Правовой нигилизм

Оглавление

Введение

В соответствии со ст. 1 Конституции РФ Российская Федерация – это демократическое правовое государством. Однако, несмотря на эту норму, провозглашенную при принятии Конституции РФ 1993 г., Россия и в 2013 году находится только на стадии формирования правового государства.

Построение правового государства является чрезвычайно трудной задачей и ее решение возможно лишь в результате усилий всего общества, на протяжении многих лет, поскольку связанно с необходимостью качественного изменения состояния правового сознания российских граждан. Наряду с общесоциальными катаклизмами и кризисами в самых различных областях общественной жизни: в экономической сфере, политикой, культурной и т.п., негативно влияющих на правовое сознание российского общества в той или иной степени оказывают воздействие и деструктивные явления, непосредственно связанные с правовой сферой. Среди таких деструктивных явлений, оказывающих значительное влияние на сознание и поведение людей в обществе, можно выделить и правовой нигилизм.

Правовой нигилизм получил широкомасштабное распространение в современном российском обществе: его проявления можно наблюдать в сфере повседневных взаимоотношениях между людьми, в деятельности высших законодательных органов и федеральных органов исполнительной власти, в практике осуществления своих полномочий органами власти субъектов федерации и т.п.

Это обстоятельство заставляет на государственном уровне, рассматривать правовой нигилизм в качестве одного из негативных факторов представляющих угрозу национальной безопасности. Полная реализация потенциала права как активного социального регулятора зависит от состояния правосознания в обществе, а также от уровня правовой культуры в нем, в том числе от должного понимания ценности права и, как результат, - от востребованности права этим обществом. Признание права в качестве одной из высочайших ценностей, легитимация такого положения, при котором право, независимо от каких-либо обстоятельств подлежит обязательному применению, снижение уровня правового нигилизма в обществе фактически являются определяющими факторами, обеспечивающими в значительной мере эффективность реализации правовых норм.

Целью настоящей работы является исследование вопросов о причинах образования правового нигилизма, содержания данного явления, форм его выражения, анализ правового нигилизма в российском обществе в целом.

С учетом названной цели в работе были поставлены следующие непосредственные задачи:

- рассмотреть  понятие и признаки правового нигилизма;

- выявить  основные формы выражения правового нигилизма;

- проанализировать структуру правового нигилизма;

- определить  основные направления в области  снижения уровня правового нигилизма.

1 Сущность и основные черты  правового нигилизма

1.1. Понятие и признаки правового нигилизма

Нигилизм (от лат. nihil - «ничего») - философская позиция, которая ставит под сомнение общепринятые ценности, идеалы, моральные нормы, культуру, все формы общественной и государственной жизни1.

Правовой (юридический) нигилизм является одним из малоразработанных понятий отечественной общей теории права, что обусловлено несколькими причинами. Во-первых, вплоть до конца восьмидесятых годов прошлого века отсутствовал «социальный заказ» на научную разработку этой темы. Поскольку существовавшая тогда общеобязательная государственная идеология обосновывала идею о неуклонном укреплении социалистической законности по мере продвижения нашего общества к коммунизму, о формировании нового советского человека, обладающего высокой сознательностью и развитой правовой культурой, уважительно относящегося к праву и нетерпимого к нарушениям закона, постольку считалось, что юридический нигилизм в нашей стране практически исчез. Поэтому научное исследование этого феномена ограничивалось лишь историческим аспектом его существования в первые годы советской власти2.

Вместе с тем можно предположить, что должна была осознаваться и практическая значимость проблемы. Если правовой нигилизм представлялся тогдашним коммунистическим идеологам не имеющим прямого отношения к «развитому социалистическому обществу», то он, согласно их же установкам, обязательно должен был обнаруживаться «во враждебном социализму мире, где правит капитал», а потому нуждался в научном изучении как одно из реальных свидетельств неизбежного разрушения буржуазного правопорядка и потребности в его замене новым, высшим, социалистическим правопорядком. Однако и в этом аспекте интереса у партийных идеологов (видимо, в силу подсознательного ощущения надуманности проблемы) он не вызывал. Поэтому при обосновании и описании «кризиса буржуазной законности» правовой нигилизм в советской юридической литературе не только не исследовался, но, как правило, и не упоминался3, хотя многие из подлинных или мнимых фактов нарушения законности, прав и свобод человека и гражданина в капиталистических странах современными исследователями квалифицируются как различные формы нигилистического отношения к праву4.

