Русская эмотивная фразеология в языке и тексте

2. Фразеологические варианты должны иметь одинаковую стилистическую окраску, а фразеологизмы-синонимы могут в этом отношении различаться. С точки зрения стилистической высоты синонимы разделяют на нейтральные, высокие (книжные, поэтические) и сниженные (разговорные, просторечные, грубо-просторечные).

Например: не по душе (нейтр.) – не по нутру (прост.) – не по ноздре (грубо-прост) – «не нравится».

Среди ученых существуют разногласия в вопросе определения стилистической принадлежности фразеологических единиц. А.И.Молотков, например, считает, что разговорные обороты «трудно отграничить от стилистически нейтральных фразеологизмов … Нет никакого смысла разговорные фразеологизмы сопровождать в словаре пометой» (Молотков 1989, 20). Составители «Словаря фразеологических синонимов русского языка» (В.П. Жуков, М.И. Сидоренко, В.Т. Шкляров) и составители «Фразеологического словаря русского литературного языка» (1995), напротив, четко разделяют разговорные и нейтральные фразеологизмы. Иногда один и тот же оборот одни исследователи относят к одному стилистическому уровню, а другие – к другому, однако подобные примеры немногочисленны.

3. В синонимический ряд фразеологизмов  включают также устаревшие обороты, которые уже вышли из активного словарного запаса, но могут использоваться в художественных и публицистических произведениях для создания определенного стилистического эффекта (ср. выходить из себя и устар. выступать из себя, упасть духом и устар. поникнуть духом). В то же время в языке постоянно возникают и переходят в разряд фразеологизмов новые сочетания, обогащающие синонимическую базу. Изменение историко-временной характеристики фразеологических единиц отражается в словарях.

4. Фразеологические варианты обладают  одинаковой лексико-грамматической сочетаемостью, а фразеологические синонимы – одинаковой или частично совпадающей. Одноструктурные фразеологизмы-синонимы легко заменяют друг друга в одинаковых синтаксических позициях. Разноструктурные синонимы в одних синтаксических конструкциях взаимозаменяемы, а в других лишены такой возможности. Однако «употребление фразеологических синонимов в лексически сходных контекстах в первую очередь зависит от семантической близости фразеологизмов, а не от их конструктивных свойств (при всей важности этих показателей). Поэтому фразеологизмы, например, глагольного типа могут обладать одинаковым лексическим окружением, сохраняя при этом разное управление» (Жуков 1986, 181).

5. Наряду с идеографическими и  стилистическими синонимами среди  фразеологизмов отмечается большое количество полных (абсолютных) синонимов, одинаковых по значению и стилистической характеристике. Такие фразеологические обороты вызывают наибольшие разногласия в определении их языкового статуса.

Здесь возникает еще одно условие отнесения фразеологизмов к синонимам – различие в их образной структуре (при сохранении тождества или близости значений). Фразеологические же варианты, напротив, характеризуются сохранением образа. «Варианты возникают при подстановке по аналогии готовых, существующих уже в языке лексем. … Синонимы возникают как результат обновления образа, его развития, обогащения, смещения…» (Авалиани, Ройзензон 1968, 77).

Мнения фразеологов по поводу того, влияет ли лексическая замена компонентов на характер образа фразеологизма, расходятся.

А.М. Бабкин, А.И. Федоров, Н.М. Шанский, И.И. Чернышева и некоторые другие исследователи полагают, что такая трансформация фразеологического оборота меняет его образное представление, оценочную и стилистическую окраску, поэтому в результате всех видов лексических подстановок возникают синонимы, а не варианты. Все же этот тип синонимов выделяется особо, по отношению к ним используется термин структурные (дублетные) синонимы.

Составители «Фразеологического словаря русского литературного языка» (изданий 1991 и 1995 гг.) считают дублетными синонимами, то есть разными фразеологизмами, многие из тех оборотов, которые были представлены во «Фразеологическом словаре русского языка» под ред. А.И. Молоткова в качестве вариантов. Например, каждый из именных компонентов фразеологизма бог (господь, аллах, черт, бес, леший, шут, пес, хрен) его знает, по их мнению, придает ему разную стилистическую характеристику. Многие варианты ЭФЕ с компонентами душа и сердце также помещены в разные словарные статьи.

