Совершенствование системы материально-технического снабжения ДОАО «Ижмаш-авто»

Для различных материалов эти условия не одинаковы, потому и затраты в процессе обращения будут различными. Решение вопроса повышения эффективности и качества процесса материально-технического снабжения является в связи с этим важнейшей экономической задачей.

Основными формами материально-технического снабжения являются: транзитная и складская, оптовая торговля и входящие в нее прямые и длительные хозяйственные связи, комплексное снабжение, обеспечение потребителей по заказам, прокат и производственные услуги.

В таблице 1 приведены достоинства и недостатки каждой из форм материально-технического снабжения.

Таблица 1

Характеристика форм материально-технического снабжения

Установление правильного соотношения между транзитной и складской формами снабжения является важной проблемой для всего процесса материально-технического снабжения. От ее решения зависят: обеспечение производства всеми необходимыми материалами и создание условий для его непрерывности и бесперебойности, экономия материальных ресурсов, улучшение качества выпускаемой продукции, сокращение размера производственных запасов, уменьшение потребности в оборотных средствах предприятий и улучшение их финансового состояния, предотвращение образования сверхнормативных и излишних запасов н уменьшение расходов на хранение и реализацию, сокращение размера транспортно-заготовительных расходов и расходов по хранению материалов в производстве.

В настоящее время соотношение между транзитной и складской формами не обеспечивает потребностей предприятий в складских поставках. Недостаточное развитие складской формы снабжения во многом объясняется тем, что в прошлом складская форма снабжения рассматривалась как невыгодная, что нанесло ущерб развитию баз и складов в нашей стране. Применение экономико-математических методов управления материально-техническим снабжением позволяет правильно решить вопрос оптимального соотношения между транзитной и складской формами снабжения.

1.3. История создания системы материально-технического  снабжения

С усложнением экономической активности (проявляющемся, например, в расширении номенклатуры изделий, выпускаемых в народном хозяйстве, и в росте количества промежуточных звеньев в производстве) возможности централизованного управления хозяйством всё более сужаются. Решения центрального руководства оказывают всё меньшее воздействие на положение дел в народном хозяйстве и всё более принимают эндогенизируются, то есть принимают вид реакции на текущие тенденции, становясь функцией от состояния хозяйства. 

Неспособность центрального руководства осуществлять управление всем хозяйством из центра обусловливает распад последнего на субхозяйства (чаще всего по отраслевому признаку и гораздо слабее по территориальному), стремящиеся к самообособлению, с одной стороны, и к расширению — построению «империй» — с другой. Именно в этих субхозяйствах концентрируется реальная экономическая власть, и именно здесь нужно искать один из важнейших источников нестабильности централизованного планового хозяйства (ЦПХ). На протяжении всей истории СССР центральное руководство возводило вневедомственные контролирующие системы типа Госплана, Госбанка и Госснаба и постоянно проводя организационные изменения. Ни одна из сторон в этой борьбе так и не одержала окончательной победы. С распадом СССР война центра и периферии охватила Россию, «располосовав» её на региональные и метаотраслевые (ТЭК, ВПК, АПК) «царства». Вопрос о распределении хозяйственной власти в СССР далеко не праздный, он весьма актуален и для наших дней. Опыт ЦПХ может пригодиться при определении оптимального размещения экономических полномочий между различными уровнями хозяйственной иерархии в современной России. 

Создатели ЦПХ с самого начала пытались жёстко зарегламентировать хозяйственный организм, превратив его в чётко отлаженный механизм (замысел, который так никогда и не был  осуществлен).  

