Признаки объективной стороны похищения человека

Вопреки доводам жалоб, действия Иванова Ю.В., Мустафина Р.Т. по эпизоду в отношении потерпевшего Ф. по ст. ст. 126 ч. 3 п. "а", 163 ч. 3 п. "а" УК РФ квалифицированы правильно.

По уголовному делу было установлено, что группа действовала по общему отработанному плану, который заключался в следующем - всех потерпевших осужденные первоначально захватывали, потом перемещали в место, не являющемся местом традиционного и привычного нахождения потерпевших, где их насильственно удерживали. Так происходило по каждому эпизоду с каждым из потерпевших.

Таким образом, умысел осужденных был направлен именно на похищение потерпевших.

Кроме того, осужденные похищали лиц из корыстных побуждений, чтобы потом вымогать у них денежные средства.

Объективная сторона вымогательства выражается в действиях, направленных на то, чтобы вынудить лицо передать виновным требуемое имущество или право на него либо совершить в интересах виновного или представляемых им лиц какие-то иные действия имущественного характера.

Как установлено в судебном заседании осужденные вынуждали потерпевших передавать им деньги или пообещать, что деньги будут переданы.

Факты вымогательства денежных средств у потерпевших были, бесспорно, установлены в ходе проведенного судебного заседания34.

На данном примере мы смогли продемонстрировать практику применения сразу нескольких квалифицирующих признаков.

Часть 3 ст. 126 УК РФ закрепляет два квалифицирующих признака – «совершены организованной группой» (был рассмотрен выше) и «повлекли по неосторожности смерть потерпевшего или иные тяжкие последствия». Первый, безусловно, усиливает общественную опасность похищения человека, особенно, если он имеет место в совокупности с каким-либо квалифицирующим признаком, закрепленным в ч. 2 ст. 126 УК РФ. 

2. Проблемы квалификации похищения человека.

§1. Отграничение похищения человека от незаконного лишения свободы и захвата заложника.

Российское законодательство имеет в своем составе сходные составы преступлений, имеющих не только одинаковый непосредственный объект преступления, но и очень похожие по характеристике объективной стороны преступления. Отсюда и сложности, возникающие в процессе правоприменения.

Основным отличием по мнению Кудрявцева В.Н. и Наумова А.В. незаконного лишения свободы от похищения человека является сам способ совершения преступления. Данные исследователи полагают, что при незаконном лишении свободы потерпевший сам, добровольно, оказывается в местах лишения свободы35 .

При этом возникают ситуации, когда потерпевшего обманом заманивают в места лишения свободы, то есть место, отличающиеся от его постоянного местонахождения. Но человек туда отправляется добровольно, а впоследствии уже начинает незаконно там удерживаться.

Так, например, директору определенной фирмы N позвонили и предложили встречу. После прибытия на место встречи его лишают возможности свободно передвигаться. В данной ситуации мы будем иметь дело с похищением человека, хотя и оказался потерпевший в месте его лишения  свободы передвижения по собственной воле.

На наш взгляд, отличительным признаком похищения человека от незаконного лишения свободы является его изъятие, перемещение в отличное от его постоянного местонахождения, не известного для иных лиц, и незаконное его удержание, при этом н имеет значения добровольно или нет происходило изъятие (перемещение).

Объективная сторона незаконного лишения свободы представлена действиями, состоящими в ограничении свободы передвижения человека, не имеющим связи с его похищением.  Состав ст. 127 УК РФ состоит в насильственном удержании человека в любом помещении путем водворения, связывания, привязывания к чему-либо.

В судебной практике  считается незаконным лишением свободы принуждение лица к пребыванию в каком-либо помещении (даже если это собственный дом или дача) угрозой применения насилия над ним, его близкими родственниками и т.д. Законное принуждение к пребыванию в определенном месте, лишению свободы строго определено законом: административное задержание, принудительное лечение в психиатрическом стационаре, уголовное наказание, уголовно-процессуальное принуждение.

Окончанием незаконного лишения свободы считается момент фактического лишения свободы, при этом отсутствует зависимость от времени пребывания в неволе потерпевшего. Не составлять преступления  и свидетельствовать о малозначительности деяния может совершенно незначительный промежуток времени, в период которого лицо было ограничено в свободе передвижения, как отмечает ряд авторов.

