Древнерусское язычество

В XIV-XVI веках, в позднейших копиях древних поучений, Мокошь продолжает упоминаться, но культ ее уже сильно снижен. Этнографические данные, собранные на русском Севере, рисуют нам Мокошь невидимой пряхой, вмешивающейся в женские работы, тайком стригущей овец, запрещающей прядение в праздничные дни.

Непосредственным продолжением образа Мокоши после принятия христианства стала Параскева-Пятница. Параскева - по церковному преданию благочестивая девушка, казнённая за верность Христу язычниками в III веке, после чего была причислена к лику святых.

Женская богиня, покровительница  женского ремесла, охранительница дома и семейного благополучия, покровительница  полей и скота, видоизмененное почитание  которой очень долго сохранялось  и в христианской Руси, Мокошь закономерно была включена в состав главных божеств пантеона Х века. В классической мифологии богинями, сочетающими покровительство изобилию с влиянием на случайности человеческой судьбы, были римская Фортуна и греческая Тихе. Непременной принадлежностью этих богинь был рог изобилия, олицетворявший понятие счастливой судьбы и понятие земного обилия. Такова была и славянская Мокошь. Существует также предположение, что это была женская ипостась Перуна или даже его жена. Ей была посвящена пятница - следующий день после Перунова.

И, завершая краткий обзор  древнеславянских богов, необходимо остановить внимание на фигуре одного из самых  значимых и почитаемых на Руси божеств - Перуне.

Перун был в большей  степени богом-воином, чем воплощением  оплодотворяющих землю весенних гроз, поэтому неудивительно, что  вплоть до X века - времени военных  походов киевлян - его культ не занимал центрального места, а в  некоторых областях славянского  мира был вообще неизвестен.

Культ Перуна, бога грозы, войны  и оружия возник сравнительно поздно в связи с развитием дружинного, военного элемента общества. Перун  представлялся славянам вооруженным  воином, мчащимся на золотой колеснице, запряженной крылатыми жеребцами, белыми и черными. Возвышение культа Перуна, превращение его в верховного языческого бога начинается с военными походами киевлян - они побеждают  хазар, воюют на равных с Византией, подчиняют себе многие славянские племена.

Перуна называли "княжьим  богом", поскольку он был покровителем князей, символизировал их власть. Такой  бог был чужд большинству общинных славян - земледельцев. Это - бог воинов и дружинников. В известных договорах  славян с греками говорится, что  князья-воители клялись Перуном. В историко-социологическом плане  культ Перуна следует относить к  поздней эпохе, когда обозначились черты военной демократии и князья-воители  у славян стали обладать большей  властью, нежели жреческое сословье, культивирующее своих богов, например Рода и рожаниц.

Характерной чертой ритуалов, связанных с Перуном, является их соотнесение с дубами и дубовыми рощами и возвышенностями, на которых  ставили в древности статуи Перуна и его святилища. Молнии - это стрелы бога-громовника. Перун, по легенде, в левой руке носит колчан стрел, а в правой лук, пущеная им стрела поражает противника и производит пожары. Его палица, или по другим версиям, топор, как знак карающего божественного орудия, стали символом власти, их функции перенесли на царский скипетр, жреческий и судейский жезлы.

С введением на Руси христианства, древние верования в Перуна смешались  с новыми христианскими, и многие черты Перуна были перенесены на Илью-пророка. В народном сознании даже и в настоящее время Илья-пророк представляется скорее языческим божеством, чем христианским святым. Когда из надвигающейся тучи гремит гром и сверкает молния, можно услышать: "Илья-пророк едет в огненной колеснице по небу и мечет свои стрелы в нечистого".

Перуну был придан характер главы всех богов, после чего началось создание грандиозной статуи божества. Голова Перуна была отлита из серебра, а усы позолочены. Однако реформа  не удовлетворила князя Владимира, строившего единое государство. Несколько  лет спустя он решился на принятие христианской религии, активно распространяемой одним из самых могущественных государств того времени - Византийской империей.