После Октябрьской революции почти все предприятия были национализированы. Централизованное управление над ними должен был осуществлять Высший совет народного хозяйства (ВСНХ), подразделявшийся на главные управления — главки, — ведавшие отдельными отраслями промышленности. Поскольку все эти главки находились в Москве, для того чтобы усилить контроль над предприятиями в регионах, пришлось создавать тресты, представлявшие собой объединения (кусты) предприятий, выпускавших однородную продукцию и/или располагавшихся в одном районе, и подчинявшиеся соответствующему главку. Таким образом, выстроилась та трёхступенная иерархическая лестница (центральное руководство — отраслевая верхушка — рядовые исполнители), которая сохранялась до момента распада СССР.

Вскоре после национализации предприятия оказались бесправными исполнителями воли главков, поскольку реальная власть сосредоточилась в руках главных управлений ВСНХ. Предприятиям назначалась производственная программа (план выпуска продукции), исходя из которой  предприятия рассчитывали свои материальные потребности и подавали в «свой» главк заявки на сырьё и материалы, а также информацию об истраченных ресурсах и их остатках. В главке эти сведения агрегировались по видам материалов и сообщались в распределительные органы ВСНХ (Комиссия использования, Главтоп, Продрасмет и т.д.), которые специализировались на накоплении и раздаче материальных благ того или иного рода. Фактически эти органы образовывались различными бюрократическими отраслевыми группировками и нередко конкурировали между собой, что само по себе ставит под сомнения централизованный контроль. Запрошенные материальные ресурсы распределительные органы выделяли главкам, которые распределяли их между подчинёнными им трестами, а те в свою очередь — между «своими» предприятиями. Никакой оплаты, как правило, при этом не производилось, и все взаимные расчёты между государственными организациями сначала проводились путём бухгалтерских записей на счетах контрагентов, а со временем вообще... без учета.

Неверно думать, что в эпоху «военного коммунизма» создатели ЦПХ ближе всего подошли к своему идеалу, так как всё — и выпуск, и снабжение — планировалось, обмен уступил место конфискации, а предприятия из самостоятельных хозяйствующих субъектов превратились в цеха общегосударственной фабрики. В действительности эта созданная на скорую руку «централизованная» система постоянно давала сбои. Об этом говорит хотя бы тот факт, что планы производства были оторваны от планов снабжения: в большинстве случаев предприятия получали меньше ресурсов, чем им требовалось для выполнения производственной программы. Можно ли в действительно централизованном хозяйстве «спланировать» выпуск из несуществующих ресурсов? Хозяйственная власть по-прежнему не принадлежала центру — она была отобрана у предприятий, но переместилась на уровень главков (оставалась раздробленной). Но это была раздробленность в наихудшем варианте, т. к. главки были слишком неповоротливы, чтобы эффективно управлять экономикой.  

Все эти проблемы «военного коммунизма», возникшие как результат чрезмерной централизации, в дальнейшем будут воспроизводиться всякий раз, когда будет предприниматься попытка руководить всеми сторонами экономической жизни сверху. В этом мы убедимся, когда будем рассматривать МТС на более поздних стадиях развития. 

Когда провал централизованного управления стал очевиден, большевики попытались частично вернуть «старую» работающую рыночную систему — началась новая экономическая политика.  

Одним из следствий было снятие национализированной промышленности с государственного централизованного обеспечения. Трестам было предоставлено право реализовывать на рынке ту часть продукции, которая оставалась за вычетом изъятой в общегосударственный фонд распределительными органами. На заработанные таким образом деньги предприятия закупали недостающие материальные ресурсы, поскольку государство, как и прежде, снабжало их не на все 100%. В конце концов на государственном бюджетном финансировании и снабжении оставили только стратегически важные отрасли, которые просто не могли найти себе покупателя в Советской России (военно-промышленный комплекс, машиностроение). Остальные — особенно предприятия лёгкой и пищевой промышленности должны были самофинансироваться и самоснабжаться, а также самостоятельно сбывать свою продукцию. 

