Причины неудачи Восточно-Прусской операции, историческое значение

18 августа Ренненкампф возобновил  наступление и направил конный  корпус генерала Хана Нахичеванского (4 кавдивизии) на Инстербург. 19 августа произошел бой местного значения у Каушена. Конный корпус генерал-майора Скоропадского столкнулся с прусской ландверной бригадой, имея 70 эскадронов и 8 батарей против 6 батальонов и 2 батарей. Бригада понесла большие потери и отступила, а корпус был отведен его командиром в тыл, обнажив тем самым правый фланг армии, который он должен был прикрывать.

Командующий 2-й армией генерал Самсонов приказом от 16 августа  изменил предписанное штабом фронта направление наступления, послав главные  силы вместо северного в северо-западном направлении с целью более глубокого охвата германских дивизий и для перехвата путей на Вислу. В результате был существенно увеличен разрыв с 1-й армией. 2-я армия перешла границу 20 августа, имея против себя 20-й корпус генерала Шольца (3,5 дивизии) [25, С. 19].

3. Гумбиннен-Гольдапское сражение

20 августа произошло  первое крупное сражение при  Гумбиннен. Генерал Ренненкампф не ожидал этого сражения и не имел точного сведения о численности войск противника. Бой у Сталлупенена показал ему, что тыл его армии не упорядочен, в виду этого Ренненкампф назначил на 20 августа дневку, т.е. отдых. На этом этапе промедление 1-й армии осложняло ситуацию для немцев, так как вынуждало их идти на восток, оставляя оборонительные рубежи на р. Ангерапп и растягивая свои коммуникации при угрозе удара с тыла русской 2-й армии.

Но все-таки германское командование решило дать бой у г. Гумбиннен в 40 км от государственной границы. Сюда и стягивались все основные силы 8-й армии. Российская армия была в составе 6,5 пехотных и 5,5 кавалерийских дивизий и 55 батарей, против них германское командование выставляло 8,5 пехотных, 1 кавалерийская дивизии и 95 батарей, в том числе 22 тяжелые [26, С. 32]. Однако во время движения к Гумбиннен в штабе 8-й армии узнали, что 1-й германский корпус под командованием генерала Франсуа вопреки приказам, продолжал двигаться вперед навстречу российским войскам. Задерживать российские войска на промежуточных рубежах в планы германского командования не входило. Поэтому Франсуа был отдан приказ немедленно прекратить движение, однако тот отвечал, что отойдет лишь тогда «когда русские будут разбиты» [17, С. 71]. 3-й корпус российских войск оторвался и вышел вперед основных сил российской армии. Солдаты шли колоннами, без разведки и охранения. Франсуа нацелился нанести удар во фланг 28-й пехотной дивизии, от неожиданности нападения российские войска понесли большие потери, погиб командир, дивизия отступила. Узнав, что Франсуа уже вступил в бой, Притвиц приказывал ему немедленно отойти, однако все приказания командования Франсуа оставлял без внимания. В штаб 8-й армии он доложил о победе, однако опомнившись от удара, российские войска вскоре перешли в контратаку, а во фланг германцам ударила, подоспевшая на помощь, российская 25-я пехотная дивизия. Завязался ожесточенный бой, российские войска отбили своих пленных, которых Франсуа захватил при нападении на 28-ю дивизию, а также захватили много пленных, интендантские запасы и 7 орудий. Германский корпус отступил. Однако вскоре германское командование приняло решение как можно скорее дать бой 1-й российской армии, разбить ее и переключиться на 2-ю.

Битва разыгралась 20 августа на фронте 50 км от г. Гумбиннен до г. Гольдап. Соотношение сил перед сражением было не в пользу российской армии, которая имела: 6,5 пехотных и 1,5 кавалерийских дивизии (63,8 тыс. бойцов, 380 орудий, 252 пулемета). Германцы располагали 8,5 пехотными и 1 кавалерийской дивизией немцев (74,5 тыс. чел., 408 легких и 44 тяжелых орудия - по другим данным 508 орудий, 224 пулемета) [7, С. 29].

Битва началась на северном крыле, где атаковал корпус Франсуа, удар германцев обрушился на 28-ю пехотную дивизию, в тыл российским войскам Франсуа бросил кавалерийские части, которые погромили обозы 28-й дивизии, однако углубиться в свои тылы российские войска им не позволили. 28-я дивизия, неся большие потери, организованно отступила под защиту своей артиллерии, и мужественно противостояла двукратно превосходящим силам врага. К середине дня на помощь 28-й дивизии, подоспела 29-я. Российские дивизии нанесли контрудар, и части германского корпуса начали отступать.

