение того удовольствия, к которому стремится человек. С точки зрения А. Адлера, влечения человека могут быть направлены не только в русло получения собственного удовольствия, но и в сторону всеобщей пользы, т. е. развитие человека находится под влиянием чувства общности, социального интереса.

Согласно З. Фрейду, человеком движет стремление к получению удовольствия. В понимании  А. Адлера, человеку свойственно прежде всего

стремление  к утверждению собственной значимости, которое является биологическим по своему происхождению, но психическим по своему выражению. При неразвитом чувстве общности индивидуум оказывается эгоистичным, направляющим свое стремление к собственной значимости в сторону достижения личной власти, превосходства. В работах позднего периода А. Адлер ввел понятие стремления к тотальности как поиску некоторой ситуации, где все силы, бессознательные влечения и сознательные побуждения в своем единстве направлены на преодоление жизненных трудностей.

Учение З. Фрейда о человеке отмечено печатью детерминизма, поскольку речь идет о причинно-следственных связях, предопределяющих направленность психического развития и возможность возникновения психических расстройств. Учение А. Адлера о человеке являлось телеологическим, включающим в себя установку на признание устремленности к цели, в которой все телесные и психические процессы находятся во взаимодействии. Отсюда вытекает одно из основных различий между ними, имеющее как теоретическое, так и практическое значение. В теории классический психоанализ опирается на причинный фактор развития человека (и его невротизации), в то время как индивидуальная психология — на целенаправленную деятельность индивидуума. Основной проблемой индивидуальной психологии является познание не причинных воздействий, что имело место в классическом психоанализе, а целей, направляющих влечения человека и управляющих ими. В отличие от основателя психоанализа, А. Адлер исходил из того, что сознание и бессознательное не противоречат друг другу, а движутся вместе в одном и том же направлении.

 В классическом психоанализе сознательное «Я» понимается в плане образования его из бессознательного «Оно». В индивидуальной психологии «Я» воспринимается в качестве «первичной зародышевой клетки», «некой целостности», вне которой не существует никакого «Оно». Относительно Сверх-«Я» можно сказать, что оно представляет собой, по мнению А. Адлера, более позднюю, выдвинутую З. Фрейдом идею, ранее нашедшую отражение в концепции индивидуальной психологии о фиктивной цели достижения превосходства. А. Адлер также полагал, что нельзя рассматривать сексуальные порывы в качестве признаков здорового или психически больного человека, поскольку они являются не причиной, а лишь средством стремлений личности. Это означает, что сексуальная этиология неврозов не так очевидна, как утверждал З. Фрейд.

В более общем  плане он считал, что представление  о сексуальной энергии (либидо) как доминирующей над психикой и разумом является искаженным взглядом на человека. С позиций индивидуальной психологии сексуальные влечения, желания личности или отрицательные последствия их подавления, вытеснения не являются основной проблемой в жизни. Психоаналитические представления о сексуальных влечениях и их подавлении выдают эгоцентрическую природу человека, часто наблюдаемую у избалованных детей. А. Адлер пересмотрел фрейдовское понимание эдипова комплекса. Если в классическом психоанализе эдипов комплекс отражает амбивалентное отношение ребенка к своим родителям, в более простом случае — сексуальное влечение ребенка к родителю противоположного пола, то в рамках индивидуальной психологии данный комплекс — «всего лишь верхушка айсберга, которым является нервная болезнь со всеми ее проявлениями». Для А. Адлера эдипов комплекс — это мужское осознание силы, превосходства над отцом и матерью, часто выраженное в асексуальной форме.

Как и З. Фрейд, А. Адлер признавал, что основы человеческой психики закладываются в раннем детстве. Однако при этом он ратовал  за установление неразрывной связи  между опытом, впечатлениями и социальными установками детских лет и позднейшими психическими явлениями. Словом, в индивидуальной психологии осуществлялось сравнение опыта и социальных установок раннего детства человека с его же опытом и социальными установками зрелого возраста. Тем самым подчеркивалась необходимость понимания того, что психические явления не следует рассматривать по отдельности и что их анализ должен осуществляться в контексте единого целого.