Кроме персонажей высшей мифологии, наши предки населяли также свой мир  и менее значительными существами. Русалками и кикиморами, лешими и  водяными, навьями и упырями, домовыми, овинниками, банниками и целым сонмом других мелких божков и духов, память о которых не дошла до наших времен. Для славян-язычников годовой цикл был наполнен не только постоянной работой в поле, на пастбище и дома, но и языческими праздниками, которые были связаны с солнечными циклами, почитанием предков, сельскохозяйственными работами. Во время зимних праздников крестьяне рядились в животных, гадали о будущем урожае, девушки гадали о женихах, в домах готовили особые блюда (каши, пироги, блины). Масленица знаменовала проводы зимы и встречу весны. Празднование Ярилы должно было обеспечить будущий урожай. В июне праздновали Купалу - самый длинный день в году. Затем шли праздники, знаменовавшие окончание летних полевых работ, сбор урожая и т. д. Особые дни в году были выделены для поминовения предков.

Весь быт крестьянина  был опоэтизирован и осмыслен. Мифологическое значение имела и  изба крестьянина: украшения на воротах, узоры ставен, конек на крыше, красный  угол в избе, рисунки на полотенцах и рубахах, обрядовые кушанья (печенье  в виде жаворонков, блины, писаные  яйца,). Эта культура, прочно вошедшая в народный быт, не смогла полностью исчезнуть после принятия христианства.

Необходимо отметить следующий  немаловажный аспект в древнерусском язычестве. Он заключается в том, что главная и наиважнейшая особенность славяно-русской веры состояла в том, что в мире все едино - боги, природа, люди. Все, рожденное Родом, по сей день несет его имя. Самое важное заключается в том, что все боги и произошедшие от них люди являются родичами, родственниками. Все они - проявления первых богов, их уменьшенная копия. Славяне называли себя потомками, а не рабами богов, как это принято в некоторых современных культах, в том числе и в христианстве. "Дажьбожьи внуки" - русские, так говорится в "Слове о полку Игореве". Славяне - потомки богов и им нечего было их молить, они славили богов, считая, что состоят с ними в родстве, единосущном и единокровном.

ГЛАВА 3. КРЕЩЕНИЕ РУСИ, ВОЗНИКНОВЕНИЕ "ДВОЕВЕРИЯ"

Языческая религия обожествляла силы природы, поэтому пантеон богов  прямо или косвенно был связан с выполняемыми родом и племенем хозяйственными функциями. С усложнением  общественной жизни и социальной структуры общества, с образованием этнически неоднородного государства  язычество как религиозная система, по мнению князя Владимира Святославовича, оказалось неспособным идеологически  обосновать происходящие перемены, объединить общество. Власть и общество приобретали  раннефеодальный характер, тогда  как духовные и нравственные отношения  выстраивались в соответствии с  родоплеменными. Первоначально Владимир пытался преодолеть это противоречие в рамках старой религии. Ранее упоминаемая "языческая" реформа Владимира 980 года имела задачу реорганизации язычества с целью придания ей более широкого общественно-политического звучания. Утверждение общерусского культа "дружинного бога" Перуна, первого среди сохраненных по реформе "идолов", должно было упрочить идеи единодержавия, целостности государства, которые противопоставлялись традициям племенного сепаратизма.

Однако киевский князь  очень скоро отказался от реформы, признав несовместимость старой религии с поставленными целями: простое выдвижение на первый план тех языческих богов, которые  выполняли "приоритетные" социальные функции, не могло повлечь за собой  пересмотр всей системы политеистических верований и обрядов. Подобное реформирование не превращало язычество в социальный интегратор и регулятор общественных отношений, в чем сильно нуждалось  общество. В какой-то степени, язычество  было лишено универсализма, который  присущ христианству.

Принятие христианства сразу  поставило Русь в один уровень  с передовыми государствами того времени, облегчило дипломатические  связи, так как люди средневековья  придавали очень большое значение религии, а христианство охватило к  этому времени примерно три четверти Европы, Закавказье и значительную часть Ближнего Востока.

Общепризнанной датой  принятия христианства стал 988 год. Однако новая религия утвердилась далеко не сразу. Процесс христианизации затянулся  на века. Православной церкви пришлось вести упорную борьбу с дохристианскими  верованиями. Пласты народного языческого сознания были настолько мощны, что  христианство было вынуждено воспринять и приспособить некоторые его черты. Культ богов сменился культом святых с прежними "языческими функциями". Сила дохристианских верований позволяет говорить о своеобразном двоеверии как историко-культурном феномене народной жизни средневековой Руси.

