Возбуждение уголовных дел частного обвинения

     │

     ├  Оправдательный приговор

  ───┼────┬───────┬────────┬─────────┬────

     0%   1%     2,5%     33,5%      62%

 

Диаграмма 2

     │

     ├───────────────────────────────────────────┐ Прекращение в связи с

     ├───────────────────────────────────────────┘ примирением сторон

     │

     ├──────────────────────────────────────┐ Прекращение в связи с

     ├──────────────────────────────────────┘ отказом от обвинения

     │

     ├─────────────────────┐ Прекращение в связи с неявкой

     ├─────────────────────┘ частного обвинителя

     │

     ├──────────────┐ Обвинительный приговор

     ├──────────────┘

     │

     ├───────────┐ Оправдательный приговор

     ├───────────┘

     │

     ├─────┐ Прекращение в связи с отсутствием жалобы

     ├─────┘ потерпевшего

     │

     ├──┐ Прекращение в связи с истечением сроков давности

     ├──┘ привлечения к уг. ответственности

     │

     ├──┐ Прекращение в связи с недостижением возраста привлечения

     ├──┘ к уг. ответственности

     │

     ├──┐ Прекращение в связи со смертью обвиняемого

     ├──┘

    ─┼──┬──┬─────┬──┬──────┬────────────────┬────┬─────────────

     0% 1% 1,5%  5% 6,5%  10%               31%  43%

 

В целом мировые судьи успешно справляются с возложенными на них обязанностями, о чем свидетельствует большое количество дел, окончившихся примирением сторон (62% дел, поступивших в суд с обвинительным актом, и 43% – рассмотренных в порядке ст. 318 УПК РФ), достаточно низкие показатели обжалования решений (7% – в апелляции и 2,5% – в кассации) и вмешательства в них вышестоящих инстанций (когда решения отменены и изменены по существу дела) – 3% от общего числа дел.

Тем не менее, в производстве по данной категории дел допускается немалое количество достаточно типичных ошибок, укажем на некоторые из них.

1. Порядок разрешения заявлений и сообщений о преступлениях, уголовное преследование по которым осуществляется в порядке частного обвинения, не отличается единообразием, поскольку отдельные положения уголовно-процессуального закона толкуются дознавателями и мировыми судьями по-разному65.

Несмотря на то, что в соответствии с ч. 1 ст. 318 УПК уголовные дела частного обвинения возбуждаются путем подачи заявления мировому судье, в 70,5% дел потерпевшие первоначально обращаются в органы внутренних дел. По общему правилу66 в случае обращения потерпевшего от преступления рассматриваемой категории в органы следствия или дознания, если отсутствуют предусмотренные ч. 4 ст. 20 УПК основания возбуждения дела в публичном порядке, после проведения проверки должно быть принято решение о передаче сообщения в суд. В нарушение этого правила в 8,5% случаев органы дознания выносят постановления об отказе в возбуждении уголовного дела67.

По-разному поступают и судьи при получении от органа дознания заявления, адресованного в отдел полиции или прокурору. Некоторые считают, что заявления частного обвинителя, в смысле ст. 318 УПК РФ, им не поступило, и поэтому не предпринимают никаких действий, пока потерпевший сам не обратится к ним с (еще одним) заявлением. Другие устно или письменно разъясняют потерпевшему право подать заявление на имя мирового судьи. Нередко мировой судья выносит постановление о возвращении такого заявления потерпевшему в соответствии с ч. 1 ст. 319 УПК РФ.

Отсутствие единообразия в правоприменительной практике негативно сказывается на обеспечении прав потерпевших. Заявление потерпевшего, содержащее требование о привлечении конкретного лица к уголовной ответственности, является достаточным поводом для совершения судьей действий, предусмотренных ст. 319 УПК РФ, независимо от того, кому оно было адресовано и каким образом поступило к мировому судье – непосредственно от потерпевшего или от органа дознания. Однако, если заявление не соответствует требованиям ч. ч. 5 и 6 ст. 318 УПК РФ, в том числе если оно, хотя и адресовано суду, не содержит, как сказано в п. 3 ч. 5 ст. 318, просьбы о принятии дела к производству (а фактически о привлечении лица к уголовной ответственности), оно возвращается потерпевшему. Иные действия и решения судей закону не соответствуют.

2. В соответствии с ч. 4 ст. 20 УПК РФ дознаватель с согласия прокурора возбуждает уголовное дело о преступлении рассматриваемой категории и при отсутствии заявления потерпевшего или его законного представителя, если потерпевший в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам не может защищать свои права и законные интересы. На практике дознаватели активно используют указанное право: ими были возбуждены 41,5% изученных дел68, однако законность и обоснованность решений о возбуждении уголовных дел частного обвинения в публичном порядке в некоторых случаях вызывает сомнения, главным образом в связи с их немотивированностью.

Так, в 44,5% постановлений в нарушение требований ч. 4 ст. 7, ч. 4 ст. 20, ч. 4 ст. 147 УПК РФ дознаватели не указывают конкретные обстоятельства, потребовавшие принятия решения о возбуждении уголовного дела в порядке исключения из общего правила.