В результате отсутствия внимания к юридическому нигилизму со стороны коммунистической доктрины создавалось впечатление, что специальное его изучение неактуально и научные исследования этой проблемы юристами не проводились.

Во-вторых, нигилизм как таковой трактовался не только в качестве негативного явления общественной жизни. В нем усматривались и положительные черты. Например, он определялся как «прогрессивное течение русской общественной мысли 60 г.г. 19 в., отрицательно относившееся к традициям, устоям дворянского общества, крепостничеству», а нигилисты в таком ракурсе характеризовались как «свободомыслящие люди, интеллигенты-разночинцы, резко отрицательно относившиеся к царско-крепостнической действительности»5. Утверждалось также и то, что термин «нигилизм» использовался реакцией для обозначения всех революционных сил 60-70 годов 19 века, которым приписывался вульгарный материализм, аморализм, анархизм, а потому он далеко не всегда означал явление, социально вредное.

Не трудно заметить, что в таком понимании нигилизма проявлялся имманентный большевистскому классовому подходу двойной стандарт в оценке любых общественных явлений: если нигилизм способствовал достижению «правильных» с точки зрения сторонников коммунистической идеи политических целей, то он оценивался как безусловно прогрессивный и положительный феномен вне зависимости от реально причинямого им ущерба. Социально вредным и реакционным течением нигилизм провозглашался только тогда, когда он касался «коммунистических ценностей и интересов». Как бы то ни было, но положительная оценка нигилизма тоже не способствовала его всестороннему анализу в юридической литературе, поскольку беспристрастный научный взгляд вряд ли смог бы ее подтвердить, а вот поставить под сомнение официальные идеологические установки по данному вопросу был в состоянии6.

В-третьих, достаточно эффективная борьба советского партийно-государственного аппарата с инакомыслием (а нигилизм как мировоззрение есть ни что иное, как проявление инакомыслия) и мощная пропаганда необходимости соблюдения законодательства гражданами препятствовали широкому распространению наиболее вредных форм правового нигилизма среди населения и также не способствовали актуализации его научного исследования. Изучение проявлений юридического нигилизма в деятельности партийных и государственных органов вообще было делом небезопасным, так как интерес к этой теме мог быть истолкован как свидетельство антисоветских наклонностей, стремление к очернительству социалистического строя и отрицанию коммунистических ценностей, а потому и как показатель принадлежности самого исследователя к числу нигилистов7.

Таким образом, реальное изучение правового нигилизма в отечественной юриспруденции началось совсем недавно. Большинство современных исследователей полагает, что правовой нигилизм – это отрицательное, неуважительное отношение к праву, закону, правопорядку8.

Но в дальнейшем, при описании особенностей данного феномена и форм его проявления, их взгляды начинают существенно разниться. Одни авторы считают, что юридический нигилизм отличается резко критическим негативным восприятием права9, другие в качестве нигилистического рассматривают и просто равнодушное, безразличное отношение к его роли и значению10. Если некоторые исследователи подчеркивают такую особенность правового нигилизма, как его устойчивость11, то другие полагают, что он может иметь и случайный, спонтанный характер12.

Кроме того, нередко разрываются, противопоставляются друг другу объективная и субъективная стороны правового нигилизма. Например, он порою усматривается в различных научных доктринах, критически рассматривающих те или иные юридические явления, причем оценка этих доктрин как нигилистических дается вне зависимости от того, преследовали их авторы цель выразить свое собственное негативное отношение к праву и создать такое отношение у других, или нет. С другой стороны, субъективное неуважение, нелюбовь к праву квалифицируется как нигилизм даже в том случае, если лицо поступает правомерно, легально. Пожалуй, редкое единодушие наблюдается только в вопросе о распространенности юридического нигилизма в нашей стране в прошлом и в настоящее время – негативное отношение к праву без каких бы то ни было серьезных научных доказательств принято считать чуть ли не чертой российского национального характера. Но одновременно с этим отстаивается и противоположный взгляд – о наблюдающейся в современной России «устойчивой тенденции повышения статуса права и его роли в обществе, приоритета правовых ценностей и институтов»13.