Необходимо Пленумом Верховного Суда Российской Федерации разъяснить содержание термина «малозначительность» промежутка времени принудительного ограничения свободы. Нецелесообразным полагаем исключение законодателем из незаконного лишения свободы деятельного раскаяния виновного, которое предусматривается и для более опасных преступлений – похищения человека и захвата заложника.

Объективная сторона похищения человека представлена тайным, открытым, обманным завладением живым человеком, которое сопряжено с ограничением его личной свободы. При этом не имеет никакого значения для квалификации деяния промежуток времени, в течение которого человек не имел возможности распоряжаться своей личной свободой, был незаконно ее лишен. Оконченным данное преступление считается в момент захвата человека и его перемещения в другое  место.

Похищением человека не считается завладение собственным или усыновленным ребенком независимо от воли другого родителя, деда или бабушки, в случае если указанные действия совершаются в его интересах.

А.Б. Кирюхин указывает на то, что похищение человека отличается от захвата заложника следующим: факт захвата и удержания потерпевшего, равно как и содержание предъявляемых требований не афишируется, держатся в тайне, при этом ограничен круг лиц, к которым предъявляются требования (близкие родственники, коллеги по работе, друзья). Позволим себе не согласиться с позицией исследователя.

Захват заложника (ст. 206 УК РФ) в отличие от похищения человека ( ст. 126 УК РФ) имеет обязательным условием выдвижение требования при захвате либо удержании  человека в качестве заложника с целью его понуждения к совершению какого-либо действия гражданином, государством или организацией либо к воздержанию от какого-либо действия, что является условием освобождения заложника.

Похищением человека не должно считаться удержание человека, незаконно лишенного свободы, если родителям, коллегам, знакомым предъявляется требование. Согласно буквальному толкованию ст. 206 УК РФ захватом  заложника должно считаться требование к любым гражданам (в том числе и родственникам), являющееся условием освобождения захваченного.

Анализируя субъективную сторону преступления, отметим, что похищение человека, равно как и незаконное лишение свободы и захват заложника, характеризуется только  прямым умыслом. Интересен следующий случай. С. и М.   совершили разбойное нападение на водителя автомобиля, завладев его ключами, после чего, связав потерпевшему руки, они выкинули его из машины и, опасаясь, что потерпевший заявит об угоне, закинули его в багажник. В судебном заседании государственный обвинитель отказался от предъявленного обвинения по ст. 126 УК РФ, был вынесен оправдательный приговор по указанной статье, поскольку преступники своей целью имели угон автомобиля, похищение потерпевшего было способом совершения этого угона. Так как похищение человека может быть совершено исключительно с прямым умыслом, а в данном случае было установлено, что умысел был косвенный, то подсудимые были оправданы по ст. 126 УК РФ. По нашему мнению здесь имела место подмена понятий. Действительно, целью преступников было завладение автомобилем, похищение – лишь промежуточная цель.. Понятия общественно-опасные последствия и цель преступления не совпадают в уголовном праве. Целью является реальное представление субъекта о результате, которого он пытается достичь посредством совершения уголовно-наказуемого деяния. Последствием преступления выступает причинение определенного вреда объектам уголовно-правовой охраны в результате совершенного общественно-опасного деяния.

Общественно-опасные последствия в формальных составах преступлений  не являются признаком состава преступления.  Уголовный закон признает преступление оконченным независимо от наступления общественно-опасных последствий, после совершения деяния. Таким образом, в формальных составах устанавливается только фактическое отношение субъекта к общественно-опасному деянию. Объективная сторона похищения человека может быть выражена только в прямом умысле, виновный должен осознавать, что он похищает человека, при этом действует вопреки его воле и желает этого.

Прямой умысел направлен на похищение человека, этой цели является достаточно для признания наличия данного состава преступления,  конечной целью является  совершение потерпевшим определенных действий (либо их несовершение), в которых заинтересован преступник. Цель характеризует мотив преступления. Мотивом данного преступления обыкновенно выступает определенный мотив: месть, карьеризм,  хулиганские побуждения, способствование совершению другого преступления либо иные корыстные побуждения.

Способа совершения преступления охватывает сопутствующие ему деяния только тогда, когда без них невозможно совершить преступление, задуманное виновным. В нашем примере угон автомобиля был возможен и без незаконного ограничения потерпевшего в свободе. Отсюда, рассматриваемом нами случае требуется дополнительная квалификация по ст. 126 УК РФ.

