Основные проблемы судебной лингвистики

А судебной её можно назвать  потому, что эта наука имеет  предметом своего исследования судоговорение, судебный дискурс.

Вторая составляющая названия этой науки – «лингвистика». Она  указывает на определенный (лингвистический) способ видения правовых, судебных фактов. Лингвистика, будучи одной из самых развитых гуманитарных наук, дает юристу совершенно новый, необычный взгляд на судебно-правовые явления и приемы их изучения. Исследование пограничных, может быть, и маргинальных явлений, – по-моему, занятие не только захватывающе интересное, но и продуктивное: именно в них кроется ключ к разрешению вечных процессуальных проблем.

Судебная лингвистика  — это продукт развития правовой науки на пост­

модернистском этапе. Она  расположена параллельно правоведения и ряда

других наук. Посредством  этой науки происходит выход юридического знания в широкий контекст современного гуманитарного знания [5, c. 10].

Основными формами существования  языка, чьё существование и деятельность изучает и контролирует судебная лингвистика, являются:

• судебная лингвистическая экспертиза;
• судоговорение;
• судебные правоприменительные акты.

Начнем с понятия лингвистической  экспертизы. Лингвистическая экспертиза – один из видов лингвистического исследования, который назначается управомоченным лицом (органом) с целью установления юридически значимых фактов. В процессуально-юридическом аспекте лингвистическая экспертиза — вид деятельности, который регулируется соответствующими процессуальными отраслями (или нормами) права [6, с. 136].

Что же касается судоговорения, то его можно охарактеризовать как словесный обмен мыслей между сторонами в присутствии суда. Судоговорение находится в тесной связи с устной формой судопроизводства, при которой судья основывает свое решение на непосредственно им выслушанном состязании сторон. В содержание судоговорения входят: аргументирование, доказывание, судебный допрос, прения [7, с. 89].

И наконец, судебный правоприменительный акт – это документ, в котором содержится властное решение по конкретному делу [8, с. 257]. Принятие решения, которое будет содержаться в судебном правоприменительном акте, является логическим завершением судебного разбирательства.

Именно данные формы судебной лингвистики и являются основными составляющими судопроизводства, без которых невозможен судебный процесс. Невозможно вынести приговор без процесса судоговорения, который является основой судебного процесса; неотъемлемой частью судебного процесса также является и правоприменительный акт, без которого весь судебный процесс теряет смысл; в настоящее время судебная лингвистическая экспертиза получает всё большее распространение в качестве одного из доказательств в суде.

Из сказанного выше следует, что без участия лингвистики  невозможно само существование основных  элементов судопроизводства.

Таким образом, из всего приведённого выше можно смело утверждать, что  судебная лингвистика – это одна из юридических наук, неотъемлемая часть правовой лингвистики, изучающая различные формы проявления языка судебного процесса, существующая непосредственно в сфере судопроизводства и являющаяся его основным компонентом.

1.3 Отличительные  черты языка судопроизводства

На протяжении всего существования  юриспруденции, лингвистика так  или иначе взаимодействовала  с ней. Взаимодействие это проходило  по-разному. Можно смело сказать, что без активного участия  языка и лингвистических элементов в формировании права, оно оставалось бы на примитивном уровне инстинктов и табу. На данный момент процесс взаимодействия права и лингвистики находится на качественно новом уровне. Идёт процесс интеграции лингвистики с каждой из юридических наук и областей права. Без участия лингвистических элементов невозможно представить ни правового регулирования, которое осуществляется посредством норм права, ни судебного процесса, который без участия языковых средств превратится в бессмысленный набор действий. Без языка невозможно само существование системы законодательства, в которой лингвистика выполняет первоочередную роль. Абсолютное большинство источников права имеют  языковую природу: являются закреплёнными письменно либо существуют в непосредственно в устной языковой материи. Такое тесное взаимодействие определило появление отдельного стиля официального языка – языка права, объединяющего в свою очередь несколько субстилей: лингвистика правоприменительной практики, законодательная лингвистика, судебная лингвистика и др. 

Как непосредственная часть  юриспруденции и правовой лингвистики, судебная лингвистика выполняет ряд функций, но наиболее важными являются семиотическая и семантическая функции языка. Семантическая функция сводится к описанию и выражению (фиксации) действительности, к предсказанию развития тех или иных процессов. Она проявляется при составлении различного рода протоколов по уголовным и административным делам, в заключении экспертизы. Семиотическая функция языка состоит в том, что он является системой символов, посредством которых приобретают материальную природу идеальные объекты права: нормы, судебные решения и т.п. [8, с. 360].