Отводя толкованию сновидений значительную роль в процессе аналитической деятельности, А. Адлер в то же время внес свои коррективы в фрейдовское понимание сновидений. Для основателя психоанализа сновидение отражает попытку реализации того или иного желания человека, которое в силу различных причин не могло быть реализовано в предшествующем бодрственном состоянии. В сновидении сновидец как бы стремится вернуться назад. В понимании А. Адлера в сновидении проявляется предвосхищающая функция, направляющая действия человека и свидетельствующая о подготовительной работе спящего в связи с его затруднениями. Эта предвидящая функция сновидения соответствует линии жизни человека, имеет своей целью самозащиту, связанную с достижением превосходства. Таким образом, подобно характеру человека или нервному

симптому, сновидение принимает ту или иную форму в соответствии с конечной целью сновидящего.

Хотя З. Фрейду принадлежит заслуга в разгадывании тайны сновидений, тем не менее  его теория сновидений, согласно которой  сон представляет собой погружение в детские, оставшиеся неосуществленными желания, представляется, по мнению А. Адлера, несостоятельной. По его собственному убеждению, в сновидении дают знать о себе пробудившиеся чувства и эмоции, соответствующие жизненному стилю человека. За ним скрываются силы, устремленные в одном направлении и дающие представление о жизненном плане человека, благодаря которому он пытается справиться со своей собственной неуверенностью, затрудняющей его адаптацию к окружающему миру. В действительности же сновидение, словно в зеркале, «способно отразить процессы и установки, которые нацелены на осуществление в дальнейшем определенных поступков». С точки зрения А. Адлера, сновидение — это не «царская дорога к бессознательному», как утверждал З. Фрейд, а своего рода «мост от насущной проблемы к индивидуальности человека». В классическом психоанализе сновидение противопоставляется бодрствующему сознанию. В индивидуальной психологии утверждается, что подобной противоположности между ними не существует. Подобно З. Фрейду, А. Адлер рассматривал эротический перенос на врача в терапевтическом процессе как своеобразную карикатуру, не имеющую отношения к настоящим чувствам. В то же время он не расценивал его в качестве проявления либидо пациента и полагал, что данный феномен является не «переносом» как таковым, а привычкой, общей позицией пациента, проистекающей из его детства и представляющей собой путь к власти, в данном случае — к власти над психотерапевтом. Эротический перенос — это трюк пациентов, стремящихся умалить личность врача. Это — невротическая ориентация, с помощью которой пациент стремится обрести свое превосходство над ним. Поэтому при психотерапевтическом лечении необходимо следить за тем, чтобы не стать жертвой девальвирующей тенденции пациента, проявляющейся различными способами, в том числе и в форме эротического переноса. В классическом психоанализе проводилось различие между первичным нарциссизмом, изначально присущим ребенку, и вторичный нарциссизмом, связанным с тем, что после переключения либидо ребенка со своего собственного тела на другой сексуальный объект, либидо взрослого человека может быть вновь повернуто на самого себя. В индивидуальной психологии наблюдается иная трактовка нарциссизма. С точки зрения А. Адлера, сексуальность ребенка никогда не ориентирована на собственное тело, как полагал З. Фрейд. Поэтому нарциссизм не представляет собой врожденный компонент или этап развития, а является вторичной фазой, результатом того, что человек или отказался от естественных социальных связей, или не обнаружил их в себе. Нарциссизм указывает на недостаток чувства общности, социального интереса и обусловлен ограниченностью переживаний человека, сконцентрированных не на отношениях с другими людьми, а на собственной персоне. По мнению А. Адлера, нарциссизм — это ощущение собственной слабости, вытекающей из сильно развитого чувства неполноценности, когда «ребенок чувствует себя словно бы во враждебном мире и думает, что сможет чего-нибудь добиться, только сделав себя центром происходящего и изолировав себя от всех связей».

В работах более позднего периода своей исследовательской и терапевтической деятельности он выдвигал на передний план чувство общности, социальный интерес. При этом А. Адлер критически отнесся к идее влечения к смерти, которая в процессе переосмысления психоаналитических представлений о человеке была выдвинута З. Фрейдом.

Противоположная картина наблюдалась в классическом психоанализе. Первоначально З. Фрейд  не разделял точку зрения некоторых  аналитиков, включая А. Адлера, которые  выступили с идеей существования особого агрессивного влечения. Затем он согласился с тем, что в садизме действительно присутствует агрессивный компонент сексуального влечения, но тем не менее был склонен считать, что вряд ли стоит говорить о каком-то особом агрессивном влечении или инстинкте.  

