Процедуры и техники консультирования

 Сущность предлагаемой  интерпретации в большой мере  зависит от теоретической позиции  консультанта. В ориентированной  на клиента терапии уклоняются  от прямых интерпретаций, не  желая снимать с клиента ответственность  за процесс консультирования. Совершенно  противоположного взгляда на  интерпретацию придерживаются представители  психоаналитического направления.  Здесь интерпретационные техники  занимают центральное место, поскольку  в психоанализе интерпретируется  практически все — перенос,  сопротивление, сны, свободные  ассоциации, умалчивание и т.п.  Таким образом психоаналитики стремятся более глубоко раскрыть психодинамический смысл проблем клиента. В "гештальт-терапии" сам клиент побуждается к интерпретации своего поведения, т.е. остается полностью ответственным за объяснение.

 Hill (1986) выделяет пять типов интерпретации:

Установление связей между  якобы раздельными утверждениями, проблемами или событиями. Например, клиенту, который говорит о страхе публичного выступления, низком уровне самооценки и трудностях в отношениях с другими людьми, консультант  указывает на взаимосвязь проблем  и влияние на их возникновение  неадекватных ожиданий и притязаний клиента.

Акцентирование каких-либо особенностей поведения или чувств клиента. Клиент, например, постоянно отказывается от работы, хотя высказывает желание работать. Консультант может сказать ему: "Вы, казалось бы, радуетесь появившейся возможности, однако, когда сталкиваетесь с неизбежными трудностями, убегаете".

Интерпретация способов психологической  защиты, реакций сопротивления и  переноса. В вышеприведенном примере  возможна интерпретация: "Судя по нашей  беседе, побег является для Вас  способом борьбы со страхом неудачи". Таким образом, здесь интерпретируется психологическая защита (побег) от тревоги (страха неудачи). Интерпретация переноса представляет собой основную технику  психоаналитического лечения. Клиенту  стараются показать, что его прошлые  отношения (обычно с отцом или  матерью) мешают правильно воспринимать чувства и поведение консультанта.

 

Увязывание нынешних событий, мыслей и переживаний с прошлым. Иначе говоря, консультант помогает клиенту усмотреть связь теперешних проблем и конфликтов с предшествующими психотравмами.

Предоставление клиенту  иной возможности понимания его  чувств, поведения или проблем.

Например:

Клиентка: Он ничего не делает дома, а все время ходит пьянствовать с друзьями. Я обречена заботиться о детях и делать все по дому.

Консультант: Похоже, что  он этим своеобразно спасает Вас  от принятия решения о своей нынешней и будущей жизни.

 Практически во всех  перечисленных типах интерпретаций  очевидным является момент объяснения, т.е. суть интерпретации в том,  чтобы непонятное сделать понятным. Приведем в качестве примера объяснение клиенту понятия "агорафобия" (Storr А., 1980):

"Из Вашего рассказа  следует, что мир сделался для  Вас опасным с детства, когда  мать боялась отпускать Вас  одного из дома. Такой страх  для трехлетнего ребенка не  удивителен, но с годами уверенность  в себе и склонность к риску  возрастают. Единственная ненормальность  Вашего страха — это его  продолжительность".

 Данная интерпретация  не снимает невротический симптом,  однако уменьшает тревогу, превращая  симптом из непонятного препятствия  в ясно установленную проблему, которую можно решать.

 Интерпретирование должно  проводиться с учетом стадии  консультативного процесса. Эта  техника малопригодна в начале  консультирования, когда предполагается  достижение доверительных отношений  с клиентами, но позднее она  весьма полезна для раскрытия  психодинамики проблем.

 Эффективность интерпретирования  в значительной мере зависит  от его глубины и времени  проведения. Хорошая интерпретация,  как правило, не бывает слишком  глубокой. Она должна связываться  с тем, что клиент уже знает.  Действенность интерпретации тоже  определяется своевременностью, готовностью  клиента ее принять. Какой бы  мудрой и точной ни была  интерпретация — если она представлена  в неподходящее время, эффект  будет нулевым, поскольку клиент  не сможет понять объяснений  консультанта.

 Эффективность интерпретации  зависит и от личности клиента.  По данным S. Spiegel и С. Hill (1989), клиенты, имеющие высокий уровень самоуважения и образованности, более чувствительны к интерпретациям и даже в случае несогласия принимают их во внимание.

 Консультант обязан  уметь понимать реакции клиентов  на суть интерпретаций. Эмоциональное  равнодушие клиента должно заставить  консультанта подумать о соответствии  интерпретации действительности. Однако, если клиент прореагировал враждебно и сразу отверг интерпретацию как неправдоподобную, есть основание предполагать, что интерпретация затронула корень проблемы.

 Несмотря на значение  интерпретирования, не следует  им злоупотреблять; когда в процессе  консультирования слишком много  интерпретаций, клиент начинает  защищаться от них и сопротивляется  консультированию. Не надо забывать, что консультант, как и любой  человек, может ошибаться, т.е.  его интерпретации бывают неточными  или вообще не соответствующими  действительности. Поэтому интерпретационные  утверждения неуместно формулировать  авторитарным, категорично-поучительным  тоном. Клиенту легче принимать  интерпретации, формулируемые как  допущения, когда ему позволяется  отвергать их. Лучше всего интерпретативные положения начинать словами "полагаю", "вероятно", "почему бы не попробовать посмотреть так" и т.п. Гипотетический характер интерпретаций отнюдь не умаляет их ценности, если они оказываются точными и приемлемыми для клиента.