Но если судебный язык является специфическим видом всеобщего  языка, отличным от других его видов, то каковы его особенности?

Прежде всего, языку судебного  производства свойственны точность, ясность, использование слов и терминов в строго определенном смысле. Тем самым судебная лингвистика резко отличается, например, от художественной лингвистики литературных произведений, где "размытость" слов и определений является одним из допустимых средств художественной выразительности.

Судебному правоприменительному акту свойственны простота и надежность грамматических конструкций, исключающие двусмысленность. Это свойство связано с тем, что положение судебного правоприменительного акта по своей природе команда. Совершенно очевидно, что команда, если она выражена неточным и двусмысленным языком, не будет понята и выполнена так, как этого хочет законодатель.

Одно из важных качеств  элементов судебного языка, существующего в письменной форме, – их эмоциональная нейтральность. Даже самые неординарные с моральной точки зрения события и факты юрист должен описать в нейтральных выражениях, не оказывая эмоционального давления и не раскрывая своей юридической оценки [10, с. 379].

Таким образом, из вышеприведённого следует, что язык судопроизводства является своеобразным видом языка, со своими стилистическими особенностями и формами существования.

2 Роль лингвистики  в судопроизводстве

Основным в определении значимости лингвистических исследований в области судопроизводства остается вопрос «Какова же роль лингвистики в судопроизводстве?». Ведь если предмет исследования, а значит, и само исследование, не представляет научной ценности ни для теории, ни для практики, то нет смысла и проводить такое исследование. Доказательство того, что лингвистика играет немалую роль в судопроизводстве, является залогом интенсивной разработки проблем судебной лингвистики. Кроме того, востребованные исследования приносят намного больше как теоретической, так и практической пользы.

При конструктивистском подходе  к изучению права мы не можем не исходить из представления о праве как о некоей структуре. Хотя бы в виде предположения. Ибо любая реальность, даже ментальная, как-то структурирована. Следовательно, уголовно-процессуальное право можно представить в виде языковой структуры, вторичной по отношению к структуре естественного языка, т.е. лингвистика имеет прямое отношение к построению структуры права [5, с. 36]. Уже только это показывает значимость лингвистики для юриспруденции.

Вот как, например, обосновывает первостепенность роли лингвистических исследований для сферы судопроизводства А.С. Александров:

1. Судебная лингвистика как сплав психолингвистики, теории аргументации позволяет на качественно новом уровне разрешить актуальные вопросы судебной практики. В том числе практики суда присяжных. Эта научное течение исследует психолингвистическую сторону судебного доказывания. Имея в виду прагматический аспект судоговорения – повышение его эффективности, результативности [11].
2. Суть юридической практики - речедеятельность. Законы применяют живые люди (речедеятели). Право – это насилие, опрокинутое в речь. Нет права вне текста закона, а судебный дискурс есть главный (хотя и не единственный) способ бытия его. Закономерности, определяющие природу судопроизводства – речевые. Уголовный процесс – это судебная устная речь плюс досудебное письменное производство (письмоводительство), которое является придатком к нему, но результаты которого (в виде документов, оглашаемых в суде, участвуют в смыслопроизводстве, происходящем в судебном заседании. Отсюда вытекает вывод о том, что если и должен быть у процессуальной науки, у криминалистики предмет научного интереса, то судебная речь и должна быть таковым [11].
3. Судебная достоверность есть состояние убежденности судьи (присяжного), каковое и является целью аргументации обеих сторон [11].

Элементарное событие  в становлении факта составляют два акта: вопрос-ответ. В этом событии  участвуют, как правило, несколько  речедеятелей (участников диалога). Главным участником речевого события доказывания является судья (присяжный). Его внутреннее убеждение является объектом речевого речевого воздействия. Не будет доказательством то, что не убеждает аудиторию (судью). Сила доказательства зависит от эффективности представления и исследования в суде фактических данных [11].

4. Судебное доказательство  является заключением, основанным  на том, что вероятно, что возможно. Судебное доказательство – это  то, что убеждает судью. Убеждает  же судью речь. Сила речи заключается  в самом звуке или в обозначаемым  им. Сила судебного доказательства  определяется: 1) доступностью восприятия речи слушателем; 2) понятностью содержания речи; 2) готовностью адресата согласиться с содержащимися в речи утверждениями; 3) индивидуальным эмоционально-волевым порогом восприятия речи адресата; 4) адекватностью речевой формы контексту судебной ситуации, другим внешним обстоятельствам сообщения. Поэтому судебное доказательство не стоит ничего, если его как следует не преподнести аудитории [11].

