Юридическая практика

Как справедливо указано А.Б. Венгеровым, С.Н. Братусем, обязательным признаком прецедента толкования, раскрывающим его информационный характер, является опубликование прецедента. Только таким способом, как считают данные авторы, прецедент толкования получает внешнее выражение [46, с.62].

Следует заметить, что даже самое  оригинальное и правильное толкование закона, содержащееся только в вынесенном по первой инстанции судебном акте, не может быть прецедентом толкования, если данное решение не прошло проверку в ревизионном порядке по кассационным и надзорным жалобам или протестам.

Прецедент толкования - это  новое понимание правовой нормы, которое содержится во вступивших в  законную силу, не отмененных и не измененных кассационных и надзорных постановлениях судов, а также в принятых по первой инстанции судебных актах, также не отмененных впоследствии вышестоящими судебными инстанциями.

С учетом вышеизложенного, прецедент  толкования есть состоявшийся в деятельности органов применения права случай нормативного или казуального толкования норм права, направленный на их конкретизацию или же их новое актуальное понимание и применение с учетом познанной на момент разрешения юридического дела государственной воли, привносящий элемент новизны в правовое регулирование однородных общественных отношений.

Вторым важным элементом практики является прецедент применения правовой нормы, который логически вытекает из ранее состоявшегося нового, нестандартного толкования нормы, имевшего место в связи с рассмотрением другого дела, совпадающего, однако, в своих существенных признаках (юридически значимые обстоятельства) с делом, содержащим в себе прецедент применения.

Итак, прецедент применения правовой нормы - это получившее широкое распространение и признание в практике работы правоприменительных органов (преимущественно судебных) использование ранее состоявшегося прецедента толкования. Иначе говоря, прецедент применения - это критерий проверки жизнеспособности прецедента толкования и его регулятивных качеств.

Прецедент применения может состоять в выработке практикой так  называемых стандартов доказывания, или стандартов решения дел в суде [21, с.144]. Суть стандарта доказывания заключается в том, что практика вырабатывает определенные унифицированные требования к доказыванию юридически значимых для разрешения сходных дел обстоятельств, устанавливает критерии достаточности доказательств для формулирования правоприменителем определенных выводов, которые выполняют роль юридического факта для вынесения по разрешаемому делу итогового решения. Так, в сфере уголовной юрисдикции сформулированные практикой эталоны, стандарты, образцы доказывания касаются именно совокупности доказательств, только при наличии которой делается вывод об установленности или неустановленности юридически значимого фактического обстоятельства. Например, получение взятки не может быть основано только на устных доказательствах (показания свидетелей, потерпевших и др.)

Таким образом, в обобщенном виде прецедент применения правовой нормы - это выработанное в юридической практике стандартизированное правило понимания и применения определенных норм права.

Следующим звеном формирования юридической  практики выступает правоположение. Природа правоположений неоднозначно определяется в науке как с точки зрения их местонахождения, так и с точки зрения качества и содержания объективированного в них опыта.

Спорным считается мнение о том, являются ли правоположения опытом обобщенной конкретизации закона, либо же его толкования, или же правоположения имеют и определенное правотворческое значение и тем самым не являются ни результатом конкретизации, ни результатом толкования закона, а выходят за рамки как первого, так и второго и представляют собой фактически созданную субъектом практики правовую норму.

Можно выделить следующие черты правоположений.

Во-первых, правоположения являются одним  из элементов накопленного в ходе многократного правоприменения опыта. При этом правоположения являются третьим элементом практики, их возникновение следует за прецедентом толкования и прецедентом применения правовой нормы [21, с.157]. Правоположение представляет собой устоявшееся типовое решение по применению юридических норм, которое в реальности приобретает черты общего правила.

Во-вторых, правоположения вызываются к жизни нестандартными ситуациями правоприменения: а) неясностью, абстрактностью и чрезмерной обобщенностью норм действующего позитивного права; б) пробельностью права и закона; в) наличием в тексте чрезмерно абстрактных правовых норм, излагаемых в формально-юридических традиционных источниках, так называемых оценочных понятий.

В-третьих, правоположения есть правила  поведения, обладающие юридической обязательностью. При этом их обязательность покоится на силе авторитета создающих их органов и на авторитете традиции или в силу закрепления их в нормативно-правовых актах, обладающих юридической силой. 

