Социальная роль маргиналов в формировании социальной структуры

«Социальная роль маргиналов в формировании социальной структуры»

Волгоград 2004

Содержание 
Введение

1. Понятие «маргинальность»

2. Роль маргиналов  в формировании социальной структуры  русского общества 
Заключение 
перечень литературы

Введение

Понятие маргинальности служит для обозначения пограничности, периферийности либо промежуточности  по отношению к каким или социальным общностям (государственным, классовым, культурным).

Маргинальный человек (от лат.Margo – край) - человек:

- находящийся на  границе разных социальных групп,  систем, культур; и

- испытывающий  влияние их противоречащих друг  другу норм, ценностей и т.Д.

Маргинал, просто говоря,—  «промежуточный» человек. Маргинальность 
(позднелат. marginalis - находящийся на краю) - социологическое понятие, обозначающее промежуточность, "пограничность" положения человека меж какими-или социальными группами, что накладывает определенный отпечаток на его психику.

Классическая, так  сказать, эталонная фигура маргинала  — человек, пришедший из села в  город в поисках работы: уже  не крестьянин, еще не рабочий; нормы  деревенской подкультуры уже  подорваны, городская подкультура  еще не усвоена. Основной признак  маргинализации — разрыв социальных связей, причем в «классическом» случае последовательно рвутся экономические, социальные и духовные связи. При  включении маргинала в новенькую  социальную общность эти связи в  той же последовательности и инсталлируются, причем установление социальных и духовных связей как, правило, сильно отстает  от установления связей экономических. Тот же самый мигрант, став рабочим  и приспособившись к новым  условиям, еще долгое время не может  слиться с новой средой.

В отличии от «классической» возможна и обратная последовательность маргинализации. Объективно все еще  оставаясь в рамках данного класса, человек теряет его субъективные признаки, психологически деклассируется. 
Ведь деклассирование — понятие до этого всего социально-психологическое, хотя и имеющее под собой экономические предпосылки. Действие этих обстоятельств не является прямым и немедленным: объективно выброшенный за пределы пролетариата безработный на Западе не станет люмпеном, пока сохраняет психологию класса и до этого всего его трудовую мораль. У нас в стране нет безработицы, но есть деклассированные представители рабочих, колхозников интеллигенции, управленческого аппарата. В чем их выделяющий признак? 
до этого всего— в отсутствии собственного рода профессионального кодекса чести. 
специалист не унизится до отвратительного выполнения собственного дела. Даже при отсутствии материальных стимулов реальный рабочий не сумеет работать плохо 
— быстрее он откажется работать вообще! Физическая невозможность халтурить различает кадрового рабочего-специалиста (так же как и крестьянина, и интеллигента) от деклассированного бракодела и летуна.

В данной работе будет  рассмотрена роль маргиналов в формировании социальной структуры общества.

1. Понятие «маргинальность»

Понятия "маргинальность", "маргиналы" пришли из социологии и политологии. 
Они были введены в науку американским социологом Р. Парком в 1928 г. И использовались поначалу для обозначения вполне конкретной этнокультурной ситуации при характеристике "личности на рубеже культур"[1].

Маргинальность  в её обычной форме – это  утрата объективной принадлежности к тому либо иному классу, сословию, группе без последующего вхождения  в другую схожую общность. Основным признаком маргинальности служит разрыв связей (социальных, культурных, поселенческих) с прежней средой. Равномерно значение термина "маргинальность" стало  расширяться и сейчас оно служит для обозначения пограничности, периферийности либо промежуточности  по отношению к хоть каким социальным общностям. Классический тип маргинала  – вчерашний крестьянин в городе – уже не крестьянин и еще не рабочий. При классическом (положительном) варианте маргинальность равномерно преодолевается методом включения маргиналов в  новенькую среду и приобретения новейших черт. Другой вариант маргинализации (нехороший) состоит в том, что  состояние переходности и периферийности консервируется и сохраняется навечно, а маргиналы несут в себе черты  деклассированного, люмпенского, паразитического  поведения. Такового рода маргинальность объявлялась результатом вертикальной мобильности с отрицательным  знаком, т.Е. Последствием перемещений  сверху вниз, нисходящей мобильности. Следует также учесть, что в  социологии создано понятие типов  общества: открытые, закрытые и переходного  типа. Считается, что в открытых обществах  мобильность высокая, и в них  преобладает прогрессивное, восходящее движение, а маргинальность носит  преходящий, временный характер. В  обществах закрытого типа мобильность  мала. Более же высоки степень и  масштабы мобильности, а, следовательно, и маргинальности, в обществах  переходного типа – от закрытого  к открытому. В таковых обществах  на многие годы маргинальность становится одной из базовых черт перемещений  внутри общества.