Противоположный подход к проблеме представлен в работах В.М. Мокиенко, Ю.Ю. Авалиани и Л.И. Ройзензона, на взгляд которых «лексическая замена компонентов далеко не всегда меняет образ, характер фразеологизма. Нередко могут заменяться слова-синонимы, обеспечивающие стабильность образного представления, причем круг этих слов, особенно в живой речи, весьма широк» (Мокиенко 1989, 31). Ю.Ю. Авалиани и Л.И. Ройзензон рассматривают синонимические и тематические замены компонентов как лексические варианты фразеологизма, причем, по их мнению, лексические замены «хотя и отражаются на семантике целого и могут вносить дополнительные оттенки» (Авалиани, Ройзензон 1968, 75), при этом не происходит изменения образной основы.

В.М. Мокиенко в своей классификации лексических вариантов уделяет основное внимание тому, что заменяющие друг друга во фразеологических оборотах слова, принадлежащие к тематически однородной группе лексики, или даже совершенно несовместимые в номинативном значении, приобретают в контексте фразеологизма общую сему. Приводится пример: слова пазуха – дверь – рамка, становясь компонентами фразеологических единиц как у бога за пазухой – как у бога за дверью – как у бога за рамкой «жить беззаботно, в безопасности», получают общее дополнительное значение «надежно укрытое место» (Мокиенко 1989, 34–35). Исследователь отмечает также, что иногда «заменяющий компонент соотносится с заменяемым не по смыслу, а по созвучию», но такая замена зачастую оправдана, так как «рифма находит аналоги с лексико-семантическими вариантами» (променять шило на мыло, например, восходит к диалектному обороту променять шило на свайку) (там же, 36–37).

Наконец, некоторые ученые говорят о переходной области между фразеологической вариантностью и синонимией. А.М. Молотков предлагает термин синонимические формы употребления фразеологизма, отделяющий обороты с лексическими различиями, с одной стороны, от вариантности, под которой А.М. Молотков подразумевает только формальные модификации, и, с другой стороны, от синонимии. Показатель синонимических форм употребления фразеологических единиц следующий: каждый из знаменательных компонентов фразеологизма допускает лексический вариант (например, драть горло – надрывать глотку и надрывать горло – драть глотку). Фразеологические синонимы, напротив, не допускают взаимозамены компонентов в своем составе (Молотков 1977, 167).

В.П. Жуков говорит о переходной зоне между вариантностью и синонимией: «Периферийное положение занимают фразеологизмы, имеющие в своем составе такие варьирующиеся компоненты, которые ассоциируются со словами разного значения, но объединенными в одно семантическое поле. … Соответствующие образования можно рассматривать как промежуточные (гибридные) явления между вариантностью и синонимией. Думается, что при отграничении фразеологической синонимии от явления вариантности необходимо учитывать роль внутренней формы в развитии фразеологического значения… Расхождение во внутренней форме между двумя равнозначными фразеологизмами ведет к постепенному перерождению вариантов одного и того же фразеологизма в самостоятельные синонимичные фразеологизмы» (Жуков 1986, 172).

В составе фразеологизмов типа стоять одной ногой в могиле – стоять одной ногой в гробу; видеть в землю на три аршина – видеть в землю на сажень; стоять на задних лапках – ходить на задних лапках и др. «доля участия варьируемых компонентов намного меньше доли участия постоянных компонентов. Поэтому здесь налицо явление вариантности» (там же, 173).

61,3 % эмотивных фразеологизмов русского  языка выступает в неизменяемом составе:

1. ФЕ-словоформы: без ума, по вкусу, не по вкусу, не в духе, по душе, не по душе, не по себе, вне себя, в сердцах и др.
2. Междометные: чтоб пусто было, где это видано, хоть волком вой, вот так штука, вот это да, мать честная, ничего себе, ну и ну, подумать только, вот где сидит, с нами крестная сила, скажи на милость, скажи пожалуйста, нечего сказать, слава богу и др.
3. Глагольно-пропозициональные: дух замирает, душа стала на место, завидки берут, какая муха укусила, сердце замирает, сердце заходится, сердце отходит, сердце сжимается, сердце тает, сердце щемит, совесть заговорила, уши вянут и др.
4. Глагольные: воспрянуть духом, выходить из себя, диву даваться, действовать на нервы, доводить до белого каления, играть на нервах, лезть в бутылку, плевать в душу, не помнить себя, портить кровь, рвать и метать, терять голову и др.
5. Другие: на верху блаженства, на нервной почве, с замирающим сердцем, с тяжелым сердцем и т. п.

Особо следует сказать об устаревших оборотах, которые «отделились» от общеупотребительных вариантов и сейчас рассматриваются как самостоятельные фразеологизмы. Не функционируя активно в языке, они не образуют вариантов: вызнобить сердце, выступать из себя, приходить в сердце и др.

В то же время эмотивные фразеологические обороты русского языка показывают широкое варьирование формы при номинации одних и тех же эмоций (варьируется 38,7 % всех ЭФЕ, причем на долю лексических вариантов приходится 24,5 %).

