Дифференциация уголовной ответственности за терроризм

Кроме того, можно угрожать бездействием, но невозможно бездействовать при выражении угрозы.

Также логическая неточность усматривается из употребленного В. В Мальцевым словосочетания «угроза  совершением взрыва, поджога. иных террористических действий»[7], ибо сами по себе взрыв, поджог и подобные действия не являются террористическими, если они не сопряжены с устрашением, угрозами, понуждением, воздействием и подлежат квалификации по статьям УК, предусматривающим ответственность за диверсию, умышленное уничтожение или повреждение имущества, умышленное убийство общеопасным способом и т. д. Террористический характер в данном случае будет иметь сама угроза общеопасными действиями (общеопасным бездействием), направленная на устрашение населения и оказание воздействия на принятие какого-то решения. При этом следует заметить, что терроризм и другие преступления террористического характера в собственном значении этих понятий существенным образом отличаются от веек других преступлений с признаками (элементами) терроризирования тем, что здесь в качестве некоего промежуточного действия выступает устрашение населения или какой-то его части. Если при совершении обычных преступлений с элементами терроризирования устрашающее воздействие направляется непосредственно в адрес тех, кому предъявляются требования, то при совершении терроризма и других преступлений террористической направленности устрашающее воздействие в адрес тех, кому предъявляются требования, осуществляется через устрашение населения или какой-то его части; которые не имеют прямого отношения ни к насильственным действиям; ни к адресатам воздействия террористов; т. е., как уже отмечалось ранее, существует как бы два уровня устрашения - сначала осуществляется устрашение населения или какой-то его части, создается обстановка страха как объективно существующий социально-психологический фактор и затем на базе этого осуществляется устрашение тех, к кому обращены требования и от кого зависит удовлетворение интересов террористов.

Специфика собственно терроризма состоит в том, что здесь устрашающее  воздействие осуществляется посредством  совершения или угрозы совершения общеопасных действий, могущих повлечь гибель людей или иные тяжкие последствия. Именно так трактуют смысл ст. 205 УК РФ

Законодательным огрехом  выглядит и определение терроризма как действий, создающих опасность  наступления иных общественно опасных  последствий. Поскольку преступление - это "виновно совершенное общественно  опасное деяние" (ч. 1 ст. 14 УК РФ), при  совершении подавляющего большинства  преступлений как раз и наступают  иные, чем гибель людей и причинение значительного имущественного ущерба, общественно опасные последствия. Опасность же наступления общественно  опасных последствий присуща  всем без исключения преступлениям.

Специфика собственно терроризма состоит в том, что здесь устрашающее  воздействие осуществляется посредством  совершения или угрозы совершения общеопасных действий, могущих повлечь гибель людей или иные тяжкие последствия. Именно так трактуют смысл ст.205 УК РФ комментарии к Кодексу, где отмечается, что к иным (кроме взрыва и поджога) относятся действия, состоящие в устройстве аварий, катастроф и крушений на транспорте, разрушении зданий, культурных и религиозных сооружений, в радиоактивном, химическом, бактериологическом или ином заражении местности и т.п.[8], хотя буква названной статьи говорит о другом и позволяет под состав терроризма подвести практически любое насильственное действие, как с элементами терроризирования, так и без них. Налицо ситуация, когда буква закона противоречит его духу.

По ч. 1 ст. 205 УК РФ к террористическим действиям приравнена и угроза их совершения.

Угроза совершением общеопасных действий как одна из форм устрашающего воздействия, характерных для актов терроризма, должна быть действительной и реальной, т.е. включать "в себя не просто одно только высказанное намерение учинить акт терроризма, но и совершение действий, свидетельствующих о серьезности и реальности такого намерения, например приобретение взрывчатых, биологически опасных, радиоактивных веществ или оружия, совершение "предупреждающих" взрывов и поджогов, выполнение подготовительных действий к отключению жизнеобеспечивающих объектов либо нарушению технологических процессов, блокированию транспортных коммуникаций и т.п.[9].

Так, Свердловский областной  суд признал 40-летнего жителя Верхней  Пышмы Алексея Раскавалова виновным в угрозе совершения терроризма. В 2002 году А. Раскавалов познакомился через Интернет с гражданкой Канады Лерой Коган. Для получения канадской визы он договорился заключить с ней фиктивный брак. За оформление документов «невеста» запросила $3 тыс. Как только А. Раскавалов перевел на указанный счет деньги, дама исчезла.