Применительно к  целям и задачкам исторического  анализа нужно учесть следующие  моменты. Во всяком обществе, в том  числе и русском, накануне и после  революции в силу объективных  и субъективных обстоятельств существовали и воспроизводились маргинальные группы. Маргинальность может быть естественной и искусственно создаваемой и  поддерживаемой. О естественной маргинальности следует говорить применительно  к действиям экономического, общественного  либо культурного характера, в силу которых во всяком обществе имеется  свое "дно" в виде разорившихся и опустившихся частей и групп, а  также антисоциальных частей – тех, кого отвергает само общество. По другому  говоря, во всяком обществе, открытом либо закрытом, стабильном либо переходном имеются периферийные группы с относительно схожими источниками формирования, видом и психологией. Разным может  быть лишь удельный вес этих групп.

Другое дело, если в обществе процесс переструктурирования затягивается, а маргинальность становится чрезвычайно массовым и длительным социальным явлением. В этом случае маргиналы получают черты социальной стойкости, "зависают" на изломах  социальных структур. Это происходит, как правило, в итоге сознательно  проводимой властью политики искусственной  маргинализации, то есть перевода в  периферийное, дискриминационное либо ограничительное положение сотен  тыщ и даже миллионов людей. К  примеру, еще в дореволюционном  обществе проводилась осознанная политика маргинализации в отношении политических врагов режима (революционеров), а также  тех, кто подвергался дискриминациям и ограничениям по государственным  либо религиозным признакам. Но в  послереволюционном обществе искусственная  маргинализация коснулась целых  категорий и групп населения. Шло разделение общества на врагов и приверженцев режима. Появлялись и искусственно поддерживались режимом  такие группы, которые ранее не существовали. Так, спецпереселенцы  не имели аналогов в дореволюционном  обществе, а просуществовали в  сталинском с 1930 по 1955 гг., То есть четверть века. Никогда ранее не было таковой  труппы, как тылоополченцы – дети "лишенцев", достигшие призывного возраста и призываемые не в регулярные части Красной Армии, а в тыловое  ополчение – аналог грядущего  стройбата. Группа была с 1930 по 1937 год. Таковым образом, искусственная  маргинализация заполучила в сталинском обществе колоссальные, трагические  размеры и стала органическим сопутствующим элементом репрессий  и одним из способов решения политических и даже экономических заморочек (создание системы принудительного  труда).

К огорчению, тема "Маргинальность и маргинальные группы" применительно к русской  истории ХХ века недостаточно разработана.

Следует до этого  всего выделить работы социологов, в которых рассматриваются трудности  теории и отчасти истории маргиналов первой половины ХХ века. Более полно  и квалифицированно теория вопроса  совместно с экскурсами в нашу историю изложена в публикациях  Е. Старикова. Ему принадлежит ценность в постановке данной трудности как  исследовательской и важнейшей  для понимания конфигураций в  социальной структуре русского общества в нынешнем веке. Он же поставил вопрос о глубине и масштабах действий рефеодализации послереволюционного  общества. Так, Е. Стариковым сформулирована гипотеза о том, что при разрушении обычного общества, если новейшие структуры  не смогут скоро сконсолидироваться, то обломки обычного общества отструктурируются  ранее, а вновь появившаяся социальная система окажется на порядок ниже разрушенной, то есть более архаичной. И это касается всех частей структуры. Он же первым посреди российских обществоведов  выдвинул гипотезу о воссоздании  после революций 
1917 года в России сословной модели общества, хотя и в новом, русском обличии.

В схожем же русле  написаны работы М. Восленского, посвященные  рассмотрению становления и развития номенклатуры как особенного слоя. 
Восленский прямо утверждает, что номенклатура – продукт деклассированного общества и номенклатура сама по сути является маргинальной группой.

Ряд российских исследователей (Н. Иванова, В. Жир омская и др.), Анализируя соцструктуру начала века и послереволюционных лет, также приходят к выводам  о том, что при описании модели структурных конфигураций и сдвигов  без учета действий массовой маргинализации понять характер конфигураций социальной структуры нереально.

И. Павловой поставлен  вопрос о роли сталинских репрессий  в социальном преобразовании русского общества. Исходя из масштабов и  последствий государственных репрессий, которыми оказалась напрямую затронута  треть дееспособного населения  и с учетом того, что значимые группы общества обеспечивали деятельность карательной машины, исследователь  делает вывод о насильственной криминализации и люмпенизации русского общества.

