Уголовная ответственность за коррупционные преступления

В свое время А.И. Герцен писал: «Если бы в России чиновники  не брали взяток, жизнь в стране была бы совершенно невозможной».

Исходя из такого подхода, некоторые авторы предлагают частично легализировать взятку. Так, Н. Иванов считает, что поскольку взяточничество нельзя искоренить, оно исторически неизбежно, то следует его ввести в социально приемлемые рамки, установив размер допустимых приношений⁶².

В настоящее время в России коррупция и взяточничество приобрели угрожающие размеры.

«Коррупция приобрела  характер одной из основных угроз  национальной безопасности России. Многие государственные институты и  функции вследствие коррупционного поражения не только утратили эффективность, но и переродились в свою противоположность. Коррупция стала ведущим фактором стагнации экономики, сохранения и развития выраженного социального неравенства вопреки официальным усилиям государства. Значительная часть федеральных экономических программ потерпела крах в результате коррупционной блокады. Коррупция в значительной степени ограничила свободное действие экономических законов и уменьшила предсказуемость развития страны⁶³».

Можно выделить три формы  коррумпированного поведения должностных лиц.

1.Завладение чужим  имуществом путем его изъятия  вопреки воле собственниками  или иного законного владельца  с использованием служебного  положения. Такое поведение, в  соответствии с действующим российским  законодательством, обычно квалифицируется как хищение, например, путем присвоения или растраты.

2.Использование служебного  положения при совершении других  действий корыстного характера,  не связанных с завладением  чужим имуществом. Например, при  совершении контрабанды, преступления, предусмотренного ст. 285 УК.

3.Получение должностным  лицом материальных ценностей  или услуг в связи с занимаемой  должностью с ведома лиц, их  передающих. Именно последняя форма  коррумпированного поведения в  уголовных законах большинства  стран (в том числе и в  Российской федерации) признается взяткой.

Конвенция об уголовной  ответственности за коррупцию Совета Европы 1999г. содержит нормы о 13 коррупционных  преступлениях (11 из них - это варианты дачи и получения взятки). Кроме  взяточничества сюда же отнесено отмывание доходов от преступлений, связанных с коррупцией, злоупотребление влиянием в корыстных целях и нарушение в сфере бухгалтерского учета.

Не смотря на то, что  понятие «коррупция» является не уголовно-правовым, а социально- криминологическим, ряд авторов рассматривают его в нескольких аспектах, в том числе и правовом.

Коррупция, по их мнению, в общесоциальном понимании представляет собой использование должностным  лицом предоставленных ему полномочий и вытекающих из них возможностей для незаконного личного обогащения.

В криминологическом  значении - это антисоциальное, общественно  опасное, угрожающее экономической  и политической безопасности государства  явление, пронизывающее ветви власти, составляющее совокупность преступлений, совершаемых должностными лицами в целях личного обогащения за счет государственных, коммерческих и иных организаций и граждан⁶⁴.

В ФЗ от 19.12.2008г. «О противодействии  коррупции» она определяется как  злоупотребление служебным положением, дача взятки (очень странное включение  в коррупцию), получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав (за чем такая детализация предмета?) для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами, а также те же действия, совершенные от имени или в интересах юридического лица.

Отдельные государства  также предприняли попытку дать законодательное определение коррупции. Так, в УК Китая глава 8 именуется  «Коррупция и взяточничество». Коррупция  признается самостоятельным преступлением. Статья 382 УК Китая гласит, что коррупция- присвоение, воровство, получение мошенническим путем или незаконное завладение иными способами общественным имуществом государственными служащими и лицами, которым государственными органами, компаниями, предприятиями и организациями, народными объединениями поручено управление и хозяйственное распоряжение государственным имуществом, с использованием своих служебных преимуществ.

15.11.2000г. была принята  Палермская конвенция ООН против  транснациональной организованной преступности. В ней коррупция отнесена к организованной преступности. Конвенция выделяет три уровня коррупции:

1) в сфере государственной  администрации;

2) в сфере коммерческой  деятельности;

3) на высоком уровне  в финансовых, политических и  административных коридорах власти. Это наиболее разрушительный вид коррупции.