В 3,5% дел, возбужденных дознавателями ввиду зависимого состояния потерпевшего (таких дел всего 8,5% из числа возбужденных в порядке ч. 4 ст. 20 УПК РФ), в постановлениях не указано, в чем именно заключается зависимое состояние потерпевшего.

В нескольких случаях уголовные дела возбуждены дознавателями по причине неизвестности лиц, совершивших преступления, хотя потерпевшими эти лица были названы. Например, в деле по обвинению Р. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, потерпевшая Р. сразу указала в заявлении на то, что побои ей нанес сын, однако дело было возбуждено дознавателем в связи с неизвестностью лица, совершившего преступление.

Ссылаясь на то, что потерпевший опасается насилия со стороны лица, совершившего преступление (6% дел частного обвинения, возбужденных в порядке ч. 4 ст. 20 УПК РФ), дознаватели не указывают, чем вызваны подобные опасения.

Достаточно часто причины, по которым лицо не может самостоятельно защищать свои интересы, трактуются дознавателями излишне широко. Верховный Суд Российской Федерации относит к таким причинам материальную и иную зависимость потерпевшего от лица, совершившего преступление, а к лицам, находящимся в беспомощном состоянии, – тяжелобольных и престарелых, малолетних детей, лиц, страдающих психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее69, инвалидов70. Однако в делах, возбужденных в порядке ч. 4 ст. 20 УПК РФ, дознаватели ни разу не указали на беспомощное состояние потерпевшего, а некоторые из приведенных выше причин (престарелый возраст (5% таких дел), несовершеннолетие (8,5%), инвалидность (7,5%) потерпевшего) необоснованно отнесли к числу «иных».

Ошибкой является возбуждение дознавателями уголовных дел частного обвинения исключительно в связи с тем, что потерпевший является несовершеннолетним. В том случае, если у несовершеннолетнего имеется законный представитель, в силу прямого указания ст. 318 УПК РФ, он может подать заявление непосредственно мировому судье в порядке частного обвинения. При этом представляется целесообразным возбуждать уголовное дело частного обвинения в публичном порядке, когда преступление совершено в отношении несовершеннолетнего одним из его законных представителей.

Юридическая наука и судебная практика исходят из того, что если прокурор дает согласие на возбуждение дела частного обвинения, то в суде ему необходимо обосновать причины вступления в уголовный процесс71. Уголовное дело, возбужденное дознавателем с согласия прокурора при отсутствии оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ, «не может считаться законно возбужденным», оно подлежит прекращению по п. 5 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием заявления потерпевшего72. Кроме того, возбуждение уголовного дела в нарушение требований ч. 4 ст. 20 УПК РФ влечет за собой неправомерное ограничение прав потерпевшего, в частности на отказ впоследствии от обвинения, а также процессуальных возможностей обеих сторон влиять на прекращение дела при достижении примирения.

3. Согласно пп. 2 п. 5 ст. 318 УПК РФ заявление потерпевшего должно содержать описание события преступления, а также обстоятельств его совершения. В частности, по делу о преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 130 УК РФ, потерпевший должен указать на конкретные оскорбления (их характер либо толкование оскорбительных слов). В противном случае мировой судья, руководствуясь ч. 1 ст. 319 УПК РФ, должен вынести постановление о возвращении заявления. В нарушение указанного требования в 9% дел, рассмотренных в порядке частного обвинения, мировые судьи принимают к производству заявления, в которых потерпевшие лишь указывают на «грубую нецензурную брань» либо «грубые оскорбления» в их адрес. Подобные действия судей нарушают не только требования ст. 318 и ст. 319 УПК РФ, но и право обвиняемого знать, в чем именно он обвиняется. Кроме того, понятие оскорбления, содержащееся в ст. 130 УК РФ, является оценочным, а поскольку именно суд должен будет дать словам обвиняемого юридическую оценку, представляется важным, чтобы в заявлении потерпевшего были указаны конкретные слова, истолкованные потерпевшим как оскорбительные.

4. В нарушение ст. 318 УПК РФ, которая устанавливает исчерпывающий перечень требований к заявлению потерпевшего, в некоторых случаях мировые судьи возвращают заявление в связи с тем, что потерпевшим не указывается конкретная юридическая формулировка обвинения. Несмотря на то что по данному вопросу ведутся активные дискуссии среди ученых73, о чем уже было сказано ранее, УПК РФ четко определяет, что потерпевший должен лишь описать событие преступления, но не давать ему юридическую квалификацию, поэтому такие действия судей не основаны на законе.

5. Частью 4 ст. 29 УПК РФ мировому судье предоставлено право вынести частное определение или постановление, в котором обращается внимание должностных лиц органов дознания на факты нарушений закона. На необходимость более широкого использования частных определений как средства реагирования на недостатки предварительного расследования, укрепления законности, предупреждения правонарушений, формирования уважительного отношения к закону и суду неоднократно обращалось внимание в юридической науке74 и судебной практике75. Однако анализ практики показал, что судьи этим правом почти не пользуются, хотя дознавателями совершается большое количество ошибок не только при возбуждении уголовных дел рассматриваемой категории, но и при проведении предварительного расследования76.