Обидевшись на обман, А. Раскавалов разослал письма в Генеральное консульство США в Екатеринбурге, посольства Канады в Финляндии, Португалии, Германии и Бельгии, угрожая совершить террористические акты в отношении сотрудников посольства США в Москве и консульства в Екатеринбурге, а также в граждан Канады в России или в любой из стран СНГ. В письме просил помочь ему найти мошенницу-иностранку, в противном случае А. Раскавалов угрожал рассылкой в конвертах споры «сибирской язвы». А. Раскавалов судом приговорен по ч. 1 ст. 205 УК РФ к 6 годам лишения свободы с отбытием срока в колонии общего режима.[10]

Если же угроза оказалась  нереальной и ни в чем, кроме высказывания намерения, не выражалась, хотя бы она  и была направлена на устрашение населения  и сопровождалась какими-то требованиями, не может расцениваться как акт  терроризма. В данном случае действия виновного должны квалифицироваться  как заведомо ложное сообщение об опасности (об акте терроризма), поскольку  они заведомо не могут причинить  последствий, возникающих в результате совершения актов терроризма.[11]

Виновные в таких угрозах  не только подлежат наказанию в виде лишения свободы на срок от пяти до десяти лет (ч. 1 ст. 205 УК РФ).

Угроза совершения взрыва, поджога, иных террористических действий (если она не сопряжена с подготовкой  или непосредственным осуществлением террористической акции либо с другими  деяниями, допустим, захватом заложников - ст. 206 УК РФ) по общественной опасности  совсем не равна реальному взрыву, поджогу, иным террористическим действиям. Такое равенство, закрепленное в  диспозиции ч. 1 ст. 205 УК РФ, только подтверждает факт нарушения в этом случае законодателем  им же и провозглашенных принципов: равенства граждан перед законом (ст. 4 УК РФ), справедливости (ст. 6 УК РФ) и гуманизма (ст. 7 УК РФ).[12]

Что касается актов терроризма и других преступлений террористического  характера, сопряженных с угрозой  совершения общеопасных и других действий; то здесь разница состоит только в последствиях от первоначального действия, которые выражаются лишь в опасности наступления последствий в виде невинных жертв или имущественного вреда и т. д., а такие последствия, как возникновение обстановки страха среди населения или социальных групп и причинение вреда адресатам воздействия террористов могут как реально наступить, так и находиться в стадии опасности реального наступления.

Последствие - обязательный признак любого волевого акта; поэтому  не существует беспоследственных преступлений, а существуют в УК РФ составы без указания на признаки последствий как обязательные признаки состава. «А преступными последствиями, - отмечает Н. Ф. Кузнецова, - признаются лишь такие результаты действий человека, которые были причинены виновно»[1]. Поэтому без изучения субъективной стороны деяния невозможно определить истинный смысл совершенных вовне действий.

Любое преступление - это "виновно  совершенное общественно опасное  деяние" (ч. 1 ст. 14 УК РФ). При совершении подавляющего большинства из них  как раз и наступают иные (чем  гибель людей и причинение значительного  имущественного ущерба) общественно  опасные последствия,- Опасность  же наступления общественно опасных  последствий присуща всем преступлениям. Можно полагать, что законодатель под опасностью наступления иных общественно опасных последствий  все-таки имел в виду возможность  наступления последствий, сопоставимых по тяжести с иными последствиями, названными в ч. 1. ст. 205 УК РФ. Это  вытекает и из того, что в ч. 3 ст. 205 УК РФ говорится об иных тяжких последствиях.

Полагаю, что такие последствия, как реальная возможность смерти одного человека, причинения тяжкого  или средней тяжести вреда  здоровью одному или нескольким лицам, нанесения крупного имущественного ущерба, - все это можно отнести  к иным общественно опасным последствиям, о чем говорится в ч.1 ст. 205 УК РФ.

А преступными последствиями  признаются лишь такие результаты действий человека, которые были причинены  виновно. Поэтому без изучения субъективной стороны деяния невозможно определить истинный смысл совершенных вовне  действий.

Субъективная сторона  преступления - это внутренняя сторона  преступления, т. е. психическая деятельность лица, отражающая отношение его сознания и воли к совершенному им общественно  опасному деянию и его последствиям. Содержание субъективной стороны состава  преступления характеризуют такие  юридические признаки, как вина. мотив и цель совершения преступления.

