Физическая культура в период феодализма (XI – XV)

Противоречивый внутренний мир средневековой народной физической культуры наиболее ярко отразился в танцевальных движения и танцевальных конкурсах. В течение X—XI веков из-за присущих им варварских и языческих элементов танцы были вытеснены из церквей и с кладбищ, причем они могли исполняться даже за пределами святых мест только в религиозном духе Христианская церковь молчаливо открыла дорогу к обычаям, связанным с непреодоленными страстями, стремлением к самовыражению и престижу, определив сроки проведения религиозных праздников в период, когда совершались столетиями складывавшиеся языческие обряды, и официально разрешив танцы во время рождества, крещения и масленицы Другие же публичные народные хороводы, организуемые по прочим поводам, христианская  церковь  и XIII  веке уже строго  запретила   Жестоко преследовались

народные танцы и  конкурсы в праздник Ивана Купалы — 24 июня, связывавшиеся с преданиями о плодородии и чарах огня. В Венгрии еще в конце XVII века, если выяснялось, что кто-то в день Ивана Купалы прыгал через огонь или танцевал у костра, то это было достаточным поводом для того, чтобы обвинить такого человека в колдовстве и организовать над ним суд.

«Массовый футбол» между  деревнями уходит своими корнями в языческие обычаи «изгнания дьявола», и в этом смысле футбол вызвал отрицательное отношение к нему со стороны церковного клира. Сложившееся представление о самой игре (в результате некритического восприятия или неприятия вообще монастырских хроник) еще больше было искажено современной публицистикой и превратилось в понятие «массовой драки ради гола», или идиллии «сельского массового спорта».

Игра, похожая на русскую  лапту, пришла из Индии через Ближний  Восток посредством торговли и ее спутников. Кроме того, ее привезли переселявшиеся в направлении Европы группы индийских племен. В Европе эта игра распространилась главным образом среди сельских жителей, ее полюбили также учащиеся и цеховые подмастерья. Эта игра основывалась на том принципе, что поданные мячи отбивал начинающий игрок, его партнеры, используя время полета мяча, пробегали опасные зоны между «домами». Очки получали в зависимости от числа пойманных мячей, с которыми игроки возвращались «домой».

По этой упрощенной модели можно легко составить представление об образе жизни бродячих торговцев, цеховых подмастерьев, тех слоев населения, которые не могли врасти в иерархию европейского феодализма и бродяжничали. Основные элементы этих игр обогащались местными приемами, складывались в зависимости от страны или народа в новые разновидности меты. Так образовались раундерс, крикет и крокет, попавшие в Англию, как это видно и по названию, из Франции и Нидерландов. Финская, немецкая, польская, венгерская, русская, сербская разновидности меты — с «коном», «кругам», длинным полем — разделились уже в эпоху Возрождения. Свою роль и значение они сохраняли до тех пор, пока этого требовали общественные запросы соответствующих слоев населения либо пока сложившиеся традиции не были оттеснены на задний план современными спортивными играми^.

 Получившие всеобщее распространение в западноевропейских деревнях обычаи борьбы и поединков на палках приобрели большое значение после того, как крестьянам было запрещено ношение оружия. Во всех разработках темы Робина Гуда и других народных легендах Англии неизменно присутствует образ героя, владеющего приемами борьбы с применением посоха.

Наряду с борьбой наибольшее распространение на территории Священной Римской империи получили конные соревнования, состязания в прыжках, беге, метании, игры с продвижением соперников, но круговой или спиральной дистанции.  Большой популярностью пользовались среди скандинавских крестьян лыжи, в Нидерландах — ходули и коньки, в Ирландии и Шотландии наряду с бросанием жерди — метание молота, в стране басков — пелота, в Швейцарии и балканских селах — метание камня. Излюбленная по всей Европе охота была для крестьян не только полезным развлечением, но и занятием, на котором их интересы сталкивались с господскими. По установившемуся обычаю мелкая добыча принадлежала крестьянам, крупная — дворянам.

Несмотря на формирование своеобразных черт, и особенностей, народная физическая культура средневековья не составляла замкнутой системы. Сословные различия и обычаи феодализма проникали и в мир детских игр, хранящий традиции прошлого. На это указывают игры с салками, где водящего выбирали с помощью считалки «император — король — епископ — дворянин — горожанин — крестьянин — гусляр — нищий». Игры «взятие крепости», «король, дай солдата», «третий лишний» напоминают об обычаях взимания пошлины на мосту, границе владения и т. п., а игры с «всадниками», взятием «пленных» и «выкупа» — об обычаях рыцарства.

Физические упражнения средневекового городского

населения.

В период раннего феодализма физическая культура городских жителей испытывала на себе воздействие, по сути, тех же факторов, о которых говорилось выше применительно к крестьянству. Однако в общих чертах начиная с X века, по мере укрепления городов и в ходе усилий по ослаблению и ликвидации феодальной зависимости, изменились и условия жизни городского населения. В XI—XV веках большинство городов сражалось против феодальной анархии, сдерживающей развитие производительных сил, уже в союзе с центральной властью. В этих условиях сложились благоприятные возможности для формирования специфических видов физических упражнений, и без того необходимых для обороны города, а также танцев и игр, сопутствующих буржуазному образу жизни.