В центре войска под командованием генерала Макензена выдвинулись к исходным рубежам к 8 утра, однако российские войска обнаружили корпус Макензена и открыли шквальный огонь, германцы понесли большие потери, 17-й корпус Макензена потерял 8000 солдат и 200 офицеров [10, С. 62]. Германцы в панике отступали, российские войска захватили 12 брошенных орудий. Под Гольдапом, на южном фланге, германский 1-й резервный корпус генерала Белова прибыл на место сражения в полдень, столкновение носило нерешительный характер, а после отступления корпуса Макензена Белов также отдал приказ об отходе [27, С. 115].

Сражение завершилось поражением одной русской и трех немецких дивизий, русские потеряли 16500 человек, немцы - 14800 человек, в том числе в 17-м корпусе Макензена 10500 человек [22, С. 116]. Поражение центрального корпуса создавало серьезную угрозу 8-й армии, и Притвиц отдал приказ об общем отступлении. Однако генерал Ренненкампф и его штаб не смогли оценить масштаб успеха, и первоначальный приказ о преследовании был отменен. Армия оставалась на месте полтора дня, отдыхая и подтягивая тылы, и возобновила наступление днем 22 августа. После поражения под Гумбинненом генерал Притвиц отдал приказ 8-й армии отступать из Восточной Пруссии, отходя за Вислу. Панические настроения Притвица пугали германскую Ставку и вскоре он был смещен с поста командующего 8-й армии. 8-я армия получила нового командующего генерала-полковника Пауль фон Гинденбурга.

4. Последствия Гумбиннен-Гольдапского сражения

Поражение под Гумбинненом  оказало на противника огромное моральное  впечатление. Генерал фон Притвиц  решил, что вся русская армия  движется за ним по пятам и донес  об этом в Берлин. В Берлин потянулись толпы беженцев, оказывая на берлинцев тяжелое впечатление. Но если немецкое командование переоценило сложившуюся обстановку, то русское недооценило. Обстановка позволяла русскому командованию нанести крупное поражение 8-й немецкой армии. Благоприятный момент был упущен. Вместо того чтобы организовать преследование разбитых в Гумбиннен-Гольдапском сражении германских войск, генерал Ренненкампф бездействовал. По его приказу войска в течение двух суток находились на отдыхе, приводя себя в порядок. Только 10 (23) августа они начали медленное продвижение к западу от р. Ангерапп, почти не встречая сопротивления. Командование и штаб армии достоверных сведений о противнике не имели. Генерал Жилиский считал, что «вся 8-я немецкая армия разбита и ее дальнейшее сопротивление в Восточной Пруссии – невозможно» [3, С. 9]. Исходя из этого ошибочного мнения, он передал преследование 8-ой армии генералу Самсонову, а генералу Ренненкампфу отдал приказ: 1) обложить Кенигсберг частью сил, примерно 2-мя корпусами; 2) преследовать остальными силами ту часть войск противника, которая не укрылась в Кенигсберге» [9, С. 11]. Совокупные действия 1-й и 2-й армий имели цель прижать отступающих к Висле германцев и не допустить к Висле.

5. Маневрирование силами в период с 20-25 августа 1914г.г.

На направлении действий 2-й армии события вначале тоже развивались успешно. 4 (17) августа  войска выступили с рубежа р. Нарев. Марш-маневр совершался в трудных  условиях. Стояла жара. Хороших путей  сообщения не было. Приходилось двигаться по песчаным дорогам. Чтобы ускорить марш, дневок не давали. Преодолев за трое суток расстояние в 80 км, войска армии Самсонова 7 (20) августа перешли государственную границу России и вторглись на территорию Восточной Пруссии [29, С. 15]. Главную группировку составляли четыре армейских корпуса: 6-й, 13-й, 15-й и 23-й. Правый фланг ее обеспечивался 2-м, а левый - 1-м армейскими корпусами. Со стороны противника на этом направлении действовали части 20-го армейского корпуса Шольца в составе около 3,5 дивизий.

Ставка придавала большое значение операции 2-й армии. 9 (22) августа Жилинский  писал Самсонову: «Верховный главнокомандующий требует, чтобы начавшееся наступление корпусов 2-й армии велось самым энергичным и безостановочным образом. Этого требует не только обстановка на Северо-Западном фронте, но и общее положение» [30].