Нужно отметить, что тресты в большинстве своём проявили полное неумение торговать. Они не составляли плана своей деятельности, закупая либо слишком много, либо слишком мало материальных ресурсов, а иногда вообще приобретая ненужные   предприятиям сырьё и материалы. Кроме того, тресты проводили абсолютно непродуманную ценовую политику, чрезмерно вздувая цены на свою продукцию, что и породило знаменитый «кризис сбыта» 1923 г.

Поэтому советский режим, с одной стороны, всячески поощрявший монополизацию экономики, а с другой, — недовольный её первыми плодами, начал урезать самостоятельность трестов со стороны обращения. Власти стали принудительно создавать синдикаты — торговые объединения промышленных трестов. Возникали, однако, и добровольные синдикаты, учреждаемые трестами одной отрасли по собственному почину. Помимо государственных трестов в синдикаты могли входить и кооперативные организации, но частным фирмам вступление в них было запрещено. Синдикаты, представлявшие собой государственные организации, подчинённые ВСНХ, занимались реализацией продукции и снабжением входящих в них трестов. Синдикат мог также производить разграничение районов сбыта и заготовок своих участников, принимать заказы и распределять их между своими членами, обеспечивать их кредитами и устанавливать ассортимент и стандарты. Постепенно синдикаты полностью перехватили у трестов снабженческо-сбытовые функции. 

Что же касается тяжёлой промышленности, то, как уже отмечалось выше, она не выходила на рынок, а почти целиком в своём материально-техническом снабжении и сбыте зависела от государства. Здесь были законсервированы в несколько смягчённом виде (наличие денежных расчётов) отношения «военного коммунизма», которые впоследствии распространилась на всю советскую промышленность. Суть их заключалась в том, что стороны сделки (поставщик и потребитель) не самостоятельно находили друг друга, а в принудительном порядке сводились друг с другом неким вышестоящим органом. 

Отступление в сторону свободного рынка, сделанное в годы нэпа, было лишь частичным. Во-первых, оно касалось далеко не всех отраслей промышленности. А во-вторых, сфера действия рынка постоянно ограничивалась путём создания различных монополистических объединений типа синдикатов, взявших на себя сначала снабжение и сбыт продукции, а затем и планирование выпуска, которым занимались тресты. Если на заре нэпа хозяйственная власть была рассредоточена на уровень трестов, то к концу этого периода она вновь поднялась на уровень (под)отраслей, управлявшихся главками и синдикатами. 

С середины 1920-х гг. в промышленности началось восстановление «военнокоммунистических отношений», сопровождавшееся неоднократными изменениями в снабженческо-сбытовой системе. 

Во-первых, в 1929 г. главки заменили отраслевыми объединениями, образованными из бывших синдикатов, и передали им функции снабжения и сбыта. В ходе последующего разукрупнения объединений из их состава были выделены особые учреждения (так называемые снабы и сбыты), специализировавшиеся на материально-техническом обеспечении «своей» подотрасли и реализации её продукции. В 1932 г. при создании отраслевых наркоматов в каждом из них были сформированы снабженческо-сбытовые главные управления, не входившие в состав подотраслевых главков и подчинённые напрямую своему наркомату. В 1936 г.  была восстановлена система 1929 г. — отраслевым главкам были возвращены их сбыто-снабженческие права, и снабы со сбытами из самостоятельных организаций превратились в отделы главков.  

Резюмируя все эти реорганизации, можно сделать вывод, что во второй половине 1920-х гг. тресты были лишены функций снабжения и сбыта, которые были предоставлены управленческим органам более высоких ступеней отраслевой иерархической лестницы. Что касается низовых предприятий, то они, потеряв право на самостоятельное снабжение и сбыт ещё в пору «военного коммунизма», так никогда и не получили его обратно. Сохранены эти права были именно за (под)отраслями, а не выведены за их пределы и не переданы каким-то внешним функциональным организациям, которыми могли бы быть межотраслевые торговые организации. Это не что иное, как свидетельство крепнущей власти «отраслевых империй», развивавшихся на базе отраслевых наркоматов и главков.