Для тренировки во владении оружием образовались организованные общества стрелков из лука и фехтовальные школы, сначала в голландских, североитальянских, английских, французских и немецких городах, а также в Кракове, Киеве и Новгороде. По имеющимся данным, герб первого городского фехтовального общества был освящен в соборе Гента в 1042 году. А на состязании лучников, проведенном в 1399 году в Турнуа союзом фландрских земель, сражавшихся против герцогства Бургундского, были представлены уже 30 городов и 16 деревень. Объединения лучников и фехтовальщиков действовали на основе уставов, подобных цеховым. Их членам, по существовавшим правилам, надлежало в определенные дни посещать практические занятия, пи которых уполномоченные на то лица — капитаны — проверяли состояние оружия и руководили подготовкой.

Общеизвестно, что средневековая борьба и фехтование — как это отмечалось и в отношении дворянства — в кругу горожан также не ограничивались владением холодным оружием в современном смысле слова. Однако в случае состязаний спортивного типа из суммы боевой подготовки на первый план выступал какой-либо один вид или обусловленный местными обычаями стиль единоборства.

Параллельно с развитием  разделения труда между цехами обособлялись и необходимые для соответствующего рода занятий — или выражающие характер того или иного профессионального объединения — отрасли физической подготовки, а также состязания и танцы.

Внутренние движущие силы физической культуры городов средневековья лучше всего можно проиллюстрировать на обычаях передовых по своему развитию итальянских юродских республик. Великолепные игры и состязания их жителей были связаны со свободолюбивыми устремлениями, которые складывались в борьбе против феодальных сил, окружавших города и грозивших их поглотить. Общественная роль связанных с физической культурой мероприятий во многом напоминала их значение в древних городах-государствах, а весь процесс их развития знаменовал первые, пробные шаги сложившегося гораздо позже буржуазного «спорта».

 «Всех горожан разделили на две группы, состоявшие в свою очередь из отрядов. Как правило, сражались деревянным оружием все сразу или по двое. На голову надевали смягчающий удары шлем (цисту), на лобовой части которого обозначалось, к какой группе относится  боец. Лицо было защищено крепкой корзиной из веревок». Победители получали денежные призы.

         В Венеции и других речных городах проводились схватки «джуоко дель понте» (игра на мосту) за символический захват моста. Изображение бурлящей юлпы сражающихся на таком мосту — любимый сюжет гравюр той эпохи на переднем плане гондольеры подбирают свалившихся в воду, в окнах и на крышах окружающих домов — многочисленные «болельщики». В Риме уже в конце XI века прославились состязания в юрах «тестакко» — продолжение в христианской форме ритуала плодородия луперкалий. В них принимали участие и представители окрестных сел. Из плана такого мероприятия, относящегося к 1469 году, известно, что традиционная программа включала четыре забега, прыжки с шестом в длину, выступ пения борцов и гонки различных животных.

Ревностно культивировались горожанами и остальных стран Европы соревнования по случаю праздников весны, завершения сбора урожая и проводов. Наиболее раннее упоминание об этом имеется у монаха Уильяма Фитцстефана, который в своем «Описании жизни знатных горожан Лондона» 1175  года посвящает отдельную главу описанию физических упражнений лондонской молодежи.

Все лето юноши упражняются  в прыжках, стрельбе из лука, танцах, борьбе, метании камней и пользовании  щитом. Девицы же бьют в ручные барабаны и танцуют, пока не стемнеет».

В той же хронике сообщается о первом футбольном матче между  лондонскими студентами и молодыми ремесленниками. Из этой записи видно, что борьба и игра еще не отделились друг от друга. Не были оговорены также границы поля. И здесь, подобно деревенским ритуальным игрищам, участие принимали практически все юноши. Правил почти не было. Набитый отрубями или соломой мяч можно было бить и вести ногами, катить и нести в руках. Цель соревнования состояла не в том, чтобы забивать голы, а в доставке мяча за определенную черту.

 Получившие широкое  распространение разновидности  игры с мячом были особенно  удачны тем, что человек, хотя  бы в воображении, «освобождался»  от воплощающих классовый гнет  сословных, церковных и цеховых  оков. Не будет преувеличением  сказать, что средневековая городская буржуазия в пору своего подъема символически выражала собственную независимость и силу не только в храмах, но и в своих привычках, играх, на стрельбищах и полях для игры в мяч. Поединки мастеровых «в рыцарских доспехах» вопреки точке зрения наших историков спорта означали не только подражание дворянским обычаям, но и их высмеивание. В еще большей мере выражали протест против классового гнета те виды игры в мяч, которые приспосабливались к замкнутым условиям городских площадей Италии эпохи Возрождения. И здесь целью состязания было не превосходство по очкам или голам, а взятие ворот, символизирующих крепость. То же содержание прослеживается в связанных с мотивом взятия крепости играх шведов, русских, швейцарцев и немцев.