10 (23) августа Жилинский  направил Самсонову телеграмму, в которой говорилось, что германские  войска после тяжелых боев, окончившихся  победой над ними армии Ренненкампфа, поспешно отступают, взрывая за собой мосты. Самсонову ставилась задача: «Оставив 1-й корпус в Сольдау и обеспечив левый фланг надлежащим уступом, всеми остальными корпусами энергично наступайть на фронт Зенсбург, Алленштейн, который предписывалось занять не позже вторника 12 августа. Движение имело целью наступление навстречу противнику, отступающему перед армией генерала Ренненкампфа, с целью пресечь немцам отход к Висле» [31]. Эти указания, как и директива от 31 июля (13 августа), предписывали войскам 2-й армии наступать строго на север. По мнению Самсонова, такое направление не обеспечивало должный охват группировки противника и выполнение основной задачи его армии - воспрепятствовать ее отходу к Висле. Он просил Жилинского отклонить направление главного удара примерно на 60 км к западу и наступать на фронт Остероде, Алленштейн. Опасаясь, что наступление 2-й армии в северозападном направлении приведет к отрыву ее от 1-й армии и усложнит организацию взаимодействия между ними, фронтовое командование отклонило это предложение. 11 (24) августа Самсонов, донося об успешном продвижении войск его армии, вновь настаивал на своем предложении. На этот раз оно было принято. Начальник штаба фронта Орановский писал Самсонову: «Если удостоверено, что неприятель отходит на Остероде, и ввиду того, что отступление противника к Кенигсбергу не удается перехватить, главнокомандующий согласен на изменение наступления 2-й армии на Остероде, Алленштейн, но с тем, чтобы направление между озерами и Алленштейном было прикрыто одним корпусом» [28, С. 99].

12 (25), августа Самсонов  отдал приказ, смысл которого  состоял в том, что войска 2-й  армии должны были продолжать  наступать на фронте Остероде, Алленштейн. В центре наступала  ударная группа в составе 13-го  и 15-го корпусов (3-я гвардейская  дивизия этого корпуса подошла из Новогеоргиевска к исходу сражения). Правый фланг ее обеспечивался 6-м армейским корпусом и 4-й кавалерийской дивизией у Бишофсбурга, а левый - 1-м армейским корпусом, 6-й и 15-й кавалерийскими дивизиями у Сольдау.

Соображения русского командования совершенно не отвечали истинному положению вещей. Все расчеты строились на неправильной оценке обстановки. Полагали, что противник разгромлен и отступает частью к Кенигсбергу, а частью к рубежу р. Вислы. Операция считалась по существу законченной. Надеялись в скором времени перебросить войска из Восточной Пруссии на другое направление. Ставка энергично работала над планом наступления от Варшавы на Познань. В одном из ее документов говорилось о необходимости «торопиться с очищением от противника Восточной Пруссии, дабы стала возможной переброска армии генерала Ренненкампфа на левый берег р. Вислы» [5, С. 28]. Действительность была, однако, совершенно другой.

Поражение германских войск  в Гумбиннен-Гольдапском сражении и известие о переходе в наступление Наревской армии сильно беспокоили командование 8-й армии. Вечером 20 августа генерал Притвиц отдал приказ об отступлении. Он доносил в главную квартиру: «Ввиду наступления крупных сил с линии Варшава - Пултуск - Ломжа не могу использовать обстановку впереди моего фронта и уже ночью начинаю отход к Западной Пруссии. В предельной степени использую железнодорожные перевозки» [26, С. 72]. Одновременно штаб 8-й армии продолжал внимательно изучать обстановку. Эта задача облегчалась тем, что русские всю оперативную документацию передавали по радио открытым текстом. Убедившись в пассивности действий Ренненкампфа, Притвиц изменил ранее принятый план об отступлении своих войск за Вислу. Он решил прикрыться от русских частью сил от Неманской армии, а основную массу войск двинуть против их Наревской армии.