В-четвертых, правоположения составляют собой внутренне упорядоченную иерархическую систему. Первый уровень системы составляют правоположения, которые вырабатываются низшими звеньями конкретной системы органов применения права. Применительно к судам общей юрисдикции, это будут правоположения, которые вырабатываются районными судами и закрепляются во вступивших в законную силу судебных решениях по конкретным делам.

Второй уровень системы правоположений представлен уже правоположениями, содержащимися в решениях, определениях и постановлениях судебных коллегий и Президиума Верховного Суда Республики Беларусь, которые хотя и были приняты по конкретным делам, но в силу своей принципиальности для упорядочения и единообразия правоприменительной деятельности были опубликованы в специализированном информационном журнале - Судовом вестнике, и тем самым доведены до массового сведения.

Так, в практике применения уголовного закона спорным являлось понятие бесспорного состояния как квалифицирующего признака убийства (п.2 ч.2 ст. 139 Уголовного кодекса Республики Беларусь) (далее - УК Республики Беларусь). Неясность данного понятия вытекала из того, что практика не могла найти ответ на вопрос - можно ли относить к беспомощному состоянию сон и состояние сильного алкогольного опьянения? Верховный Суд Республики Беларусь не разъяснил с достаточной полнотой понятие беспомощности как отягчающего убийство обстоятельства в Постановлении Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 17.12.2002 N 9 '' О судебной практике по делам об убийстве (ст. 139 УК)'' [11]. Тем не менее, в судебной практике, исходя из рассмотрения конкретных дел было сформулировано определенное правоположение. В соответствии с ним ни сон, ни состояние алкогольного опьянения не свидетельствуют сами по себе о том, что лицо находится в беспомощном состоянии. Это правоположение выражено, например, в кассационном определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Беларусь по обвинению С. Этим определением был изменен приговор в отношении С., который первоначально был осужден по п.2 ч.2 ст. 139 УК Республики Беларусь за убийство Ш., находившегося заведомо для виновного в беспомощном состоянии. Определением кассационной инстанции от 20.12.2003 г. осуждение С. по п.2 ч.2 ст. 139 УК Республики Беларусь исключено, так как сон и алкогольное опьянение потерпевшего не могут быть расценены в качестве его беспомощного состояния. По мнению коллегии, сон - это не болезненное состояние, а обычный (нормальный) физиологический процесс [58, с.27].

Третий уровень системы  правоположений представлен уже  правоположениями, которые вырабатывались специально высшим звеном судебной системы - Пленумом Верховного Суда Республики Беларусь, и не в связи с разрешением конкретных дел, а на основе анализа ранее разрешенных дел. Правоположения Пленума Верховного Суда Республики Беларусь являются нормативными и закрепляются в постановлениях, которые являются нормативными правовыми актами в соответствии с Законом Республики Беларусь ''О нормативных правовых актах Республики Беларусь '' [5]. 

Заключительным элементом  социально-правового опыта выступает  деловое (правоприменительное) обыкновение - сплав обыденного и профессионального (судейского, правоприменительного) мировоззрения в специфической разновидности обычая, получившего фактическое признание нетрадиционного источника права во властной правореализационной деятельности уполномоченных компетентных органов и должностных лиц.

Обыкновение юридической  практики представляет собой типичное, стереотипное, многократно повторяющееся  поведение суда (судьи), иного органа применения права или должностного лица, связанное с реализацией правовых норм для разрешения типичных, совпадающих в своих существенных признаках правоприменительных ситуациях.

Форма юридической практики – это способы организации, существования и внешнего выражения содержания последней.

Говоря о форме, целесообразно выделить в ней внутреннюю и внешнюю стороны. Внешней формой здесь выступают разнообразные юридические акты-документы (нормативные и индивидуальные, судебные и следственные, нотариальные и пр.), в которых закрепляются правовые действия, методы и средства их осуществления, вынесенные решения. К внутренней форме, т.е. к способу организации, внутренней связи элементов содержания, относится процедурно-процессуальное оформление практики, которое определяет круг ее субъектов и участников, объемы их процессуальных прав и обязанностей, условия вступления в правовой процесс и выбытия из него, порядок оперирования средствами и методами, сроки и время совершения действий, процессуальные гарантии, условия и процедуру принятия и исполнения решений, порядок их закрепления и опротестования (обжалования) и другие процедурные требования, связывающие в единое целое разнообразные свойства и элементы осуществляемой специфической деятельности.