Например, в уголовном деле по обвинению Ю. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 115 УК РФ, изъятые в ходе осмотра места происшествия ножи не были осмотрены и приобщены к делу в качестве вещественных доказательств, но при этом были представлены в качестве объектов для проведения трасологической экспертизы. В уголовном деле по обвинению М. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, потерпевшая М. допрашивалась в ходе предварительного расследования только в качестве свидетеля, что не соответствовало ее процессуальному статусу и нарушало права потерпевшей77.

6. В практике встречаются случаи игнорирования мировыми судьями ходатайств об оказании содействия в собирании доказательств (об истребовании сведений о судимости обвиняемого, о том, состоит ли он на учете в психоневрологическом и наркологическом диспансере и др.), заявленных потерпевшими в момент подачи заявления о привлечении лица к уголовной ответственности. В некоторых случаях мировые судьи указанные ходатайства удовлетворяют, но какие-либо процессуальные решения об этом не выносят. Таким образом, нарушаются требования ст. 121 и ст. 122 УПК РФ, в соответствии с которыми ходатайства сторон подлежат рассмотрению и разрешению непосредственно после их заявления, о чем суд выносит определение. Иногда мировые судьи отказывают в удовлетворении ходатайств сторон немотивированно, т.е. нарушают требования ч. 4 ст. 7 УПК РФ. Например, в уголовном деле по обвинению И. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 130 УК РФ, мировым судьей без указания причин отказано в удовлетворении ходатайства частного обвинителя об истребовании документов, которые могли бы подтвердить либо опровергнуть алиби обвиняемой.

7. Допускают судьи ошибки и при собирании доказательств. Из нормативного определения доказательства, положений п. 2 ч. 2 ст. 75 и ст. 87 УПК РФ вытекает общее правило: фактические данные неизвестного происхождения не могут стать доказательствами. В нарушение указанного правила в 4% дел частного обвинения, поступивших в суд с обвинительным актом, и в 11% дел, возбужденных в порядке ст. 318 УПК РФ, в стадии судебного заседания «ниоткуда» появились доказательства, источник которых неизвестен. Например, в деле по обвинению М. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, непонятно откуда появилось заключение судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего, назначенной по другому уголовному делу.

В нарушение требований ст. 77 и ст. 78 УПК РФ о том, что показания обвиняемого и потерпевшего могут считаться доказательствами, только если они получены на допросе, проведенном в ходе досудебного производства по уголовному делу или в суде в порядке ст. ст. 173, 174, 187 – 191, 275 и 277 УПК РФ, мировые судьи иногда оглашают в судебном заседании объяснения потерпевшего и обвиняемого, данные в ходе проверки сообщения о преступлении, которые доказательствами, строго говоря, не являются.

8. В соответствии со ст. ст. 318, 319 УПК РФ на мировом судье лежит обязанность разъяснения сторонам возможности примирения. Хотя в изученной практике примирение было достигнуто сторонами в достаточно большом количестве дел (62% – поступивших в суд с обвинительным актом и 43% – возбужденных в порядке частного обвинения), мировые судьи либо не всегда исполняют указанную обязанность, либо в нарушение п. 5 ч. 3 ст. 259 УПК РФ ее исполнение не находит отражения в протоколе судебного заседания (91,5% дел, поступивших в суд с обвинительным актом, и 30% дел, рассмотренных в порядке частного обвинения).

9. Допускаются ошибки и при вынесении решений по существу дел. В соответствии с ч. 2 ст. 20, ст. 25 и ч. 5 ст. 319 УПК РФ возможности примирения сторон по делам рассматриваемой категории, поступившим в суд с обвинительным актом и возбужденным в порядке ст. 318 УПК РФ, существенно различаются. В соответствии с п. 31 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации № 17, если по делу частного обвинения, возбужденному в порядке ч. 1 ст. 318 УПК РФ, стороны заявили о примирении, судья не вправе отказать в прекращении уголовного дела. Главным условием такого решения закон считает желание потерпевшего, наличие прежних судимостей у виновного значения не имеет. Однако в соответствии с ч. 5 ст. 319 УПК РФ в делах, прошедших стадию предварительного расследования, в случае примирения сторон суды должны руководствоваться не ч. 2 ст. 20, а ст. 25 УПК РФ78.

Анализ практики показывает, что мировые судьи не всегда соблюдают требования указанной нормы. Так, 8,5% дел частного обвинения, поступивших в суд с обвинительным актом, были прекращены в связи с примирением сторон, хотя обвиняемый имел судимость. При этом только в одном деле по обвинению М. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 116 УК РФ, рассмотренном мировым судьей судебного участка № 5 Новосибирской области, прокурор (не возражавший в судебном заседании против его прекращения) обжаловал постановление по указанному выше основанию. Советский районный суд г. Новосибирска в апелляционном порядке отменил решение мирового судьи, указав, что «М. имеет непогашенную и неснятую судимость, не может считаться совершившим преступление впервые, одно из оснований по ст. 76 УК РФ для прекращения уголовного дела отсутствовало». В отношении М. был вынесен обвинительный приговор79.