Преступление признается совершенным умышленно, если лицо, его  совершившее, сознавало общественно  опасный характер своего действия или  бездействия, предвидело его общественно  опасные последствия и желало их или сознательно допускало  наступление этих последствий. Совершенным  по неосторожности преступление признается, если лицо предвидело возможность наступления  общественно опасных последствий  своего действия или бездействия, но легкомысленно рассчитывало на их предотвращение либо не предвидело возможности наступления  таких последствий, хотя должно и  могло их предвидеть.

С субъективной стороны терроризм  – преступление умышленное, совершаемое  в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения  либо оказания воздействия на принятие решений органами власти.

Осознание общественно опасного характера столь сложного деяния как терроризм включает в себя осознание многообъектности посягательства и общеопасного способа исполнения первоначального действия, а также осознание того, что это действие может породить состояние страха среди населения на уровне социально психологического фактора и способствовать оказанию воздействия на адресата требований.

Предвидение общественно  опасных последствий терроризма – это представление о тех  событиях и тех последствиях, которые  могут произойти в будущем  с неизбежностью или с той  или иной долей вероятности: возникновение  общеопасного вреда, могущего повлечь невинные жертвы или иные тяжкие последствия, либо создание реальной опасности его причинения, порождение в обществе состояния страха, напряженности, причинение вреда адресатам требований,

В большинстве случаев  в действиях террористов усматривается  прямой или косвенный умысел.

Неосторожная форма вины является нетипичной для акта терроризма, предусмотренного настоящей редакцией  ст.205 УК РФ.

Способы и цели совершения этого преступления категорически  указывают на умышленную форму вины в виде прямого умысла. Соответственно, сам акт терроризма невозможно совершить  по неосторожности, поскольку преступники  сознают неизбежность последствий  терроризма.

Желание как волевой признак  прямого умысла состоит в стремлении к определенному результату, последствиям, т. е. с прямым умыслом могут достигаться  лишь те результаты, последствия, которые  выступают в качестве цели виновного. В прямом умысле цели и последствия  находятся в неразрывной связи  и , как заметил А. И. Рарог, «желание как признак умысла заключается в стремлении к определенным последствиям, которые могут наступать в качестве: 1) конечной цели, 2) промежуточного этапа; 3) средства достижения цели и 4) необходимого сопутствующего элемента деяния»[2].

Определенную трудность  в выявлении, пресечении и предупреждении совершения актов терроризма вызывает то обстоятельство, что субъективная сторона данного преступления характеризуется  не только виной в виде прямого  умысла, но и дополнительными признаками - специальными целями, уяснение которых  является предметом доказывания  при расследовании и судебном рассмотрении дел о терроризме.

Цель преступления - это  мысленная модель будущего результата, к достижению которого стремится  лицо при совершении преступления[3], то есть представление лица, совершающего преступление, о желаемом результате.[4] Цель как психологическое понятие  тесно связана с мотивом преступления. Мотив является тем внутренним побуждением, которое вызывает у лица решимости  совершить преступление. Таким образом, цель возникает на основе мотива. По обоснованному мнению профессора А.И. Рарога: "Мотив и цель вместе образуют ту базу, на которой рождается вина как определенная интеллектуальная и волевая деятельность субъекта, связанная с совершением преступлений и протекающая в момент его совершения"[5].

В диспозиции уголовно-правовой нормы, предусмотренной в ст. 205 УК РФ, указаны три специальные цели: нарушение общественной безопасности, устрашение населения, оказание воздействия  на принятие решений органами власти.

Именно эти цели как  обязательные признаки состава преступления являются критериями разграничения  терроризма с другими преступлениями, сходными по объективным признакам. Не установив мотивов и целей, которые преследовал преступник, совершая взрыв, поджог и другие общеопасные действия, нельзя с уверенностью утверждать, что речь идет именно о терроризме, а не о каком-либо другом преступлении. Определение указанных целей является предпосылкой правильной квалификации преступления как акта терроризма, поэтому будет весьма полезным остановиться на данном вопросе подробнее.

В уголовно-правовой литературе неоднократно и очень обоснованно  указывалось, что если в законе указана  специальная цель, то ее достижение обеспечивается путем совершения действий, описанных в законе в качестве признаков объективной стороны, они, по образному выражению автора, "являются средством «утопления»  мотива"[6]. Сами по себе действия не являются самоцелью, а только способом достижения того конечного результата, который является целью.[7]