1. Фонетические варианты ЭФЕ в словарях не зафиксированы, они реализуются только в речи.

2. Словообразовательные варианты представлены в языке в двух основных видах: а) уменьшительные суффиксы существительных (реже – прилагательных): вешать голову (головушку), надувать губы (губки), дрожать как овечий хвост (хвостик), хорошенькое (хорошее) дело, и горя (горюшка) мало; б) словообразовательные аффиксы глаголов: закружить (вскружить) голову, мотать (выматывать) душу, испортить (попортить) нервы.

3. Морфологические варианты появляются в результате изменения словоформ.

Именные компоненты варьируются в числе: на радостях (на радости), режет глаза (глаз), ухо (уши) режет, наступать на ногу (на ноги), лезть на стену (на стены); в падежных формах: заскребло на сердце (по сердцу), защемило сердце (на сердце); иногда в роде: наступить на любимую (любимый) мозоль, с прохладцей (с прохладцем).

В междометных фразеологизмах «застывают» одна-две словоформы: боже (бог) <ты> мой (чередование звательного и именительного падежей); скажи (скажите) на милость, скажи (скажите) пожалуйста, с ума сойти.

От морфологических вариантов следует отличать морфологические свойства фразеологизмов – способность к изменению форм компонентов. Так, одни глагольные ЭФЕ допускают реализацию и совершенного, и несовершенного вида глагола (бередить душу – разбередить душу; выходить из себя – выйти из себя; диву даваться – диву даться, сердце замирает – сердце замерло), другие – только несовершенного вида (болеть душой, глаза бы не глядели, рвать и метать, сходить с ума (в значениях «восторгаться чем-либо» и «беспокоиться, тревожиться»)). Наличие в составе ЭФЕ глаголов только совершенного вида практически не наблюдается, что связано со спецификой значения данных фразеологизмов: эмоции представлены как длящееся во времени состояние, которое выражается с помощью глаголов несовершенного вида. Однако при реализации в речи номинаций внезапных кратковременных эмоций (например, испуга) преобладает использование глаголов совершенного вида.

Некоторые компоненты фразеологизмов изменяются в речи по родам и числам: ни жив ни мертв – ни жива ни мертва – ни живы ни мертвы; сам не свой – сама не своя.

Морфологически неизменяемы адвербиальные и междометные фразеологизмы.

4. Синтаксические (конструктивные) варианты в основном реализуются в речи. Лишь в редких случаях они отмечаются в словаре: ад кромешный на душе – кромешный ад на душе; не видеть света белого – света белого не видеть; дразнить гусей – гусей дразнить; сходить с ума – с ума сходить; ни жарко ни холодно – ни холодно ни жарко (последняя пара вариантов во Фразеологическом словаре русского литературного языка (1995) представлена как разные фразеологизмы).

Важной причиной синтаксической и лексической вариантности служит раздельнооформленное строение фразеологизма.

5. Лексические варианты делятся на два подтипа:

5.1. Усеченные варианты (неполнота компонентного состава).

Отдельные компоненты фразеологических единиц могут опускаться, причем ни грамматическая форма оставшихся компонентов, ни значение фразеологизма не изменяются. Это явление получило название редукции (Бабкин 1970, 46; Шадрин 1991, 196) или эллипсиса (Жуков 1986, 266; Попова И.В. 1987 дис., 135). «Поскольку устойчивое сочетание характеризуется целостной воспроизводимостью, читатель легко восстанавливает недостающий компонент фразеологизма» (Наумов 1971, 73).

В группе ЭФЕ наиболее подвержены сокращениям предикативные фразеологизмы, содержащие более двух компонентов. В подавляющем большинстве случаев пропускается глагол: волосы <встают> дыбом, глаза на лоб <лезут>, гора с плеч <свалилась>, камень на душе <лежит>, камень с души <свалился>, мороз по коже (по спине) <подирает>, мурашки по спине <бегают, ползают> и т. д. Исключение представляют обороты кровь стынет <в жилах>, <сам> дьявол (сатана) вселился, где редуцируется соответственно существительное и местоимение. В глагольных фразеологизмах зачастую пропускается прилагательное, местоимение или наречие, не несущее особой семантической нагрузки: бередить <душевную> рану, кусать <себе> локти, не находить <себе> места, не верить <своим> глазам, не верить <своим> ушам, невзвидеть света <божьего> и т. д. Исключения: бросает в пот – о переживании волнения, возбуждения, гнева, бросает в холодный пот – чаще о страхе; будь ты <трижды> проклят (вариант с наречием более экспрессивен).