Развивая положения  данной Конвенции 31.10.2003г. была принята  Конвенция ООН против коррупции. Ратифицировав названную Конвенцию  в целом, в отношении ряда ее положений  Российская федерация сделала оговорки. Например, в отношении ст. 20 об умышленном незаконном обогащении, т.е. значительном увеличении активов публичного должностного лица, превышающем его законные доходы, которое он не может разумным образом обосновать. В науке мнения относительно плюсов и минусов данной нормы разделились. С. Кушниренко считает, что эта норма нарушает презумпцию невиновности⁶⁵. В. Борков, наоборот, ратует за ее введение⁶⁶.

В мире различают две  модели борьбы с коррупцией: сингапурскую и шведскую. В 1965г., когда Сингапур приобрел независимость, там был очень высокий уровень коррупции. С целью преодоления этого явления регламентировали действия чиновников, упростили процедуры, строго следили за соблюдением этических стандартов, создали автономное Бюро по расследованию случаев коррупции, ужесточили наказания и укрепили судебную систему. Были предприняты и неординарные акции. Например, были поголовно уволены все сотрудники таможенной службы. Сегодня Сингапур занимает ведущее место в мире по отсутствию коррупции.

Швеция в середине 19 века так же отличалась высоким уровнем коррупции. Для борьбы с этим явлением госрегулирование основали на стимулах – через налоги, льготы, субсидии, а не через запреты. Открыли доступ граждан к государственным документам, создали независимую и эффективную систему правосудия. Парламент и правительство установили высокие этические стандарты для чиновников и стали добиваться их исполнения. Вначале зарплата чиновником была в 12-15 раз выше заработка рабочих, сейчас всего в 2 раза. Сейчас в Швеции один из самых низких уровней коррупции.

Россия решила избрать  первую модель. Возможно для нас  это и лучший вариант, но он, к  сожалению, он ни кем научно не обоснован. Законодатель пошел по пути ужесточения  ответственности за преступления коррупционной  направленности, к числу которых относятся, в первую очередь, должностные преступления (гл. 30), преступления, предусмотренные ст. 160, ч. 3 ст. 188 УК РФ, преступления против правосудия, если они совершаются работниками этих органов за вознаграждение.

Вероятно, на усиление борьбы с коррупционными преступлениями направлены и изменения последних лет - введение в УК РФ пятого примечания к ст. 285 о иностранных должностных лицах и должностных лицах публичной международной организации (2008г.), ст. 285-3 Внесение в единый государственный реестр заведомо недостоверных сведений (2010г.), ст. 286-1 УК РФ Неисполнение сотрудниками органа внутренних дел приказа (2010г.), ч. 2 ст. 292 УК РФ служебный подлог как материальный состав, 292-1 УК РФ Незаконная выдача паспорта гражданина РФ, а равно внесение заведомо ложных сведений в документы, повлекшие незаконное приобретение гражданства РФ (2008г.).

Но всегда ли разумны  эти изменения и дополнения? Не сомневаясь в компетенции законодателей  и лиц, готовящих законопроекты, можно предположить, что они забыли некоторые правила написания закона.

При введении в УК РФ ст. 286-1 УК РФ были забыты основные положения  Общей части уголовного права  и как отрасли права, и как  доктрины. По объективной стороне  это преступление может быть совершено только путем бездействия. По конструкции объективной стороны данный состав является материальным. Он считается оконченным в момент причинения существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства наступления. Эти последствия аналогичны последствиям, предусмотренным в ст. 285 УК РФ. Возникают обоснованные вопросы:

- за чем нужна названная  норма, если подобные деяния  уже предусмотрены в уголовном  законе в общей норме о злоупотреблении должностными полномочиями?

- каким же образом  произошло усиление борьбы с  названным видом злоупотребления,  если, санкция за данное преступление  менее строгая, чем санкция  ч. 1 ст. 285 УК? За злоупотребление  должностными полномочиями максимальный размер наказания 4 года лишения свободы, а за неисполнения приказа – 2 года лишения свободы. За те же деяния, повлекшие тяжкие последствия, в ч. 1 ст. 285 УК РФ предусмотрено максимальное наказание 10 лет лишения свободы с обязательным лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до 3 лет, а в ч. 2 ст. 286- 1 УК РФ – пять лет лишения свободы без дополнительного наказания.