Структура юридической  практики – это не только состав определенных элементов содержания и формы. Взаимообусловленность развития всех компонентов практики обеспечивается генетическими и функциональными, внутренними и внешними, прямыми и обратными, правовыми и неправовыми связями и отношениями, с помощью которых совершается перенос энергии, информации, свойств и т.д., осуществляются взаимный обмен результатами деятельности, контроль, помощь в реализации разнообразных полномочий и функций. В этом легко убедиться, если рассмотреть взаимодействие органов следствия, прокуратуры, суда.

Главное место среди  этих связей и отношений занимают правовые отношения, которые в силу своей нормативной заданности, персонифицированности, гарантированности в каждой социально-правовой ситуации определяют индивидуализированные правомочия и обязанности, конкретную направленность юридических действий субъектов и участников практики.

Таким образом, юридическая практика, являясь комплексным правовым явлением, обладает сложной структурой, состоящей из взаимосвязанных между собой элементов. Наглядное представление о структуре юридической практика можно получить по схеме ''Структура юридической практики'' (Приложение 1.)

3. Виды и функции юридической практики.

Для правовой системы  общества характерно одновременное  функционирование разнообразных типов, видов и подвидов практики. В зависимости от характера, способов преобразования общественных отношений различают правотворческую, правоприменительную (правореализационную), распорядительную, интерпретационную и другие ее типы [42, с.394]. В процессе правотворческой практики формируются нормативно-правовые способы (нормы, принципы и т.п.) воздействия на общественную жизнь. Правоприменителъная практика представляет собой единство властной деятельности компетентных органов, направленной на вынесение индивидуально-конкретных предписаний, и выработанного в ходе такой деятельности правового опыта. Распорядительная практика складывается из распорядительной деятельности управомоченных на то субъектов и накопленного в процессе этой деятельности юридического опыта. Суть интерпретационной практики сводится к формулированию правовых разъяснений и правоположений.

В функциональном аспекте можно выделять право-конкретизирующую, контрольную, правосистематизирующую и иные типы практики. Особенность этих типов заключается в том, что изменения общественных отношений возможны здесь с помощью правотворческих, правоприменительных, распорядительных и праворазъяснительных средств и способов.

Любой тип юридической практики можно подразделить далее на определенные виды и подвиды. Так, в правоприменительной практике (тип) различают оперативно-исполнительную и юрисдикционную (виды), а последняя в свою очередь подразделяется на превентивную, карательную и др. (подвиды).

По субъектам юридическая практика разграничивается, как правило, на законодательную, судебную, следственную, нотариальную и т.п. По этому же критерию возможна и более детальная классификация. Так, к судебной относится практика Верховного Суда Республики Беларусь, областных, городских, районных судов. А приняв за основание классификации объекты практики и категории разрешаемых юридических дел, можно говорить о судебной практике, например, по гражданским и уголовным делам.

Каждый из типов, видов и подвидов юридической практики специфичен по своей природе, элементам содержания и формы, функциям и другим важным аспектам. Все это важно учитывать как в научном и учебном познании, так и в конкретной практической деятельности.

Функции юридической практики – это относительно обособленные направления гомогенного (однородного) ее воздействия на объективную и субъективную реальность, в которых проявляются и конкретизируются ее природа, творчески-преобразующая роль и социально-правовое назначение в жизни общества [32, с.35].

Функции – это всегда целенаправленное влияние юридической практики на общественную жизнь. Поэтому они непосредственно связаны с задачами (целями) практики.

В функциях выражаются сущность юридической практики, особенности ее сторон и свойств. Вместе с тем, изменение функций влияет на структуру практики, элементы ее содержания и формы. Именно в функциях особенно четко проявляются организационно-конструктивный и динамичный характер юридической практики, ее способность связывать воедино разнообразные элементы правовой системы общества, формировать нормативную базу этой системы, объяснять и конкретизировать правовые предписания, обеспечивать их реализацию. Следует особо подчеркнуть: о функционировании любых правовых явлений можно говорить лишь в том случае, если иметь в виду, что за ними стоят действующие субъекты и участники практики.

Правоведами выделяются различные  функции юридической практики. С. С. Алексеев, например, считает, что таких функций три: правонаправляющая (ориентирующая), правоконкретизирующая и сигнально-информационная [13, с. 348-350]. В. И. Леушин рассматривает функции формирования права, совершенствования правоприменительной деятельности, воспитательную и правоконкретизирующую [38, с.50]. Особенно большое внимание в литературе уделяется правотворческой функции судебной и иных разновидностей практики.