Происхождение государства

Государственная власть, ее происхождение – важный объект теоретического изучения. Особенно следует подчеркнуть, что в современной теории государства  надо проводить, как было сказано  выше, различие между властью, ее организацией и формами осуществления в  обществах присваивающей экономики  и обществах производящей экономики, в доклассовых и классовых  обществах.

Между тем в рамках некоторых  современных общественных наук на Западе, которые эквивалентны отечественной  теории государства и права, например, в рамках политической антропологии, такое различие не всегда учитывается, стираются грани между властью  в первобытном и раннеклассовом обществе. Так, недостаточно учитывается, что власть в раннеклассовых обществах  становится государственной, может  закреплять отношения эксплуатации, устанавливать и обеспечивать привилегии меньшинства, что с ее помощью  утверждается собственность определенного  класса на основные средства производства и этот класс становится господствующим. Следовательно, недостаточно учитывается, что в отличие от доклассовых  эгалитарных обществах (от фр. égalité – равенство) в классовых обществах власть становится политической.

Обосновывается это подчас тем, что не существует, мол, принципиальной разницы между властью в доклассовых  и классовых обществах. Повсюду  происходит обмен труда по управлению на труд непосредственных производителей, и речь может идти лишь об организационных  формах этого обмена, вознаграждении за труд по управлению.

Однако такой подход политической антропологии к происхождению власти становится весьма уязвимым и на теоретическом, и на историческом уровнях.

На теоретическом уровне, как уже отмечалось, власть в раннеклассовых обществах, хотя и связана генетически  с общинными структурами, но по своей  направленности, формам организации, лицам, ее осуществляющим (особый слой людей), способам обеспечения принципиально  отличается от власти в первобытном  обществе.

Новые же исторические данные также подкрепляют этот теоретический  подход.

Действительно, современные  научные знания по-новому раскрывают и вопрос о происхождении государственной  власти. Так, открыта новая форма, которая предшествует государственной  власти. Это так называемое вождество или чифдом (от англ. chiefdom – вождество, главенство), в связи с чем раннеклассовые государства в некоторых научных работах называют предгосударственными или государствам и – чифдом.

Власть вождя, предводителя, главаря общины формируется путем  выборности, особенно в период военных  действий (военных походов, защиты от нападений и т.д.). Выбрать вождя  может либо вся община, либо дружина, которая формируется и сплачивается вокруг определенного лица.

В этих условиях может происходить  и отчуждение власти от общества, дружины, ее узурпация ограниченным числом лиц  или даже одним лицом. Происходит переход военно-демократических форм организации власти в военно-иерархические структуры, в вождество, а от вождества уже в государственную власть, если процесс формирования военно-иерархических структур идет параллельно с формированием раннеклассового государства (расслоением общества на классы, новые производственные, подлинно трудовые формы деятельности, появление чиновников-управленцев, разных видов собственности, становление храмов как центров религиозной жизни и т.д.).

Наконец, с происхождением государства связана еще одна важная особенность общественного  развития, которую следует учитывать  при познании государства.

Речь идет о неравномерности  общественного развития, т.е. разновременности прохождения различными отрядами человечества определенных исторических этапов, о  влиянии на этот процесс не только объективных, но и субъективных факторов, что является одной из самых фундаментальных  закономерностей. Эта закономерность ведет и к разновременному  возникновению государственности, т.е. процессу появления и развития государства у разных народов.

Эта возможность способствует и возникновению контактов между  обществами, находящимися на разных этапах развития, прежде всего между классовыми обществами и периферией. К ним  относятся торговля, военные, культурные, технологические контакты. Сюда же включаются и государственные заимствования. Но они лишь тогда выполняют свою роль, когда могут быть адаптированы обществом, когда общество уже подготовлено к восприятию тех или иных государственных  заимствований и в них заинтересованы определенные социальные силы.

В этой связи в современной  теории государства выдвигается  и концепция первичных, вторичных, третичных государств. Ее суть в  том, что первичное государство  складывается там, где существовали условия для сравнительно быстрого роста общественного производства, прежде всего земледельческого хозяйства.