Редакция диспозиции данной статьи также не продумана, содержит много упущений, которые вызовут не только дискуссии в доктрине, но сложности в применении.

Деяние, предусмотренное  в анализируемой статье, заключается  в неисполнение сотрудником органа внутренних дел приказа начальника, отданного в установленном порядке  и не противоречащего закону. К сожалению, в законе не уточняется, о каком по содержанию приказе идет речь. Приказы могут быть связаны с деятельностью милиции как правоохранительного органа (например, приказ о проведение рейда, задержании лица, регистрации факта преступления и т.п.) либо с деятельностью отделов и управлений внутренних дел как обычной организации (например, приказ о списание пришедшего в негодность оборудования или проведении ремонта). Представляется логичным допустить, что законодатель, указав на специального исполнителя преступления, подразумевал только приказы первого вида.

Определенные сложности  возникают при определении субъективной стороны рассматриваемого состава  преступления. Законодатель указал лишь на умышленную форму вины по отношению  к самому факту неисполнения приказа, не упомянув о форме вины по отношению к последствиям. А ведь именно отношение к конститутивным последствиям является определяющим при установлении формы вины в материальных составах преступления.

Не указание на форму  вины по отношению к последствиям позволяет сделать вывод, что законодатель допускает и умышленную, и неосторожную форму вины. Но наличие в части 2 данной статьи квалифицирующих признаков, указывающих на совершение данного преступления в соучастии, свидетельствует о том, что рассматриваемое преступление может быть совершено только с прямым или косвенным умыслом.

Часть 2 ст. 286-1 УК РФ содержит несколько квалифицирующих признаков: неисполнение приказа, совершенное  группой лиц, группой лиц по предварительному сговору либо повлекшее тяжкие последствия.

О совершении преступления любой группой идет речь в ст. 35 УК РФ. Подобное совершение рассматривается  только в рамках института соучастия. Одним из обязательных объективных  качественных признаков соучастия  является совместность деятельности участников группы. Усилия виновных объединяются, каждый из них выполняет свою долю единого преступления. Совместность предполагает объективную взаимную обусловленность действий соучастников. Это такая объективная зависимость, при которой действия одного соучастника создают условия, облегчают возможность совершения деяния другого соучастника. Поскольку данное преступление совершается путем бездействия, то практически невозможно представить, как группа лиц может объединить усилия, а ее участники оказывать друг другу содействие в неисполнении приказа.

Служебный подлог является частным случаем злоупотребления  служебными полномочиями. Существование  ст. 292 УК РФ до 2008г. было оправдано тем, что это был формальный состав в сравнении с материальным составом, предусмотренным ст. 285 УК РФ. Но, появившаяся в 2008г. ч. 2 ст. 292 УК РФ является специальным составом к ст. 285 УК РФ. При конкуренции ч. 1 ст. 285 УК РФ и ст. 292 УК РФ, в соответствии с ч. 3 ст. 17 УК РФ, надо применять ст. 292 УК РФ, но санкция ч. 2 и 3 ст. 285 УК РФ более строгая, чем ч. 2 ст. 292 УК РФ. И вновь возникает вопрос – произошло ли в данном случае усиление ответственности за такое должностное злоупотребление? К чему введение все новых и новых узких специальных составов? Хороший закон – это универсальный, а не казуальный закон. Введение специальных составов оправдано лишь тогда, когда мы хотим существенно увеличить либо уменьшить наказание за какое-либо деяние.

В тоже время до сих  пор остались некрименализированными такие деяния, которые считались преступлением в законодательстве Российской империи и считаются таковыми в ряде международных конвенций и законах других государств, как посул взятки и обещание ее принять.

Так и не разрешен (в  том числе и на уровне постановления  Пленума Верховного Суда РФ) вопрос о разграничении преступлений, предусмотренных ст. 285 и 286 УК РФ. Подобная нечеткость не может способствовать единообразию правоприменительной практике, выработке единой уголовно-правовой политики во всех регионах страны.

Так что в сфере борьбы с коррупцией есть еще к чему приложить руки и законодателю и Пленуму Верховного Суда РФ.