посреди западных исследователей трудности следует  выделить переведенные и уникальные работы Ш. Фитцпатрик, где ставятся трудности связей рефеодализации и  маргинальности с состоянием общества и сталинской политикой. В частности, ею уделено особенное внимание осуществлению  сталинским режимом социальной политики насильственного переструктурирования общества методом использования  прежней феодальной практики "приписывания" тех либо других групп к уровню "собственных" либо "чужих". При оценке тенденций конфигурации социальной структуры постреволюционного общества она убедительно обосновывает несоответствие марксистских доктринальных  установок о классовом характере  общества настоящей практике, воспроизводившей сословную иерархическую систему  отношений.

В рамках исследования отдельных маргинальных групп следует  отметить появление первых исследовательских  работ, посвященных "лишенцам" (А. 
Добкин, М. Саламатова, Т. Славко, спецпереселенцам (В. Земсков, Н. 
Ивницкий, В. Данилов и др.), Заключенным (В. Земсков, А. Гетти, Г. 
Риттерспорн, В. Попов и др.). Для указанных публикаций типично то, что в них центральное место отводится анализу политики большевистского режима в отношении маргинальных групп. Отмечены и такие характеристики, как численность: состав, территориальное размещение указанных групп. Совместно с тем социокультурные свойства (вид) данных групп до сих пор остается еще на периферии исследовательских интересов. Что касается таковых категорий, как тылоополченцы и ссыльные, то в настоящее время о них имеется только несколько публикаций автора книги.

2. Роль маргиналов  в формировании социальной структуры  русского общества

Социальную трансформацию  общества сейчас характеризуют не лишь появление ранее не существовавших страт в системе стратификации - до этого всего класса больших  и средних собственников, слоя "новейших бедных", маргиналов, безработных, но и соответствующая адаптация  этих слоев ко вновь возникающим  статусно-ролевым функциям, переориентация социальной и личной идентичности.

упор в различные  годы делался на разных качествах  структурного неравенства, на его углублении, на социальной поляризации и маргинализации общества, на интеграции и дезинтеграции  общественного пространства; на проблемах  формирования среднего класса; властных отношениях; автономии труда в  социально-производственных структурах.

чтоб составить  довольно полное представление о  действиях, происходящих в социально-структурной  сфере русского общества, нужно разглядеть тенденции и масштабы формирования разных социальных частей, социальных общностей, динамика которых детерминирована  качественными переменами в отношениях принадлежности, власти, в уровне доходов  разных социальных групп и слоев, законами структурной перестройки  хозяйства и занятости населения. Понятно, что определенная часть  занятого населения в итоге отраслевых сдвигов в экономике страны, кризиса, затронувшего целые группы производств, осталась вне сферы занятости, заполучила статус безработных. На сейчас это 8% активного населения России. Появление этого слоя значительно влияет вообще на качество жизни всего населения. Но в то же время, изменив статус занятости, эта часть населения сформировала черты групповой определенности со своими ценностно-нормативными установками, структурой потребления, качеством и образом жизни, идентификационными предпочтениями и жизненными ценностями. Таковым образом, произошла реализация целого комплекса новейших социально-групповых действий, становление парадокса группового сознания и групповой консолидации и интеграции.

Специфика русского общества, не считая остального, состоит  в том, что процесс глобализации накладывается на противоречивый процесс  трансформации, сопровождающийся углублением  общественного неравенства и  маргинализацией значимой части  населения. Неувязка углубления общественного  неравенства в мировой литературе получила заглавие "бразилификации". Рост маргинальных слоев (по образному  выражению Д. Коупленда, "поколения  икс") наблюдается и в русском  обществе.

Трансформация русского общества с неизбежностью повлекла за собой не лишь конфигурации в  социальной структуре, но и остро  поставила перед традиционными  общностями вопрос об осознании индивидуальной и групповой социальной идентичности, интеграции и дезинтеграции, месте  в социальной иерархии, солидарности, уровне сплоченности, системе ценностей[2]. 
Маргинальность переживает сейчас очень своеобразный момент : про- должая причислять к её жертвам все нежелательные элементы, общество чувствует, как подрываются изнутри его глубинные устои, основательно рас- шатанные экономическими действиями. В тираж выходят сейчас не лишь чужие, но и самые что ни на есть свои - те, кто поражен поселившемся в нашем обществе раком. Отверженность выступает как продукт распада общества, пораженного кризисом. Слово «маргинал» равномерно выходит из употребления, так как мужчины и дамы, живущие по ту сторону декорума ,не сами делают это выбор - они незаметно вытесняются в это состояние, так и не приобщившись явным образом ни к одной из обычных категорий отверженности.