Если исходить из общераспространенного представления о нигилизме как об отрицании общепринятых ценностей, идеалов, моральных норм, культурных традиций и т.п., то для ответа на эти вопросы необходимо прежде всего проанализировать такие параметры правового нигилизма, как объект, объем, интенсивность и устойчивость нигилистического отрицания.

В первом приближении объектом нигилистического отрицания  выступает право. Но обыденные и научные представления о праве отличаются большим разнообразием. Для одних оно тождественно юридическим нормам или лишь одной из форм их выражения – нормативным правовым актам органов государственной власти, законодательству14. Для других право - это субъективные права и свободы человека, для третьих – господствующее правосознание, выраженное в общепризнанных юридических принципах, для четвертых – система правовых отношений и т.д.15 Соответственно, для приверженца нормативного типа правопонимания объект нигилистического отрицания ограничивается только юридическими нормами. В то же время сторонники концепции разграничения права и закона вряд ли расценят скептическое отношение к позитивному праву, законодательству как безусловно нигилистическое, но в качестве такового непременно упомянут взгляды, отрицающие естественное право. Поэтому при характеристике юридического нигилизма сначала нужно определиться с тем, что понимается под правом, каким образом определяется его субстрат.

По нашему мнению, наиболее точно субстрат права характеризует позиция, согласно которой его образуют взаимодействующие между собой правовые отношения, юридические нормы и правовое сознание. Вместе с тем, следует подчеркнуть, что данный субстрат образует не механическая, а диалектическая связь указанных компонентов. Последнее обстоятельство означает, во-первых, их закономерные взаимопереходы в процессе существования и развития права: юридические нормы реализуются в правоотношениях (т.е. не являются «книжным правом»), типичные модели которых, в свою очередь, опережающе (при осуществлении регулятивной динамической функции права) или по факту (при реализации регулятивной статической функции) отражаются правосознанием и закрепляются юридическими нормами и т.д. Во-вторых,  правосознание, юридические нормы и правовые отношения образуют субстрат права, входя в него не целиком, а лишь определенной их частью. Например, правосознание представлено в нем не всеми существующими взглядами и представлениями о праве, а лишь теми, которые являются для социума типичными, устойчивыми, нашедшими свое воплощения в системе общепризнанных идей-принципов. Такая конкретизация содержания правосознания нужна для того, чтобы исключить из субстрата права ошибочные и нигилистические взгляды и представления, имеющие место в любом обществе, а также для того, чтобы отграничить необходимое, существенное в правосознании, являющееся выражением сущности права, от случайного и поверхностного.

Из всего массива юридических норм в субстрат права входят лишь те, содержание которых не противоречит идеям-принципам правосознания, а потому соответствует типичному, господствующему образу права, сложившемуся в данном обществе. И, наконец, правоотношения как необходимый компонент субстрата права входят в него в той части, в какой они, с одной стороны, своей «правовой природой» определяют содержание принципов правосознания и соответствующих им юридических норм, а с другой – являются их фактическим воплощением в человеческой практике. Иными словами, юридически деформированные фрагменты правоотношений находятся вне рамок указанного субстрата, поскольку воплощают в себе не право, а его антипод.

На основании изложенной концепции объектом нигилистического отрицания может являться каждый из перечисленных компонентов, а не только юридические нормы.

Кроме того, в реальной действительности объектом нигилистического отрицания выступает не право вообще, а конкретная правовая система - национальная, иностранная или международная. Поэтому юридический нигилизм может распространяться лишь на одну из указанных систем, не затрагивая другие. Так, граждане Великобритании и США, вероятно, не являются в подавляющей массе нигилистами, если оценивать их отношение к своим собственным национальным правовым системам, что не мешает им порою нигилистически воспринимать иностранное, «плохое» с их точки зрения право, главный недостаток которого заключается лишь в том, что в нем проявляется иная, чуждая европейцу культура, в основе которой лежат другие ценности. Более того, иностранное право может ими вообще не восприниматься как право.  Показательным в этом плане является суждение С.П. Синха, который утверждает, что именно для Запада право и его институты играли центральную роль в исторической действительности, в то время как в других обществах (например, в Китайской, Индийской, Японской, Африканских цивилизациях) эта роль отводилась другим принципам, не являющимся правовыми16.