Конфронтация 

 Каждый консультант  время от времени вынужден  в терапевтических целях вступать  в конфронтацию с клиентами.  Egan (1986) определяет конфронтацию как всякую реакцию консультанта, противоречащую поведению клиента. Чаще всего противостояние бывает направлено на двойственное поведение клиента: увертки, "игры", хитрости, извинения, "пускание пыли в глаза", т.е. на все то, что мешает клиенту увидеть и решать свои насущные проблемы. Конфронтацией добиваются показа клиенту способов психологической защиты, используемых в стремлении приспособиться к жизненным ситуациям, но которые угнетают, ограничивают становление личности. В центре конфронтации обычно оказывается стиль межличностного общения клиента, отражающийся в консультативном контакте. Консультант обращает внимание на приемы, с помощью которых клиент старается избежать обсуждения важных в консультировании тем, искажает злободневность своих жизненных ситуаций и т.п.

 George и Cristiani (1990) выделяют три основных случая конфронтации в консультировании:

Конфронтация с целью  обратить внимание клиента на противоречия в его поведении, мыслях, чувствах, или между мыслями и чувствами, намерениями и поведением и т.п. В этом случае можно говорить о  двух ступенях конфронтации. На первой констатируется определенный аспект поведения  клиента. На второй — противоречие чаще всего представляется, словечками "но", "однако". В противоположность  интерпретации при конфронтации прямо указывается на причины  и истоки противоречий. Конфронтацией  такого типа стараются помочь клиенту  увидеть само противоречие, которое  он раньше не замечал, не хотел или  не мог заметить.

Например:

Клиент: Я так ждал сегодняшнюю  встречу, потому что должен многое рассказать.

Консультант: Да, но Вы опоздали на пятнадцать минут, и теперь уже  некоторое время сидите со скрещенными  руками.

Еще несколько примеров противоречивых высказываний клиентов:

"Меня преследует депрессия  и я одинока, однако вообще  все не так уж плохо".

"Я думаю, что люди  должны сами принимать решения,  но своих детей я постоянно  осыпаю советами, как им жить".

"Мне кажется, что  у меня лишний вес, но другие  говорят, что я выгляжу совсем  неплохо".

"Я хотела бы слушать  других, но почему-то всегда говорю  больше всех".

 Конфронтация с целью  помочь увидеть ситуацию такой,  какова она есть в действительности, вопреки представлению о ней  клиента в контексте его потребностей. Например, клиентка жалуется: "Мой  муж нашел работу, связанную с  длительными командировками, потому  что не любит меня". Реальная  ситуация такова, что муж поменял  работу по требованию жены  после долгих ссор, поскольку  на прежней работе он мало  зарабатывал. Теперь муж зарабатывает  достаточно, однако редко бывает  дома. В данном случае консультант  должен показать клиентке, что  проблема состоит не в любовных  отношениях, а в финансовом положении  семьи, необходимости, чтобы муж  больше зарабатывал, хотя из-за  этого он вынужден часто бывать  в отъезде. Клиентка не оценивает  усилий мужа добиться большого  благосостояния семьи и трактует  ситуацию удобным для себя  способом.

Конфронтация с целью  обратить внимание клиента на его  уклонение от обсуждения некоторых  проблем. Например, консультант высказывает  клиенту удивление: "Мы уже дважды встречались, но Вы ничего не говорите о сексуальной жизни, хотя во время  первой встречи выделили ее как свою важнейшую проблему. Всякий раз, когда  мы приближаемся к основной теме, Вы уходите в сторону. Я раздумываю, что бы это могло означать".

 Конфронтация является  сложной техникой, требующей от  консультанта утонченности и  опытности. Она часто воспринимается  как обвинение, поэтому применима  лишь при достаточном взаимном  доверии, когда клиент чувствует,  что консультант понимает его  и заботится о нем. Для правильного  использования техники конфронтации  важно знать и понимать ее  ограничения. Kennedy (1977) выделяет несколько основных случаев:

 Конфронтацию нельзя  использовать как наказание клиента  за неприемлемое поведение. Это  не средство выражения консультантом  враждебности.

Конфронтация не предназначена  для разрушения механизмов психологической  защиты клиентов. Ее назначение — помочь клиентам распознать способы, которыми они защищаются от осознания реальности. Нахождение и разрушение механизмов психологической защиты, к сожалению, один из распространенных приемов конфронтации в группах тренировки сенситивности, откуда и позаимствована эта техника. Стиль психологической защиты многое говорит о личности клиента, и здесь важнее понимание, а не разрушение, которое раздражает клиента и вызывает его сопротивление. Перед использованием техники конфронтации важно разобраться в защитных механизмах клиента и спросить себя:

как глубоко укоренились  и насколько долго действуют  эти механизмы?