В комментариях под редакцией Ю.И. Скуратова и В.М. Лебедева отмечено, что похищение человека, совершенное из корыстных побуждений, имеет место тогда, когда мотив совершения данного преступления - получение материальной выгоды для виновного или других лиц (это может быть, например,  выкуп за похищенного). Данное утверждение справедливо лишь тогда, по нашему мнению, когда требование по выкупу третьим лицам исходит от потерпевшего. Если данное требование предъявляет преступник, который незаконно удерживает потерпевшего, то мы имеем дело уже с захватом заложника из корыстных побуждений, в данной ситуации присутствуют все признаки состава преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ.

В.Ф. Караулов отмечает, что в ст. 206 УК РФ не указано, что выдвижение требования как условие освобождения заложника не может быть предъявлено  потерпевшему. По мнению исследователя,  требование о получении денег либо имущества может быть предъявлено к похищенному с его дальнейшим удержанием и данное деяние тоже будет являться захватом заложника. Мы не разделяем указанную позицию. Потерпевший не может быть заложен сам у себя.

В примечаниях к  ст.ст.126 и 206 УК РФ указано, что освобождение от уголовной ответственности абсолютно не связано с тем, как долго человек был похищен либо захвачен в заложники, достиг ли виновный целей к которым стремился, совершая указанные деяния. Данное примечание в большей степени в интересах виновного, нежели потерпевшего.

В.В. Панкратов отмечает внутреннюю взаимосвязь понятий «похищение», «лишение свободы» и «захват заложника», что способствует  тому, что теоретически достаточно сложно отграничить одно преступление от другого. Выход из данной ситуации исследователь видит в объединении всех трех обозначенных составов преступлений в один – «незаконное лишение свободы» и его расположение его в главе «Преступления против личной свободы человека»36 .

Считаем, что объединение всех трех преступлений в единый состав невозможно. Включение в данный состав захвата заложников будет противоречить внутренним принципам и традициям расположения объектов в УК РФ, его особенной части. Захват заложников посягает прежде всего на общественную безопасность и причиняет вред общественным отношениям, обеспечивающим состояние общественного спокойствия, нормальное функционирование социальных институтов, и в качестве дополнительного непосредственного объекта выступают личная свобода людей, здоровье или жизнь заложников.

§ 2. Квалификация похищения человека в совокупности с другими деяниями.

Совокупностью преступлений, согласно статье 17 Уголовного кодекса РФ  признается совершение  виновным двух или более преступлений, ни за одно из которых он не был осужден. Отличительная особенность совокупности преступлений заключается в том, что  все преступления, входящие в совокупность, должны быть совершены до осуждения.

Важно подчеркнуть, что все преступления, которые входят в совокупность, не должны быть ранее предметом судебного разбирательства, должны вменяться виновному одновременно. Важным моментом является  то, что в Уголовном кодексе нет четкого определения  самого момента осуждения. Ряд исследователей (среди них Панько К.А., Мацнев Н.И.) полагают, что момент осуждения совпадает со временем, когда приговор вступает в законную силу, поэтому преступления, совершенные осужденным после вынесения приговора судом и до его вступления в законную силу должны быть признаны совокупностью преступлении. Но есть и иная точка зрения, которой придерживаются такие исследователи, как Бажанов М.И., Малков В.П., считающие моментом осуждения  сам момент вынесения приговора судом, поэтому совершенные виновным преступления необходимо рассматривать, исходя из момента провозглашения приговора суда: совокупностью преступлений будут те преступления, которые совершены до провозглашения судом приговора за ранее совершенное преступление. Именно такой точки зрения придерживается судебная власть, отсюда в приговорах суда мы встречаем формулировку: «считать осужденным с момента провозглашения приговора».

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11 января 2007 г. № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания» дается следующее разъяснение: если лицо совершает новое преступление  после провозглашения судом приговора, которым оно осуждено за предыдущее преступление, то судам следует исходить из момента провозглашения приговора  за предыдущее преступление, поскольку именно публичное его провозглашение и считается моментом вынесения приговора. Важно обратить внимание и на то, что правила статьи 70 Уголовного кодекса РФ применяются и в случае, если на момент совершения осужденным нового преступления приговор за первое преступление не вступил в законную силу. Таким образом суды поступают при рассмотрении уголовных дел.