Хроникальные свидетельства эпохи Просвещения, проецируя в прошлое городские условия XVII—XVIII веков, отказывают средневековой городской буржуазии в стремлении к гигиене. В действительности же в большинстве городов XI—XVI веков регулярно действовали бани, а в крупных городах — в немалом количестве.

Средневековые бани и купальни можно по праву считать местами близкого светского общения бюргерства. Более того, вопреки запретам со стороны властей и церковников часть бань и примыкающих к ним таверн приобретает характер публичного дома.

Накапливавшиеся подспудные настроения и в городской среде зачастую выливались в приступы танцевальной истерии. Наиболее ранние упоминания об этом связаны с «аллилуйей» 15 июня 1237 года, когда молодежь из зажиточных семей Эрфурга неистовой, дикой толпой с несвязными песнями направилась из городских ворот по дороге в Арнипадг, кружась и прыгая до изнеможения^. В других местах жертвами подобных вспышек массовой истерии становились участники танцев и прыжков через костер, в день, св. Иоанна. Поскольку в средние века душевнобольные были окружены страхом и суеверным уважением, к юродивым в большом количестве примыкали симулянты.

Очевидно, по этой причине  в Страсбурге не раз происходили  вспышки танцевальной истерии, когда расходившихся плясунов удавалось собрать только в храме святого Витта, где, несмотря на попытки изгнать дьявола с помощью молитв и органной музыки, они продолжали судорожные телодвижения.  Отсюда произошло название «пляска святого Витта».

4. Становление и развитие  научных основ советской ФК.

     В первые годы советской власти начала решаться проблема подготовки научно-педагогических кадров, от которых во многом зависело создание научно-методических основ физического воспитания. В 1919—1920 гг. приступают к работе два высших учебных заведения — Институт физического образования им. П. Ф. Лесгафта в Петрограде и Центральный институт физической культуры в Москве. В этих вузах в начале 20-х гг. ведутся научные исследования в области физического воспитания и спорта. Заслуга в разработке медико-биологических, психологических и педагогических проблем физической культуры и спорта принадлежит ученику и последователю П. Ф. Лесгафта В. В. Гориневскому, а также Л. А. Орбели, А. Н. Крестовникову, П. А. Рудику, Н. А. Бернштейну, М. Ф. Иваницкому и др. Однако специалисты с высшим физкультурным образованием для общеобразовательных школ, т. е. учителя физической культуры, вплоть до 1946 г. в СССР не готовились, а институтов физической культуры до Великой Отечественной войны было лишь шесть.

В плане развития научно-методических основ советской системы физического воспитания нельзя не сказать, что в 1923 г. было создано издательство «Физкультура и спорт». В этом же году им был выпущен первый сборник научных статей по физической культуре. Со страниц книги звучит голос первого председателя ВСФК Н. А. Семашко: «Этот первый сборник научных статей по физкультуре знаменует собою начало планомерного, систематического подведения научной базы под физическую культуру». С 1925 г. начинает выпускаться ежемесячный научно-теоретический журнал «Теория и практика физической культуры», вначале издаваемый Наркомздравом по согласованию с ВСФК, а затем ставший органом Комитета по физической культуре и спорту.

Таким образом, был основан  центральный орган печати, который до сего времени публикует новейшие экспериментальные исследования ведущих отечественных и зарубежных ученых и практиков физической культуры и спорта.

В 1933 г. открывается Центральный  научно-исследовательский институт физической культуры (ЦНИИФК) — головное научное учреждение по разработке проблем физической культуры и спорта в нашей стране.

Научные труды отечественных  ученых по проблемам теории и практики физической культуры за все предыдущие годы получили бесспорное международное признание на многих всемирных научных конгрессах, конференциях и симпозиумах. Широко известны работы В. М. Дьячкова, Н. Г. Озолина, А.Д.Новикова, Л.П.Матвеева, В. М. Зациорского, В. П. Филина (теория и методика физического воспитания и спортивной тренировки), П. А. Рудика, А. Ц. Пуни (психолого-педагогическое направление), и многих других. Во второй половине 30-х гг. официальная педагогика, в том числе и спортивная, становится в нашей стране частью идеологии тоталитарного режима. Она обладала рядом отчетливо выраженных характеристик, которые отличали ее от педагогики предшествующего периода. Методологической основой педагогики провозглашалась философия марксизма-ленинизма. Вместо множества концепций типа биогенетической, социогенетической, рефлексологической, культурно-исторической была выдвинута одна, единая в своих методологических основаниях — советская педагогическая теория. Провозглашалась и научность официальной педагогики, но такой, которая соответствовала бы господствующей идеологии. Всякая попытка постановки вопроса о создании автономной от государства школы и педагогики стала, рассматривается в условиях тоталитаризма как политическое преступление.