В таких зонах складывались центры классообразования и государственного образования, в дальнейшем распространившие свое влияние, а с ним и отношения эксплуатации и формы ее обеспечения на окружающие их общества. В таких окружающих обществах возникали уже вторичные государства.

Процесс этот имеет важное значение, т.к. появление в каком-либо центре нового типа государства, например буржуазного или социалистического, также приводит к ускорению процессов становления аналогичных «вторичных» государств в обществах, окружающих этот центр.

Государственные заимствования, которые, конечно же, не следует абсолютизировать, могут иметь самое различное  значение – от прогрессивного до регрессивного. Известны в настоящее время и такие регрессивные движения, как возвращение от государственности к первобытнообщинному строю и затем новое появление государства. Например, такой процесс имел место в Греции. Здесь во II тыс. до н.э. развилась яркая цивилизация бронзового века с очень сложной социальной культурой и высокоорганизованным государством. На рубеже II и I тыс. до н.э., в период перехода от бронзового к железному веку, здесь происходит падение этих государств и возврат к первобытному строю. Только через несколько веков начинается вновь процесс классообразования и формирования государства.

Следовательно, процесс появления  государственности в жизни тех  или иных народов нельзя считать  прямолинейным, знает он и возвратные движения, подвержен различным субъективным, в том числе и случайностным, воздействиям. А там, где условий для организованной земледельческой деятельности было мало, там и процесс возникновения государства был существенно затруднен. Например, аборигены Австралии, насчитывающие много тысячелетий своего существования, так и не стали на путь государственного развития. Присваивающее хозяйство существует у аборигенов уже более 40 тыс. лет и стало разрушаться только в результате колонизации Австралии белыми поселенцами. Одно из объяснений феномена Австралии предложил в шутливой форме известный ученый, заметив, что «нельзя выращивать колючую траву и доить кенгуру». Иными словами, отсутствие определенных растений для селекции, отсутствие подходящих животных для одомашнивания, отсутствие водных ресурсов и другие географические условия не создали условий для перехода коренного населения Австралии к производящему хозяйству.

Таким образом, географический фактор играл определяющую роль на этапе неолитической революции  в том смысле, что для перехода к производящей экономике необходимо было прежде всего наличие подходящих растений и животных, а также климатических и других природных условий.

Длительное время в  отечественной теории государства  и права происхождение государства  и права определялось в соответствии со взглядами Энгельса и Ленина на этот процесс. В основу были положены книга Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства», написанная им в 1884 году, и лекция В. Ленина «О государстве», прочитанная им в 1919 году.

Наличие такого этапа эволюции теории государства и права обусловливает  необходимость хотя бы вкратце остановиться на этих работах и привести современные  их оценки. При этом следует избегать как огульного, конъюнктурного их осуждения  и отрицания, так и захлебывающейся  апологетики, которая существовала ранее.

В основу своей работы Ф. Энгельс положил труды американского  этнографа, археолога и историка первобытного общества Л.-Г. Моргана, опубликованные в 1877 году в его книге «Древнее общество». Основной заслугой Энгельса была не только систематизация взглядов Моргана и некоторых других этнографов на первобытное общество, но и утверждение  материалистического, в том числе  классового, подхода к появлению  частной собственности и государства. Он сделал попытку, местами весьма удачную, показать определяющую роль материальных условий жизни первобытного общества – форм трудовой деятельности, ведения  хозяйства, разделения труда, собственности  – на появление и развитие государства. Он сумел уловить некоторые общие  процессы в развитии первобытного общества и использовал знания о родовых  связях североамериканских индейцев, изученных Л.-Г. Морганом, для объяснения аналогичных процессов в греческой, римской и германской истории. В  частности, ценным для того времени  являлось понимание разложения родового строя и перерастание его в  государственную форму организации  общества.

Вот почему и сейчас, хотя прошло уже более 100 лет со времени  выхода в свет работы Ф. Энгельса, знакомство с ней полезно для каждого, кто хотел бы изучить происхождение  государства.