5. Судебное доказывание  – это разговор, диалог, назначение  которого в том, чтобы переговорить  противную сторону, убедить суд  в своей правоте. Судебное доказывание направлено на установление судебных фактов, смысла текста закона и формирование у судьи убеждения в справедливости, законности и обоснованности требований стороны. Судебное доказывание включает в себя:  представление юристом сведений, претендующих на статус фактографических примеров; их исследования (проверки и оценки) участниками судебного следствия, приводящего к образованию доказательственных фактов; интерпретацию текстов (в т.ч. закона); аргументацию [11].

6. Судебный допрос –  главное средство получения сведений  о доказываемых фактах. Техники судебного допроса основаны на технике диалога. Они включает в себя набор речевых приемов, направленных на управление показаниями допрашиваемого и на восприятие речи аудиторией. Вопросы юриста, ведущего допрос, инициируют производство судебных фактов в суде. Вопрос лежит в основе представления и исследования доказательств. Поэтому допустимость, относимость вопросов есть главная проблема формирования показаний. Представитель стороны в деле не вправе давать показания. Но он может через постановку вопросов навязывать свое видение предмета дела [11].

Всё вышеперечисленное Александров выводит из своей юридической формулы «право есть текст». Под текстом он понимает всё, что имеет языковую природу, как то: нормативные акты, судебное судоговорение (судебное доказывание, аргументацию доказательств, допрос фигурантов разбираемого дела), искусство речедеятельности, судебные лингвистические экспертизы и т.п. [5, с. 15].

Формула, выдвинутая Александровым, заставляет по-новому взглянуть на роль лингвистических средств как в праве в целом, так и непосредственно в судопроизводстве. В своих исследованиях он пытается доказать, что без языкового элемента права не существует, что право берёт начало именно в лингвистике. Судопроизводство, по его мнению, как никакая другая область юриспруденции зависима от лингвистики [5, с. 31].

В своей работе, Александров  также разъясняет: «Как можно помыслить право, если не через язык? Но что есть мышление, как не речевая деятельность? Язык – дом бытия права. Право в его фактичности есть текст в работе; это нескончаемый диалог на тему о том, что есть «право» – «не право». Поэтому мы совершаем грубую ошибку, когда говорим, что право – это система непререкаемых, неизменных норм, существующих объективно.

Ведь все, что мы можем отнести к понятию «право», есть продукт языка. Все юридические явления – языковые феномены. Нет ничего юридического, что бы ни было лингвистическим. Единственное основание юриспруденции – язык. Надо пересмотреть систему привычных взглядов на отношение языка и права, чтобы увидеть в языке не средство выражения права, а подлинную реальность права. Если исходить из отдельных слов, строящих речь, то право есть слова и сочетания слов. Право есть текст. Язык говорит участниками уголовного судопроизводства. Судебная речь – есть существо уголовного судопроизводства. Генезис, развитие юридических форм судопроизводства обусловлен изменениями, которые претерпевает речевая деятельность в обществе. Изменения законодательства следуют за языковым дрейфом, с которым связано изменение языковой картины мира человека, народа» [5, с. 17].

Именно в языке заключается авторитарность режима истинности в современной процессуальной науке, т.е. языку власти (языку законов) предаётся значение главного языка – метаязыка. Это значит, что истинность любого утверждения определяется по степени соответствия смыслам метаязыка [12, с. 378]. Посредством записанных правил устанавливается порядок проведения судебного процесса.

Подводя итог, делаем вывод  о том, что без языкового элемента судебный процесс в его привычном понимании вообще перестал бы существовать, т.к. он является основным составным элементом судебного процесса и занимает главенствующую роль в области судопроизводства.

3 Основные проблемы форм, принимаемых языком судопроизводства

Ни для кого не секрет, что язык имеет множество форм проявления, как в повседневной жизни, так и во всех сферах, где он применяется. И судебная лингвистика не стала исключением. В сферу изучения судебной лингвистики входят все формы, которые принимает язык в сфере судопроизводства. Основные формы проявления и исследования языка в судопроизводства – судебная лингвистическая экспертиза, судоговорение, судебные правоприменительные акты.