Новое руководство 8-й армии нашло план, принятый прежним руководством, отвечающим обстановке и решило проводить его в жизнь. Вносились лишь отдельные уточнения. По свидетельству Людендорфа, план операции против 2-й русской армии окончательно сложился между 24 и 26 августа. Суть его заключалось в том, чтобы, сковывая центральные корпуса (15-й и 13-й) 2-й армии с фронта частями 20-го корпуса, 1-й ландверной и 3-й резервной дивизиями, нанести два согласованных между собой удара: главный - 1-м корпусом с бригадой Мюльмана на Уздау против 1-го русского корпуса, развивая затем наступление в тыл центральным корпусам, и второй удар - 17-м и 1-м резервным корпусами против 6-го русского корпуса и затем в промежуток между Бишофсбургом и Алленштейном для развития удара во фланг и тыл тех же корпусов [12, С. 75]. Привлечение 1-го резервного и 17-го армейского корпусов для наступления против 2-й русской армии с севера зависело исключительно от действий Ренненкампфа. Генерал Людендорф писал: «Если он сумеет использовать успех, одержанный при Гумбиннене, и будет быстро продвигаться вперед, то этот маневр становился немыслимым. В таком случае не оставалось бы ничего другого, как отводить 1-й резервный и 17-й армейский корпуса в юго-западном направлении к Вормдиту, а другая группа 8-й армии задерживала бы тем временем Наревскую армию» [7, С. 112].

«С 13 (26) августа германское командование, завершив перегруппировку своих войск, приступило к осуществлению плана. В этот день 6-й русский корпус, атакованный 17-м армейским и 1-м резервным корпусами немцев, вынужден был отойти от Бишофсбурга. Попытка противника потеснить войска левого крыла 2-й армии успеха не имела. На следующий день немцами был передан от имени командира русского 1-го армейского корпуса ложный приказ об отходе. Это привело к отступлению корпуса. В итоге боевых действий 13 (26) и 14 (27) августа положение 2-й армии значительно ухудшилось. Ее центральные корпуса (13-й и 15-й), почти не встречая сопротивления, значительно продвинулись на север и достигли Алленштейна. Однако корпуса, действовавшие на флангах, не использовали полностью свои возможности и отошли: 6-й - к Ортельсбургу, а 1-й - к югу от Сольдау. Восточный и западный фланги группы центральных корпусов оказались открытыми.

Германское командование рассчитывало окружить 13-й и 15-й корпуса. Главный удар наносился по левому флангу русских в районе Сольдау. В свою очередь Самсонов также  планировал активные действия. Он решил  силами 23-го и 1-го армейских корпусов сковать противника в районе Сольдау, а силами 13-го и 15-го корпусов нанести удар на юго-запад во фланг и тыл противника. 6-му корпусу было приказано передвинуться в район Пассенгейма и обеспечивать контрудар с северо-востока» [14].

15 (28) августа на левом фланге 2-й армии развернулись ожесточенные бои. Чтобы непосредственно руководить проведением контрудара, в район боевых действий прибыл Самсонов с оперативной частью штаба армии. Это прервало его связь со штабом фронта, фланговыми корпусами и в целом отрицательно сказалось на управлении войсками. Русские одержали ряд тактических успехов. Маневр противника по окружению центральных корпусов 2-й армии был сорван. Но Самсонов сознавал трудное положение своих войск и вечером отдал приказ об их отходе.

Противник признавал неудачу операции по окружению русских корпусов. С утра 16 (29) августа он намеревался вести преследование войск 2-й армии, которым по приказу Самсонова надлежало отходить. Поздно ночью Гинденбург доносил верховному командованию: «Сражение выиграно. Преследование завтра будет продолжаться. Окружение двух русских корпусов, вероятно, больше не удастся» [8, С. 326]. Организация преследования возлагалась на 1-й и 20-й армейские и 1-й резервный корпуса. 17-му корпусу было приказано сосредоточиться у Алленштейна и быть готовым действовать против 1-й армии русских, возможность наступления которой вызывала тревогу у германского командования.

6. Поражение 2-й армии и его последствия

Командование Северо-Западного  фронта не приняло всех мер для  того, чтобы предотвратить поражение 2-й армии. Оно плохо изучало обстановку. О действительных намерениях противника стало известно лишь вечером 14 (27) августа. В ночь на 15 (28) августа Орановский телеграфировал Самсонову: «Главнокомандующий приказал отвести корпуса 2-й армии на линию Ортельсбург, Млава, где и заняться устройством армии» [31]. Однако до войск приказ не дошел. Одновременно командующему 1-й армией было приказано двинуть левофланговые корпуса (4-й и 2-й) и конницу возможно далее вперед, чтобы оказать содействие 2-й армии. Ему сообщалось также, что действовавшие против 1-й армии части противника перевезены по железной дороге на фронт 2-й армии. Войска 1-й армии отстояли от частей 2-й армии не более чем на 100 км. При энергичных действиях они могли бы оказать помощь своему соседу.