какие мотивы личности скрываются за психологической защитой?

насколько защитные механизмы  необходимы человеку для успешного  приспособления к повседневности?

что произошло бы без механизмов психологической защиты?

Конфронтацию нельзя использовать для удовлетворения потребностей или  самовыражения консультанта. Консультирование не та ситуация, где консультант  должен демонстрировать свою мудрость и силу в целях самовозвеличивания. Задача консультанта не победить клиента, а понять его и оказать помощь. Неправильное применение техники конфронтации часто свидетельствует о том, что в процессе консультирования специалист решает личные проблемы.

 Использование конфронтации  в консультировании должно быть  обосновано определенными простыми  правилами (Egan, 1986):

 необходимо тщательно  охарактеризовать содержание неадекватного  поведения клиента и его контекст, однако не стоит все высказывать  одновременно; не следует забывать, что речь идет не о представлении  анализа случая коллегам;

 необходимо подробно  изложить клиенту и его близким последствия противоречивого поведения, в том числе в процессе консультирования;

необходимо помочь клиенту  найти способы преодоления его  проблем.

 Дополняя перечисленные  правила, хотелось бы подчеркнуть,  что конфронтация с клиентом  ни в коем случае не должна  быть агрессивной и категоричной. Желательно чаще использовать  фразы: "мне кажется", "пожалуйста, попробуйте объяснить", "если  я не ошибаюсь", которые выражают  определенные сомнения консультанта  и смягчают тон конфронтации.

 Как отдельный вариант  конфронтации заслуживает внимания  прерывание повествования клиента.  Позволив клиенту свободно рассказывать, консультант не должен забывать, что не все сведения одинаково  важны, что некоторые темы или  вопросы следует углубить. Прерывание  клиента возможно, когда он "перескакивает"  на другие проблемы, не исчерпав  предыдущих. Если клиент изменил  тему, консультант может вмешаться  с замечанием: "Я заметил, что  Вы изменили тему. Специально  ли Вы сделали это?" Однако  частое прерывание повествования  рискованно. Когда мы не позволяем  клиенту рассказывать так, как  ему хочется, то обычно не  достигаем желаемого. Большинство  клиентов склонны поддаваться руководству консультанта, поэтому постоянное прерывание порождает зависимость и тогда трудно рассчитывать на откровенность.

Чувства консультанта и самораскрытие 

 Консультирование всегда  требует не только опыта, прозорливости,  но и эмоциональной вовлеченности  в процесс. Тем не менее очень важно, чтобы эмоциональное участие было уместным и служило интересам клиента, а не самого консультанта. Желанию полнее понять проблемы клиента не должна сопутствовать утрата объективности.. Как говорит Storr (1980), "эмпатия без объективности столь же малоценна, как и объективность без эмпатии". Jung (1958) пишет:

"Если доктор хочет  указать кому-то путь или сопровождать  человека хотя бы на ничтожной  части его пути, он обязан знать  душу этого человека. Чувства  невозможно сочетать с оценкой.  Нет разницы, высказывается ли  оценка или держится при себе. Бесперспективна и противоположная  точка зрения: нельзя соглашаться  с пациентом без всяких возражений  — это тоже отдаляет, как и  осуждение. Сочувствие проявляется  только при беспристрастной объективности".

 Консультант посредством  выражения своих чувств раскрывается  перед клиентом. Раскрыться в  самом широком смысле — это  значит показать свое эмоциональное  отношение к событиям и людям.  В течение многих лет в психологическом  консультировании и психотерапии  преобладала точка зрения, что  консультант не должен поддаваться искушению раскрывать свою личность перед клиентом. Это обычно не рекомендуется по двум причинам. Во-первых, когда клиент слишком много знает о консультанте, он значительно меньше фантазирует о нем, и консультант теряет важный источник информации о клиенте. Например, некоторые клиенты стремятся узнать, женат он (замужем она) или нет. Вместо ответа на этот вопрос консультант должен поинтересоваться, какое имеет значение для клиента, женат или неженат консультант. Вторая причина, по которой не рекомендуется раскрываться перед клиентами, состоит в том, что откровенность подразумевает разделение своих проблем с клиентами, что антитерапевтично. Скрытность особенно актуальна в начале консультирования, когда клиент чувствует себя тревожно и не доверяет ни себе, ни консультанту. Откровенность консультанта может увеличить тревогу клиента и недоверие к консультанту. Рассказывая о себе клиенту, консультант чаще всего просто добивается, чтобы клиент его лучше понял и "принял". Однако перед консультантом стоит противоположная задача — понять клиента. Конечно, в приведенных аргументах содержится доля правды. Тем не менее представители экзистенциально-гуманистической ориентации трактуют откровенность консультанта как важный аспект современного консультирования и психотерапии, помогающей сложиться искренним отношениям между консультантом и клиентом. Спускаясь с высокого пьедестала анонимности, консультант придает смелости клиентам в раскрытии значимых событий и увеличивает взаимное доверие. Откровенность клиентов часто зависит от обоюдности, т.е. от степени эмоционального участия специалиста в консультировании.