Прежде всего, следует  обратить внимание на то, что сам  термин "двоеверие" не имеет точного  определения. Разные авторы используют его в самых различных значениях. Обычно под ним имеется в виду "оязычивание" христианства. Под влиянием мощных языческих пережитков христианство на Руси якобы получило специфическую окраску, резко отличающую его от всех прочих течений христианства. На интуитивном уровне восприятия такая точка зрения представляется вполне оправданной. Действительно, русское христианство отличалось от близких ему по происхождению конфессий. Однако с не меньшим успехом то же самое можно сказать и обо всех прочих течениях христианства. Вопрос в том, явилось ли именно восточнославянское язычество единственным или основным определяющим фактором в формировании самобытности русского христианства? Поскольку и сам термин "язычество" не вполне определен, такой подход допускает произвольное расширение явления "двоеверия".

Христианство лишь частично уничтожило довольно свободную и  в некоторых отношениях достаточно аморфную структуру язычества, поставило  его в иные условия и подчинило  своей, якобы значительно более  высокой иерархии ценностей. Бытовое  христианство предоставило языческим  мифологическим персонажам и представлениям статус "нечистой силы", отрицательного духовного начала, противостоящего  силе "крестной", чистой и преисполненной святости. Образно говоря, в народном фольклорном представлении небо оказалось занятым силами небесными, праведными и божественными, преисподняя, подземный мир, болота, ямы и овраги - силами нечистыми и темными, а  земля - место борьбы двух миров и  начал, человек же и его душа - средоточие этой борьбы. Силы эти все  же неравноправны и не равновелики, ибо воля Божья и промысел Божий  господствует над всем и определяет все. Такое народное христианское мировоззрение, типичное для славян обеих конфессий - православной и католической, нельзя считать и называть двоеверием, поскольку оно цельно и представляет собой единую систему верований.

Само это специфическое  явление, которое, видимо, правильнее во всех отношениях называть народным христианством, а не "двоеверием", вобрало не только христианскую и языческую (в  узком смысле восточнославянскую) традиции, но и мощный пласт так называемой городской, ахристианской культуры, во многом определившем характер и формы нового духовного симбиоза.

Проанализировав мнение большинства  исследователей данного вопроса, можно  прийти к выводу о том, что принципиальных различий между новой религией и  старым миропониманием не было, и это, в свою очередь, не способствовало полному  отмиранию язычества. И в язычестве  и в христианстве одинаково признавался  единый владыка Вселенной. В обоих  вероисповеданиях существовали невидимые  силы низших разрядов, проводились  моления - богослужения и магические обряды с заклинаниями-молитвами. Каркасом годичного цикла празднеств были солнечные фазы, существовало понятие "души" и ее бессмертия, ее существования  в загробном мире. Поэтому перемена веры расценивалась внутренне не как смена убеждений, а как  перемена формы обрядности и замена имен божеств.

Деревенское население продолжало жить согласно религиозным прадедовским представлениям, хотя и считалось  крещеным. А город и княжеско-боярские круги, приняв многое из церковной сферы и широко пользуясь социальной стороной христианства, не только не забывали своего язычества с его богатой мифологией, укоренившимися обрядами и жизнерадостными карнавалами-игрищами с их танцами, музыкой гусляров и пением, но и поднимали свою старинную, гонимую церковью религию на более высокий уровень.

На основании всего  вышесказанного можно предположить, что древнеславянское язычество  как система пантеизированного мировоззрения определяет общее направление и содержание всех последующих типов мировоззрения, проникая и пронизывая их на всех этапах развития Русского государства. Очевидно, речь идёт о существовании определенных ментальных стереотипов, которые не нуждаются в обосновании и передаются на уровне некоего социального кода, что показывает, насколько неповторимо и живуче язычество.

Крещение Руси не смогло перечеркнуть предшествовавшие традиции язычества, господствующие в течение  многих столетий. Христианство приобрело  на русской почве свои специфические  черты. Именно слияние древней языческой  культуры, обычаев славян и новых  верований и по сей день определяет особенности русского православия.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги краткого экскурса по заявленной теме в формате данной работы, можно отметить следующие  моменты: безусловно, "язычество  древних славян" - многослойная, сложная, имеющая обширное поле для изучения тема. С одной стороны, она уводит нас в глубину отдаленных тысячелетий  первобытности, с другой - явно и  полнокровно проявляется в русском  фольклоре и традициях, доживших до наших дней.