Вместе с тем надо знать  и те недостатки и даже ошибки, которые  имеются в этой работе. Часть из них вытекала из ошибок Л.-Г. Моргана, на которые опирался Ф. Энгельс.

Так, сама периодизация первобытной  истории имела весьма искусственный, схематичный характер, хотя некоторые догадки были подтверждены дальнейшим развитием науки в XX веке. Энгельс писал вслед за Морганом о развитии человечества через ступени дикости и варварства к цивилизации, связывая дикость с присваивающим хозяйством, варварство – с производящим, а цивилизацию – с промышленностью.

Современная периодизация, изложенная выше, хотя и подтверждает два самостоятельных способа  существования человечества, отнюдь не характеризует их как дикость  или варварство, а цивилизацию  четко связывает именно с расцветом  производящей экономики – становлением земледельческих обществ, раннеклассовых государств.

Энгельс весьма вульгарно, схематически привязал развитие первобытного общества к «решающим орудиям», характеризующим, якобы, главные эпохи: «лук и стрелы для дикости, железный меч для  варварства, огнестрельное оружие для  цивилизации». Но не развитие оружия –  здесь налицо явное догматизированное  преувеличение роли так называемых производительных сил – привело  к крупнейшей  в истории человечества неолитической революции, а, как было показано выше, всеобъемлющий, главным образом экологический кризис, затронувший все стороны жизни первобытного общества.

Ошибки Энгельса касаются также многих представлений о  происхождении семьи, ее формах, развитии. В частности, попытка представить  развитие семьи в связи с появлением частной собственности как процесс, идущий от матриархата к патриархату, оказалась ошибочной, т.к. матрилинейные  и па-трилинейные связи вовсе не замкнуты на зарождающуюся частную собственность. Убедительно доказано, что у многих народов не только патриархальные формы семьи сменяют матриархальные, но имеют место и прямо противоположные процессы. Могут также одновременно существовать и те и другие формы, и факторы, их определяющие, имеют демографический, культовый, а подчас и субъективный характер. Еще одна ошибка связана с семьей «пуналуа». Дело в том, что не существовало никогда такой формы семьи, как «пуналуа» (сведения о ней Морган подчеркнул из россказней полинезийских миссионеров). Допущены были Энгельсом ошибки и в конструировании группового брака – и Морганом, и им не было понято значение классификационного родства. Имеется и ряд других ошибок.

Но главная, заключается в том, что уникальным процессом возникновения государственности у греков и римлян – разложению родового строя и появлению рабовладения – было придано универсальное значение и рабовладельческое государство было признано первичной формой государства, имеющей всеобщий характер.

В работе Энгельса были сделаны  также ошибочные выводы о природе  государства – от силы, стоящей  над классом, примиряющей их, до машины, созданной господствующим классом, для подавления эксплуатируемого класса, – а также выводы о его судьбе. Утверждалось, что поскольку государства  не было при первобытном коммунизме, постольку оно будет отправлено в музей, когда установится коммунистическое общество.

Словом, уровень знаний XX века, исходная догматизация некоторых положений материалистического понимания истории способствовали определенным ошибкам этой работы. Но следует подчеркнуть, что это никак не умаляет ее конкретно-исторического значения, роли, которую сыграла эта книга в понимании происхождения государства, вообще в истории духовной жизни XX века.

Примерно так же следует  оценивать и лекцию В. Ленина «О государстве». Опираясь на работу Ф. Энгельса, в лекции он повторил ряд его ошибок и заблуждений, например о том, что через общество рабовладельцев прошла вся Европа, громадное большинство народов  остальных частей света, хотя, например, даже история возникновения российского  государства никогда не знала  рабовладельческих форм.

Но лекцию В. Ленин читал  в 1919 году, когда шла гражданская  война. В этих конкретно-исторических условиях он делал упор на принудительной, насильственной стороне государства. Он называл государство аппаратом  для систематического применения насилия  и подчинения людей насилию, подчеркивал, что государство – это машина для поддержания господства одного класса над другим, что первое государство  – рабовладельческое – это  аппарат, который давал в руки рабовладельцев власть, возможность  управлять всеми рабами.