Классический психоанализ включал в себя исследовательские и терапевтические функции. Правда, рассматривая проблему сопротивления,

З. Фрейд выдвинул предположение, в соответствии с  которым психоаналитическое лечение  можно рассматривать в качестве своего рода «перевоспитания» для преодоления внутренних сопротивлений.

Кроме того, З. Фрейд  считал, что теоретические разработки и клинические данные психоанализа могут оказаться плодотворными  и полезными в деле воспитания детей и несомненно представляют определенный педагогический интерес. Тем не менее задача воспитания никогда не выходила на передний план в классическом психоанализе. Индивидуальная психология ориентирована как на исследовательские и терапевтические, так и на образовательные (воспитательные) цели. Последняя интенция берет свое начало в ранних статьях А. Адлера «Врач как воспитатель» (1904), «Воспитание родителей» (1912) и находит отражение в более поздних его работах, таких как «Воспитание детей» (1930). Она нашла свое отражение и в его практической деятельности по консультированию детей в воспитательных центрах и реформе школьного образования в Вене в 20-х гг., создании экспериментальной школы индивидуальной психологии, терапии детей и родителей, школьников и учителей, осуществляемой под его руководством на протяжении ряда лет. Образовательный (воспитательный) аспект индивидуальной психологии привлек к себе внимание педагогов и психологов в разных странах мира, в результате чего разработанные А. Адлером идеи, концепции и техника лечения получили больший отклик среди них, чем среди врачей. Во всяком случае знакомые с индивидуальной психологией специалисты в области образования стали прислушиваться к рекомендациям, которые были даны А. Адлером на основе своей исследовательской и терапевтической деятельности. Эти рекомендации включали в себя следующие положения:

• родитель или  воспитатель должен завоевать любовь ребенка, что является гарантией  его воспитуемости;

• лучшая поддержка  в развитии ребенка состоит в укреплении его уверенности в собственных силах, поскольку подобная уверенность приносит ему счастье;

• ни при каких  обстоятельствах ребенок не должен бояться своих родителей, воспитателей и, следовательно, нельзя пугать ребенка, так как тем самым они не только не достигнут своих целей, но и лишат ребенка уверенности в себе, вызовут у него смятение;

• похвала и  награда всегда предпочтительнее осуждения  и наказания; вместо того, чтобы требовать слепого подчинения, следует предоставлять ребенку возможность выбора и свободу для принятия решений.

Высказанные А. Адлером рекомендации по воспитанию здорового ребенка предполагали минимизирование негативных последствий чувства неполноценности, способного обернуться для ребенка возникновением у него комплекса неполноценности.

Если чрезмерные нагрузки на детский организм приводили некоторых детей к психическим срывам, чреватым развитием и обострением комплекса неполноценности, то постоянная погоня за преуспеванием в жизни оборачивалась для других детей тем, что возникало новое, не описанное ни в классическом психоанализе, ни в индивидуальной психологии явление, которое можно было бы назвать комплексом полноценности. В первом случае пополнялся контингент тех, кому требовалась психотерапевтическая помощь и кто обращался за соответствующим лечением. Во втором случае вырастало новое поколение людей, считавшихся здоровыми, преуспевающими и не нуждающимися в какой-либо психологической или психотерапевтической помощи, хотя в действительности они оказывались в плену нового вида заболевания, характеризующегося бегством не в невроз, а в здоровье, развитием комплекса полноценности.

Рассмотренный А. Адлером комплекс неполноценности  привлекает к себе внимание современных  психологов и педагогов. Само понятие  «комплекс неполноценности» стало  широко используемым не только в научной  литературе, но и в житейском обиходе. Что касается понимания сути комплекса полноценности и особенно вытекающих из него последствий, то это пока остается проблемой, требующей своего основательного осмысления. Остается только надеяться, что данная проблема привлечет к себе внимание исследователей, которые приступят к изучению теоретико-содержательных и практическо-терапевтических аспектов комплекса полноценности.

  Заключение

Отмечая склонность Адлера к упрощению, вульгаризации  проблемы, недостаточное внимание к научному методу и желание проповедовать каждому, кто только соглашался слушать, нельзя и не признать положительных моментов адлерианства. Это – утверждение активности, суверенности разума, чувства ответственности, внимание к вопросам социальной инженерии, организации разумного, эффективного общения людей разных социальных групп и поколений, демократизации образования. Адлер искренне желал быть полезным людям.